Дух Альбертины и тайна древней книги. Трилогия

Дух Альбертины и тайна древней книги. Трилогия
Виктор Анатольевич Хорошулин

Валерий Сергеев

Молодые калининградские врачи случайно соприкоснулись с великой Тайной, родившейся в Кёнигсберге три столетия назад. Обладание ею может сделать человека всемогущим, но может и погубить. Как поступят наши современники, оказавшись перед такой дилеммой? Сумеют ли они сделать правильный выбор, устоять в противоборстве с силами Зла и собственными соблазнами? Смогут ли пройти через все испытания, оставаясь достойными последователями великого Учения?

Дух Альбертины и тайна древней книги

Трилогия

Виктор Хорошулин

Валерий Сергеев

© Виктор Хорошулин, 2016

© Валерий Сергеев, 2016

ISBN 978-5-4483-1204-5

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Аннотация

Молодые калининградские врачи случайно соприкоснулись с великой Тайной, родившейся в Кёнигсберге три столетия назад. Обладание Ею может сделать человека всемогущим, но может и погубить. Как поступят наши современники, оказавшись перед такой дилеммой? Сумеют ли они сделать правильный выбор, устоять в противоборстве с силами Зла и собственными соблазнами? Смогут ли пройти через все испытания, оставаясь достойными последователями великого Учения?

В поисках «средства Макропулоса»,

или Размышления по прочтении повести-трилогии

Валерия Сергеева и Виктора Хорошулина

«Дух Альбертины и тайна старинной книги»

Уважаемый читатель! Перед Вами захватывающая авантюрная повесть-трилогия опытного врача Валерия Сергеева и кандидата технических наук, инженера Виктора Хорошулина. Жанр повести – научно-фантастическое произведение с элементами мистики. Тема – поиск эликсира жизни и долголетия. Повесть написана высокообразованными и весьма эрудированными людьми, хорошо знающими «натуру». Оба автора еще совсем недавно были кадровыми офицерами, много повидали и пережили за годы военной службы.

Сама тема поиска эликсира жизни и долголетия не нова. Вспомним, пьесу-утопию, грандиозную философскую пенталогию «Назад к Мафусаилу» Бернарда Шоу, действия которой охватывают многие десятки веков. Или знаменитую пьесу Карела Чапека «Средство Макропулоса»; или философские трактаты нашего знаменитого соотечественника, лауреата Нобелевской премии Ильи Ильича Мечникова «Этюды о природе человека» и «Этюды оптимизма», а также работы знаменитого хирурга и кибернетика академика Николая Михайловича Амосова. Эта тема весьма спекулятивна и плодотворна, позволяет делать различные художественные интерпретации. Каждое произведение или исследование, посвященное данному вопросу – некий опыт художественного, философского, научного и этического исследования проблемы. И Бернард Шоу, и Карел Чапек, и другие мыслители ломали голову над проблемой долголетия и сопряженными с ней психологическими и социальными проблемами.

В повести-трилогии тоже есть попытка художественного исследования указанной проблемы. И эта попытка, безусловно, удалась. Не считаю для себя возможным пересказывать сюжет повести, чтобы еще больше заинтриговать читателя, скажу лишь, что эта книга о средневековых и современных врачах, ученых, новых медицинских реалиях, наконец, о дружбе. Она несет определенный гуманистический заряд, от нее веет оптимизмом и верой, что все, в конце концов, образуется: добро победит, а зло будет наказано.

Не берусь судить о сугубо художественных нюансах произведения – это дело литературных критиков, однако, обещаю что, приступив к чтению, окунувшись в поток увлекательных и мистических событий, Вы не сможете оторваться, пока не перевернете последнюю страницу. И я уверен, что никто из Вас не пожалеет о времени, проведенном с такой книгой!

Поиски эликсира долголетия продолжаются и сейчас очень серьезными учеными, например, академиком РАН Владимиром Скулачевым и Ко. Они разработали глазные капли SkQ1, замедляющие старение. Изучен механизм старения на генетическом уровне. Гипотеза российского ученого Алексея Оловникова, утверждающая, что первопричина старения заключается в укорочении редумер как перихромосомных «линий» биологического времени, высказанная еще в 70-е годы, была блестяще подтверждена западными учеными. За эту работу им дали Нобелевскую премию, наш же исследователь оказался «не при делах». Увы! Такова судьба многих русских ученых: еще одна наша Нобелевская премия «уплыла» за рубеж.

В процессе «освоения» повести-трилогии я почувствовал потребность вновь перечитать пьесы Карела Чапека и Бернарда Шоу, книгу В. Скулачева и соавт. «Жизнь без старости», работы И. И. Мечникова, трактат доктора медицины Адольфа фон Гергарда «Практическое руководство к гомеопатической медицине», забытую книгу Петра Юльевича Шмидта «Анабиоз», забытую монографию Герасима Андреевича Югая «Общая теория жизни», материалы по крионике и трансгуманизму. Вспомнил знаменитый трактат Николая Федоровича Федорова «Философия общего дела», труды Владимира Ивановича Вернадского и Александра Леонидовича Чижевского, Елены Ивановны Рерих, Ивана Антоновича Ефремова, Станислава Лема. Так что чтение повести и ее осмысление потребовало определенного времени.

Возможно ли синтезировать «средство Макропулоса»? Однозначного ответа у меня нет. Проблема остается открытой… Слишком много еще предстоит узнать о природе жизни и самом человеке, пристальнее взглянуть на антропный принцип в свете новых данных о Вселенной, полученных с орбитального телескопа Хаббл.

Для меня обозначенная тема, в определенном смысле, интересна, так как некоторые аспекты вмешательства в процессы регулировки продолжительности жизни затрагиваются в моей главной работе, в частности, решение проблемы анабиоза человека путем психофизиологического вмешательства в систему регуляции кровообращения, воспроизведение состояния «саматхи», описываемое в йогических трактатах. Это пока только гипотетическая возможность вводить человека в состояние анабиоза без применения фармакологических препаратов, крионирования, замещения воды в тканях и т. д. Для будущих полетов к звездам, да и к окраинам Солнечной системы такие методики будут чрезвычайно актуальны. Но пока все эти идеи тоже из области фантастики.

Один из авторов повести-трилогии (Валерий Сергеев) вырос и получил образование в Смоленске – на родине знаменитых фантастов Александра Романовича Беляева и Айзека Азимова. Это, согласитесь, ко многому обязывает… Как и то, что большую часть своей жизни оба автора провели в удивительном Янтарном крае, городе философа Иммануила Канта, мистика Эрнста Теодора Амадея Гофмана и писателя-мечтателя, популяризатора современной науки и космической фантастики Сергея Александровича Снегова – в замечательном Калининграде (бывшем Кёнигсберге).

Прежде авторы работали преимущественно над «малыми» литературными формами. Настоящая книга – это дебют в «большой» прозе. И он, на мой взгляд, удался. Это важный опыт в «заточке пера». Думаю, будут и другие не менее увлекательные повести и романы. До новых встреч!

    Профессор Смоленской государственной медицинской Академии,доктор медицинских наук В. А. ГЛОТОВ

Книга 1. Энергия жизни

Пролог

«Сего дня, 30 августа 1724 года от Рождества Христова, я, профессор медицины Иоганн Майбах, с благословления Господа нашего и Пресвятой Девы Марии, начинаю своё повествование, обращённое к потомкам, дабы поделиться с ними своими знаниями и богатым врачебным опытом.

Господь свидетель, что я лечил людей честно и бескорыстно, и единственное, в чём до конца своих дней буду упрекать себя, так это в предательстве моего верного друга и мудрого учителя, профессора Вильгельма Пильца. Но, видит Всемогущий и Всемилостивейший Господь, случилось это под давлением жестоких обстоятельств.

И сам Пильц, и другие мои наставники держали свои обширные знания исключительно в голове, не доверяя их бумаге. Я до сих пор поражаюсь, какая неисчерпаемая кладезь медицинских знаний осталась сокрытой от потомков и сколько практической пользы они могли бы извлечь из них! Поэтому я решил взяться за перо и надеюсь на Господа, что мои труды не будут напрасными…»

Старик отложил в сторону остро очиненное гусиное перо и тяжело вздохнул. Пламя свечи беспокойно заколыхалось. По стенам тесной комнаты забегали светлые блики и причудливые тени. «Всё, как в нашей жизни», – подумал старик, поднимаясь из-за стола. Ему вдруг стало тяжело от нахлынувших воспоминаний, он отворил дверь и вышел на улицу.

Вечерело, на небе появились первые звёзды. Ветра почти не ощущалось. Из глубины улицы доносились чьи-то невнятные голоса. Похоже, очередные гуляки возвращались из кабачка «Весёлый угорь», расположенного в сотне шагов от дома старого врача.

Слева светилась огнями величественная громада Замка, в котором по древнему обычаю останавливались прусские короли, прибывающие для вступления на престол и принятия присяги. По звукам, доносящимся оттуда, Майбах понял, что происходит смена караулов, в обязанности которых, кроме охраны покоев, входило и наблюдение с высоких башен за всем городом. В случае пожара караульные трубили тревогу, а чтобы жители знали, куда спешить на помощь, наклоняли в ту сторону развевающийся штандарт, или в ночное время вывешивали шест с большим и ярким фонарем.

Нынешний вечер был тих и спокоен. Внизу малиновой полоской догорало в водах Прегеля заходящее солнце. Острые пики корабельных мачт мирно дремали у речного берега.

Старик достал трубку и чиркнул огнивом: ноздри защекотал ароматный дымок крепкого заморского табака. Майбах любил свой Альтштадт, любил города-побратимы: Кнайпхоф и Лёбенихте, которые в августе по указу короля Фридриха Вильгельма I, прозванного Королём-солдатом, объединились в один, с общим названием Кёнигсберг. По этому поводу до сих пор не затихало разгульное празднование: рыбаки и ремесленники продолжали отмечать это событие в многочисленных винных погребках. Особенно радовался Кнайпхоф: ведь это из его стен вышел первый бургомистр Кёнигсберга.

Старый врач невольно усмехнулся, поскольку хорошо знал Захариуса Хессе, долговязого педанта, в прошлом бургомистра Острова. Ибо Кнайпхоф – это и есть остров, образованный разделением Прегеля на два русла. Хессе, известный юрист, страдал катаром желудка, и Иоганн Майбах довольно успешно лечил его настоями целебных трав. Но бургомистр был страстным курильщиком и именно это, по мнению профессора, мешало полному выздоровлению главы Кёнигсберга.

Возвращаться в дом старому врачу не хотелось. Он с охоткой покуривал трубку, вслушиваясь в городские звуки. Вот процокали копыта – в Королевский замок спешила карета, вот послышалась перебранка со звоном оружия: у самой реки кого-то задержала городская стража. А вот внутри дома хлопнула дверь – это жена Майбаха, заботливая Лизхен, спускалась вниз за своим беспокойным супругом.

Часть 1. Профессор Альбертины

Глава 1. Кёнигсбергский университет

«…С Божьей помощью, получив отцовское благословение, я, шестнадцати лет от роду, стал студентом Кёнигсбергского университета. Мой отец, Гюнтер Майбах, настаивал на этом: «Многие молодые люди получают образование и становятся уважаемыми, зажиточными бюргерами, — говорил он. — Мы с матерью надрываем спину и выбиваемся из сил для того, чтобы сделать из тебя добропорядочного человека. Запомни, если ты не станешь студентом, то пойдёшь в солдаты. А нам бы не хотелось, чтобы ты вспарывал животы таким же молодым парням, как сам, и в результате оказался погребённым в братской могиле на чужбине».

Мой отец занимался строительством. Он работал каменщиком, и укладывал кирпичи с таким проворством, усердием и мастерством, что многие артели старались переманить его к себе. Наш Альтштадт и его пригороды постоянно росли: строились жилые дома, склады, кирхи, бастионы, тоннели, шлюзы. Хорошему каменщику всегда находилось дело, что позволило моему отцу понемногу откладывать деньги, и теперь я понял, для какой цели…»

– Иоганн, – обратился к сыну ещё не старый, крепкого телосложения мужчина с начинающими седеть волосами. – Мне надо с тобой серьёзно поговорить. – Он пришёл с работы усталый и теперь сидел за столом, держа крепкой, похожей на клешню краба, рукой кружку тёмного пива. Женщина, мать Иоганна, хлопотала у очага, разогревая ужин.

– Выслушай меня, не перебивая. В этом году ты окончил городскую школу, и учитель Клаус Заубер остался весьма высокого мнения о твоих способностях. За семь лет ты освоил латынь и древнегреческий язык, математику, а также множество историй из Священного писания. Я считаю, этого вполне достаточно, чтобы мой единственный сын продолжил учебу в университете! Не в Альтштадской гимназии, нет! В самой Альбертине! Слава Господу нашему, в Кёнигсберге есть свой университет и тебе не придется ехать куда-нибудь в Гейдельберг! Я скопил достаточно денег, чтобы оплатить твою будущую учёбу…

– Но, отец… – невысокий светловолосый юноша пытался возразить, только Гюнтер не стал слушать сына.

– Я знаю, что твоя мечта – морские путешествия и жизнь, полная приключений. Ты хочешь стоять за штурвалом корабля и глазеть на диковинные страны. Что ж, и эта мечта вполне осуществима… Дай же мне договорить! Сядь за стол… Эльза! Принеси нам пива… – и, уже немного успокоившись, отец произнёс: – Лучше пиво, чем вино «трёх людей».[1 - вино «трёх людей»]

– Посмотри на эти руки, – продолжал Гюнтер, когда его жена поставили на стол две глиняные кружки. – Погляди внимательно на моё лицо… Оно обветрено и обожжено солнцем, поскольку моя работа, и в летний зной, и в осенний дождь, и в зимнюю стужу проходит под открытым небом. А руки мои привычны лишь к кирпичу и мастерку…. Видишь, как неловко я держу даже ручку этой кружки!..

Иоганн молчал. Он чувствовал, что отцу в этот момент лучше не перечить.