Вокруг света в турпоездку. От автора книги «Вокруг света за 280$»

Зато растет туристическая инфраструктура. Есть огромный парк со среднеазиатскими тополями, китайскими жертвенниками, деревянными – похожими на настоящие – храмами, с бетонными зданиями информационного центра и ресторана.

Китайцы не прочь заработать, но толпы посетителей уничтожают бесценные фрески и скульптуры. Вандалы, за каждым из которых проследить невозможно, норовят оставить на стенах надписи или по китайскому обычаю выражают свой восторг тем, что пускают слюни и плюют на пол – неэстетично и влажность в пещерах повышается. Что же делать? Китайцы нашли выход – чисто китайский. Рядом с оригинальными пещерами они стали создавать их копии. Буквально один к одному (как есть уже китайские аналоги у всех западных марок часов, компьютеров, автомобилей и одежды).

Мне неоднократно приходилось бывать на одних и тех же руинах с разницей в несколько лет – они постоянно «растут». На месте, где были заросшие травой и кустарником камни, появляются величественные стены и дворцы – новодел. Не лучше ли взять пример с китайцев и строить эти потемкинские деревни по-соседству, на пустом месте?

С помощью «китайского» метода можно было бы решить и другую проблему – что именно восстанавливать из вековых наслоений. Например, в знаменитой Трое археологи раскопали девять культурных слоев. А туристы видят только непонятную кучу обломков. Может, оставить ученых копаться в земле. А на соседнем холме построить описанный Гомером город?

Конечно, туристические памятники будут относиться к археологическим примерно так же, как исторические романы к хроникам, а детективы – к рутине криминалистики. Но туристов это вряд ли расстроит: на экскурсии часто записываются «для галочки», и большую часть выделенного на осмотр древних сооружений времени туристы проводят не лицом к руинам, а… задом. Почти все сделанные во время отпуска фотографии – это бесчисленные вариации на тему «я на фоне…». И конечно, совершенно не важно, насколько «задний план» будет аутентичный.

Растащенные из пещер фрески и рукописи заложили основу нового научного направления – «дуньхуановедение». Оно объединяет тысячи историков, реставраторов, лингвистов и искусствоведов по всему миру. Растет и число статей в журналах. И популярность Могао среди широкой публики. Сюда уже проложили отдельную ветку железной дороги (основная линия на Урумчи проходит севернее).

Стоящий посреди пустыни вокзал кажется даже больше, чем он есть на самом деле. Его еще продолжают строить. Билетная касса временно размещается в одном из строительных вагончиков. Очередную ночь мы проведем в плацкартном вагоне ночного поезда на Ланьчжоу.

Сиань – древняя столица Китая

С одной стороны длинного прохода тянется багажная полка, как в наших электричках, с другой – шестиместные отсеки с кроватями на трех уровнях друг напротив друга. Под складным столом в специальном углублении стоит трехлитровый термос с кипятком.

Едва проводники проверили наши билеты и паспорта, как появился торговец, одетый в такую же полувоенную форму, что и все китайские железнодорожники. Он нес корзинку, наполненную ручными фонариками. Это чудо техники продавалось всего по 10 юаней за штуку.

В Ланьчжоу мы пересели в другой поезд и поехали в Сиань в вагоне с самолетными креслами. Дорога шла через горный район: долина, туннель, еще долина, еще туннель… Разрезанные террасами от основания до вершины склоны зеленели озимыми, на малюсеньких, сравнительно ровных участках берегов рек теснились дома, чадили цементные заводы и фабрики.

Пассажиры коротали время за чтением газет. Мы общались с соседями, желающими попрактиковаться в английском языке. А они, в свою очередь, учили нас писать иероглифы. По проходу между рядами кресел ходили торговцы – все в синей форменной одежде. Продавали быстро завариваемую лапшу, газеты, фонарики – видимо, хит сезона.

В Сиань мы приехали уже затемно. Сразу же на вокзале взяли билеты на поезд в Куньмин, отправляющийся в 10 часов вечера следующего дня, и сдали в камеру хранения рюкзаки – все равно сюда возвращаться.

Отель искать не пришлось. На выходе из здания вокзала к нам прицепился хелпер, предложивший два двухместных номера по 120 юаней. Но быстро согласился на 200 юаней за четверых. Мы прошли пару кварталов по центральной улице. Затем свернули налево, а еще через два квартала – направо. Поселились в скромной пятиэтажной гостинице. Все, как обычно: бизнес-отель и бордель под одной крышей.

Сиань был когда-то крупнейшим (и по площади, и по населению) городом мира и столицей древнего и средневекового Китая. Именно здесь начинался Шелковый путь. Многоярусные пагоды, монастыри, окруженные садами особняки, все это было построено по четкому плану, в соответствии с законами древней китайской геомантии фэн-шуй. Городские стены протяженностью около 36 километров окружали правильный прямоугольник, разделенный на кварталы прямыми и просторными улицами, тянущимися строго с севера на юг и с запада на восток.

В пяти минутах ходьбы от Барабанной башни, по которой определяется центр города, стоит Большая мечеть – одна из крупнейших и старейших в Китае. Вокруг нее раскинулся мусульманский квартал. Туда мы и отправились погулять перед сном. На улицах, несмотря на темноту, было многолюдно. Шла бойкая торговля ширпотребом, орехами и сладостями. Уличные кухни и пекарни предлагали перекусить на ходу. Прямо тут же готовились аппетитные блюда и посыпанные кунжутом лепешки из пшеничной муки. В воздухе висел густой дым, сквозь который пробивались запахи жареной баранины и свежеиспеченного хлеба.

Наибольшей популярностью у гуляющих пользуется китайский гамбургер – разрезанная пополам горячая лепешка из пресного теста. Начинкой бывает либо мелко нарубленное мясо, которое варят со специями на протяжении долгих часов, или овощной салат с обязательными кинзой и острым перцем – для дезинфекции. Еще прямо на улице в котлах готовят суп из баранины, напоминающий казахский бишбармак и узбекскую шурпу – с кусками отварного мяса, большим количеством лука и травами.

В Сиане многие пагоды, ступы и старинные дома превращены в музеи, рестораны и сувенирные магазинчики. По соседству с ними строятся современные универмаги и бутики – чтобы уставшие от созерцания древностей туристы смогли побаловать себя шопингом. Но в последние годы все это великолепие затмила найденная неподалеку от города Террракотовая армия. Она вошла в число пяти самых известных достопримечательностей Китая, уступив разве что Великой Китайской стене. Посмотреть ее отправляются обязательно. И мы не избежали общей участи.

Террракотовая армия

Сиань был столицей Китая на протяжении нескольких династий. В окрестностях сохранилось много курганов, насыпанных над гробницами самых могущественных правителей полководцев. Под одним из них похоронен и основоположник централизованного Китая легендарный император Цинь Шихуанди, правивший с 246 г. до н.э. долгие годы.

Объединив разрозненные царства в единую страну, император провел административную и денежную реформы, ввел единое законодательство, унифицировал единицы измерения и письменность. Ему приходилось бороться и с сепаратизмом, и внешними врагами. Для защиты от кочевников севера начали строить Великую Китайскую стену. Была объявлена война и собственным недовольным. В 213 году до н.э. он приказал «собрать все книги да и сжечь» (за исключением технических и медицинских). Ученых, большей частью учеников и последователей Конфуция, заставили прилюдно каяться и заявлять о своей преданности правителю. Тех, кто этого не сделал, похоронили живьем. Но все было напрасно.

Буквально через несколько лет государство, созданное волей одного человека, развалилось. На протяжении следующих веков в Китае неоднократно появлялись правители, которые шли тем же путем. Максимум, чего им удавалось добиться, – величественная гробница или мавзолей. Но тут никто не смог превзойти императора Ши Хуанди.

Согласно дошедшей до нас легенде, записанной историком Сыма Цянем, усыпальница императора представляет собой миниатюрную модель великой империи Цинь, пересеченной сотней рек, вместо воды заполненных ртутью. Потолок – звездное небо, светила – россыпи драгоценных камней. Императора обрядили в золото и яшму, в рот ему положили крупную жемчужину, а тело спрятали в бронзовый саркофаг, установленный посреди озера ртути. Подступы к захоронению были защищены хитроумной системой смертельных ловушек. Если ненароком куда-нибудь наступить или на что-нибудь опереться, из скрытой в стене ниши вылетит стрела или сверху упадет тяжелый камень. Впрочем, китайцы никогда бы не решились потревожить покой своего великого предка.

Даже атеисты-коммунисты не отважились нарушить покой императора, ограничившись различными способами электронного зондирования. В частности, удалось подтвердить наличие огромных запасов ртути, что соответствует легенде. Раскапывать же могильный холм не стали. Убийство здесь считается меньшим грехом, чем разорение могил. Для китайцев проводить археологические раскопки в гробницах такое же кощунство, как для российских коммунистов вынос тела Ленина из мавзолея.

В 1974 году на поле у холма Ли крестьяне взялись вручную рыть колодец. На глубине около четырех метров они наткнулись на голову истукана, сделанного из обожженной глины – терракоты. Вызвали археологов из Сианя, которые начали методичные раскопки. За несколько десятков лет из земли были выкопаны свыше 8 тысяч глиняных солдат и офицеров в полный рост, вооруженных настоящими мечами, алебардами, бердышами, арбалетами со стрелами, а также глиняные лошади с останками деревянных колесниц. Самое удивительное, что это войско не упоминалось ни в одном историческом документе.

До Терракотовой армии можно добраться самостоятельно. Но значительно проще записаться на экскурсию. Желающих много. На привокзальной площади их рассаживают в микроавтобусы, которые по мере заполнения один за другим отправляются.

По пути нас завезли на фабрику, где… лепят терракотовых воинов. Уменьшенные копии – в качестве сувениров. Но по той же самой технологии. Нижнюю часть статуи делают монолитной – для устойчивости. Верхняя, наоборот – полая. Туловище обжигается в печи. Затем к нему крепят голову и руки. Покрыв голову дополнительным слоем глины, скульптор лепит лицо, стараясь придать ему индивидуальность – с помощью мимики, формы носа, глаз, ушей. Готовую статую облачают в вылепленные из глины доспехи и отправляют на дополнительный обжиг. Большую же часть фабрики занимает торговый зал, где наряду с терракотовыми воинами продают другие китайские сувениры.

Затем нас повезли на шелковую фабрику. Нам показали полный цикл – начиная с вываривания коконов шелкопряда и кончая созданием шелковых изделий. Естественно, все это было лишь прелюдией перед посещением магазина, в котором продавались шарфы, рубашки, наволочки, простыни, одеяла и даже картины. Гид долго и подробно объяснял, насколько изделия из шелка выгоднее изделий из хлопка, хоть они в пять раз дороже. Что необычно для Китая, цены здесь фиксированные. Но можно покупать по карточкам и оплачивать сразу же и доставку в Россию.

Уже на подходах к Терракотовой армии мы попали на огромный рынок, где продают тех же терракотовых воинов и лошадей. За глиняного пехотинца в полный рост просят 1000 юаней. Значит, готовы отдать и за несколько сотен – а за сколько именно зависит от умения торговаться. Маленькие фигурки, размером около 10 сантиметров, продают как картошку – по 10 юаней штука. Недорого. Но это не для нас. Сувениры в кругосветном путешествии приходиться выбирать очень тщательно, взвешивая каждый грамм. Так что покупаешь или практичные вещи, которыми будешь пользоваться в пути, или что-то совсем невесомое и не занимающее места – никак не глиняные фигурки.

И вот наконец не копии, а подлинники. Большая часть пеших воинов выставлена в главном зале размером с легкоатлетический стадион. «Беговая дорожка» для туристов проходит вокруг поля, на котором колоннами, по четверо в ряд стоят пехотинцы – выше среднего роста. Зрелище внушительное.

Во время путешествий, особенно когда я готовлю очередной путеводитель, мне часто приходится бывать в музеях. В одних можно свободно фотографировать, в других – нет. Логики в этом особой не просматривается. Например, в любимой Турции, по которой я написал уже четыре путеводителя, археологи нашли ассирийские ворота. От них остались всего две одинаковые колонны. Одна попала в музей Анатолийских цивилизаций в Анкаре и ее фотографировать строго запрещено. А вторую, которая хранится в Археологическом музее в Стамбуле, можно снимать со всех сторон. Как и все остальные экспонаты.

Музей по сути – некоммерческая организация. Он создается для того, чтобы просвещать, нести знания в массы. Туристы добровольно и бесплатно распространяют полученную информацию. В том числе и с помощью сделанных во время экскурсии фотографий. Если же это запрещают, то возникает вопрос, а куда же мы попали? В «псевдомузей»? В Китае их очень много. Здесь обычно действует принцип: снаружи снимать разрешено, а внутри – нет.

С Терракотовой армией возникла коллизия. С одной стороны она внутри – и тогда снимать ее нельзя. Но с другой стороны – пространство под крышей такое огромное, что контролировать его нереально. Поэтому здесь все же поставили таблички «ноу фото», но никто за соблюдением запрета не следит.

На юге Китая

Куньмин – крупнейший авто- и железнодорожный узел провинции Юньнань. Здесь сходится множество дорог. Наш поезд пришел на огромный железнодорожный вокзал, от которого начинается центральный проспект города. По нему всего пару кварталов ходьбы до центрального автовокзала, с которого идут автобусы на юг, в сторону лаосской границы, куда еще не проложили рельсы.

На этом же проспекте, чуть дальше автовокзала, в обычном высотном доме, находится вьетнамское консульство. В Москве мы не успели оформить вьетнамские визы. Может, нам удастся сделать это здесь? Никаких препятствий, как оказалось, нет. Нужно только заполнить анкеты, приложить фотографии и заплатить по 20 долларов. Но – и это самое главное – визы будут готовы только через три дня. В таком суперскоростном путешествии, как у нас, это очень большой срок. Может, пока оформляются визы, съездить в Дали и Лицзян? Или поехать сразу в Лаос? Я предложил бросить монетку. Выпал Лаос.

Ночь в спальном автобусе, на котором пересекали пустыню Такла-Макан, запомнилась как «китайская пытка». Но придется ее повторить на бис.

Наутро мы не то что проснулись – спать было невозможно из-за духоты и вони, – скорее, очнулись от неглубокого обморока.

На автостанции в городке Менла мы пересели в автобус, идущий через погранпереход в лаосский город Луангнамтха.

Глава 3. Лаос

Все иностранцы выстроились в очередь к окошку, чтобы оплатить лаосскую визу. Но для нас, россиян, въезд в эту страну безвизовый. А стало быть, бесплатный.

В феврале 2000 года я здесь уже пересекал китайско-лаосскую границу. Тогда на китайской стороне были асфальтированные шоссе и бетонные дома, а на лаосской – простая колея с лужами и деревянные сараи на сваях. В пограничной лаосской деревушке не было электричества. Совсем. Тишину нарушали только детский крик и кукареканье.

И вот вновь то же самое место. Семь лет спустя. Что же здесь изменилось? Все! С двух сторон широкого современного шоссе выстроились уродливые двухэтажные бетонные коробки. Из открытых настежь окон доносятся звуки включенных на полную мощность телевизоров и радиоприемников.

На плантации гевеи

Благодаря автостраде глухой лаосский городок Луангнамтха стал одним из популярных туристических мест Лаоса. Здесь открыли множество турагентств, ресторанчиков, кафе (на стене одного из них мы увидели отзыв на русском языке), отелей и гестхаусов.

Ночью мы пересекли тропик Рака и въехали в самую теплую часть нашей планеты – тропики. На дворе начало декабря, а температура летняя. Еще один плюс – мы попали в разгар сухого сезона. Значит, пора доставать спальные мешки и коврики, которые мы в этом путешествии еще ни разу не использовали по прямому назначению.

Мы пообедали, заселились в гестхаус, сняв одну одноместную комнату на четверых. Помылись в душе и… отправились на поиски места для кемпинга.

Я в этом городке оказался впервые в жизни. Подробной карты Лаоса не было. Однако есть способ, с помощью которого можно гарантированно найти место для ночлега под открытым небом на окраине любого незнакомого городка – «метод двух поворотов». Суть его состоит в том, что нужно выйти из населенного пункта по основной трассе. Потом свернуть с нее на первую попавшуюся отворотку, а с нее – уже на какую-нибудь тропу.

Мы прошли мимо деревянных домиков, миновали школу, на площадке перед которой играли в волейбол, пересекли реку по плотине гидроэлектростанции, свернули с колеи и поднялись на поросший гевеей холм. Серебристые деревья – что-то среднее между тополями и осинами – посажены рядами, на расстоянии трех метров друг от друга. Снизу стволы голые. Ветви, отходящие вверх под острым углом, начинаются примерно на высоте человеческого роста. Так что между деревьями можно свободно ходить. В стволах сделаны надрезы. По расщепленным надвое бамбуковым палочкам постепенно застывающий сок стекает в подвешенную на проволоке пластмассовую плошку. Это – латекс. Местные жители называют его «резиновым молоком».

Палатки у нас не было, но в сухой сезон в тропиках можно спать и без нее. Дождя скорее всего не будет.