Легенда о Рыжем герцоге

Том поперхнулся колбасой. «Ловко», – сказал он, прокашлявшись. – «Господа Арп, чтоб их разорвало! – процедила сквозь зубы Бетси. – Опять за старое принялись, побирушки!»

Пожилой господин меж тем жевал и кривился.

– Что ты вытворяешь, висельник! Этот – не иначе как с кошачьим мясом!

– Вы пробовали хоть кошачье мясо-то?! – злобно воскликнул торговец.

– Как ты смеешь, наглая рожа!

– Дядюшка, позволь я…

– Терпение, Гай. Как ты смеешь, осел безмозглый, со мной препираться! Да знаешь ли ты, что за один только вот этот пирожок с кошачиной…

– С телячьей печенкой, сэр! Со свежей телячьей печенкой! Собираетесь вы платить или нет?!

– Как ты сказал?! Платить?! Да за эту отраву тебя, мерзавец, повесить мало!

– Полно, сэр, языком-то молоть! И на вас небось управа найдется! Заплатите-ка лучше…

– Что-о?! – раздался вдруг громоподобный окрик, и торговец, повиснув в трех футах над мостовой, потешно задрыгал ногами. – С кем ты говоришь, падаль!

Какой-то дворянин, сидя на великолепном белом коне, левой рукой держал пирожника за шиворот, а правой – прикрывал от солнца глаза. Кудри непрошенного заступника пылали рыжим огнем, его нижняя губа презрительно оттопыривалась. С одного взгляда Том узнал вчерашнего силача, задавшего перцу разбойникам.

– Ну и ручища у вас! Медвежья лапа, сэр! – восхитился господин с острым носиком и вытянул барахтающегося торговца плеткой по заду.

– Только так с ними и надо, – одобрил дядюшка, беря с прилавка еще пирожок. – Только такой язык они и понимают.

Вокруг собиралась толпа зевак. Работая локтями, Том протиснулся в первые ряды. Толпа враждебно гудела, но господа, казалось, не обращали на нее никакого внимания.

– Позвольте представиться: Ричард Арп, к вашим услугам. – Учтиво прервав жевание, пожилой господин поклонился рыжему. – А это мой племянник Гай.

Остроносый племянник тоже поклонился и снова от души хлестнул пирожника. Замысловато выругавшись, тот отчаянно дернулся. Суконная куртка затрещала, и пирожник грохнулся наземь. В толпе засмеялись.

– И когда вы только все сдохнете, гады?! – завопил торговец и швырнул разодранную куртку в Арпа-старшего. – Пусть мои пирожки станут дерьмом в твоей глотке!

Смех в толпе усилился.

– Что-о?! – рявкнул рыжий дворянин с такой силой, что конь под ним испуганно заплясал. – Башку сниму, падаль! Этой вот самой рукой!

Поскольку «эта самая рука» успела уже внушить пирожнику почтение, он предпочел юркнуть в толпу, бросив товар на произвол дядюшки Арпа. Рыжий пустился вдогонку, но племянник Гай удержал его коня за повод.

– Черт с ним, он нам еще попадется. Ваше имя, сэр?

Приосанившись, рыжий гордо вздернул подбородок.

– Сэр Генри, герцог Эддинктонский. Честью клянусь, этот смутьян от меня не уйдет. – И, подняв коня на дыбы, казалось, собрался скакать прямо на зевак.

Том бросился к нему и ухватил за стремя.

– Как поживаете, благородный лорд? Ну и жарища нынче, как по-вашему? О-о! Похоже, вы не узнаете старых знакомых? Стыдитесь, сэр!

От удивления у герцога даже челюсть отвисла. Толпа застыла в ожидании развязки. Господа Арп как-то одинаково вытянули шеи. Но тут, откуда ни возьмись, появился старый слуга и зашипел на Тома, тряся косматой сединой:

– Прочь, бродяга! Живо прочь!

– А, Фредди! – Том кинулся обнимать слугу. – Что ж ты, бездельник, не бережешь господина? Такое пекло, а он у тебя без шляпы. Ай-ай-ай, Фредди!

Возмущенный подобной фамильярностью, старик вырвался из объятий Тома. А герцог, устремляя взгляд то на одного из них, то на другого, растерянно бормотал:

– Как это?.. Что такое?

– Это, ваша милость, тот глимен, – прокричал слуга, – из вчерашнего трактира.

– Похоже, сэр, вы все забыли! – Том с вызовом повернулся к рыжему. – А ведь не прийди я вам вчера на помощь, ребята Длиннорукого Клема здорово бы вас пощипали!

– Ты?! Мне на помощь?! – взревел герцог. – Что ты мелешь, болван?! – Он поднял хлыст для удара.

Но слуга подскочил к нему и быстро заговорил вполголоса:

– Не гневайтесь на этого шута, ваша милость. Он кривляется, чтобы вызвать смех. Вранье дурня не умаляет вашу доблесть, но еще более подчеркивает ее. Пускай себе врет.

Рыжий наморщил лоб и рукояткой хлыста почесал затылок. Речь слуги, влетев в уши, с трудом пробиралась к мозгу. Но вот герцог хмыкнул и расплылся в самодовольной улыбке.

– Ага! – подмигнул он Тому. – Теперь-то я тебя узнал. А сперва не узнал почему-то. Стало быть, это ты вчера меня вызволил?

– Черт возьми, сэр! – подмигнул ему в ответ Том. – Долго же вы вспоминали!

– Тем канальям намял бока тоже ты?

– Хвастать не в моей привычке, сэр. Но против правды не попрешь.

– Слышишь, Фредди?! Хвастать не в его привычке! – Рыжий оглушительно расхохотался. – Дай шиллинг благородному рыцарю.

Слуга бросил монету. Поймав ее, глимен в знак благодарности сделал сальто в воздухе. Вокруг никто ничего не понял, но многие засмеялись. «Эта шельма, – шепнул племяннику Ричард Арп, кивая на Фредди, – вертит герцогом, как ему вздумается». – «Нам-то что за дело?» – отозвался Арп-младший.

Том поклонился меж тем рыжему и провел пальцем по струнам лютни.

– Не хотите ли, ваша милость, послушать про волка?

– На кой черт он мне сдался?

– Вот те раз! Вчера требовали – нынче отпираетесь!

– А-а… Это который заставил молиться коров и баранов? – хохотнул герцог. – Веселая песенка. Валяй прямо с того места.

И Том запел:

Волк нагло множил свои грехи,