Капуста при свете Луны

Тофик возвёл глаза к потолку.

– Если дела пойдут нормально! Кто может это знать, кроме Аллаха?

Араб продолжал ещё говорить, но переводчик вдруг примолк и встал со стула.

– Айм сори, Тофик. – Он постучал по своим часам.

– О йес! – воскликнул Тофик, продолжая, однако, сидеть. Он вновь протянул Ольге ломтик дыни. Ольга отрицательно качнула головой. Тофик заговорил, и Константин, со вздохом присев на краешек стула, вынужден был переводить:

– По вашим условиям, если не ошибаюсь, я должен заплатить полтора миллиона долларов плюс двести тысяч наличкой, и ремонт за мой счёт. Правильно?

– Не совсем, – потупилась Ольга. – Условия немного изменились. Префектуре вы должны перечислить два миллиона долларов, всё остальное – по—прежнему.

Тофик рассмеялся, что-то пробормотал и положил в рот виноградину.

– Он говорит, – перевёл с усмешкой Константин, – что слышал о нашей инфляции, но даже не представлял её темпов.

Ольга виновато развела руками.

– Айм сори.

Тофик что-то произнёс по—арабски, и телохранитель, выронив журнал, метнулся на кухню. Переводчик вновь постучал по своим часам. Араб кивнул и обратился к Валентину:

– Когда я могу ознакомиться с проектом договора? – перевёл Константин, с облегчением поднимаясь со стула.

– Он у меня с собой, – встрепенулась Ольга.

– Как удачно, – буркнул Валентин, также поднимаясь.

Торопливо раскрыв сумку, Ольга достала несколько сложенных пополам листов. Переводчик взял у неё текст и возмутился:

– Почему по-русски?

– Ну, Костик! Ну, пожалуйста! – Ольга проникновенно заглянула ему в глаза. – С меня ведро шампанского!

– Ну да, как что – так Костик, – проворчал переводчик. – Хорошо, я его ознакомлю. Наверное, он сделает какие—то поправки и мы окончательно согласуем текст с префектурой. Минутку! – Он задал вопрос по—английски. Тофик ответил, и Константин перевёл: – Можем встретиться завтра в два. Поправки будут готовы.

– Отлично! – просияла Ольга. – Мне нравится ваш стиль! Но… ничего, если я приеду одна? Валентин завтра занят.

Переводчик пожал плечами.

– Дело ваше, – сказал он, деликатно выпирая их в прихожую. С кухни доносился аромат свежепомолотого кофе.

– Гуд бай, Тофик! – помахала рукой Ольга, выходя.

– Какие у вас ароматы! – повёл носом Валентин. – Жаль, мы отказались.

– Ага, – переводчик проводил их до двери, – он будет сейчас кофеёк распивать, а мне перед людьми оправдываться.

– До—сви—данья, Олья! – прокричал из комнаты Тофик.

Переводчик приоткрыл перед ними дверь.

– Слушай, – спросил, выходя, Валентин, – ты из ФСБ?

Взгляд молодого человека стал холодно-колючим.

– Считайте, я просто в костюме. Завтра в два, Ольга Михайловна.

– Без опозданий, – заверила Ольга, и дверь за ними закрылась. – Куда, чёрт возьми, тебя несёт! – Ольга чмокнула Валентина в щёку и вызвала лифт. – Ты был великолепен, милый!

– Молчи уж, капуста! – пропустив её в лифт, Валентин нажал на кнопку. – Двести тысяч налом! Предупредила бы хоть.

– И что б ты сделал?

– Памперсы бы надел. Странно, что он не вытолкал нас взашей.

Ольга достала сигареты.

– Во—первых, он знал условия. – Щёлкнув зажигалкой, она закурила. – А во-вторых, я тебе не капуста. В наше время, дорогой, берут и больше.

Поморщившись, Валентин отогнал рукой дым.

– Кто-то берет, – лифт остановился, и они вышли, – кого—то отстреливают, душа моя. Сколько вас там на двести тысяч? Посредников, я имею в виду.

– Только я да Капа. Иначе не работаю.

– Да ну? То и дело открываю в тебе нечто новое. – Валентин щурился на солнце, и морщинки на его загорелом лице собрались вокруг глаз. – Кто такая Капа, если не секрет?

– Она служит в Центральной префектуре. – Ольга с улыбкой взяла его под руку. – Тебе лично, милый, я отстегну из своей доли. Не бойся: не обижу.

Валентин пристально на неё посмотрел.

– Н—да, похоже, ты не шутишь. – Он открыл машину. – Залазь, капуста, мне на работу надо.

Раздавив сигарету, Ольга забралась внутрь и опустила стекло.

– Вперёд! – скомандовала она и, когда автомобиль набрал ход, сделала страшные глаза. – А вот за эту ванькину «капусту» я тебе волосёнки—то повыдёргиваю!.. Ну, чего загрустил? Жара действует?

Валентин вздохнул.

– К Ваньке хочу. Соскучился.

– Серьёзно? – хохотнула Ольга. – Зачем же ты ушёл из театра? Сидел бы себе, душевно общался… Ты, кстати, был приличным художником, однако слинял и правильно сделал. Можешь высадить меня у метро.

– Ну, правильно-неправильно, а художником я был дерьмовым, нечего тут заливать. До дома я тебя всё равно подброшу.

Ольга обняла его и куснула за ухо.