Троечник

– Потом уберу, – отмахнулась медсестра. – Влетело вам хорошенько?

Антон кивнул.

– До сих пор коленки дрожат. Без меня тихо тут было?

– Как в морге. – Надежда Фёдоровна уронила кусочек бисквита, поймала его на лету и сунула в рот. – Только Зойка, медсестра Вячеслава Ивановича, вами интересовалась. Что ей было надо, не сообщила.

– Мы виделись. Вопрос у неё чисто технический. – Антон достал из сумки пакет кефира и два банана. – Вызовы мои взяли?

Надежда Фёдоровна покачала седеющей головой. Резкие черты её лица выразили осуждение.

– Разве это обед, Антон Алексеевич? Смотреть больно.

Антон очистил банан.

– Угу, зато полкило сдобного теста – самое оно. Как насчёт моих вызовов, Надежда Фёдоровна? Извините за назойливость.

Медсестра обиженно придвинула к нему листок бумаги.

– Вот. Пять вызовов у вас.

– Спасибо. – Антон распечатал пакет с кефиром. – Ваше здоровье, боевая подруга! – произнес он, отхлёбывая из пакета.

Медсестра продолжала дуться, и минуту-другую они молча ели, каждый – за своим столом. В кабинет вошла Зоя и, тряхнув живописно всклокоченными волосами, проворковала:

– О-о, Антон Алексеевич! Симпатичная у вас рубашечка!

Антон едва не поперхнулся.

– Зоя Михайловна, – отозвался он с досадой, – мы сегодня уже виделись. Не забыли?

Соображала Зойка быстро.

– Виделись – и что с того? Я готова говорить вам комплименты с утра до вечера.

– Оно и заметно, – съехидничала Надежда Фёдоровна, стряхивая со стола крошки.

Зоя сверкнула глазами, намереваясь её отбрить, но не успела. Вошёл её шеф – доктор Куницын, сменщик Антона по кабинету. Это был сорокалетний мужчина, что называется, в меру упитанный, с волосами, гладко зачёсанными, и дряблой кожей лица.

– Привет, Антоша! – произнёс он жидким тенорком, несколько неожиданным для его комплекции. В тенорке, однако, звучала колкость.

– И тебе, Славик, привет. – Антон неторопливо доел банан.

Куницын хмыкнул.

– Как всегда, завтрак чемпиона. И современная медицина отдыхает.

Антон кивнул.

– Подожди немного, отдохнёшь и ты.

Зоя хихикнула. Шеф сердито на неё покосился:

– Сходим-ка, солнышко, в регистратуру. Говорят, ты мастерски там напутала.

– Кто говорит, Вячеслав Иванович? – вздёрнула подбородок Зоя. – И что я напутала, конкретно?

Доктор Куницын за локоток повёл её к выходу.

– Сейчас выясним. – У двери он обернулся. – Я, конечно, отдохну, если вы мусор за собой уберёте, маги и кудесники.

Надежда Фёдоровна раздражённо посмотрела на закрывшуюся дверь.

– До чего вредный мужик! Всё не по нём!

– Вот и отлично. – Антон опустил банановую кожуру и кефирный пакет в корзину для бумаг. – Будем класть хлопушки ему под зад.

Медсестра издала смешок.

– Да ну вас!.. Пойду я, ладно? У меня там уколы на участке.

– Разумеется, Надежда Фёдоровна. – Антон глянул на часы. – Минут через пять – и я следом за вами.

Медсестра повесила свой халат на прибитый к стене крючок. И тут явился последний пациент, да ещё какой.

Господин был неопределённого возраста – где-то между тридцатью и сорока. Обтягивающий джинсовый костюм подчёркивал его худобу. Обесцвеченные волосы пациента ощетинились, будто иглы дикобраза. С подведённых ресниц едва не стекала тушь, и на левой руке болтались два массивных браслета. Сей представитель гражданского общества, деликатно прикрыв за собой дверь, походкой манекенщицы приблизился к доктору.

– Добрый день, – проговорил он жеманно. – Карту мою сейчас принесут. Присесть можно?

Антон указал на стул.

– Сделайте одолжение.

Пациент по-женски стрельнул глазками.

– Благодарю. – Он уселся, закинув ногу на ногу и возложив руку с браслетами на спинку стула. – Атмосферное давление, видать, поднялось, и мой затылок будто клещи стиснули.

Медсестра бочком продвигалась к выходу.

– Значит, до завтра, Антон Алексеевич? – Она проворно шмыгнула за дверь.

Пациент приподнял бровь.

– Антон Алексеевич? Странно. Мне, вроде бы, другое имя назвали… А, ладно! Какая разница? – Пациент, отмахнувшись, звякнул браслетами. – Я Иннокентий Мурзин. Чувствую себя преотвратно.

Антон сдержал неуместную улыбку.

– Насколько преотвратно?