Эра Безумия. Колыбель грёз

Эра Безумия. Колыбель грёз
Валерия Анненкова

Нам не под силу остановить время или вернуть прошлое. Знал ли королевский прокурор де Вильере, утративший смысл жизни, что сможет возродить былое счастье? Какова цена этих перемен? В стремлении к своим грезам необходимо сохранить баланс между развратом и любовью. Возможно ли это, когда пламя революции охватывает город? Способны какие-либо чувства сравниться с любовью смерти к человеку?

Эра Безумия. Колыбель грёз

Валерия Анненкова

Этот роман я с благодарностью посвящаю моим родителям и учителю русского языка и литературы. Большое спасибо за привитую любовь к книгам!

Благодарю всех, чья поддержка была для меня лучом света.

Дизайнер обложки Валерия Анненкова

© Валерия Анненкова, 2018

© Валерия Анненкова, дизайн обложки, 2018

ISBN 978-5-4490-4205-7

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Время губит все…

С годами тлен окутывает все, что мы считаем важным, ценным! Время губит все, что попадается на его пути, не оставляя ничего, кроме пищи для стервятников, роющихся в прошлом и отчаянно пытающихся изменить настоящее, повлиять на будущие. Но четно! Люди по собственной глупости стараются найти способ остановить его, не замечая, как оно пролетает, будто птица, оставляя всех позади. Время неумолимо, никто не может его остановить, оно летит незаметно, постепенно, по крупицам разрушая гранитные замки, занося песком города, и убивая как великих, так и простых людей. Богатство, моральные ценности, идеалы, любовь – все это с годами меркнет, сгорая в беспощадном огне смерти и превращаясь в пепел.

Кроме времени есть то, что управляет им – смерть. Именно она решает, кому жить, а кому умереть, обращая все споры, страсти, мечты и надежды в прах, уподобляя их пустоте, в которой, если верить Библии, был сотворен мир. Но кем? Богом? А разве смерть не Бог и Дьявол в одном лице, ведь только ей подвластно все на свете, только перед ней повержено склоняются и короли, и жрецы, и воины, и рабы. Перед ней все равны, нет ни любимчиков, ни провинившихся, ни победителей, ни проигравших. Все со временем погибает, ощутив легкое, невесомое прикосновение пламенной руки смерти. Все меркнет в пустоте, оставляя после себя лишь едва заметные следы, называемые памятью. Смерть можно сравнить с вечной игрой, в которой человек, выигрывая, получает еще один шанс, а, проигрывая, исчезает навсегда. Самое главное: все люди на свете играют в нее, и каждый рано или поздно ошибается и проигрывает, исчезая безвозвратно во мраке бытия.

Время и смерть были до человека – будут и после. Они никогда не перестанут существовать, ибо если остановится что-то из них, то мир погибнет. Таков баланс в природе: время созидает и разрушает, а человек – только разрушает, вяло, глупо и подло. Причем люди сами это делают, добровольно, правда, иногда не замечая свои ошибки, превращающиеся в роковые. Человек сам губит себя, желая подняться как можно выше к солнцу, он не ощущает его жара и, обгорев, падает наземь мертвым и испепеленным.

Бессмертия, как такового нет, если лишь миг, который называется жизнью, и есть существование в веках, но чтобы добиться этого, человеку, как правило, приходится идти на многое. Ведь, чтобы жить, герой обязан умереть, иначе он просто исчезнет во тьме веков! Но бессмертие обретают отнюдь не многие, лишь те, кто готовы пойти ради этого на что угодно, рискнуть всем, что имеют, ради того, чтобы о них слагали песни. И, как правило, в историю входят только сами герои, а те, кто был рядом – забываются.

У времени и смерти есть свой вековой сценарий, по которому быль становиться ярким воспоминанием, воспоминание – давним преданием, предание – красивой легендой, а легенда – незабвенным мифом…

Глава 1. Несчастная женщина и ее дочь

Париж девятнадцатого века – прекрасный город! Но это только снаружи. Внутри это лишь город, окутанный мраком, в котором живут, впрочем, как и везде, ужасные люди, способные на самые низкие и жестокие поступки ради достижения своих целей. Способы выжить – самые различные, от воровства до убийства. А стоит ли удивляться? Человек – настолько гордое существо, что пойдет на любое преступление, только бы не встать на колени перед смертью.

Как же может выжить несчастная, потерявшая работу, тридцати шестилетняя женщина? Только опустившись на самый низ! Бедная Луиза! Павшая ниже своих принципов, переступившая через свою гордость, теперь она уже никогда не смогла бы жить как раньше, даже если бы ей это посчастливилось.

Но бедная Луиза, скорее всего, сделала такой тяжелый шаг не ради себя, а ради единственного любимого человека, оставшегося в ее жизни – ради дочери. Она была готова пойти на все, лишь бы не допустить подобного падения своей девочки. Она приходила к ней раз в неделю, стараясь проводить дома больше времени. Можно ли было назвать домом старую развалину на окраине города, доставшуюся Луизе от дальних родственников?

С каждым днем матери все труднее было возвращаться домой. Часто ей приходилось сталкиваться с осуждающим взглядом дочери. Она, очаровательный ангел, неспособный смириться с безысходностью нынешнего положения, свято верила, что был другой способ выжить. Наивная!

– Агнесса, – Луиза позвала девушку.

Недавно в их семье прибавился еще один голодный рот – племянник Луизы, десятилетний мальчишка Леруа. Около месяца назад его мать умерла от чахотки, оставив на попечение Луизы. Конечно, маленький беспризорник приносил не только одни неприятности, он помогал Агнессе, брал на себя некоторую работу по хозяйству. В свободное время этот ребенок предпочитал просто бегать по улице с другими мальчишками. Детство билось в его сердце, заставляло его жить.

– Да, матушка, – останавливаясь на лестнице, отозвалась девушка, – я не ожидала, что ты придешь сегодня так рано.

На ней было темно-красное приталенное платье с короткими рукавами. Ее темные волосы были прикрыты старым красным платком, который, очевидно, когда-то принадлежал самой Луизе.

– Я соскучилась, – подойдя ближе, женщина обняла дочь, – три дня не видела тебя, девочка моя!

– Матушка… – смущенно улыбаясь, прошептала она.

Эта девушка, действительно, была очень красива, настолько прекрасна, что сама Афродита могла бы позавидовать ей. Черные волосы густыми волнами спускались вдоль лопаток, доставая до тонкой талии. Губы алели на фоне немного бледной кожи, подобно упавшим на снег лепесткам нежной розы. Какой добротой светились ее ярко-зеленые глаза, окруженные пушистыми темными ресницами! Для восемнадцати лет она была слишком хорошо сложена: не требовался даже корсет.

Больше всего Луиза боялась того, что с каждым днем ее дочь расцветала, подобно белой лилии. Она знала: рано или поздно, это не привило бы ни к чему хорошему. Доброта и детская наивность девушки заставляла женщину все чаще тревожиться о том, что это доверчивое невинное создание может когда-нибудь попасть в сети обольстительных речей хитрого мужчины, на уме у которого будет лишь разврат. И что тогда? Ее дочь так же, как и она, погубит собственную молодость, отдаст ее похоти.

Предпочитая не думать об этом ужасном будущем, Луиза надеялась, что жестокий рок обойдет ее девочку стороной. Сейчас она сидела с дочерью рядом, наблюдая, как та плетет корзину. «Пусть уж лучше так зарабатывает, чем ложится в постель с первым встречным» – думала Луиза.

Недолго погостив у дочери, женщина решила, что пора оставить ее и отправиться на «заработки». Девушка попыталась очередной раз отговорить мать от этого низкого занятия, но ничего не вышло. Обреченно улыбнувшись, женщина обняла дочь, на прощание тихо сказав:

– Глупая моя девочка, это для твоего же блага…

Больше перечить Агнесса не стала и проводила мать до угла улицы. Она хотела верить, что так будет продолжаться вечно.

Глава 2. Господин королевский прокурор

Если больше рассказывать о Леруа, то его можно смело назвать самым настоящим сорванцом. Если пришлось бы охарактеризовать его двумя словами, описав внешность, характер и убеждения, то, скорее всего, для этого подошли бы слова «белокурый» и «чертенок». И хотя, по мнению многих, маленький десятилетний светловолосый мальчишка с большими голубыми глазами, милым личиком, должен иметь просто ангельский характер, это было совсем не так!

Это милейшее существо на самом деле имело очень крутой нрав, который никогда не сдерживался. Среди других мальчишек, Леруа отличался особой смелостью и дерзостью. Внешне он тоже выделялся среди других детей, этот мальчик, не смотря на свои десять лет, выглядел старше года на два; у него были светло-голубые стеклянные глаза, в которых часто отражались людские беды и несчастья, из-за этого он и был не по годам смекалист. Это был ребенок, который с самого детства рос в бедности. Отец его погиб, будучи солдатом, а мать совсем недавно умерла от чахотки. Так он попал в дом своей тети Луизы, где тоже жили не очень-то богато.

Надеюсь, вы не решили, что это был злой ребенок, считающий весь мир своим врагом? Несмотря на все трудности, которые он пережил вместе с больной матерью, Леруа не утратил того редкого чувства, которое несвойственно многим взрослым. Он не утратил жизнерадостность. Это был мальчишка, всегда готовый помочь кому-либо, не требуя ничего взамен.

И сейчас этот милый мальчишка сидел в кабинете господина Виктора де Вильере, главного королевского прокурора Франции. Вы, верно, спросите, за что маленький ребенок мог попасть в это место. Да, особо не за что. Несчастный мальчишка завел себе новых знакомых, студентов, каковых можно отнести к счастливым романтикам, мечтающим изменить мир. И вдруг в местечко, в котором они проводили очередное собрание, ворвались солдаты во главе с инспектором Ришаром. Как несправедлив мир. Всем студентам удалось сбежать, а вот Леруа попался…

Господин прокурор, конечно, не верил, что к революции может быть причастен мальчишка, но выхода не оставалось. Узнав, по какому адресу проживает маленький бунтарь, прокурор приказал инспектору привести кого-нибудь из родственников сорванца. Прежде, чем Ришар выполнил сие поручение, прошел час. Все это время мальчишка сидел за большим деревянным столом напротив прокурора, наблюдая, как тот разбирает какие-то документы.

Это был мужчина тридцати восьми лет с короткими темно-коричневыми зачесанными назад и немного вьющимися по бокам волосами. Ребенок внимательно изучал этого человека. Статная высокая фигура, облаченная в черный фрак, подобно призраку, возвышалась над столом. Он медленно перемещался по кабинету, раскладывал документы. Сидя за столом и перебирая важные бумаги, королевский прокурор лишь иногда исподлобья поглядывал на мальчишку серыми, словно сталь, строгими глазами. С такого ракурса нос де Вильере казался более узким и длинным, чем был на самом деле.

Недолго посмотрев на ребенка, мужчина, тяжело вздохнув и покачав головой, опять начал читать документы. Это немного настораживало мальчика, покорно ожидавшего прихода Луизы. Леруа начал смотреть по сторонам, изучая кабинет. Помещение было просторным, возле окна находился стол, за которым сидел прокурор. За спиной представителя власти, возле стены стояли три больших шкафа с книгами, а в противоположной стороне – небольшой черный диван. Стены были темного цвета, из-за чего кабинет казался несколько мрачным, даже солнечный свет, проникающий через окна, не мог осветить все углы помещения.

Потом Леруа начал рассматривать сам стол, возле которого он сидел. На столе лежали две стопки каких-то бумаг, белые перчатки, рядом находилась настольная лампа, перо и чернила. Вскоре в кабинете закончились все предметы, которые только можно было зрительно изучить, и мальчик перестал крутиться, уставившись в пол. Де Вильере, заметив это, улыбнулся.

Вдруг в дверь постучали, будто специально отвлекая прокурора от работы. Леруа резко поднял голову в надежде, что его вот-вот отпустят.

– Войдите! – распорядился де Вильере.

– Господин прокурор, – в кабинет зашел Ришар, – как вы и просили, я привел опекуна этого сорванца.

Инспектор указал на Леруа, мальчишка скорчил недовольную гримасу, делая вид, что обижен. Прокурор грозно взглянул на Ришара, и тем самым заставил его опустить голову, как провинившегося ребенка. Затем де Вильере жестом приказал впустить опекуна мальчика. Беспризорник ожидал увидеть Луизу, но вместо нее в кабинет вошла Агнесса.

Девушка была в том же темно-красном платье, что и утром, когда к ней пришла Луиза. Только теперь ее черные волосы не были прикрыты платком, а аккуратно свисали с ее узких плеч. Она скромно остановилась возле двери, разочарованно взглянув на Леруа. Де Вильере приказал Ришару уйти.

– Мадемуазель, – тихо обратился он к Агнессе, – прошу вас, проходите, садитесь на диван.

Она, кивнув, села. Прокурор почти минуту стоял, замерев на месте, как камень и, не отрываясь, смотрел на девушку. Ее появление в кабинете напоминало долгожданный восход солнца после долгого дождливого утра. Внутри сердце его бешено билось. Сколько за свою жизнь он встречал красавиц, но настолько прекрасное создание ему довелось видеть впервые; черты ее лица были настолько аккуратны, что, казались высеченными из редчайшего камня каким-то мастером, хрупкое телосложение придавало ей некую легкость в движениях, даже в обычном поднятии руки. Он любовался ее зелеными околдовывающими глазами, алыми манящими губами и черными волосами, слегка скрывающими красивую шею. Потом его взгляд опустился на медленно вздымающуюся от каждого вздоха грудь, скрытую под красной тканью платья.