Твоя по ошибке

– Марри, душа моя…

– Чего ты лезешь? – рявкнула я. – Сказала же, не подействовало!

Красс успокаивающе вскинул руки. На лице его читалось искреннее удивление и недоумение с легкой ноткой обиды на столь агрессивный порыв.

Мне вдруг стало ужасно стыдно. Красс не сделал ничего дурного и всегда был добрым, отзывчивым другом, готовым разделить на двоих последний бутерброд или предложить временный приют в собственном доме. Да и остальное… разве Красстен виноват в моем заваленном дипломе или плохом резюме?

– Прости, – виновато проговорила я. – Это зелье, наверное, так действует.

– Ну не знаю… Лично у меня оно не вызывает желания отгрызть тебе голову, – буркнул друг, но увидев, как я покаянно опустила взгляд, поспешно добавил. – Но и других желаний, уж прости, ты у меня не вызываешь. Похоже, ничего не сработало. Плакали наши денежки – вся презентация коту под хвост. Как теперь получить средства на новые исследования?

Красстен горько вздохнул. Я потянулась погладить его по спине. Друг бросил на меня недоверчивый взгляд, наверное, опасаясь снова попасть под горячую руку, но быстро расслабился, уткнувшись лбом в мое плечо.

– Душа моя…

Дверь в лабораторию распахнулась настолько резко и громко, что мы едва успели отпрянуть друг от друга.

Магистресса Хенриика Саркеннен, немолодая суровая дьесса, заведовавшая кафедрой алхимии, быстрым шагом прошла внутрь и, поджав губы, остановилась напротив Красстена.

– Лэр Ноур, – отчеканила она. – Я дала вам разрешение на пользование университетской лабораторией с условием, что вы освободите помещение не позже окончания летних экзаменов. И, помнится, вы клятвенно заверили меня, что сами занесете ключ.

– Так мы уже собирались к вам, дьесса Хенриика, – Красс расплылся в самой обворожительной из своих улыбок, но его чары остались без ответа. – Только помогу Марри забрать вещи – и сразу же на кафедру.

Магистресса Саркеннен покосилась на стоявший в углу лаборатории старый чемодан, на краешек раскладушки, неосмотрительно выглядывавший из полутемной кладовой, и нахмурилась. Меня она едва удостоила взглядом – словно я была пустым местом, бесплотной и бессловесной тенью Красстена, не стоившей ни секунды ее внимания.

Сердце уколола обида. Когда-то мы с преподавательницей практической алхимии были в прекрасных отношениях, и я даже собиралась писать дипломную работу на основе диссертации магистрессы Саркеннен, но после того, как вслед за Крассом я увлеклась созданием сложных соединений, совершенно забросив классическую алхимию, наши пути разошлись. Заведующая кафедрой прямо и без прикрас заявила, что я зарываю свой талант, попусту растрачивая потенциал на бесперспективные идеи младшего лэра Ноура, который – в отличие от меня – может позволить себе такую глупость. А если я не изменю своего отношения к учебе, она будет вынуждена поставить вопрос об отчислении.

Тогда я промолчала.

К счастью, отчисление так и осталось смутной, неясной угрозой, но на этом разговоре расположение ко мне магистрессы Саркеннен закончилось, сменившись холодным неодобрением и показным равнодушием. Курировать мою работу она, конечно же, отказалась, и пришлось срочно менять тему на ту, где участие наставника сводилось к минимуму. А сама заведующая кафедрой предпочитала не замечать моего присутствия.

– Можешь не трудиться, Ноур, я уже здесь. Попрошу не тратить попусту мое драгоценное время. Я и без того задержалась из-за вас куда дольше, чем следовало.

– Не смеем вас больше беспокоить, – проговорил Красс, проворно подхватывая мой чемодан и бочком пробираясь к выходу мимо магистрессы, не переставая лучезарно улыбаться.

Я понуро поплелась следом.

– Лэр Ноур! – раздраженный оклик догнал нас почти у лестницы. – Напоминаю вам, что колба – часть университетского оборудования, которое не предназначено для хранения спиртных напитков. Потрудитесь вернуть ее на место.

– Всенепременно, дьесса Хенриика! – напарник толкнул меня в спину, молчаливо призывая поторопиться. – Вот только провожу Марри до выхода – и сразу вернусь.

– Сейчас же, Ноур! Сию секунду! Я не обязана вас дожидаться. Да и убрать в лаборатории не помешало бы!

– Бежим, – только и шепнул Красс и, обойдя меня на повороте, лихо скатился вниз по перилам, не выпуская из рук колбы и чемодана.

Мне ничего не оставалось, как побежать за ним, стараясь не слушать гневных криков магистрессы Саркеннен, раздававшихся нам вслед.

* * *

Оглушительно гремя моим чемоданом – я с ужасом заметила, что одно колесико не пережило экстремального спуска по лестнице, потерявшись где-то в коридорах, – Красстен вывалился на улицу перед главным зданием университета. Вид у него был донельзя довольный.

– Не пролил ни капли, – похвастался он, демонстрируя мне на удивление целую колбу. Я выразительно покосилась на побитый чемодан, но Красс оставил мой взгляд без внимания. – Сохраним для потомков. Вдруг еще получится разобраться в формуле, и из него таки выйдет толк.

Перехватив сосуд с зельем поудобнее, он размашистым шагом направился к высившемуся в конце улицы руническому столбу вызова, чтобы поймать маготакси, появившиеся в Хелльфасте три года назад, когда старший лэр Ноур, законодательно запретив хелльфастцам использовать личные экипажи и повозки в черте города, закупил целую партию магомобилей и магобусов в соседнем Свейланде. Привычный перестук копыт сменился шуршанием шин и тихим гудением двигателей на магической тяге, отчего Хелльфаст за считанные месяцы стал чище, удобнее и современнее. В другие дни перспектива прокатиться на мобиле вместо того, чтобы трястись в переполненном вагоне пригородного поезда, обрадовала бы – после глухой провинции магические новшества вызывали у меня искренний восторг. Но не сейчас.

Красс не сразу заметил, что я так и осталась стоять на месте.

– Марри, душа моя, – нетерпеливо позвал он, – нам надо торопиться. До Сторхелля, где стоит дом, ехать почти час, а у меня скоро поезд, сама знаешь. Ну что ты?

– Антидот, Красс.

– Да… Да, конечно.

Похлопав себя по карманам, напарник вытащил флакон с зельем, повертел в пальцах. А затем…

– Ты что делаешь? – нервно спросила я, когда флакон вместо того, чтобы попасть ко мне, оказался во внутреннем кармашке модного пиджака.

Красс обезоруживающе улыбнулся, но пиджак предпочел как можно скорее застегнуть на все пуговицы.

– Марри, душа моя, ну зачем тебе антидот? – торопливо проговорил он. – Все равно ж не подействовало. Так чего зелье зря переводить?

– Ничего не зря, – я раздраженно скрестила руки на груди. – Сейчас не подействовало, но вдруг потом…

– Душа моя, – укоризненно покачал головой Красстен, – у тебя тревожность повышенная. Не подействовало – значит, нет. А мне надо хоть что-то представить инвесторам. Эта штука, между прочим, снимает головную боль и понос. Иногда лэрам и такое требуется. Может, хоть под него денег дадут, а там…

– Это не повод бросать меня без антидота! Ты на неделю уезжаешь, Красс, мало ли…

– Марри, мы едем в отдаленный городишко. Там и людей-то почти нет. Ну что с тобой может случиться? Воспылаешь страстью к таракану? Начнешь вздыхать по паутине? Марри, в особняке, кроме тебя, никого не будет. Прислугу брат давно распустил, а ему самому этот дом… ну, не нужен, в общем. Даже если – что очень, очень, очень маловероятно – зелье вдруг начнет действовать, вреда не будет. Обещаю, вернусь, сварю тебе тройную дозу антидота. Целое ведро, если хочешь. Цистерну!

Не слушая дальнейших возражений, Красстен сунул мне в руки колбу с зельем и бодро зашагал к столбу вызова маготакси. Чемодан без колесика, оставшийся в заложниках у Ноура-младшего, трясся на крупной брусчатке мостовой, окончательно приходя в негодность, и после нескольких безуспешных попыток выцепить его из лап Красса, я махнула рукой, смиряясь с неизбежным.

В конце концов, ничего в моем положении уже точно не могло измениться к худшему.

Мне очень, очень, очень хотелось в это верить.

Глава 2

Клятвенно обещанный Красстеном час пути до загородного дома Ноуров растянулся на добрых полтора. Маготакси довольно быстро покинуло пределы Хелльфаста – университетский кампус располагался на самой окраине города – и устремилось в раскинувшиеся по окрестным холмам и лесам предместья столицы.

Широкие удобные проспекты и каменные многоквартирные дома с мраморной отделкой сменились небольшими поселениями, застроенными уютными двухэтажными коттеджами, а те, в свою очередь, уступили место пастбищам и лесам, где среди золотистых стволов сосен лишь изредка мелькало человеческое жилье. Магомобили и магобусы встречались все реже и реже, а вскоре и вовсе пропали из виду. На дороге появились всадники и запряженные в старомодные повозки домашние лоси.

Разноцветные домики Сторхелля, который упоминал Красс, показались впереди, но магомобиль вместо того, чтобы въехать в городок, свернул на проселочную дорогу – прямо в глухую чащу.

Несмотря на летний полдень, в кабине маготакси чувствовалась влажная прохлада близкого леса. Чирикали неугомонные птицы, солнечные лучи, просачивавшиеся сквозь густые кроны, ажурным узором ложились на темное полотно дороги. Справа от меня в густом подлеске зашуршало, и наперерез мобилю внезапно выскочил дикий лось. Опытный пожилой водитель невозмутимо вильнул рулем, объезжая животное, и прямо перед моим окном промелькнула бурая ошалевшая морда с совершенно тупыми стеклянными глазами.

«Одержимый зверь, – мелькнула в голове суеверная мысль. – Не иначе как духом-пииру укушенный».

И в этот момент я отчетливо осознала, что неделя в заброшенном доме посреди леса может добром не кончиться.