Королева острова

Я повернулась уходить, и он удержал меня за руку. Мои пальцы сплелись с его пальцами, а его ладонь обхватила мою.

– Мне нужно было кое-что сделать, Долли. Закончить кое с чем. Я завершил дела и теперь вернулся.

– Вы уже покинули меня однажды. Я не хочу снова от вас зависеть.

Я говорила смело, но пальцы все еще цеплялись за его ладонь, ощущая тепло кожи, пульсацию крови.

– Долли, мы можем идти дальше.

Но теперь для меня этого стало мало. Я рывком освободила руку и вышла в коридор.

– Пойду проверю, не расстроилась ли Шарлотта. Она очень сильно по вам скучала. Не хочу, чтобы дочь запуталась или придумала себе что-то, чего нет.

Потребовались все мои силы, чтобы уйти и покинуть мужчину, который, как мне казалось, хотел меня полюбить. Но мами могла бы подтвердить: то, что мужчина сегодня при тебе, назавтра ничего не значит.

Демерара, 1774. Новые хлопоты

Тем утром я оказалась не в силах встать с постели. Пошевелила уставшими руками и ногами, но не нашла в себе желания двигаться. Разум был словно в тумане, и оставалось лишь глубже зарыться в простыни.

Вечером во вторник, в среду и четверг Келлс, видный политик, всей Демераре дал знать о своем возвращении, устроив званые ужины.

Последние три дня я вставала спозаранку, чтобы отполировать новое столовое серебро, роскошные вилки с четырьмя зубцами. Четырьмя, а не тремя. После обеда я мчалась к Фодену, чтобы позаботиться о его потребностях, потом возвращалась, смывала пот и готовилась подавать ужин.

Не видела ни своей постели, ни девочек с раннего утра. Было бы разумнее не покидать эту комнату… во веки веков.

– Долли, пора вставать. – Китти пыталась меня разбудить. – Тебе нужно работать, а потом отвести нас в Анну Катарину.

У меня был жар, ныло и болело все тело, и не оставалось сил подняться. В глубине души я подумала, не отправиться ли в лазарет, но там пользовали лишь рабов с полей. А кто помогает тем, кто не вполне свободен?

Китти похлопала меня по щекам.

– Ужасно выглядишь, Долли.

Шарлотта все еще спала. Я не могла даже коснуться ее или убрать ножки дочери с моего колена.

– Ступай к миссис Рэндольф, Китти, скажи, мне нездоровится.

Сестра спрыгнула с кровати, и я закрыла глаза.

Когда же их снова открыла, надо мной нависал Келлс.

– Да, Китти, она будто захворала. – Он проверил мой лоб тыльной стороной ладони. – Ты горишь.

– Должно быть, на сей раз мистер Фоден и впрямь болен.

– Что ж, нельзя брать туда Шарлотту и Китти. Им не стоит болеть.

Горло жгло. Кашляя, я наблюдала за Келлсом. У меня не осталось сил сопротивляться.

– Тогда на следующей неделе. Я скоро поправлюсь.

– Я намерен удостовериться, что ты здорова. Раз уж вернулся, сам о тебе позабочусь.

В дверь заглянула миссис Рэндольф.

– Что за шум, сэр?

– Пошлите записки с извинениями, сегодня прием отменяется. У нас тут больная.

Он уперся руками в бедра, изумрудный жилет сверкал золотистой вышивкой. Снова чудные заморские наряды.

– Я встану. Не стоит…

Грудь моя разрывалась от кашля.

– Малышам нельзя болеть. Кашель опасен. – Он склонился, сгреб меня вместе с постельным бельем и поднял на руки.

Шарлотта перекатилась, но не проснулась.

– Пустите меня.

– Нет. Поспишь в другом месте.

– Я могу идти, Келлс.

Он вышел из комнаты со мной, покачивающейся на его руках, и мир закружился.

– Нечего падать и сажать шишки на свою упрямую голову.

Келлс отнес меня к одной из свободных комнат, где никогда не останавливались гости.

– Откройте вот эту спальню, рядом с моей, миссис Рэндольф.

Он уложил меня на холодные простыни очень большой и пустой кровати.

– Миссис Рэндольф, принесите какое-нибудь питье. Должно быть, ее мучает жажда. Помолчи, Долли. Береги силы.

Я смежила веки и принялась ждать, пока мир не перестанет кружиться. Мне нужно было сойти с повозки.

* * *

Вновь распахнув глаза, я увидела окно. Оно было открыто, и я могла смотреть на ночное небо. Мои звезды. О, как мне не хватало окна со звездами.

Моргнув, я заметила миссис Рэндольф в кресле у моей постели. Она утирала мой лоб влажной тканью.

– Ну вот, жар у тебя спал.

Во рту было сухо.