Танец рисунка, голос линии, поэзия жизни. Интермодальная терапия экспрессивными искусствами

В 2005 году появилась программа повышения квалификации на базе Московского государственного психолого-педагогического университета (МГППУ) по благословению профессора Джека Веллера и доктора психологических наук Ф.Е. Василюка, которая успешно развивается и расширяется. С 2015 года она стала полноценной двухгодичной программой переподготовки.

Появляются другие обучающие программы по этому направлению, растет сеть региональных программ.

С 2012 года проводится ежегодный Международный фестиваль по терапии экспрессивными искусствами, посвященный именно интермодальному подходу, – это место встреч, обмена опытом, место, где выпускники нашей обучающей программы могут попробовать свои силы в проведении мастер-классов и где начинающие терапевты встречаются с более опытными коллегами.

В 2016 году в России по моей инициативе создана Ассоциация интермодальной терапии экспрессивными искусствами – профессиональная организация, которая объединяет последователей и практиков этого направления, постепенно растущая и расширяющаяся.

В настоящее время это направление психотерапии искусствами продолжает развиваться. Рожденное в практике, оно задействует различные научные и философские направления и углубляет опыт, полученный на практике.

Глава 3. Подходы интермодальной терапии искусствами

Метафорически выражаясь, дерево интермодальной терапии искусствами разветвляется на несколько стволов – несколько подходов. В числе самых заметных направлений – подход Паоло Книлла, арт-ориентированный, или, как в последнее время он его называет, ресурсно-ориентированный подход, теорию и методологию которого он продолжает разрабатывать. И вторая большая ветвь дерева интермодальной терапии искусствами принадлежит Натали Роджерс и носит название человеко-центрированной терапии экспрессивными искусствами. Помимо этих двух ведущих подходов, существует еще подход Дарьи Халприн, дочери одной из основательниц танцевально-двигательной терапии Анны Халприн. Подход получил название танцевально-двигательно-ориентированная терапия экспрессивными искусствами (Dance-movement oriented expressive arts).

Довольно сложно и, наверное, не нужно жестко разграничивать все эти подходы, поскольку каждый психотерапевт работает индивидуально и привносит в работу что-то свое из каждого направления. К тому же становление ведущих подходов проходило в одно время, можно говорить о том, что они развиваются параллельно и многое заимствуют друг у друга. Сама Натали Роджерс посещала занятия, проводимые Паоло Книллом и Анной Халприн, будучи при этом постоянной участницей групп личностного роста, проводимых ее отцом, и со временем сформировала свой подход работы и свое направление, в котором, несомненно, отразились ее яркая и харизматичная личность и личность ее отца.

Интермодальная терапия искусствами рождается в органичном переплетении, соединении и смешении основных принципов работы с личностью их создателя или терапевта. Каждый основатель и последователь транслирует что-то свое, привнося свой неповторимый вклад в работу. Когда я обучаю студентов, то предлагаю им найти и в дальнейшем разрабатывать и развивать на практике свой стиль, свою систему или, как говорит Шон Макнифф, свою «антисистему». Но тем не менее на страницах этой книги для удобства читателей мы все же разграничим основные подходы.

Вначале разберем общие психотерапевтические принципы и положения, которые являются едиными для ведущих направлений в терапии экспрессивными искусствами и в терапии искусствами вообще.

Джек Веллер, один из основателей интермодальной терапии искусствами и экс-декан факультета интермодальной терапии искусствами Калифорнийского института интегральных исследований, выделяет общие принципы ИТИ, описанные им в статье «Семья практиков, работающих средствами интермодальной терапии» (Weller, 2004).

Все специалисты, работающие в русле этого подхода:

? Имеют дело более чем с одной художественной модальностью.

? Так или иначе связаны с искусством, но не обязательно с тем, что мы называем изящным искусством. Они понимают, что где-то в глубине каждого из нас живет художник, который может выражать себя с помощью самого широкого спектра видов деятельности.

? Убеждены в высокой ценности творчества и разделяют веру в то, что за различными формами выразительной деятельности лежит понимание и почитание одних и тех же творческих процессов. Многие верят в то, что мужество творить – основа аутентичной, полностью актуализированной жизни и лучшим проводником этого творческого процесса является само творчество в различных видах искусств.

? Стараются подчеркнуть терапевтическую ценность процесса создания произведения искусства. Исходя из этого и отделяя себя от некоторых других подходов терапии искусствами, специалисты этого направления стараются избегать интерпретаций и использования искусства в целях оценки и диагностики.

? Испытывают глубокое доверие и уважение к самоисцеляющим способностям психики. Многие практики подчеркивают, что они помогают клиентам в их собственном процессе исцеления или роста.

? Открыты к исследованию того, что может быть названо «духовным измерением жизни». Многие видят взаимосвязь между художественными и духовными практиками и процессами.

? Стараются включать больше, чем исключать, т. е. стараются включать в работу различные виды искусств, открываться новому, что благотворно сказывается в целом на самом направлении – оно остается восприимчивым к изменениям.

Описание основных понятий и положений интермодальной терапии экспрессивными искусствами поможет нам приблизиться к пониманию особенностей терапевтического процесса в интермодальной терапии искусствами.

§ 1. Арт-центрированная терапия экспрессивными искусствами П. Книлла, основные понятия и положения

Поэзис и игра воображения[6 - Далее в тексте все понятия приводятся без кавычек как устоявшиеся в подходе термины и выражения.]

Стивен Левайн и Паоло Книлл вводят термин «поэзис», который, по их мнению, является ключевым для понимания терапии экспрессивными искусствами (Knill, Barba, Fuchs, 1993; Knill, Levine, Levine, 2005). «Poesies» – это греческое слово, которое означает то же, что «art» на английском языке, и в то же время его вторым значением является «активность делания чего-либо» или «создание чего-то нового в мире». Современное значение слова более соответствует английскому «art-making» – создание произведения искусства, будь то рисунок, скульптура или поэзия. Использование термина основано на представлениях Аристотеля о трех видах знания: знание через умозрительные наблюдения (theory), знание через тренировку (praxis) и знание через создание чего-либо (poesies).

Рис. 3.1. Паоло Книлл

Поэзис является новым принципом создания выразительной формы. Поэзис, по словам Стивена Левайна, – «это творческий акт формирования, создания формы как ответ на то, что дает мир, он зависит от моей способности слышать то, что адресовано мне» (Knill, Levine, Levine, 2005).

Поэзис рождается в игре, это способ создавать себя и мир. Таким образом, теоретики интермодальной терапии искусствами возрождают и превозносят чувственно-делательный способ познания мира и себя, это сотворчество с миром, которое происходит каждую минуту жизни, если уметь это видеть, чувствовать и настраиваться на эту волну.

Если мы вернемся к аристотелевскому определению слова «поэзис», то мы увидим, что он определяет поэзис как имитацию (мимезис) действий в драматической форме, приводящую к катарсису наших эмоций (Knill, Levine, Levine, 2005). И здесь мы встречаемся с понятием «катарсис», которое имеет отношение и к медицине, и к ритуалу как к обряду очищения.

Во время акта творения, поэзиса, всегда присутствует фаза хаоса – некое ожидание рождения новой формы и нового значения. Находясь в этой хаотической фазе творчества (Стивен Левайн называет ее «дионисийской») клиент и терапевт попадают в особое состояние, называемое лиминальным пространством. Можно сказать, что каждая сессия повторяет смерть и рождение нового бога и нового смысла (Knill, Levine, Levine, 2005).

Паоло Книлл сравнивает интермодальную терапию искусствами с игровой терапией для взрослых, он говорит о том, что интермодальный подход как нельзя лучше проявляет реальности сна или воображения и делает их доступными, видимыми и очевидными. Часто Паоло Книлл сравнивает опыт интермодальной терапии искусствами с проживанием сна, который становится доступным и зримым. К примеру, если кто-то расскажет вам сон о своем полете, вы сможете представить его, но, если вы предложите автору нарисовать его видение или изобразить полет из сна движением, этот опыт станет более очевидным для вас.

Таким образом, работа, осуществляемая в интермодальной терапии искусствами, происходит на территории поэзиса, т. е. особой поэтической реальности, или особой реальности создания искусства, которая оперирует другим, собственным метафорическим языком и дает возможность проявиться игре воображения, с одной стороны, а с другой, она и становится возможной именно благодаря воображению и его игре.

Буквальная, воображаемая и действительная реальности

В интермодальной терапии реальность имеет особое значение для клиента и терапевта. В своей книге «Менестрели Души» (Knill, Barba, Fuchs, 1993) Паоло Книлл вводит понятия буквальной, воображаемой и действительной реальностей. Он определяет действительную реальность как «пространство, в котором мы существуем в мире», пересечение воображаемой реальности наших мыслей, фантазий, воспоминаний и снов и буквальной реальности мира вокруг нас. Единственная «объективная» реальность для клиента – действительная, она должна быть уважаема терапевтом, ему не нужно пытаться ее «диагностировать». Задача терапевта искусствами – работать с действительной реальностью клиента, помогая ему добраться до сущности образов, задавая вопросы, как бы обращаясь к ним («Кто вы? Что вы? Как вы себя чувствуете?») и без предубеждений прислушиваясь к ответам.

Искусства являются мостом между воображением и когнитивным мышлением, между миром снов и практичным миром, между сознательным и бессознательным и позволяют нам менять и создавать здоровые действительные реальности.

«Действительная реальность может считаться экзистенциально хорошо “заземленной”, когда она открыта ко всем реальностям, воображаемым и буквальным, и когда есть свободное течение между всеми состояниями сознания» (Knill, Barba, Fuchs, 1993).

Эстетический отклик, эстетическая ответственность

Как терапевт и группа могут отреагировать на создающееся произведение искусства, не затрагивая его оценочно, не измеряя количество красоты или уродства, которое есть в работе? Этими вопросами задавался Паоло Книлл.

Ответ был найден в концепции «эстетического отклика», который можно описать как способ бытия в присутствии креативного акта или арт-формы, способ, который позволяет душе быть затронутой, который будит воображение, вовлекает эмоции и мысли. Паоло Книлл, предлагая концепцию «эстетического отклика», определяет ее как «определенную реакцию, рождающуюся в теле на продукт воображения, художественный акт или в ответ на восприятие художественного произведения. Когда отклик является глубоким и “берет за душу”, мы описываем его как “трогающий” или “захватывающий дух”. Мы можем испытать его в присутствии прекрасного, даже если иногда мы и не испытываем этого буквально» (Knill, Barba, Fuchs, 1993).

Для терапевта эстетический отклик – это умение присутствовать во время творческого акта и реагировать на него эмоциями, мыслями, телом, воображением и душой. Это может произойти только при условии высокого уровня доверия внутри психотерапевтического процесса. Эстетический отклик получает преимущество над коррекционным, и психологические интервенции должны быть основаны на эстетических критериях.

Например, можно сказать, что работа клиента или участника группы рождает чувство одиночества и легкой тоски, но это не будет эстетическим откликом. А вот поэтическое словосочетание, например, «потерянное облако», – это пример эстетического отклика. Здесь нет оценки, нет описания чувств, но есть опыт, выраженный поэтически, и само это высказывание, если оно откликнется человеку, может перенести его в особое измерение, может стать поэтической метафорой, в которой найдут отражение чувства клиента, может помочь в дальнейшем развитии образа. Эстетический отклик требует от терапевта постоянной работы души, но при этом надо понимать, что он не всегда может вызвать ответный отклик.

«Альтернативный подход состоит в обмене откликами артистическим способом, с помощью образов. Например, после того как групповой процесс сконцентрировался на одном из членов группы, другие участники могут создать зрительные образы, которые отражают их реакцию на созданный материал. Или отдельные люди могут рассказать истории, описывающие всплывающие воспоминания или свой похожий опыт. Кто-то может поделиться просто звуком или жестом, который воплощает определенное чувство, вызванное презентацией. Этот творческий подход имеет то дополнительное преимущество, что он подтверждает истинность опыта и чувств человека – то, в чем часто он больше всего и нуждается, – не вызывая искушения со стороны других участников “устранить проблему” или броситься на поиски быстрого и, возможно, незрелого решения» (Knill, Barba, Fuchs, 1993).

«Эстетический отклик» может быть выражен в другой модальности, например, в создании пластического образа из глины в ответ на движения другого человека или группы, или в написании короткого трехстишия или картины, или в танце.

Интервенции терапевта должны служить появляющейся на свет работе, а не фантазиям на тему того, что «должно произойти», и приводить процесс психотерапии к точке, где и клиент, и терапевт могут быть тронуты, удивлены и воодушевлены «достаточной правильностью» непредвиденного. Мы должны постоянно рассматривать мотивацию наших реакций; замечать, что привлекает нас в работе или отталкивает от нее; отличать спонтанную реакцию от «наигранной» и естественное отсутствие реакции от состояния «анестезии». В этом могут помочь следующие вопросы к себе (Knill, Barba, Fuchs, 1993):

– Насколько сильно меня привлекают красота и положительные чувства? Могу ли я спокойно переносить страшные или болезненные образы?

– Насколько сильно меня притягивает искусство, которое подтверждает правильность моих теорий и спекуляций? Не слишком ли сильно я влюблен в роль Шерлока Холмса, подтверждающего свои гипотезы, в свою правоту и в роль «успешного психолога»?

– Могу ли я быть открыт новым и незнакомым эстетическим формам или для меня важнее влиять на развитие образа своими реакциями, чтобы удовлетворить мои эстетические критерии и подготовить свое «портфолио работ клиента»?

– Могу ли я честно признать отсутствие своего эстетического отклика и продолжать работу с образом или мне легче симулировать отклик для того, чтобы почувствовать себя хорошо, или для того, чтобы привести сессию к завершению?

Неразрывно связанное с эстетическим откликом понятие, применимое к способностям терапевта, – понятие «эстетической ответственности».

Эстетическая ответственность – это способность терапевта откликнуться на то, что возникает в процессе творчества, в рамках искусства, это не интерпретация произведения. Эстетическая ответственность проявляется в том, что терапевт, основываясь на своих знаниях и художественном опыте, предлагает клиенту те или иные шаги или интервенции для улучшения эстетического качества арт-формы, над которой работает клиент. В свою очередь, эстетическая ответственность неразрывно связана с понятием интермодальной чувствительности.

Интермодальная чувствительность

Интермодальная чувствительность – это способность терапевта почувствовать момент, когда нужно предложить переход к другой модальности и выбрать подходящую для этого момента модальность в зависимости от течения терапевтического процесса. Такой подход требует интуитивных и наблюдательских способностей от психолога, а также постоянной практики разных видов искусства. Терапевт не должен быть мастером определенного вида искусства, он должен чувствовать и уметь находить подходящий вид искусства, который соответствует сенсорно-моторному, визуальному или вербальному «приданию формы пространству».