Пятая правда

– Скажите мне всю правду, какой бы ужасной она не была!

– Ты хочешь знать всю правду? – заметила я колебания в чёрных глазах доктора. – Хотя, может быть, это и к лучшему. Правда – это горькое, но очень действенное лекарство. Тем более, что, к величайшему несчастью, уже ничего невозможно поправить. Дима! Расскажи Ксении без утайки о всём, что накануне произошло с Мишей в городской дискотеке!

Дима немного замялся, чуть-чуть пококетничал, однако отважился описать всё как было в действительности:

– Ты, наверное, слышала о вчерашнем побоище в дискотеке, после которого беспорядки начались по всему городу. Малолетки бродят оравами по улицам Феодосии, разбивая стёкла в домах и придираясь к одиноким прохожим. А ведь всё-то началось из-за воистину идиотской Мишиной выходки. Поздним вечером он позвонил мне домой и заявил, что намерен пойти побузить в дискотеку. По его голосу я понял, что он уже основательно перебрал, и начал его отговаривать от этой авантюрной затеи. Но если Миша уже под высоким градусом, то разве он послушает умудрённого опытом друга? Бросив все дела, я во все лопатки промчался к дискотеке, чтобы перехватить Мишу у входа.

– Но разве Миша злоупотребляет алкоголем? – изумилась я. – Сколько раз мы уже с ним встречались, но от него ни разу спиртным не пахло!

– Я и сам удивляюсь, как он всё это время себя сдерживал! – недоумённо развел руками Дима. – Но вчера, по-видимому, он решил отвязаться и с премиальными процентами наверстать упущенное. Когда я подбежал к дискотеке, то там уже были сорваны афиши, выбиты стёкла, а на асфальте со стоном корчились избитые люди. В одном из ползавших на четвереньках пострадавших я узнал Мишиного бывшего одноклассника. Пока я останавливал ему носовым платком кровь из разбитой брови, он рассказал мне о случившейся здесь заварухе.

Миша появился с четверть часа назад и сразу же принялся приставать к смазливой молоденькой девочке. Как на грех, это оказалась зазноба Вовки Шизняка, главаря малолетней шантрапы Карантина. Малолетки всем кагалом навалились на Лапчука и начали его дружно метелить. Все ребята, которые знали Михутку, бросились ему на подмогу, однако и всем им на орехи капитально досталось. Пацанов Шизняка было чересчур много, и они словно бы с цепи сорвались. Били всех, кто попадался под руку и крушили всё, что можно было разбить. Миша вырвался из рук наседавших на него пацанов и помчался прочь из помещения дискотеки. А Шизняк и его прихвостни, дико улюлюкая, устремились за ним всей оравой в погоню.

– Куда они побежали?! – в ужасе заорал я.

– Туда, – махнул мой осведомитель в сторону Челноков.

Я сорвался с места и, пробежав метров триста, заметил, как у ограды дюжина сопляков пинали ногами лежащего человека. Они размашисто и методично лягали его своими копытами в низ живота. Я выломал из забора штакетину и разогнал до нельзя озверевших сосунков. Смываясь, шпана пригрозила привести подкрепление и натянуть мне мои глазки на задницу. Мне пришлось побыстрее взвалить Мишу на плечи и тащить его ближайшее безопасное место. Иными словами, ко мне домой. Там моя мама и оказала ему первую медицинскую помощь. Кстати, Ксюша! Разреши представить тебе мою маму, Светлану Сергеевну – лучшего врача-диагноста, терапевта и травматолога Крымского полуострова. Она – специалист на все руки и, можно даже сказать, доктор-оркестр.

– Миша был весь в синяках и ссадинах, но продолжал хорохориться, так как находился под алкогольным наркозом, – перехватила инициативу Димина мама. – Мы сняли с него одежду, и я начала обрабатывать его множественные раны и ссадины. Лучевая кость его левой руки треснула, как и бедренная кость правой ноги. Мишу так же били ногами в голову и ещё неизвестно, как это впоследствии отразиться на его психике. Но больше всего пострадали его гениталии, на них действительно было страшно смотреть. Боюсь, что ему уже никогда не познать радость отцовства, да и женщина навряд ли ему понадобится. Ты ведь понимаешь, Ксения, в каком смысле я об этом всём говорю.

Теперь ты, Миша, понимаешь, в каком я тогда была грандиозном шоке!

– Какое жестокое коварство! Какая наглая и беззастенчивая ложь! – вырвался из меня вопль потрясённой души. – Я ведь действительно упал по вине Хряка с его «Явы», но у меня всего лишь правая нога подвернулась! (О синяке моя душа почему-то стеснительно умолчала) И ты им поверила?! Ты разве никогда не замечала, что на улице Челнокова нет ни единого штакетника?!

– А мне-то почем знать? – надула губки Ксюша. – Да и с какой стати, мне нужно было ожидать обмана, хитрости и подвоха? К тому же я ведь от природы такая наивная и доверчивая! Тем более Светлана Сергеевна заявила, что ты почти что полные сутки находился в беспамятстве. И когда ты недавно очнулся, то попросил её встретить меня у парка и сообщить в мягкой форме о постигшем тебя несчастье. А Диме ты поручил проводить меня домой, чтоб оградить от всякой шпаны и вероятного с их стороны насилия.

– Ничего себе «мягкая форма» !!! – прорвало меня. – Тогда в жёсткой форме я должен был сбредить от побоев, угодить в психушку и изнасиловать всех врачей и санитаров сумасшедшего дома! Затем по сценарию я обязан был расчленить их тела и закопать на центральном пляже нашего города!

– Да ничего бы этого не случилось, если бы тебя в пятницу спьяну не понесло в дискотеку, – обиженно проворчала Ксюша.

– Да как ты не поймёшь, что не был я на бровях и в дискотеке я тоже не был! – удивился я наивности моей подруги. – В тот день мы с братом допоздна ремонтировали водопровод, так как в доме не было ни капельки пресной водицы! И закончили наши нелегкие труды мы только глубокой, глубокой ночью! А с мотоцикла я упал за городом уже после обеда в субботу!