Родиния. Тайны бытия

– А что он говорит? – удивился Ковалев, присаживаясь в кресло. – Ему ведь только четыре года!

– Да? А рассуждает он почти как взрослый! Однажды заявил мне, что видел отца…

– Отца? Как это?

– А вот так. Говорит, он – в раю… Надо же такое придумать!

Андрей вспомнил Дмитрия Вяземского, как тот вынимал пулю из своей груди, – чтобы спасти другого человека от наказания.

– А, может, так оно и есть? – задумчиво проговорил он.

– И ты туда же, – неприятно засмеялась женщина, и в ее глазах вдруг блеснули слезы. – Прошло уже пять лет, как его не стало… А я его вижу каждый день!

– Ты его видишь в своем сыне? – догадался Ковалев. Она промолчала, отвернувшись в сторону.

– Ладно, пойду, разогрею ужин, а то все уже остыло. Ты пока можешь посмотреть телевизор, – быстро проговорила Вера, оставляя его одного. Когда она вернулась назад, нашла своего гостя спящим в кресле, но не стала его будить.

Весь следующий день за окном лил дождь как из ведра, и они не выходили из дома. Ковалев возился с ребенком, учил его управлять машинкой, подаренной накануне, и сам давал мастер-классы, вспоминая свое детство, в котором, правда, не было таких игрушек.

Глядя на то, как сорокалетний мужчина катает по всей квартире игрушечный автомобиль, Вера качала головой: «Взрослый ребенок!» Но вот, наконец, машинка остановилась, не трогаясь с места. Ковалев осмотрел ее со всех сторон, еще раз покрутил рычажки на пульте управления. Без толку!

– Китайское фуфло, – с досады выругался Ковалев, огорченный тем, что игрушка, которую он купил в подарок, сломалась в первый же день.

– Не расстраивайся, дядя Андрей. Мама мне новую купит, – проговорил Ваня, утешая его. Ковалев взглянул на бледное болезненное лицо мальчика, испытав вдруг к нему такую жалость, что сердце защемило в его груди.

– А знаешь что, чемпион? – сказал он, убирая машинку обратно в коробку. – Давай мы с тобой потеплее оденемся и сходим в супермаркет! Ты выберешь себе все, что захочешь. А, кроме того, купим что-нибудь вкусненькое… Как ты на это смотришь?

Мальчик отрицательно мотнул головой и сел за стол, принявшись что-то рисовать.

– Почему? – удивился Ковалев. – Это из-за дождя? – и снова он увидел все тот же кивок. – Тогда что?

– Не хочется, – чуть слышно отозвался Ваня.

– Понятно. А что ты рисуешь? – осведомился Ковалев, приближаясь к столу. Но мальчик не позволил ему взглянуть на свой рисунок, закрыв его рукой: «Еще не готово».

– Может, тогда поиграем в прятки? – предложил Ковалев.

И тогда Ваня, перевернув лист бумаги обратной стороной, пошел в другую комнату – прятаться. Ковалев принялся считать. Раз-два-три…

Перевернутый лист бумаги привлек его внимание.

«Что все-таки он рисует? И почему меня это так интересует?»

Поборовшись некоторое время сам с собой, Ковалев не выдержал и перевернул листок. На листе бумаги был изображен странный продолговатый предмет…

«Что это такое?» – подумал он в недоумении, но потом вспомнил, что пора идти искать. Он вернул листок на прежнее место и вышел из комнаты. Ребенка он вскоре нашел в шкафу среди верхней одежды, встретив его осуждающий взгляд.

– Не надо было этого делать! – строгим голосом проговорил мальчик.

– Чего? – удивился Ковалев.

– Смотреть мой рисунок. Он еще не закончен.

– А как ты… – растерялся Ковалев, оглянувшись назад. – Извини, дружочек. Любопытен я по роду своей работы.

В общем, тот день Ковалев провел с мальчиком и его матерью. Они вместе пообедали, потом посмотрели семейное кино, – какую-то рождественскую комедию. И, как герои этого фильма, принялись кидаться подушками. Играя с Ванькой, Ковалев в какой-то миг подумал: что же так могло напугать Веру? Ребенок как ребенок. Немного угрюм, – это правда, а в остальном – такой же, как и все дети его возраста.

День пролетел незаметно. Настало время ужина. Вера с кухни позвала обоих мальчиков. Ковалев продолжил соревнование, начатое еще в обед: кто первый встанет из-за стола? Ваня в тот раз ел с аппетитом и вскоре отнес свою пустую тарелку к раковине, – вымыв ее, он устремился в свою комнату. Проводив его взглядом, Ковалев обратился к Вере:

– Замечательный у тебя сын!

Женщина слегка улыбнулась, ничего не ответив, и вспомнила:

– Ты вроде о чем-то хотел со мной поговорить, – она вопросительно посмотрела на него.

– Да, – изменился в лице Ковалев. – Словом, мне надо с тобой посоветоваться… – он замолк на некоторое время, тщательно подыскивая слова.

– Мне сделали одно предложение… – нерешительно начал он.

– Выгодное?

– Не в этом дело, – покачал головой Ковалев. – Если я его приму, мне придется уехать.

– Из Москвы?

– Из страны.

– Надолго?

– Может быть, навсегда… – он взглянул на нее. – Что ты мне можешь посоветовать?

Вера посмотрела на него.

– Опять «горячая точка»?

– Нет, совсем не то!

– Стало быть, деловое предложение?

Ковалев молчал, чувствуя сильное волнение. Вера поднялась с места, собирая со стола посуду.

– Если тебе предложили работу за границей, то почему бы не согласиться? Может, там ты, наконец, обретешь свое счастье?

Она отнесла посуду в раковину и принялась мыть ее. Ковалев приблизился к ней и с волнением осведомился:

– Но ты будешь скучать по мне?

Женщина, не глядя на него, мрачно отозвалась: