Нарциссизм. Пси-операция

И я сбежал к другой. Та – ничего не соображала! То есть вообще ничего! Я почувствовал себя человеком! Я пел, я свистел, я решал кроссворды, а она слушала меня, раскрыв рот. Вы знаете, это приятно. Когда слушают тебя, раскрыв рот, – это очень приятно! Один день. Через неделю это начинает раздражать! Я ей сказал: «Закрой рот, дура, я уже всё сказал!»

Представления об идеальном партнере и идеальных отношениях хранятся в Сверх-Я. Чем сильнее Сверх-Я, тем более высокие требования и тем сильнее реакция на несовпадение реальности с завышенными ожиданиями.

В народных массах идеал подменяется модусом долженствования: «настоящий мужчина должен», «настоящая женщина должна». Из-за этого партнеру навязывается жесткая и примитивная схема поведения. Попытка не выполнить требование вызывает агрессивную реакцию. Желание прервать такие отношения естественно.

Не меньше нагружает Сверх-Я и культура планирования отношений. Партнеры заранее обсуждают мельчайшие аспекты предстоящей совместной жизни, строят далеко идущие планы. Внешний мир бессознательно воспринимается как угроза из-за того, что любая случайность может помешать воплощению идеала. Ситуация усугубляется тем, что оба партнера вовлечены в идеализацию будущего. Они усиливают тревожность друг друга. Психика испытывает эмоциональное выгорание, срабатывает защитный механизм изоляции аффектов. Партнеры быстро становятся безразличны к отношениям.

Отдельно следует выделить молодежные движения феминистического толка, где образ идеальных отношений строится на многочисленных запретах. Фактически любое действие, бытовая ситуация или высказывание можно подвести под достаточно абстрактный термин из новояза (абьюз, объективация, газлайтинг, сексизм, домогательство, нетерпимость, привилегии). Зачастую требования, которые предъявляются и мужчинам, и женщинам внутренне противоречивы. Партнер, не погруженный в эту субкультуру, испытывает дискомфорт, аналогичный бессознательному страху наказания со стороны шизофреногенной матери[20 - Сама концепция шизофреногенной матери более не может считаться научной, так как была доказана генетическая природа шизофрении. Однако термин сохранил актуальность как обозначение специфического отношения матери к ребенку и его отцу.]. Чем больше партнер пытается угодить профеминистскому субъекту, тем больше новых требований и упреков слышит в свой адрес.

В самом общем случае Сверх-Я идеализирует партнера, проецируя на него определенные качества. Субъект испытывает разочарование вплоть до агрессии и аутоагрессии, когда самообман вскрывается. Партнер испытывает тревогу от возложенных на него ожиданий.

На западе появилась мода на планирование – молодые люди сходятся, потому что у них есть общее хобби: планировать жизнь наперед. Но это уже подмена работы Я фантазиями Сверх-Я о тотальном контроле. Также слишком сильное Я мешает вдоволь насладиться биохимической гармонией. Культ саморазвития и эффективности (вернее, их уродливого эрзаца) заставляет вас уже на вторую неделю задумываться: «А чего мы достигли? А не сдерживают ли эти отношения мой личностный рост? А тому ли я дала?». И вы нагло дезертируете с фронта страсти, пытаетесь поддержать унылую беседу, как романтические герои боевика после постельной сцены.

Боитесь молчания? Боитесь. Чувство вины за слишком сильное удовольствие гложет вас. Вам внушили, что нехорошо забываться, ныряя в пучину folie-a-deux. Или того хуже: вы заставляете себя испытывать к партнеру некие настоящие чувства. Не получается? И не получится, потому что организм не обманешь. Насильно возбужден не будешь. Максимум, что вы сможете: с помощью дополнительной стимуляции получить жалкое подобие удовольствие. Отсюда – неврозы, которые в позапрошлом веке возникали из-за подавленной сексуальности, а теперь возникают из-за сексуальности ритуалистической, формальной, навязанной.

Вновь вспомним популярный клиентский запрос: что делать, если пропало влечение к партнеру? Как будто есть чудесный способ, инъекция либидо! И как не испытывать при этом вину, навязанную обществом, ведь в отношениях всегдадолжны быть животный секс, глубинная чувственность, общие интересы, задушевные разговоры?

Никто никого ничему не должен. Нет эталона. Нет универсальных советов. Постарайтесь быть честными хотя бы с собой. Вы живете в непростое время. Психика отдает приоритет решению бытовых задач, благополучию, обучению. Если нашли надежного человека, с которым всегда есть о чем поговорить, то это уже повод для радости. Похвалите себя. В конце концов, это ваши отношения, это вам решать, что там должно или не должно быть. Вообще из отношений лучше изъять понятие долга, особенно супружеского. Так и до принудительного взыскания недалеко.

Если на земном фронте всё стабильно, то не уподобляйтесь доктору Фаусту, который требовал и земных удовольствий, и самых дальних звезд с неба. Вы же не ругаете собаку за то, что она не умеет мяукать? Нет. Достаточно сразу завести кошку. Иначе в один прекрасный момент, устав от лая, вы решитесь экстренно поменять питомицу.

Если отношения начались с платонического этапа, не надо его искусственно сокращать или растягивать. Пусть длится столько, сколько нужно. Если познакомились на расстоянии, то пусть вёрсты-мили работают на вас, а не против, помогают заранее притереться, но не умножают тревогу. И так далее.

Выбирая объект, игнорируя интересы хотя об одной из трех структур (Оно, Я, Сверх-Я), вы неминуемо попадете в некомфортные отношения. При этом никто, кроме вас, не знает: какой из ваших топосов готов идти на компромиссы, а какой ни за что не потерпит фрустрации. Дисбаланс сил между структурами, их взаимное подавление также несет угрозу отношениям. И здесь либо вести отношения сразу с несколькими партнерами (по одному на каждую структуру), либо отсекать влияние навязанных обществом сомнительных норм, либо менять партнеров – искать, пока не обрящете. Адепты народной психологии в любом случае обвинят вас в нарциссизме. Что с того? Вы же свою личную жизнь устраиваете, не их.

А как же нарцисс выбирает партнера? С помощью инстинктов, на основании душевного сродства, оглядываясь на идеалы? Успокойтесь. Так же, как обычный человек, то есть по-разному. Однако параллельно с традиционными факторами выбора выстраивается дополнительная система критериев, продиктованных уже новыми структурами, пусть и принадлежащими Я. Например, кастрационная тревога вызывает фут-фетишизм и влечение к андрогинам (Глава 4). Тревога экзистентная толкает в объятия к потенциально опасному партнеру (5.2). Страх конкуренции вызывает желание созерцать лесбийские оргии с партнершей в главной роли (9.3). Диффузная самость заставляет занимать абсолютно пассивную позицию (8.6). Фаза зеркала чревата одновременно и страхом, и влечением к своему двойнику (9.7).

1.10. Успех в карьере

Нарциссам приписывают ряд уникальных личностных качеств, обеспечивающих успех в карьере и политике: многоликость, лживость, привычку шагать по головам, талант манипулятора. Очередной миф, не обладающий предсказательной силой.

Допустим, в вашем коллективе завелся нарцисс. Его якобы легко распознать по ряду критериев: отсутствие эмпатии, потребность в одобрении, обесценивание окружающих… Нашли? Начинайте наблюдения. Как скоро этот гениальный манипулятор и карьерист станет вашим боссом? Через неделю, через месяц, через год? Ждать можно долго. С большей вероятностью нарцисс сам загубит карьеру, рассорившись со всеми нужными людьми из-за чувства непризнанности и недооцененности.

А как же особые качества? Интересно, какие? Привычка лгать себе и другим? Хорошо. Возьмем нарциссическую лживость. Откуда нам известно, что нарциссы лгут? Вероятно, они неоднократно были пойманы на лжи. Кто поверит единожды солгавшему? Как лживость, о которой знают все, помогает делать карьеру? То же самое с умением манипулировать. Если вы знаете, что человек склонен к манипуляциям, то будете заранее готовы к взаимодействию. Ложь и манипуляция только тогда успешны, когда незаметны. Конечно, некоторые особи сами рады обманываться, заранее настраиваясь и поддаваясь на манипуляции со стороны человека с репутацией нарцисса. Но это уже их проблемы, их склонность к самовнушению.

Ждем. Настоящий нарцисс шифруется. Сначала он достигнет карьерных высот и лишь потом снимет маску. Но и здесь мы попадаем в ловушку. Почему мы решаем, что человек был замаскированным нарциссом? Только лишь на том основании, что он сделал карьеру, пройдя по головам? Извините, но это никакое не объяснение, а непроверяемая интерпретация. Посмотрите на обилие биржевых аналитиков, которые великолепно объясняют уже свершившиеся колебания цен. Заранее предсказать динамику рынка могут единицы, да и те не торопятся афишировать прогнозы.

Вероятно, народники от психологии чувствуют несостоятельность своих теорий, поэтому заранее готовят путь к отступлению, который в их неумелых руках оборачивается очередным растягиванием и без того дырявого фронта. А именно: эти господа распространяют обвинение в нарциссизме на два противоположных полюса. Тролль обязан быть нарциссом, потому что он не успешен в жизни, оторван от общества, не имеет полового партнера. Карьерист также обязан быть нарциссом, потому что слишком успешен, слишком хорошо интегрирован в общество, часто меняет половых партнеров. Вести популярный блог может только нарцисс. Писать токсичные комментарии в популярном блоге может только нарцисс. Демонстративно воздерживаться от ведения блога может только нарцисс.

Как бы то ни было, обвинять человека в нарциссизме только на основании его карьерных успехов или отсутствии таковых – неразумно и примитивно. В популярной психологии дело обстоит именно так: объективных критериев нарциссизма нет. Успешных людей объявляют нарциссами так же, как раньше – колдунами или врагами советской власти. Кто рад вынесению подобных приговоров? Разумеется, коллеги, которые только вчера находились с «нарциссом» на одном иерархическом уровне. Кто-то получил повышение, кто-то живет лучше? Несправедливо! Справедливость – мерзкая химера, фантом радикальных идеологий, последняя надежда проигравших – поднимает голову и нашептывает адептам всякие мерзости, диктует тексты доносов.

Не будем повторять ошибок наших оппонентов. Указать банальную зависть в качестве основной причины охоты на нарциссов – значит заменить одну непроверяемую интерпретацию на другую, столь же непроверяемую. Зайдем с другого фланга и попытаемся снять вопрос о влиянии индивидуальных психических качеств на карьерный успех.

Как часто на высоких должностях оказываются реально эффективные лица? Является ли эффективность (если ее вообще можно формально определить и измерить в произвольном случае) решающим фактором? Наблюдения и интуиция подсказывают, что карьерный рост требует от человека скорее социального и эмоционального интеллекта, чем эффективности. Лучше всех в колхозе работала лошадь, но председателем она не стала. Нередко человек не сам идет вверх по лестнице, а его кто-то протаскивает. Удачные знакомства или родственные связи? Проще. Слепая удача. Мы живем в полидетерминированной нелинейной вселенной, где множество очевидных причин переплетаются в сеть непредсказуемых последствий. Бабочка взмахом крыльев способна лишить вас доступа к интернету. Вскользь брошенная фраза обрушивает лавину этнических конфликтов. Фотон, оказавшись перед двумя дифракционными щелями, интерферирует сам с собой, воплощая игру Творца в кости. Ваши инициалы способны повлиять на научную карьеру[21 - Einav L., Yariv L. What’s in a Surname? The Effects of Surname Initials on Academic Success // Journal of Economic Perspective, Vol. 20, No. 1, p.175—188 (2006).]. Миром правит хаос. Простейшая одномерная нелинейная система, где предопределен каждый следующий шаг, способна порождать хаотическую динамику.

Демон Нарцисса, который помогает особенным людям достигать вершин, не отличается от демона Максвелла. С демонической или Божьей помощью, случайные люди случайно достигают случайных вершин, и это наблюдение нашло вполне формальное математическое объяснение[22 - Pluchino A., Biondo A.E., Rapisarda A. Talent vs Luck: the role of randomness in success and failure // Advances in Complex Systems, Vol. 21, No. 03n04, 1850014 (2018).].

В конце концов, реальную власть получает не индивид, а малая группа. И политическая борьба разворачивается не между личностями, а между малыми группами. Малые группы обладают иммунитетом к любой личностной манипуляции, поэтому совершенно неважно: являются ли нарциссы на самом деле прирожденными манипуляторами или нет – против малых групп этот навык не поможет. Даже если мифический нарцисс с помощью «гениальных манипуляций» будет влиять на отдельных людей, решающее преимущество останется за малыми группами, которые встроились в более сложный узор социальных связей[23 - Granovetter M. S. The strength of weak ties // American Journal of Psychology, 1973, 78 (6), pp. 1360—1380.].

Нам возразят, что среди успешных политиков и карьеристов можно обнаружить немало нарциссов. Это так, даже если вместо «народного» списка нарциссических свойств взять симптомы, описанные в этой книге. Однако это не позволяет утверждать, что нарциссизм стал причиной политического или карьерного успеха.

Во-первых, если уж говорить о «спектре элитных психопатологий», то среди руководителей гораздо чаще встречаются эпилептоиды (если делать срез по психопатическому регистру) и навязчивые невротики (если резать по гораздо более адаптивному невротическому регистру). Вторым эшелоном идут конформоиды и когнитивно простые, «ведь нынче любят бессловесных». В IT-сфере вершин достигаются малые группы лиц с легкой степенью шизоидности (после завершения очередного проекта превращающихся в аддиктоидов) с параноидом во главе и командным талисманом в виде молодой истероидной или гипертимной особы.

Во-вторых, более вероятно, что нарциссическая симптоматика развивается уже после триумфа. И здесь причинно-следственная связь просматривается достаточно ясно. Человек просто «бесится с жиру» или пытается скомпенсировать чувство вины перед вчерашними коллегами. Коллеги превращают начальника в нарцисса, пытаясь угодить и выслужиться. Для политиков этот вопрос особенно актуален. Мало кто может сохранить здравую психику, получая материальные подарки и выслушивая потоки лести. «Фрустрировать можно и изобилием», как говорит психоаналитик Д. С. Рождественский. Поток навязчивого социального одобрения создает вокруг «триумфатора» пассивно-агрессивную среду, которая создает предпосылки к разнообразной симптоматике, в том числе нарциссической. Наконец, чиновник или политик, включаясь в коррупционные цепочки, испытывает колоссальную тревогу. Чудом оставшись на свободе после массовых посадок, чиновник сомневается в своем праве на существование, что является содержанием экзистентной тревоги (5.1) – симптома сугубо нарциссического. Не в меньшей степени такая ситуация стимулирует у «триумфатора» тревогу кастрационную (4.1). Продолжая пожинать запретные плоды, политик боится, что его возьмут за известное место, как следует покрутят активы и оторвут мандат.

Глава 2. Победителей не диагностируют

2.1. Успех как стигма

Большая часть психоаналитических исследований Фройда – это попытка понять взаимодействие социального и психического[24 - Фройд. «Тотем и табу», «Психология масс», «Неловкость в культуре».]. Общество Нового времени обладало структурой и традициями, потворствующими патогенезу невротических расстройств. В прошлом веке человек инициировал гонку со временем, открыв дорогу расстройствам хронотическим[25 - Автор выделяет в отдельный, хронотический, регистр психотическую симптоматику, имеющую принципиально не органическое происхождение.]. Современный социум ставит под сомнение возможность человека конвертировать финансовый, творческий и политический успех во власть над собой и другими, что ставит перед психикой принципиально новые задачи.

Говоря о конвертации успеха во власть, необходимо начать с феномена свободной речи. Свободная речь – состояние, когда субъект высказывает истину о самом себе, не боясь богов и судей. Счастлив тот, кто в кругу друзей практикует свободную речь. Феномен свободной речи является отправной точкой психоанализа и античных практик заботы о себе[26 - Наиболее полное ретроспективное исследование практик свободной речи и заботы о себе принадлежит Мишелю Фуко. Результаты изложены в лекционных и семинарских циклах: «Герменевтика субъекта», «Мужество истины», «Управление собой и другими».]. Современное общество устроено так, что, продвигаясь вверх по иерархии, человек лишается права на свободную речь. Одна неосторожная шутка – и стайка невменяемых активистов обвинит вас в сексизме, расизме, гомофобии. Отвернутся коллеги, рекламодатели разорвут контракты. Нет, они не поддерживают леволиберальную повестку. Они просто трусы. И в этом симбиозе трусливой массы и агрессивных душевнобольных меньшинств подлинная свобода становится невозможной.

Свободой обладает масса, неполноценные, бюрократы, паразиты, психически больные особи, мигранты, предатели. Лишь разумный успешный волевой гражданин отлучен от свободы. Сословие, в XIX веке приложившее столько усилий для слома старого общества и построения нового свободного мира, с удивлением обнаружило себя на политической периферии. Более того, этому сословию со всех сторон объясняют, что его – сословия – не существует вовсе. Попробуйте в политической дискуссии сослаться на интересы среднего класса. Вам тут же объяснят, что никакого среднего класса нет или что в условиях капитализма он с необходимостью растворяется в бедности.

На политической сцене считается дурным тоном быть представителем успешных обывателей. Защищать природу, бедноту, меньшинства, Отечество как таковое – сколько угодно. Но заботиться об интересах бизнеса или науки? Что вы, как можно. Давайте лучше повысим пособия, материнский капитал, МРОТ. О том, за чей счет банкет, как-то скромно умалчивают. Но попробуйте выступить с заявлением, что ни вы лично, ни государство не заинтересованы в бесконтрольном размножении маргинальных слоев населения. Вас заклюют, уволят, а то и под суд отдадут. Ситуация одинаково плачевна и в США, и в Европе, и в России. С точностью до священных коров и мер воздействия. В нашей стране сложился культ бедноты, которую необходимо ублажать пособиями и бесплатной медициной. В США это феминистки и BLM. В Европе – сгнивший салат из зеленых, красных, профсоюзов и кебабом сверху.

В любом случае, наблюдается один паттерн. Слом иерархии, осуждение и даже ненависть к успешным людям. Если вы много зарабатываете, то в глазах масс вы жулик, а в глазах государства – безропотный спонсор бесконечных благотворительных акций.

Складывается парадоксальная ситуация. Человек больше не заинтересован в сверхдоходах, в достижении успеха. Притом не нужно быть семи пядей во лбу, чтобы разбогатеть. Сегодня монетизировать можно буквально всё. Свою награду найдет и упорный труженик, и любитель жесткой конкуренции, и первооткрыватель новой ниши. Однако положение этих достойных граждан крайне шаткое и незавидное. Они всегда крайние.

В любом государстве вы можете лишиться всего капитала: быстро или медленно, явно или под соусом законности. Дефолты, мошеннические схемы, рейдерские захваты, таргетированная инфляция, политиканские санкции… И, конечно, налоги. Возможность в любой момент лишиться доходов, репутации, контрактов и накоплений – колоссальный источник тревоги. Неудивительно, что, желая опредметить тревогу, средний класс раз за разом соглашается на очередное меньшее зло, очередной сомнительный компромисс: будь то повышение налогов или очередные механизмы регулирования бизнеса. Под предлогом «социальной справедливости», пользуясь покорным молчанием успешных граждан, популисты высасывают финансовую кровь из сосудов страны.

Внедряется культ вины за сам факт обладания деньгами, за высокий уровень доходов. В масс-медиа образ успешного гражданина регулярно очерняется: он и потомок белых угнетателей, и дитя патриархата, и эксплуататор, и обманщик. Человек, не различая голос пропаганды в потоке информационного шума, бессознательно соглашается с непростительностью своего успеха.

Попытка оспорить сложившийся порядок вещей, дать дискурсивный отпор навязанным эгалитаристским ценностям находится под жестким запретом. Тот, кто не хочет сочувствовать слабым, обречен на остракизм со стороны как молчаливого народа, так и самозваной элиты. Его просто бросают на растерзание агрессивным меньшинствам.

2.2. Свободная речь

Мы особым образом выделили важность свободной речи в борьбе за социальное неравенство. Эта практика одинаково важна и для психоаналитика, и для политика, и для свободного гражданина.

История сохранила имя той, кто открыла психоаналитическую мощь свободной речи. Берта Паппенхайм[27 - Фройд не лечил Берту, он лишь оценил отчеты доктора Брёйера и изложил свои соображения касательно формирования переноса и техники выговаривания. Ранние статьи по истерии также были написаны в соавторстве с Брёйером.] страдала от истерического паралича, галлюцинаций, амнезии. Не дожидаясь помощи от доктора Брёйера, нулевая пациентка сама нашла путь к исцелению. Она просто рассказывала о себе, о своей семье, о тяжелых моментах своей жизни – обо всём, что приходит в голову. Помогло[28 - Не обошлось без побочного эффекта: влюбленности в доктора Брёйера и имитации родовых схваток. Так Берта открыла второй психоаналитический феномен – невротический перенос.].

Владеющий и совершенствующий искусство свободной речи имеет природную и оттого почти магическую власть над собой и другими. Как только Остапа понесло, то не хватит никакого рационализма, чтобы противостоять великому комбинатору. Собеседник ошеломлен и зачарован потоком мыслей, ассоциаций, неочевидных аналогий. Сам же оратор постепенно приобретает иммунитет к собственному оружию, поскольку в процессе свободной речи узнает о себе много нового, находит и исправляет уязвимые места.

Этим свободная речь кардинально отличается от пропаганды. Хороший пропагандист обречен стать жертвой тиражируемой им лжи. Свободная речь направлена к истине. Не в том смысле, что есть некая предзаданная истина, которую требуется угадать или вызубрить. Свободный оратор начинает с чистого листа, со свободных ассоциаций, с себя. Он знает только то, что ничего не знает. Непостижимым образом из этого ничто развертывается кружево смыслов, психика говорящего устремляется в полет, рефлексирует, поднимается над внутренними противоречиями.

Со стороны выглядит забавно: человек рассуждает на отвлеченные темы, потом хлопает себя по лбу и совершает открытие, разводится или вступает в брак, едет на другой конец света, развязывает победоносную войну, делает состояние, сбрасывает давно гнетущий балласт.