Возрождение. Как достать любимую со звезд

В здании хлопнула дверь. Патруль спешил к нам.

– Быстрее бери нас на борт! – рявкнул Нагар ему, но мне над ухом. – И попробуй не выполнить мой приказ, я разнесу вашу телегу в клочья. Ты!.. Железяка… – Нагар приступил к словесному описанию робота и его достоинств на богатом русском вперемежку с языком народностей Африки. – Я тебя…

– Хватит слов, присаживайтесь, я давно понял вашу команду, – заторможенной речью ответил патрульный.

Следом по инерции Нагар добавил десяток слов неизвестного происхождения, но очень доступного к пониманию.

– Хорошо, – послышался подавленный голос. – И незачем повышать тон, рецепторы очень дорого стоят.

Гравикар круто подрулил к нам с открытыми дверцами, и мы нырнули в него, не дождавшись остановки.

– Теперь быстрее за город, – выдохнул я.

– Главный в вашей группе – грязный человек, – возразил робот.

– Эй, ты, железка, полегче на поворотах.

– Команда непонятна, мы еще не едем.

– Так вперед, да скорость на максимум! – снова рявкнул Нагар, посмотрев на приближающихся охранников.

Кар сорвался с места, ускорение вдавило в сидение, в глазах потемнело, щеки растянулись до ушей, тело налилось свинцом. Здания замелькали, словно тростник на пути летящей стрелы.

– Так что насчет команды «полегче на поворотах», она конфликтует с командой «максимальная скорость».

– Сказано максимальная, значит, максималь…

Фраза оборвалась, кар, не снижая скорости, изменил направление под девяносто градусов. Это был предел человеческих возможностей, точнее моих, с перегрузкой в 9G. Очнулся от сочной оплеухи под ветвистым кустом, похожим на плакучую иву.

– Архи, живой? Очнись, – услышал знакомый голос.

– Э-э, харэ.

Рука Нагара замерла в сантиметре от моего лица.

– Где патруль, машина?

– Я его бросил на окраине. Уперся, говорит, что далее лететь не может, нарушение устава. Как я только его не стращал, кричал… Он тупо смотрел вперед и твердил одно.

– Это неплохо, есть вероятность, что и другим нельзя, – покрутил онемевшей шеей Архимед. – Ладно, что мы имеем?

– Судя по голубой звезде на северном небе, глайдер на противоположной стороне города, и добираться придется в этих дебрях.

– Эх, плохой с тебя Командор, команды роботам надо отдавать более точно. А то – быстрее на окраину и без поворотов, вот и вынес нас, куда было ближе.

– Я сказал, полегче на поворотах.

– Вот он и выбирал путь, как проехать на максимальной скорости, чтоб тебе было легонько.

– Да, если я бы не сказал полегче, то лежали бы сейчас в гравикаре, как барышни в обмороке, дожидаясь, пока нашатырь подвезут, и так мозг замутился на минуту, – Нагар сделал ехидную улыбку на лице, – а у тебя на пять. Еще узнали, что гравикары не оборудованы гравикомпенсаторами.

– О-о, миссия выполнена, – хлопнул товарища по плечу. – Пошли искать рейсовый глайдер, а то может и билетов не хватить, если раньше нас его обнаружат.

С каждым километром пути в тихом благоухающем лесу напряжение спадало. Преследователей не было, видно, устав караульной службы запрещал покидать город. Но тогда должна быть служба, которая это может, или лес наполнен чем-то нехорошим для них. Какие-то Амазонки, Партизанки, Белорусочки, и нас к ним приплели в участке.

– Скорее радиоэфир далеко не распространяется, вышек нет, – высказался Нагар, словно подслушал мои мысли.

– Так это я люблю, разговаривать с умным собеседником, и нечего меня передразнивать. Лучше давай повторим план нашего побега, больно он неординарный, – предложил Архимед.

– Не наш, а мой!

Спор, кто больший вклад внес в побег, отодвинул мою мысль озарения за дальний угол извилины.

Встреча с оппозицией

(приятной оппозицией)

Уже вечерело, когда вышли на местность, которую видели с высоты птичьего полета. У подножия горки журчала речка, а в закатных лучах желтого и восходе необыкновенного голубого солнца немного далее сверкала голубая вода большого озера или моря. Чтобы слишком не плутать в оврагах и не напороться на возможную засаду, решили переночевать на берегу. Живот противно урчал, требуя пищи, но теплая земля, несмотря на жестковатую траву, ласково согревала. Тепло шло из глубины, вольфрамовый шарик недр медленно отдавал тепло дневной жары.

Выспаться все же не удалось. В ночи раздался хруст куста над головой, открывая звездное небо. Куст исчез, вместо него смотрела на меня огромная голова, с которой шлепнулась капля слюны размером с трехлитровую банку. Немедля разрядил в упор парализатор, который прихватил у охранников, чем довел до бешенства странную голову. С громоподобным ревом голова заметалась в небе, ее длиннющая, очень тонкая шея заканчивалась у глади воды, вероятно, тело пряталось там же. По этой причине мы и не смогли услышать шорох шагов.

Падения, перекаты, прыжки чередовались в разных вариациях, увертываясь от ударов головы. Бластер был утерян безвозвратно, Нагар перед сном защемил его в ветвях над головой, и он был съеден вместе с кустом.

Вдруг вспыхнули яркие огни фонарей, ослепляя глаза твари. Не выдержав светопреставления, голова исчезла бесшумно, как и появилась.

– Из огня в полымя, – вздохнул я. Слепящие фонари перекинулись на нас.

– Выключить свет! – произнес мягкий женский голос. – Они неопасны, это голубые.

– Кто? Какие голубые? – эта их фраза просто взбесила меня. – Это вы тут все голубые на своем таком же солнце. Посмотри получше, один черный, другой белый…

– Два веселых гуся, – продолжил тот же голос. – Вы почему не в городе, или надоели друг дружке, с нами побаловаться пришли?

– А-а, вы в этом смысле, тьфу на вас. У нас на Земле женщин хватает. Мы от вашей гостеприимной полиции бежим.

– Стоп! – вперед в свет фонарей вышла стройная леди. – С этого места поподробнее. Это ваш переполох в городе?

– Да, у меня нехорошие железные дяди отобрали мою любимую игрушку, пришлось объяснять им, что это нехорошо. А вы, значит, те самые Амазонки-партизанки, к которым нас приписали?

С места к ней двинулся Нагар. – И что делает милая леди одна в лесу? Я слыхал, это опасно, разные головы летают в небесах. – В дополнение тряхнул бицепсами-трицепсами великан.

– О, какой мужчина, а в игрушки играет, – последовал ответ из-за фонарей.

– Маркиза, подожди минут пять, дай допросить, затем делай, что хошь с этой грудой мышц.

– Больно надо, очередной псих с «Земли» залетел. В резервациях одно трепло собралось. Поди, вернется и будет байки сочинять, как женщин налево и направо улаживал одним ударом.

– Бить женщину?! Вы что, здесь с ума сошли все! – негодующе крикнул Архимед. – Я попросил бы помолчать и разъяснить, что у вас творится на Рассвете или Клондайке, как вас там еще назвать? К вам что, часто прилетают с Земли?