Последняя цивилизация. Политэкономия XXI века

Последняя цивилизация. Политэкономия XXI века
Василий Васильевич Галин

Сегодня каждый житель планеты ощущает наступление каких-то неведомых и грозных времен. Как будто тяжелая темная удушливая туча медленно опускается на землю. Что это? Чем она грозит человечеству?

Настоящая книга – это история о будущем, однако, здесь нет ни пророчеств, ни предсказаний, а есть только результат, к которому приводят мир силы и законы, двигающие его развитием. Книга посвящена смертельной угрозе, которую несет человечеству не природный катаклизм, эпидемия или космические пришельцы, а сам человек. Счет идет даже не на десятки лет, все уже происходит на глазах и при участии нашего поколения.

Это страшная книга, ее наверно не стоило бы и писать. Оправданием в данном случае может служить только необходимость привлечения внимания к существующей угрозе, для того что бы стимулировать более энергичные поиски новых путей развития.

Автор В. Галин хорошо известен по своим книгам «Запретная политэкономия» и «Политэкономия войны», посвященным политэкономической истории ХХ века.

Василий Галин

Последняя цивилизация. Политэкономия XXI века

Предисловие

Чем дальше, тем больше людей интересует не столько история, и даже настоящее, сколько будущее. И это понятно: с одной стороны их подстегивают бешеные темпы современной жизни, а с другой все более нарастающее беспокойство, связанное с ее растущей неопределенностью.

Вызовы, которые сегодня бросает будущее, выражаются в крайнем обострении проблем в экономике, политике, экологии, они буквально ставят человечество на грань выживания. Сохраняющийся еще оптимизм становится все более зыбким и связан либо с нежеланием понимать происходящее, либо с надеждами на грядущие коренные перемены. Примером последнего может служить мнение лауреата Нобелевской премии по экономике М. Спенса, по словам которого наши наследники к 2050 г. будут обитать в мире, «в котором, возможно, 75% или более населения земли будут жить в развитых странах». В будущем мы все будем сравнительно богаты, и различия между типичным американским потребителем и индийским будут не столь велики[1 - Michael Spence “The Next Convergence – The Future of Economic Growth in a Multispeed World”]. Но для этого, полагает Спенс, необходима «смена существующей модели экономического роста», хотя и этот шаг уже не гарантирует быстрого результата: «политика, имеющая целью устойчивое развитие, вероятно последует. Что неизвестно, так это сможем ли мы достичь этой точки достаточно быстро, избежав серьезных разрушений или даже потенциальных конфликтов»[2 - Michael Spence. The Free Market and the Sustainability Mindset. – The Moscow Times. 21.02.2012].

Что же может угрожать существованию современной цивилизации помимо природных катастроф и последствий климатических, экологических, генетических и прочих мутаций, вызванных деятельностью человека? Где и как человечество упрямо движется по пути к собственному самоуничтожению?

Ответам на эти вопросы посвящено огромное множество различных работ, среди которых, тем не менее, можно условно выделить три ключевых направления: ресурсно-демографическое, политэкономическое и философско-культурологическое, которые тесно переплетаются между собой. Что же представляют собой эти направления?

Ресурсно-демографическое

Ресурсно-демографическое – очевидно, является одним из самых наглядных и старейших. Впервые этой проблемой заинтересовались еще древнегреческие философы[3 - См. например: Платон. Государство. Собрание сочинений в 4-х тт. М. 1994; Аристотель Сочинения в 4-х тт. – М.: 1984 г., т. 4, с. 416-417. (Булгаков С.Н…, с. 81, 99)]. В нашу эпоху интерес к ней возродился во времена Мальтуса и с тех пор лишь непрерывно нарастал, приводя к кровопролитным войнам за передел мира. Качественный переход, придавший проблеме критический характер, произошел в конце 1960-х гг., с вступлением человечества в эпоху глобализации. Теперь ресурсно-демографические ограничения стали угрожать уже не отдельным нациям, а всему человечеству. Ответом на вызов стало создание в 1968 г. А. Печчеи и А. Кингом «Римского клуба», ставившего своей целью изучение проблемы. Внимание мировой общественности к его деятельности привлекли работы Дж. Форрестера (“Мировая динамика”, 1971 г.) и Д. Медоуза (“Пределы роста”, 1972 г.). Согласно результатам их исследований, при сохранении существующей динамики развития, в 2020-х годах человечеству грозит экологическая катастрофа.

Критики не оставили от модели Форрестера-Медоуза камня на камне. По их мнению, угроза катастрофы надуманна, поскольку темпы прироста численности населения в будущем снизятся, ресурсы планеты позволят прокормить в два раза больше людей, чем заложено в модели, ну а технический прогресс довершит решение всех остальных проблем. По словам А. Печчеи, нас «осмеяли и, образно говоря, повесили, распяли и четвертовали преданные защитники священной коровы роста»[4 - Медоуз Д.Х…, с. 314.]. Один из сторонников последней, Дж. Саймон утверждал: «материальный уровень будет повышаться для большинства людей в большинстве стран практически постоянно без ограничений»[5 - См. подробнее: Саймон Дж. Неисчерпаемый ресурс (Julian Simon. The Ultimate Resource, 1981, 1996). – М.: Социум. 2005, с. 797. (Медоуз Д.Х…, с. 258).]. Общую позицию либеральной школы отражает Д. Лал, по словам которого, «большинство страхов, которые сеют зеленые, не имеют под собой никакой почвы. Ресурсы нашей планеты вовсе не истощаются. Человечеству не придется голодать из-за роста численности населения планеты»[6 - Лал Д…, с. 319.].

Прошло 20 лет, и сопредседатели группы ООН по глобальной устойчивости, президенты Финляндии и Южной Африки в 2012 г. пришли к выводу, что «самый большой риск для будущего заключается в продолжении движения по нынешнему пути». По их мнению, «к 2030 г. в связи с увеличением населения земли дополнительно потребуется как минимум на 50% больше продовольствия, на 45% энергии и на 30% воды. (но) Мы остаемся оптимистами». Этот оптимизм полагается на достижения демократии во всем мире, технический прогресс и торжество разума: «Мы верим, что мы сможем призвать к разуму и желанию выбрать наше будущее скорее, чем оно выберет нас»[7 - Jacob Zuma and Tarja Halonen Seizing Sustainable Development, 2012.02.06 http:// www.project-syndicate.org/commentary/zuma1/English].

«Обычным выходом из этой дилеммы всегда было «образование», чтобы изменить привычки, проблема лишь в том, – отмечает Э. Вайцзеккер, – что он никогда не работал»[8 - Ernst von Weizsдcker. How Europe should tackle its resource constraints. Summer 2011. http://www.europesworld.org/NewEnglish/Home_old/Article/tabid/191/ ArticleID/21846/language/en-US/Default.aspx]. Действительно, если глобальная демократизация и технический прогресс и вселяют некоторые надежды, то с разумом возникают очевидные проблемы. Развитие общества на протяжении прошедших веков подчинялось не столько разуму, сколько действию свободных рыночных сил и частных интересов.

На другую сторону проблемы указывает Р. Хейнберг в своей книге «Пик всего: наступление века упадка» (2007 г.)[9 - Richard Heinberg “Peak Everything: Waking Up to the Century of Declines”. – New Society Publishers 2007.]. По мнению Р. Хейнберга, ресурсный пик был пройден в конце 1990-х, и в XXI веке человечество будет вынуждено жить в условиях постоянно сокращающихся ресурсов[10 - См. так же интересный отчет: Chris Clugston “Increasing Global Nonrenewable Natural Resource Scarcity”. http://richardheinberg.com/220-peak-everything]. Современное человечество еще не сталкивалось с подобными проблемами. На протяжении всего существования, начиная с промышленной революции, его развитие обуславливалось изобилием дешевых ресурсов, что предопределило его успешное развитие. В настоящее время ситуация изменилась на прямо противоположную, не случайно свою последнюю книгу Р. Хейнберг назвал «Конец роста» (2011 г.)[11 - Richard Heinberg The End of Growth. New Society Publishers. 2011.].

Политэкономическое

Неолиберальная теория в лице таких ее ярких представителей, как Ф. Хайек, Ф. Мизес, М. Фридман и т.п., вообще не предусматривает возможности глобального экономического кризиса. И действительно, несмотря на периодические потрясения, мировая экономика, начиная с эпохи реформации и английской промышленной революции, демонстрирует почти непрерывный потрясающий рост. Если и случались на этом пути масштабные кризисы, такие, как, например, Великая депрессия, то они, по мнению неоклассиков, были спровоцированы не законами капитализма, а бездарным вмешательством государства. Вся проблема в государстве, утверждают либертарианцы, если устранить его вмешательство, то рост будет продолжаться бесконечно.

В математическом виде это утверждение нашло отражение в работах Р. Мертона, М. Скоулза, Г. Марковица, М. Миллера, получивших Нобелевские премии за доказательство, что использующиеся при создании деривативов компьютерные математические модели могут распылять риск бесконечно и безопасно. Своего торжества неоклассическая теория добилась в конце 1980-х с началом реформ Р. Рейгана и М. Тэтчер – последовательным сокращением роли государства в экономике. Теперь, казалось бы, все барьеры на пути непрерывного экономического роста устранены, и человечество ожидает лишь вечное процветание. И мировая экономика уже было приобрела второе дыхание на глобальном уровне, но кризис 2008 г. поставил под сомнение эти надежды.

Политэкономисты сходятся с либертарианцами в том, что рост ограничивается не ресурсными, вернее не столько ресурсными, сколько социально-экономическими факторами. Однако они диаметрально расходятся в перспективах этого роста. Не случайно уже с 1987 г. появляются такие работы, как, например, П. Джея и М. Сиджвика: «Апокалипсис 2000. Экономический крах и самоубийство демократии»[12 - Peter Jay and Michael Stewart Sidgwick . Apocalypse 2000: Economic Breakdown and the Suicide of Democracy 1989-2000 by. Sidgwick & Jackson. 1987.], П. Кеннеди «Взлет и падение Великих империй»[13 - Paul Kennedy. The Rise and Fall of the Great Powers: Economic Change and Military Confict From 1500 to 2000. 1987.], Дж. Сороса «Кризис мирового капитализма»[14 - Сорос Дж… – Сорос Дж. Кризис мирового капитализма. Открытое общество в опасности. Пер. с англ. – М.: ИНФРА-М, 1999.]. До начала 2000-х годов к подобным иногда еще интуитивным пророчествам относились скептически. Однако после кризиса доткомов ситуация стала меняться. И уже в 2003 г. У. Боннер, Э. Уиггин издают книгу «Судный день американских финансов», в которой приходят к выводу, что: «потребительский капитализм обречен… тенденции, которые не могут длиться вечно, исчерпали себя… это не циклическое изменение, а структурное… Рано или поздно должен наступить конец привычного нам мира. Это всего лишь вопрос времени»[15 - Боннер У., Уиггин Э…, с. 331, 290.]. В 2005 г. появляется книга Дж. Кьеза «Война империй», где автор констатирует: «Америка в кризисе, потому что в кризисе ее модель, эта модель приводит нас к катастрофе»[16 - Кьеза Дж...., с.78.]. В том же году выходит книга известного британского историка Н. Фергюсона «Взлет и падение Американской империи»[17 - Niall Ferguson. The Rise and Fall of the American Empire. – Penguin Group (USA), – 2005. The War of the World: Twentieth-Century Confict and the Descent of the West. – Penguin Group (USA), – 2006.].

Подтверждением этих прогнозов стал кризис 2008 г., который уже вошел в историю под названием Великой Рецессии. Казалось бы, рыночная экономика, которая, по мнению сторонников неоклассической теории, является равновесной, должна была бы автоматически восстановить свой рост, но этого не произошло. Мировая экономика не только колеблется на грани стагнации, но и продолжает накапливать отрицательный потенциал, который выражается прежде всего в наращивании долгов и социального расслоения общества.

И в 2008 г. выходит книга нобелевского лауреата по экономике П. Кругмана «Возвращение Великой депрессии?»[18 - Кругман Пол. Возвращение Великой депрессии? – М.: Эксмо. 2009. – 336 с.], в 2010 г. нобелевский лауреат Д. Стиглиц выпускает книгу под самоговорящим названием: «Свободное падение: свободные рынки и погружение мировой экономики»[19 - Joseph E. Stiglitz. Freefall: America, Free Markets, and the Sinking of the World Economy. W. W. Norton & Company. 2010.]. А в 2011 г. на рынок выходит книга Д. Мойо, вошедшая в топ 10 крупнейших мировых рейтинговых бестселлеров, уже с констатирующим названием – «Как погиб Запад»[20 - Мойо Д. Как погиб Запад. – М.: Центрполиграф. 2012. – 287 с.].

Философско-культурологическое:

Наибольшую известность здесь получил труд О. Шпенглера «Закат Европы»[21 - Oswald Spengler’s “Decline of the West”.], вышедший в 1918 г. Шпенглер отрицает марксистское представление о последовательном развитии цивилизации и с философско-культурологической точки зрения предлагает взгляд на мировую историю – как на ряд независимых друг от друга культур, проживающих, подобно живым организмам, периоды зарождения, становления и умирания. Последняя фаза наступает тогда, когда культура, исчерпывая свои внутренние творческие возможности, мертвеет и переходит в фазу цивилизации, для которой свойственны атеизм и материализм, агрессивная экспансия и революционный радикализм, сциентизм и техницизм, а также урбанизация: «в мировом городе нет народа, а есть масса»[22 - Шпенглер О. Закат Западного мира. – М.:АЛЬФА-КНИГА, 2010. – 1085 с.].

Но первенство здесь все же принадлежит И. Киреевскому, который еще в 1852 г. писал о близком закате Европы: «Духовное развитие Европы уже перешагнуло свою высшую точку. Достигнув атеизма и материализма, она исчерпала те единственные силы, которыми она обладала, силы абстрактного рационализма, и идет навстречу своему банкротству»[23 - Киреевский И. В. «О характере просвещения Европы и его отношении к просвещению России», 1952; Киреевский И. В. ПСС в 2 тт., М., 1911, т. 1, с. 176-181 (Шубарт В…, с. 247)]. К. Леонтьев в 1886 г. в книге «Восток, Россия и Славянство» с точки зрения славянофилов, к которым относились Н. Данилевский и Ф. Достоевский, предсказывал цикличность развития цивилизаций, и уже в конце XIX в. утверждал, что Запад достиг высшей точки своего развития[24 - Прогнозы К.Леонтьева относительно социалистической революции в России, ее крайне ожесточенного характера и последующей диктатуры, быстрого развития Германии, которое приведет к одной или двум войнам, сбылись с поразительной точностью в XX в. В конечном счете, полагал Леонтьев, мир будет полностью уничтожен благодаря появлению новых технологий.].

К этому же кругу исследователей примыкает и Л. Гумилёв, который в качестве движущей силы циклического развития представлял внутреннюю энергетику общества, которую он назвал пассионарностью. И совсем уже похоронным набатом звучала книга В. Шубарта, появившаяся в 1939 г.: «Европа идет к самой кровавой своей катастрофе, приближается к концу, неизбежно заложенному в ней от рождения. Этой роковой судьбы уже не изменить. Камень катится, и не только с 1914 года – он катится в течение четырех столетий»[25 - Шубарт В…, с. 18.]. «Отчаянье и кричащая боль бытия становятся основным аккордом экзистенциальной (философии)… Раздавленный, с ужасом ощущающий глубоко укоренившуюся в себе порочность, человек чувствует свое падение в ничто…»[26 - Шубарт В…, с. 358-360.].

Это направление получило большую популярность среди таких известных исследователей, как Ф. Бродель, И. Валлерстайн, М. Мелко, С. Квигли и др.[27 - F.Braudel. On History (1980), and History of Civilizations; I.Wallerstein. Geopolitics and Geoculture: Essays on Changing World System (1992); M.Melko. Nature of Civilizations (1969); Ch.Dawson. Dynamics of World History (1978); C.Quigley. The Evolution of Civilizations: An Introduction to Historical Analysis (1961).] Один из них, А. Тойнби посвятил свой 12-томный труд «Постижение истории» фундаментальному исследованию циклов развития культур. Однако, в отличие от Шпенглера, он не уподоблял культуры живым организмам, имеющим ограниченную продолжительность жизни, а считал, что они вырождаются из-за нравственных причин: эгоизма правящей элиты, консерватизма и лености населения[28 - A.J.Toynbee. Study of History (L.: Oxford University Press, 12 vols., 1934-1961), and Civilization on Trial (N.Y.: Oxford University)].

Более прикладную форму это направление получило в работах идеолога крайне правого крыла Республиканской партии, сотрудничавшего с тремя президентами США, П. Бьюкенена, опубликовавшего серию книг, начавшуюся в 2002 г. с книги «Смерть Запада», последняя вышла в 2011 г., под названием «Выживет ли Америка к 2025 г. – Самоубийство Супердержавы»[29 - Pat Buchanan. Will America Survive to 2025 – Suicide of a Superpower. 2011]. В них Бьюкенен приходит к выводу, что европейская и американская цивилизации подходят к своему концу, из-за потери ими религиозного чувства и связанных с ним добродетелей.

Каким бы путем не шел исследователь – ресурсно-демографическим, политэкономическим или философско-культурологическим, он везде приходит к одному и тому же печальному итогу. Но, может быть, все-таки это ошибка? Ставки слишком высоки и апокалипсичность подобных выводов диктует необходимость еще и еще раз проверять полученный результат, или, по крайней мере, пытаться найти выход из тупика.

Как известно, нет лучшего средства проверки теоретических предположений, чем практический опыт. Правда в данном случае есть один недостаток – этот опыт может быть только историческим. Тем не менее, он может оказаться весьма достоверным, ведь человечество уже не раз сталкивалось с подобными проблемами, и хотя формы их проявления менялись, суть оставалась практически неизменной.

Но даже практика не всегда может гарантировать правильный результат. Ведь видимые факты нередко противоречат истине. И здесь снова приходится обращаться за помощью к науке – науке, изучающей силы, двигающие развитие общества, и законы, которым это движение подчиняется.

Опасная теория

Облик правды – грозен, народ нуждается в мифах, в иллюзиях, в том, чтобы его обманывали. Правда – нечто страшное, невыносимое, смертельное.

    Мигуэль де Унамуно, испанский философ

Какие же силы движут историей? – Очевидно, прежде всего, те, которые обеспечивают выживание и удовлетворение естественных потребностей человека, т.е. материалистические. В этом вопросе мы находим редкое единодушие между извечными оппонентами – классиками марксизма и либерализма: в трактовке К. Маркса «способ производства материальной жизни обусловливает социальный, политический и духовный процессы жизни вообще»[30 - Маркс К., Энгельс Ф. Сочинения. – 2-е изд. Т. 13, с. 6 – 7.], Энгельс пояснял: «экономическое производство и неизбежно вытекающее из него строение общества любой исторической эпохи образуют основу ее политической и умственной истории…»[31 - Предисловие Энгельса к немецкому изданию «Манифеста коммунистической партии». (История…, с. 123.)], – т.е. «бытие определяет сознание». Формулировка одного из апостолов неолиберализма Ф. Хайека сводится фактически к повторению той же мысли: «неэкономические, жизненные задачи определяются экономической деятельностью, которая заставляет нас четко определять свои приоритеты»[32 - Хайек Ф. фон…, Дорога к рабству, с. 111. (Скидельски Р…, с. 64.)].

В начале современной эпохи за изучение материальных сил и законов, крутящих колеса истории, взялась специальная наука – «политэкономия», понятие которой было предложено французом А. Монкретьеном в 1615 г. в книге «Трактат политической экономии». Легендарные У. Петти, А. Смит, Т. Мальтус, Ж. Сэй, Д. Рикардо и др. сделали из теории самостоятельную науку, исследующую внутренние закономерности общественного развития. Г. Гегель назвал политическую экономию наукой, которая «делает честь мысли, потому что она, имея перед собой массу случайностей, отыскивает их законы. Интересно видеть, как все взаимозависимости оказывают здесь обратное действие, как особенные средства группируются, влияют на другие сферы и испытывают от них содействие себе или помеху. Эта взаимная связь, в существование которой сначала не верится… замечательна главным образом тем – и сходна в этом с планетарной системой – что она всегда являет глазу лишь неправильные движения; и все же можно познать ее законы»[33 - Гегель Г. Соч. Т. VII. М.-Л.: Соцэкгиз, 1934. С. 218. (Сычев Н.В…)].

Однако в середине XIX в. неожиданно политэкономия подверглась гонениям и жесткому остракизму. Виной тому стало появление марксизма, который своей критикой довел политэкономию до логического конца, т.е. до конца капитализма и даже отыграл по нему панихиду: «Призрак бродит по Европе, призрак коммунизма». Но капитализм еще только вступал в свой «золотой век» и умирать не собирался. Вместе с тем для дальнейшего развития ему срочно требовалась новая теория. Для этого капитализму, прежде всего, пришлось отказаться от возможности объективного познания мира. Классик современного либерализма Ф. Хайек в своей книге «Дорога к рабству» обосновывал этот отказ невозможностью «найти рациональное объяснение силам, механизм действия которых в основном от нас скрыт…»[34 - Хайек Ф. Дорога к рабству.].

Фундаментом новой теории капитализма стал маржинализм, появившийся также в середине XIX в. из-под пера немецкого экономиста Г. Германа, сформулировавшего закон психологической оценки благ[35 - Блауг М. 100 великих экономистов до Кейнса. – СПб, 2005, с. 89. (Чечелева Т.В…, с. 20).]. Цель экономической науки Г. Герман видел в оказании помощи человеку в получении максимального наслаждения от потребления благ. Это было как раз то, что нужно. Не случайно, по словам Б. Селигмена, маржинализм стал «своеобразной апологией тех, кого можно назвать властвующей элитой»[36 - Селигмен Б. Основные течения современной экономической мысли. – М. Прогресс. 1968 с. 145. (Чечелева Т.В…, с. 19)]. Однако сама по себе «маржиналистская теория, – отмечал Б. Селигмен, – представляет собой чистую систему, малопригодную для практических целей»[37 - Селигмен Б. Основные течения современной экономической мысли. – М. Прогресс. 1968 с. 233. (Чечелева Т.В…, с. 22)].

Для того, чтобы стать наукой, маржинализму пришлось вобрать в себя отдельные элементы классической политэкономии, чтобы в итоге превратиться в неоклассическую теорию. Помимо «невидимой руки» А. Смита, «железного закона заработной платы» Д. Рикардо[38 - Предельная величина заработной платы ограничивается интересами накопления капитала, «весьма низкая норма прибыли остановит всякое накопление…», что приведет к полной остановке всякой экономической деятельности. (Рикардо Д., с. 148).] и т.п., наиболее востребованными в данном случае оказались идеи Д. Юма о «несовершенствах и узких пределах человеческого познания» и о том, что «разум есть и должен быть лишь рабом аффектов и не может претендовать на какую-либо другую должность, кроме служения и послушания им»[39 - Hume D. A Treatise on Human Nature [1740]. Oxford: Clarendon Press, 1978 [Юм Д. трактат о человеческой природе // Юм Д. Сочинения: В 2 т. М.: Мысль, 1996. Т. 1]. (Лал Д…, с. 82).].

Датой рождения новой науки можно считать 1902 г., когда английский экономист А. Маршалл впервые прочитал курс «Экономикс». Определяя его, А. Маршалл писал: «Экономическая наука занимается изучением того, как люди существуют, развиваются, и о чем они думают в своей повседневной жизни. Но предметом ее исследований являются главным образом те побудительные мотивы, которые наиболее сильно и наиболее устойчиво воздействуют на поведение человека в хозяйственной сфере его жизни»[40 - Маршалл А. Принципы экономической науки. Т. 1. М.: Прогресс-Универс, 1993. С. 69.]. Новая теория оказалась весьма эффективной, поскольку позволяла, оказывая влияние на побудительные мотивы, на ожидания человека, тем самым воздействовать на его экономическое поведение.

Новая теория процветала вплоть до очередного кризиса, на этот раз он выразился в двух мировых войнах XX в., Русской революции 1917 г. и Великой депрессии 1930-х гг. Кризис привел к появлению сразу двух новых теорий: австрийской школы и Дж. М. Кейнса. Наиболее яркое понимание их особенностей дает оценка этими конкурирующими теориями причин Великой депрессии[41 - Более подробно версии и теории причин возникновения Великой депрессии см. Галин В. Тупик либерализма. Серия «Политический бестселлер». – М.: Алгоритм. 2011.]:

Великая депрессия

Австрийская школа

Классики австрийской экономической школы во главе с Л. Мизесом, Ф. Хайеком, М. Ротбартом, Роббинсоном, и др. были одними из немногих предсказавших Великую Депрессию задолго до ее начала, что вызвало первый всплеск интереса к ним.

Основы своего учения Л. Мизес изложил в 1912 г. в книге «Теория денег и кредита». Исходя из денежной теории шведского экономиста К. Викселля, Л. Мизес доказал, что принудительное снижение процентных ставок центральными банками неизбежно создает искусственный бум, особенно в отраслях, производящих капитальные блага; и этот бум не может продолжаться долго. Более того, золотой стандарт, пусть даже ослабленный центральными банками, в конце концов заставит отдельные страны отказаться от инфляционной политики и пройти через крах[42 - Mises L. von. The Theory of Money and Credit. 2nd ed. Irvington-on-Hudson, N.Y.: Foundation for Economic Education, 1971. P. 402. (Скоузен М…, с. 354)].

Крах неизбежен вне зависимости от того, растут цены или нет. В своем главном произведении «Человеческая деятельность» Л. Мизес пояснял: «крах явился необходимым следствием попыток понизить ставку процента посредством кредитной экспансии»[43 - Мизес. Л. фон. Человеческая деятельность. М.: Экономика, 2001. С. 800. (Скоузен М…, с. 354)]. В 1924 г. Л. Мизес предупредил, что приближается обвал. Депрессия будет всемирной, поскольку почти каждая страна имела золотой стандарт и центральный банк, проводивший инфляционную политику после великой войны[44 - Machlup F. “Tribute to Mises”. The Mont Pelerin Society, 13 September 1974. P. 12. (Скоузен М…, с. 355).].

В США также был обширный круг экономистов, предсказавших грядущий крах[45 - Самым известным американским предсказателем судного дня считают Р. Бэбсона, инвестиционного консультанта из Бостона, который предсказал крах фондового рынка в 1926 г. и начал играть на понижение. См. Babson R. W. Actions and Reations: An Autobiography of Roger Babson. 2nd ed. New York: Harper Collins, 1950. p. 1950. P. 267. См. также: Smith E.L. Yankee Genius: A Biography of Roger W. Babson. New York: Harper & Brothers, 1954. Pp. 262-270. Согласно Wall Street Journal (6 September 1929), (Скоузен М…, с. 361-362).]. Они так же, как и представители австрийской школы, были сторонниками твердых денег. Одним из наиболее известных был Б. Андерсон, главный экономист Chase Manhatten Вапk, который неоднократно называл политику ФРС «неверной и опасной»[46 - Anderson В. М. «Commodity Price Stabilization. A False Goal of Central Bank Policy» // The Chase Economic Bulletin 9, no. 3. 8 May 1929. P. 4. (Скоузен М…, с. 352)]. Когда ФРС в августе 1927 г. снизил учетную ставку до 3,5%, Б. Андерсон заявил: «мы подносим спичку к пороховой бочке» и «выпускаем на волю непредсказуемые психологические силы спекулятивной заразы»[47 - Anderson В. М. «Commodity Price Stabilization. A False Goal of Central Bank Policy» и «The Financial Situation» // The Chase Economic Bulletin 9, no. 6. 22 November 1929. P. 4. (Скоузен М…, с. 353).].

Не менее популярен был и Е. Харвуд – основатель независимого Американского института экономических исследований и регулярный автор для The Annalist, финансово-экономического еженедельника New York Times, который с середины 1920-х неоднократно заявлял, что банки «выдали слишком много кредитов» и что кредитная экспансия ФРС скоро закончится. В начале 1929 г. Е. Харвуд предупреждал: «…Текущая спекуляция капитальными товарами, представителями которых являются ценные бумаги, и инфляция их цен намного опаснее спекуляции потребительскими товарами»[48 - Harwood E. С. «The Probable Consequences to Our Credit Structure of Continued Gold Exports». The Annalist. 23 March 1928. Резюме этой и других статей, написанных Харвудом, приведены в: Cause and Control of the Business Cycle. 5th ed. (Great Barrington, Mass.: American Institute for Economic Research, 1932/1957. P. 63-66); Harwood E. C. «Speculation in Securities vs. Commodity Speculation». The Annalist. 15 February 1929. (Скоузен М…, с. 363).].