Последняя цивилизация. Политэкономия XXI века

Однако для России и 3,5% оказалось слишком много. Проблема в том, что доходность частных пенсионных накоплений за время существования системы составила в среднем всего 7%, что ниже уровня инфляции – 10%, в два раза ниже индексации государством страховой части пенсии – 15% и почти в три раза ниже темпов роста экономики и средней заработной платы. Другими словами, финансовые посредники работают в убыток не только для своих доверителей, но и экономики в целом[542 - При этом номинальный размер пенсии гарантирован государством. Кто же покроет этот убыток от «эффективной» деятельности частных и негосударственных компаний? – государство, т.е. все налогоплательщики и десятки миллионов пенсионеров, которые будут получать более низкую реальную пенсию. В 2012 г. премьер-министр Д. Медведев признает, что пенсионная реформа 2002 г. провалилась. Однако, как отмечает О. Дмитриева, вновь «выиграли финансовые лоббисты», добившиеся возможности полного сохранения накопительной части пенсии. В результате только за один 2013 г. финансовым посредникам уйдет 581 млрд рублей (больше, чем федеральные расходы на образование) (См. следующую ссылку)],[543 - О. Дмитриева (Заместитель руководителя фракции «Справедливая Россия» в Государственной Думе) в интервью на передаче «Деньги на старость» радиостанции «Вести ФМ» http://radiovesti.ru/articles/2012-12-16/fm/76372 Доходность ВЭБ – 6,6%; Управляющих компаний – 7 %; НПФ – 7,9%; Инфляция – 10,1%; Темп роста средней заработной платы и номинального ВВП – 20%; Индексация страховой части пенсии – 15% без валоризации. См. так же заявление В.В. Путина на расширенном заседании правительства 31.01.2013 http://www.fontanka.ru/2013/01/31/121/].

В России основные инвестиционные ресурсы принадлежат не населению, а олигархам, заинтересованным не столько в развитии, сколько в сохранении своего status quo. Не случайно более 80% богатства российским миллиардерам приносят непроизводительные отрасли – недвижимость, строительство, добыча и экспорт сырья. «Ни в одной из прочих развивающихся стран, – отмечает Р. Шарма из Morgan Stanley, – доля этих секторов не превышает 35%. Даже в Бразилии, в сырьевой экономике примерно с тем же уровнем дохода, что и Россия, доля непроизводительных отраслей в состояниях миллиардеров не превышает 12%»[544 - Чем они заработали свои миллиарды? («The Washington Post”, США) Ручир Шарма (Ruchir Sharma) http://inosmi.ru/world/20120625/194074947.html#ixzz2CdjVwDMZ http://www.washingtonpost.com/blogs/wonkblog/wp/2012/06/24/the-billionaires-list/Ручир Шарма, глава отдела развивающихся рынков Morgan Stanley Investment Management. Эта статья основана на выдержке из его новой книги «Прорывные страны: В поисках новых экономических чудес» (« Breakout Nations: In Pursuit of the Next Economic Miracles»).].

Отличительной чертой крупного российского бизнеса является его зарубежный характер: по словам главы Экспертного управления президента России К. Юдаевой, весь крупный бизнес «живет» за рубежом. В 2010-2012 гг. 80% размещений акций компаний РФ прошло за пределами страны, для сравнения у Бразилии – 7%, у Китая – 8%, у Индии – 14%[545 - Доклад главы Экспертного управления президента России Ксении Юдаевой Денисова М. В офшоры бизнес выталкивают дефицит ликвидности и некомпетентные суды. 15 февраля 2013. http://opec.ru/1459794.html]. Более 90% крупных компаний имеют офшоры, почти треть из них вообще принадлежит офшорам[546 - http://expert.ru/expert/2013/04/pora-vozvraschatsya-s-ostrovov/]. Не случайно, по оценкам Tax Justice Network за 2012 г., основные инвестиционные ресурсы России находятся за рубежом, их объем только на банковских и инвестиционных счетах составлял почти 40% ВВП России[547 - http://www.gazeta.ru/fnancial/2012/07/23/4690365.shtml].

Начиная с кризиса 2008 г., экспорт Прямых иностранных инвестиций (ПИИ) из России вырос в среднем почти в 5 раз. Накопленные российские ПИИ за рубежом достигли 20% ВВП, что в 4 раза выше, чем у Китая. По мнению А. Пахомова, «в связи с этим можно констатировать, что складывается зарубежный сегмент российской экономики». Экспорт ПИИ к вложениям в основные фонды у России составил 17,3%, что в 9 раз больше, чем у Китая, и даже выше, чем у развитых стран мира. И это при том, что уровень капиталовложений к ВВП в последние десятилетия в Китае составлял порядка 40 и даже 50%, а в России всего около 20%. Но такая норма капиталовложений, отмечает А. Пахомов, является недостаточной даже для обеспечения «устойчивой траектории роста»[548 - Пахомов А. «Экспорт прямых инвестиций из России: очерки теории и практики». – М.: Институт Гайдара, 2012. – 368 с., с. 297-298, 300, 302. http://www.iep.ru/fles/text/working_papers/Nauchnie_trudi_%E2%84%96163.pdf].

Если бы этот вывоз капитала действительно был экспортом, то он еще давал бы надежды на возвращение в страну дивидендов от их использования. Однако в большинстве случаев в этом возникают большие сомнения. Так, например, в России ситуация с Net income from abroad зеркально противоположна США, Германии, Японии и т.п.: в России наблюдается не приток, а отток доходов, который с кризиса 2008 г. к 2012 г. вырос почти в 10 раз[549 - 2011+wbapi_data_value+wbapi_data_value-last&sort=asc]! Вряд ли можно отнести к экспорту капитала и его отток по «сомнительным операциям», который в последние годы достигает в среднем $30 млрд ежегодно[550 - http://www.vedomosti.ru/fnance/news/9292521/ottok_pod_kontrolem]. Эти капиталы большей частью уже не являются российскими, и если и приходят в Россию, то рассматривают ее как поле для свободной охоты, для получения краткосрочных прибылей.

Средний класс в России не может являться источником инвестиций, как на Западе, во-первых, вследствие его молодости. Он появился в сколь-либо заметных количествах только с началом роста цен на нефть в конце 1990-х гг., и в дальнейшем увеличивался, плотно коррелируя с ними. К 2011 г. доля среднего класса, способного к долгосрочному инвестированию, по данным ЦСИ «Росгосстраха», достигла 18%[551 - (С годовым доходом свыше 30 тыс. долл.) В 2011 г. доход более $300 тыс. в год имели 237 тыс. семей, или 0,5% населения страны. Доход более $1 млн в год – 29 тыс. семей, или менее 0,1% населения России. Центр стратегических исследований (ЦСИ) «Росгосстраха”. http://top.rbc.ru/economics/25/04/2012/647997.shtml]. В среднегодовом исчислении за 2000–2011 гг. его доля не превысила 10%. Во-вторых, из-за того, что, едва появившись на свет, средний класс, прежде всего, вполне естественно устремился удовлетворять свои потребительские интересы. Как отмечает О. Солнцев (2012 г.): «Рекордными, если считать процент отчислений от текущего дохода на формирование личных накоплений, были 2001–2004 гг. Затем последовал разогрев расходов на потребление и чрезмерный потребительский оптимизм…», который сохраняется до сих пор[552 - Чеховский Н. Россиянам пора делать сбережения. 10 апреля 2012. Интервью с руководителем направления денежно-кредитной политики Центра макроэкономического анализа и краткосрочного прогнозирования (ЦМАКП) Олегом Солнцевым. http://svpressa.ru/economy/article/54360/?go=alone]. Другими словами, средний класс преимущественно просто «проедает» доставшиеся ему ресурсы будущих поколений.