Очень Большой Лес. Том 1

На сей раз пуповину фала, соединяющего дрон с экспериментаторами, увеличили до ста метров, а конец прикрепили к специальной лебёдке, собранной из подручных материалов. К ней даже приторочили моторчик, способный крутить вал лебёдки (кусок трубы), на который наматывался фал.

– Ну, товарищи, с богом! – объявил Плащинин, окружённый всеми участниками мероприятия; чтобы не мокнуть, соорудили шалаш с пологим скосом, под которым и расположились учёные и стеллаж с разными приборами.

Дрон отправился в полёт, управляемый оператором, рядом с которым стояли Карапетян и Савельев.

– Переживаешь? – спросил Сергей Макарович, заметив, что физик никак не может закурить.

– Есть немного, – признался Карапетян, наконец выпустив клуб дыма.

Сергей Макарович отодвинулся, и Егор Левонович смял сигарету, зная, что приятель не выносит сигаретного дыма.

– Не выходит из головы этот листок. – Физик имел в виду лист дерева, принесенный беспилотником. – Неужели соседняя брана родственница нашей? И там есть леса, деревья, природа?

– А не мог он зацепить тутошнее дерево?

– Где ты их видишь, деревья? Ближайшие в сотне метров отсюда. К тому же форма листа странная. Не клён, не дуб, не секвойя.

– Биологи разберутся.

– Ждать замучаешься, когда они разберутся. У нас в группе ни одного биолога или ботаника.

– Летели не для изучения формы листьев.

– Так-то оно так… но если лист оттуда…

– Откуда всё-таки?

– Браны-Вселенные могут отпочковываться друг от друга при достижении необходимых условий. Может быть, и соседняя отпочковалась от нашей. Либо наоборот. В этом случае они действительно могут быть похожими.

– Копиями?

– Вряд ли копиями, наверняка будут отличия, что мы и видим по форме принесенного листа. Но вообще-то возможен любой вариант. Наборы физических констант и законов, формирующих вселенные, могут быть самыми разными.

Дрон исчез в туманной мути. Потянулись минуты ожидания, равные по нервной насыщенности часам. Не спасали даже неуклюжие шутки Кондратюка, пугавшего коллег прибытием НЛО-флота с карательным отрядом. Спорить с Карапетяном и военспецами он перестал, однако от своей идеи НЛО-вторжения отказываться не собирался.

Шнур, связывающий дрон с лебёдкой, разматывался долго, пока не выбрал всю стометровую длину.

Замолчавшие участки экспедиции сдвинулись теснее, не сводя глаз с белёсой мути над головой, в которой исчезала ниточка бечевы. Воронка иномерианы видна не была, поэтому казалось, что шнур тянет вертолёт, зависший где-то над тучами.

– Возвращайте его! – не выдержал Плащинин.

Запустили лебёдку в обратном направлении. Шнур начал наматываться на вал, натянулся струной.

– Не лопнет? – с сомнением спросил Сергей Макарович.

– Он выдерживает до трёхсот килограммов, – успокоил его оператор. – А дрон весит около семидесяти.

– Необходимо ещё учитывать силу сопротивления среды.

– Я посчитал, – нервно произнёс Карапетян. – Первый раз ребята вытащили дрон без особых усилий.

Шнур завибрировал.

– Может, дрон зацепился за что-то? – предположил Плащинин. – Я имею в виду – на том конце? За вершину дерева, к примеру.

Никто ему не ответил.

Лебёдка протестующе заскрипела и закачалась.

– Придержите! – сказал Плащинин. – Ещё улетит за коптером, потеряем машину.

Помощники Сергея Макаровича навалились на хлипкое сооружение, придавливая его к земле.

Шнур снова начал медленно наматываться на вал.

Беспилотник вывалился из тумана через минуту, словно четырёхлапый паук. Пропеллеры его не крутились.

Наблюдатели зашумели.

Оператор начал подтягивать беспилотник, но он сам легко пошёл вниз, будто внезапно освободился от держащих его невидимых пут, и с неработающими винтами упал на речной откос. К нему подбежали люди, Карапетян жадно осмотрел аппарат, покачал головой.

– Ничего… никаких листьев… странно, что у беспилотников прекращают работу двигатели.

– В палатку его, – скомандовал Плащинин. – Посмотрим, что на сей раз записали видеокамеры и включались ли они вообще.

Дрон отнесли в центральную исследовательскую палатку, вынули из брюха аппарата блоки памяти.

В палатку набилось десять человек, жаждущих ознакомиться с записями видеокамер, сесть смогли только двое – Карапетян и Плащинин, остальные сгрудились вокруг компьютера и молча ждали, пока главные участники событий приведут записи в удобный формат.

Первая камера, чип которой реанимировал Егор Левонович, оказалась повреждённой. Экран компьютера воспроизвёл только запись старта беспилотника и вход его в горловину иномерианы, после чего экран засыпало «метелью» помех.

Зато вторая выдержала переход из браны в брану, и общий вздох собравшихся, увидевших запись после короткой тёмной паузы, оповестил об успехе операции.

На экране сформировалось бескрайнее, пятнистое, жёлто-зелёно-синее пространство, похожее на волнующийся океан. Угадать, что это такое, с первого взгляда не сумел никто. Затем беспилотник повернулся вокруг оси, и Карапетян прошептал изумлённо-недоверчиво:

– Лес?!

Это и в самом деле был лес, снятый сверху, причём камерой, перевёрнутой вниз головой: лес находился вверху, а синее небо внизу.

– Офигеть! – сказал кто-то в хрупкой тишине.

– Третью камеру! – опомнился Плащинин.

Поменяли чипы, но и третья, и четвёртая видеокамеры дрона показали один и тот же пейзаж: беспилотник завис над бескрайним лесом, состоящим из разнообразных островков растительности, судя по цвету листьев и форме крон, хотя это был не африканский лес, не джунгли, не сельва, не тайга и не саванна.

– Это всё? – спросил Плащинин, словно от него скрыли другие виды записей.

– Всё, – ответил Карапетян виноватым тоном.