Дома мы не нужны

– Из за чего потасовка, Петровичи? – чуть улыбнулся подполковник.

– Это мой ноутбук, мой, – тоном обиженного школьника вскрикнул учитель.

– Да там у него, офицер, там у него.., – перебивая соперника сунулся вперед доцент. Сунулся и замер, едва только Кудрявцев поднял руку.

А тот махнул ею в сторону Ежикова:

– Рассказывай, Сергей Петрович.

– Понимаете, – чуть смущенно начал тот, – это я днем в школе учитель, а по вечерам…

Толпа сунулась вперед в ожидании какой-то ужасной тайны и учитель, наконец решился:

– Я вечером я пишу книжки…

– Молодец, и много платят?

– Не знаю, – стушевался Ежиков, – я пока не издавался…

– Ну и…

– А чтобы сейчас книгу интересную написать, так много надо знать: и ТТХ оружия – и нашего, и вражеского, и про зверей всяких диких и…

– Подожди, а ты разве не про любовь пишешь? – с какой радости подполковник сделал такой вывод, профессор не понял, но отметил, что женская часть окружения явно потеряла интерес к писателю.

– Так вот, – продолжил Ежиков, – тыкая пальчиком в такой недостижимый гаджет, – там куча информации, там Википедия!

– Так интернета ведь нет, – искренне удивился профессор.

Сергей Петрович посмотрел на него снисходительно:

– А она у меня в памяти записана.

– Да ну, – махнул рукой Романов, – там такой объем.

– Ну, не вся, конечно, – признал Ежиков, – только русская версия. А жесткий диск у меня на два террабайта – там еще ого-го сколько места осталось!

– Тогда да, – признал поражение профессор, – такое возможно.

– Вот я и говорю, – торопливо влез в разговор доцент, пнув ногой лежащую рядом громадину, – сейчас откроем и узнаем кто это.

Кудрявцев перевел взгляд на писателя.

– Так там зарядки – процентов десять, а где здесь зарядить? – он обвел взглядом развалины.

– Значит так, – распорядился командир, – проблему с зарядкой решим; сейчас включать не будем. Это ведь свинья? – спросил он у доцента.

– Ну.., – протянул тот, – какой-то предок свиньи, или тупиковая ветвь. Несомненно есть различия в строении внутренних органах…

– Вот сейчас и узнаешь! Есть ее можно?

– Ну.., – опять протянул Игнатов, – можно наверное, только варить, часа четыре, не меньше… Мало ли что.

– Доцент Игнатов!

Сергей Петрович невольно вытянулся в струнку.

– Поручаю вам важную задачу – обеспечить питанием товарищей, – подполковник показал на толпу и, не обращая внимания на слабую попытку возражения добавил, – а помогут вам… Никитин!

– Я!

– Отрабатываешь наряд; есть еще желающие.., умеющие помочь?

– А пожалуй, я возьмусь, – вперед вышла женщина, совсем недавно получившая тычок локтем от соседки. Что интересно, в руке она держала длинный нож, словно готова была к такому повороту событий, – Ильина я, Ирина Павловна, в сельпе (она так и сказала – в сельпе) работаю, продавщицей. Я этих поросят перевидала больше, чем мужиков.

Последнее прозвучало настолько двусмысленно, что профессор, сам того не желая, спросил:

– А Валерий Николаевич, случаем, не мужем вам приходится?

– Ага, бывший. А нынешняя – вон, с дитем сюда приперлась.

Подполковник тем временем опять заговорил с Ежиковым:

– Это ты молодец, Сергей Петрович! От лица командования объявляю тебе благодарность. Я бы конечно расцеловал тебя, но, – Румянцев весело захохотал, глядя, как Ежиков испуганно отскочил.

– Хотя… Екатерина Павловна, подойди-ка к нам, – миловидная девушка в какой-то нелепой старушечьей ночнушке шагнула к ним, – ты у нас девушка опытная…

– Мальчишка, – погрозила командиру девушка, и тот на удивление совсем не стал возражать такому обращению, – хотя, конечно. Вот я помню, как раз Иосиф Виссарионович помер…

Она вдруг ловко подскочила к Ежикову и, заключив его в объятия, впилась в его губы своими.

А профессор, косясь на замершего в крепких девичьих руках писателя, поспешил за Кудрявцевым. Последний, явно пользуясь моментом, уносил куда-то ноутбук, про который Сергей Петрович на какое-то время забыл. Он вообще наверное забыл сейчас обо всем, не замечая даже громких аплодисментов, которыми зрители наградили Екатерину Павловну.

– Это что, такой отвлекательный маневр был?

– Ни в коем разе, – с чересчур честным выражением лица ответил Кудрявцев, – просто награда нашла своего героя. Не завидно, профессор? А хороша старушка, правда? Моя соседка, между прочим, тридцать пятого года рождения, два года с постели не вставала.

– Да, – согласился Романов, – старушка хороша, а куда мы идем?

– Прятать сей драгоценный предмет, – подполковник погладил гладкую крышку ноутбука, – и кое-что еще, и кое-что другое.

Тут он ловко обогнул огромную кровать на котором по прежнему лежала, наблюдая за происходящим, спасенная ими из-под завала девушка, и широким гостеприимным жестом пригласил профессора:

– Прошу вас, Алексей Александрович, в мои пять на пять на пять. Точнее в наши с Екатериной Павловной. Ее кровать там, – он кивнул на дальнюю целую стену, – и зашел в комнату через широкий проем.

Романов последовал за ним, опасливо покосившись на пса-громадину, который угрюмо наблюдал за ним, словно говоря: «Только попробуй тронуть что-нибудь из хозяйских вещей!». И пес разинул широко пасть, демонстрируя великолепный набор клыков – конечно не сравнимых с теми, у махайрода, но тоже себе ничего. В смысле ничего хорошего, если такие вдруг вонзятся в организм в любом его месте.

– А как зовут твою собаку, – спросил он, подходя к подполковнику.