Первые искры

Огонь. Женская ипостась: Пламя, Искра, Страсть. Стихия не имеет половой соотнесенности, люди сами выбирают, чьей силой пользоваться.

– Так значит, – вырвалось у меня, – во мне живет женская ипостась Огня?

– Не расстраивайся, – подмигнула Талли. – Некоторым девочкам такое даже нравится.

– Но это же бред! – воскликнул я. – Если вы хотите войны со всем миром, то почему не поклоняетесь мужику?

– Во-первых, – подошла ко мне и зарядила подзатыльник Талли, – Огню не поклоняются. Еще раз такое ляпнешь – убью. Во-вторых, – еще один подзатыльник, – кто тебе сказал, что мужчина-воин сильнее женщины-воина? А в-третьих, – от третьего подзатыльника я уклонился, – а в третьих… Это единственная статуя, которую дяде удалось спасти из Ирмиса.

– А маги Земли, – вспомнил я статую в оскверненном мною святилище, – они, выходит, покло… Э… Служат мужской ипостаси?

«Служат», видимо, тоже было не совсем подходящее слово – Талли поморщилась. Но от подзатыльников воздержалась, уже успех.

– Здесь – да, – сказала она. – Но тут – военная академия и гарнизон рыцарей, вот и…

– Ага! – торжествующе выпалил я. – Всё, молчу.

– Лучше бы ты раньше начал, – прошипела Талли. – Ладно, хватит трепотни. Тебе нужно открыть дерево заклинаний.

Как я и предполагал, для полноценной магии нужны были заклинания. И они, что самое интересное, были! Сложные, мудреные слова на древнем праязыке, от которого тот язык, что во рту, мог переломиться в любую секунду. Некоторые были такой длины, что теряли всякий смысл. Пока в бою что-то такое скажешь, тебя уже десять раз убьют.

Талли же легко и непринужденно выпаливала эти несусветные заклинания, и я, раскрыв рот, смотрел то на огненные струи дождя, то на огненные смерчи, летающие по святилищу.

– Плетение заклятий – сложный навык, – сказала она, нарезвившись. – Этому в академии обучают только на последнем курсе, и то – поверхностно. Считается, что магу нет большой необходимости обращаться к первоосновам. Есть множество заклинаний, сокрытых за обычными словами. Тут просто: надо произнести эти слова, и магия высвободится. Но для начала тебе нужно их увидеть. Дай руку.

Я протянул ей руку. Печать на тыльной стороне ладони вспыхнула сама по себе. Талли накрыла её своей ладонью и зажмурилась. Я услышал её глубокое, медленное дыхание.

– Глаза закрой, – тихо сказала она. – Наши силы должны ощутить друг друга.

Я послушно опустил веки. В темноте увидел вспыхнувшую руну Тейваз, а рядом с ней загорелась другая, похожая на перевернутую птичью лапку. Они совместились и ослепительно вспыхнули. Мне хотелось зажмуриться, но я обнаружил, что и так стою с закрытыми глазами. Впрочем, свет быстро потускнел, и я остался в темноте.

– Я, маг третьего ранга Таллена, беру в ученики мага без ранга Мортегара, – громким шепотом произнесла Талли. – Клянусь обучить его всему, что должен знать и уметь маг. Клянусь нести ответственность за его ошибки. Клянусь защищать его от опасностей.

Она замолчала, а у меня перед глазами вычертились огненные буквы. Кажется, мне полагалось читать вслух, что я и сделал – шепотом, с небольшой хрипотцой:

– Я, маг без ранга Мортегар, принимаю как учителя Таллену, мага третьего ранга, и клянусь выполнять все её приказания, добросовестно учиться и тренироваться, чтобы стать достойным звания мага Огня.

Буквы исчезли, вновь вспыхнула соединенная руна. Она разделилась на две. Сначала исчезла руна Талли, потом – моя.

Новый статус: ученик мага. Дерево заклинаний доступно

Талли отпустила мою руку и вздохнула, будто после тяжелой работы. Впрочем, я, только открыв глаза, тоже почувствовал себя вымотанным.

– Это нормально, – успокоила Талли. – В академии в день посвящения больше никаких занятий не проводят. Только пирушка и отдых. Но ты, если хочешь, можешь попробовать пару заклинаний.

Я опять закрыл глаза, слушаясь интуиции. Подумал: «Заклинания». Перед глазами тут же нарисовалось огненное дерево, большая часть которого, впрочем, выглядела тускло.

Доступен базовый набор заклинаний: управление огнем

Н-да, негусто. Список из едва ли десяти заклинаний поверг меня в уныние. Но с чего-то надо начинать. Так, что тут у нас… «Приручение», «Скульптор», «Умножение», «Перемещение»… Ну, например, вот:

– Умножение Огня, – произнес я, глядя на пламя, горящее перед статуей.

Сначала показалось, будто у меня что-то со зрением. Потом я моргнул и вскрикнул: весь пол был усеян огнями, они окружали нас с Талли и горели так же ровно, как и первоначальное пламя. Нет, не просто так же. Это был тот самый огонь, просто повторенный множество раз, и движение языков всех огней было абсолютно одинаковым.

А вот интересно, они жгутся? Я наклонился, вознамерившись потрогать пальцем ближайший…

– Вот дурак, – вздохнула Талли, когда я сунул в рот обожженный палец. – Но заклинание неплохо удалось. В другой раз только представляй сразу, сколько хочешь копий и где они должны расположиться. А то и до пожара недалеко.

Я, опять же интуитивно, осуществил некое волевое усилие, по ощущениям напоминающее взмах рукой, и огни погасли. Все, кроме одного, конечно же.

– Да у тебя хороший потенциал, – вновь похвалила меня Талли. – Ладно, на сегодня пока хватит. Завтракать будешь?

Я кивнул и пошел вслед за Талли прочь из святилища.

Текущая сила Огня: 8. Пиковая сила Огня – 16.

Я вздохнул. Сила росла, и это наполняло меня одновременно щенячьим восторгом и детским страхом.

Глава 9

Всю подневольность своего положения я осознал довольно скоро. Меня держали в подземном «дворце», откуда я не мог выбраться при всём желании. Мелаирим и Талли входили и выходили совершенно свободно, потому что у них были печати Земли. А у меня была только печать Огня, и стены меня не слушались. Я даже в комнате не мог закрыться! А порой хотелось психануть и хлопнуть дверью. Вот, значит, каково первозданному Пламени быть заточенным в недрах Земли. Но меня хоть кормили неплохо, чаще, чем раз в год.

Тренировки с Талли проходили всё интереснее, я осваивал новые и новые простые заклинания, прокачивая свою огненную силу. Особенно мне нравилось заклинание «Скульптор». Применив его, можно было заставить огонек принять любую форму. Чем больше деталей вспоминалось, тем лучше получалась скульптура. На словах просто, на деле – попробуй, сделай! Сидишь, щуришься, шипишь сквозь зубы, а руки так и тянутся – поправить, разровнять… Огонь мне, конечно, вреда не причинял, но и ощущения от ожога хватало, чтобы утратить концентрацию. Пламя немедленно теряло форму, и заклинание приходилось творить заново.

Спустя неделю мне удалось изобразить вполне себе сносную ромашку (вообще хотел розу, но потом понизил планку).

– А я думала, у нас мальчик будет, – ехидно заметила Талли, как раз в этот момент заглянувшая в святилище, где я отрабатывал навыки.

Я, разумеется, дико смутился и попытался на ходу превратить ромашку в меч. Получилось нечто до такой степени несуразное, огромное и вяло фаллическое, что Талли, взвыв от смеха, выбежала прочь.

Ну и Огонь с ней. Дура.

На следующий день, пытаясь «нарисовать Огнем с натуры» саму Талли, я спросил, какой вообще смысл в этом заклинании. В бою ведь всё равно, чем ты во врага кинешь: огненным шаром, или огненным пони. Талли в ответ посмотрела на меня, как на идиота.

– Это красиво, – сказала она.

– И всё?!

– А что ещё? Разве в твоем мире нет такого понятия, как искусство?

– Ну, есть, но… Какой смысл создавать скульптуру, если она исчезнет сразу, как ты отведешь взгляд?

– А какой смысл в скульптуре, которая исчезнет через век, или тысячу лет? Произведения искусства согревают сердца смотрящих и живут в памяти вечно. В Ирмисе был целый орден Творцов, и люди каждый день ходили смотреть на созданные ими изваяния и представления. У самых искусных изваяния двигались и разыгрывали пьесы.

– Двигались? – выдохнул я, глядя на кривого уродца, который у меня получался вместо высокой стройной девушки. Его хотелось пристрелить, чтобы не мучился. Примерно так я и сделал.

– Ты всё? – с усмешкой спросила Талли. – Продолжим завтра?