Банкир. Книга пятая: Трудная дорога домой

– И это правильно, – поддержал персональный компьютер Александр.

– «Почему?», – с ноткой обиды в голосе поинтересовалась помощница.

– Как не стыдно признаваться, – покаялся Мастер, – но с Громом и Тарзаном… ну, и с их спутницами, конечно, мы поступили, можно сказать, по-свински. Они сейчас заперты в «Армате», не имея доступа к ее управлению. Вот тут действительно можно сравнить с консервной банкой.

– «Это сколько же времени они там сидят – без еды, без…».

— Вот именно, – перебил Джесси с ее оханием и ненужными подробностями Саша, – сейчас посмотрим, и наслушаемся.

Он коснулся нитью маны корешка, и цифры в верхнем левом углу экрана перед глазами, которые остановились на надписи: «Четырнадцатый день в мире Ваалдам. Два часа, тридцать три минуты, сорок восемь секунд…», – побежали; синхронно с теми, что показывали земное время. А Мастер попытался вызвать Арматора, втайне все же опасаясь, что такая невообразимая для Земли связь не сработает. Искин командно-разведывательной машины откликнулся мгновенно; пока только строчкой на настольном экране:

– «Слушаю, Командир».

– Слушай, и запоминай. Доложи о состоянии экипажа на текущий момент, о работоспособности «Арматы»; потом покажешь картинку вокруг машины.

– «Состояние троллей, идентифицированных, как Гром, Тарзан, Зита и Гита удовлетворительное. В настоящее время находятся в состоянии, которое определяется как искусственное замедление всех видов деятельности…».

– Молодцы, – невольно вырвалось у Александра, – догадались! А девчата-то какие опытные попались Грому с Тарзаном. Нет, точно надо будет навестить ту школу, что они закончили. Хотя ее, скорее, нужно называть университетом.

Арматор, тем временем, продолжил:

– «Исправность Узлов командно-разведывательной машины „Армата“ – 100%. Заполняемость энергетического Узла – 68,4%».

– Это он так рвался вслед за нами, – высказал предположение Мастер, – что истратил почти треть энергии. А ведь я старался поддерживать Камень энергоузла заполненным по самое горлышко.

Помощники промолчали – эти операции Командира машины не могли пройти мимо их внимания. Они жадно, как и сам Александр, наблюдали за окрестностями, которые Арматор – согласно поставленной задаче – показывал на экране. Это был мир, разительно отличавшийся от той его части, которую безуспешно пытались колонизировать Ушедшие. Больше всего он напоминал экваториальные леса Африки, или Южной Америки – какими их показывает канал «Дискавери». Сочная зеленая растительность, заполнившая практически все вокруг; громовой рык какого-то хищника, и последовавшее за ним испуганное верещание мелкой живности, в основном доносившееся сверху, из сомкнувшихся над «Арматой» деревьев…

Ничего дальше двух десятков метров за сплошной стеной джунглей не было видно. Но Мастер Жизни был уверен – они, эти буйные заросли, тянутся на многие километры вокруг.

– «Кроме той стороны, где находится четвертый „пояс обороны“ обитаемых земель, – в задумчивости протянула Джесси, – интересно, как далеко продвинулась „Армата“ вглубь этих джунглей?».

– «А меня больше интересует, сохранился ли в целости и невредимости этот самый „пояс“, – добавил Умник, – может, мы своим прорывом разрушили его, как иголка воздушный резиновый шарик?»,

Александр подивился такой образности мышления бездушного, по определению, компьютера, и задал свой вопрос:

– А почему вы решили, что именно ту часть мира, в котором мы с вами прожили тринадцать долгих суток, по праву можно нзывать обитаемой? Может, именно вот здесь…

Он протянул палец вперед, прямо в лобовое стекло «Арматы», которое им заменял экран компьютера; Умник отреагировал на это громко, причем нарушив прямое указание Основного Носителя:

– «Шеф, знания и навыки Мастера-оракула достигли 10 Уровня!».

На крохотную полянку, которую практически всю занимала собой махина командно-разведывательной машины, вышел огромный здоровяк в набедренной повязке из шкуры, и замахнулся гигантской, отполированной до блеска дубиной – прямо на боковое стекло правой передней дверцы «Арматы», до которого от земли, поросшей короткой травой, было не меньше трех с половиной метров…

Глава 2. Трагедия в «Доме – 2»

Странно – Александр не ощутил никакого трепета в груди, увидев первого настоящего аборигена мира Ваалдам. Может, потому, что не мог сейчас, как говорится, «потрогать его руками», а еще – побродить по живописным окрестностям. Естественно, с оружием в руках. Но главное – ему вдруг передалось нетерпение, и даже тревога виртуальных помощников за судьбы оставленных в Доме-2 друзей.

Потому он заторопился; отмахнулся от гиганта, который принялся лупить по стеклу «Арматы» своей дубиной. Нерушимому материалу машины Ушедших это оружие, даже в руках, бицепсам которых могли позавидовать все актеры-культуристы Голливуда, вместе взятые, ничем, конечно же, повредить не могло. А вот ответная реакция Арматы… или гвардейцев, которые встрепенулись и напрягли фигуры, как только первый удар деревянного оружия дикаря обрушился на машину…

– Арматор, – скомандовал искину Командир, – осторожно разворачивайся, и назад, к Дому. Дашь знать, когда будешь пересекать границу четвертого Кольца… и еще! Грому с Тарзаном присваиваю первый Уровень Приоритета. Как только выйдешь на курс – после четвертого Кольца – пусть сразу садятся за обучение – вождению, и… и управлению. Узлом вооружений тоже. Но стрельбу разрешаю только под моим контролем. А самое главное – прямо сейчас объясни им, и Зите с Гитой тоже, где у тебя какой Узел располагается. А то они ребята и девчата гордые – будут терпеть до последнего. А в боевом рейде боец, вовремя не поевший, и не оправившийся, это уже половина бойца, если не меньше. Все – отбой связи.

Он еще увидел вместе с помощниками, как боевая машина разворачивается, буквально сантиметр за сантиметром оттесняя разошедшегося в своем буйстве дикаря в сторону. А через секунду на экране компьютера возник обеденный зал Дома-2; сразу в четырех проекциях. Александру хватило одного взгляда, чтобы оценить обстановку в зале, и оставить работающей (то есть передающей сигнал) одну видеокамеру. Ту, в которую были видны главные действующие лица – как это понимал сам Шеф.

На той самой скамье, где сутки назад по ваалдамскому времени Глава лиги Искателей охмурял землянку, опять сидел Нагибай. Теперь за этим столом больше никого не было. Но рядом, у стены, сидели, связанные плотно, подобно кокону бабочки, три тролля. Точнее, тролль и две троллихи.

Лицо Зая, хозяина трактира «У веселого Тролля», было трудно узнать. Оно все раплылось сплошным синяком, но сквозь эту гематому легко читалось, что дух тролля не сломлен. Еще в обезображенном побоями лице названного брата Саша прочел море беспокойства. За кого? Конечно за сестренку, что сидела рядом – тоже связанная по рукам и ногам, но без видимых следов побоев. Наконец, третьей пленницей Искателей была Гарила. Эта пожилая троллиха сидела, не опираясь, как ее более юные соплеменники, на стену. Спина уважаемой горожанки была выпрямлена, и не меньше, чем ее строгое лицо, выражало презрение к недостойному Разумному, посмевшему преступить Договор.

– Который, – отстраненно констатировал Мастер, – преступить нельзя, иначе, как навлечь на себя наказание. Причем немедленное, и очень суровое. Значит, или я что-то не додумал с этим Договором, или Нагибай не менее умен, или хитер, чтобы найти в этом Договоре пункты, написанные мелким шрифтом. Которые я сам не удосужился прочитать.

Искать в тексте Договора дыры, в которые мог протиснуться изворотливый ум Главы Лиги, он не стал. Поступил проще – вызвал к жизни переговорный Камень брата.

– Зай, ответь мне – это Александр.

Тролли на полу, включая алресата, не шелохнулись, а вот Нагибай за столом подпрыгнул, словно его ужалил в задницу Большой Змей. Через мгновение после того, как он опять оказался на жесткой скамье, рука Искателя уже вынула из кармана Средний Камень, в котором Мастер как-то опознал тот, который сам вручил недавно трактирщику. Теперь последний подпрыгнул на своем месте, стукнувшись при приземлении головой о стену. Однако этот удар не смыл торжествующей улыбки, которую смогли изобразить разбитые, покрытые запекшейся кровью, и похожие на два гигантских вареника губы тролля.

А Саша прервал связь с Камнем, подумав, что этот вызов мог быть ошибкой. Скорее всего, Нагибай предполагал, что команда Мастера вернется назад, и подстраховался – приготовил какую-нибудь ловушку.

– Скорее всего, – решил Шеф, обращаясь к помощникам, – ловушка эта связана с ними.

Он кивнул на брата с сестрой, и пожилую троллиху, которые замерли на своем месте, заполненные ожиданием каких-то перемен в своей участи. Мастер Общения определил эти надежды, как разделенные поровну – на благополучный исход своего плененного состояния, и на какое-то ужасное будущее. Такое, какое Нагибай уже продемонстрировал им.

Искатель за столом словно тоже прочел мысли пленников. Он оперся всей спиной о стену, и поднял лицо кверху – словно ожидал разглядеть там кого-то.

– Меня – кого же еще?! – догадался Александр.

Нагибай тут же подтвердил его вывод:

– Я знаю – ты слышишь меня, пришелец, – начал он, не отрывая взгляда от потолка, – и знаю еще, что ты спешишь сюда.

Он сделал паузу; очевидно, в расчете на ответ противника. Но Мастер-тактик не спешил подтверждать его ожиданий, и Искатель продолжил:

– В твоих силах сделать так, чтобы эти Разумные дождались тебя. И не рассчитывай сильно на Договор – есть другие Договоры, которым твой, составленный наспех, не помеха. Смотри… Ургай!

Это было командой, или приглашением к «празднику». Потому что для Разумного, расы которого Мастер не распознал, и который откликнулся на зов Главы, праздником души и тела было доставление боли и страданий другим существам.

– Даже если ему будет вдесятеро хуже при этом, – с неприятным предчувствием понял Мастер Общения.

Монстр, невеликий ростом, но бесконечно огромный в своем предвкушении чужих страданий, оскалился так, что можно было видеть все его бесчисленные зубы, практически стертые до коротких пеньков – словно эта тварь, которую Разумной можно было назвать с большой натяжкой – от ненависти ко всему живому грызла камни; когда не было возможности впиться в живую плоть. Чудовище в обличье Разумного без всякой дополнительной команды подскочило к пленником, и с размаху двинуло носком ноги в разбитое лицо Зая.

Трактирщих не отозвался на страшный удар ни единым звуком. За него это сделали стена здания, о которую глухо стукнулся затылок тролля, и две женщины, что сидели рядом. Но даже отчаянный крик Зеи было нелегко расслышать. Потому что рядом еще громче взвыл, падая на пол, и хватаясь за ногу, Ургай.

– Сломал ногу, – услужливо сообщил Нагибай, – согласно Договора; принял на себя боль и разрушения плоти вдесятеро больше, чем этот тролль. Но ему, Ургаю, не привыкать. Мана боли, отчаяния и страха, которой питается его раса, быстро излечит его. И он будет только рад еще раз попробовать на прочность стойкость этого тролля. Или троллих… У меня ведь еще есть много способов отравить жизнь этим Разумным – так, что они будут помнить об этом всю оставшуюся жизнь. Веришь?

Александр поверил. И ответил на этот вопрос – весьма своеобразным образом.

– Братья, – погнал он свой призыв сквозь невообразимое пространство к тем мелким Рунам, что хранили стены Дома от разрушений, – чего заслуживает Разумный, поднявший руку на брата – моего, и… вашего?

Плетения ответили – именно так, как и ожидал Мастер. Тело Нагибая, всей спиной опиравшегося на стену, выгнуло от немыслимой боли – это мириады мельчайших доз маны, впрыснутые Рунами, превратились в один мощнейший удар, подобный электрическому. Увы – или мощности заряда не хватило, или сам Нагибай владел знаниями и навыками, позволившими мане скользнуть сквозь него, и раствориться в полу, вернувшись к хозяевам. Но впечатление ответ Александра на Искателя явно произвел. Потому что в его предложении, что последовало за ударом Рун, больше не было ноток торжества и безграничной уверенности в собственной победе. Был лишь холодный расчет торговца. Так, очевидно, Глава Лиги разговаривал с вампирами, и с Гаргулом.