Оценить:
 Рейтинг: 0

Без Веры…

Год написания книги
2022
Теги
<< 1 ... 47 48 49 50 51 52 53 54 55 ... 57 >>
На страницу:
51 из 57
Настройки чтения
Размер шрифта
Высота строк
Поля
Народу становилось всё больше, подходили последние задержавшиеся, и Нахимовский проспект стал многолюден и шумен. Везде какие-то знакомые, знакомые и знакомых и новые знакомства… Мне подводили и представляли каких-то людей, подводили и представляли меня, и эти десятки новых лиц начали уже сливаться.

А потом мы наконец-то тронулись, и весь наш цыганский табор покатил по проспекту, позвякивая звонками, дудя в автомобильные рожки, пища детскими голосами и переговариваясь на ходу. Я ехал в одном экипаже с Сабуровыми, уже устав от пикника и без малейшего воодушевление предвкушая бытие одним из основных блюд на этом празднике жизни.

Народу собралось много. Сами Сабуровы и (куда ж без них!) мои ученики с родителями, сослуживцы Дмитрия Олеговича и дамы-благотворительницы из окружения Ольги Николаевны, незамужние девушки и молодые мичманы с лейтенантами. Кажется, собрали мало-мальски знакомых людей, включая тех, кто пожертвовал свой плед под голову спасённой Анны Владимировны Еропкиной или хотя бы постоял рядом.

Были все…

… кроме приват-доцента Ильи Даниловича Левинсона из Одесского университета. Потому что Свобода, Равенство и Братство в Российской Империи слова ругательные, отчасти даже запрещённые. Нет здесь ни свободы, ни равенства, ни тем более братства.

Есть сословное общество, кастовость, цензура и антисемитизм, особенно в офицерской среде[55 - После Февральской революции, когда Временное правительство открыло евреям доступ в военные училища, несколько сот евреев успело получить офицерские погоны. В ходе Гражданской войны многие из них попытались вступить в Добровольческую армию, чтобы с оружием в руках бороться против большевиков. Однако, как писал впоследствии генерал Деникин, «офицерское сообщество отказывалось их принять; устранены были также из частей те офицеры-евреи, которые состояли в них раньше. Я потребовал от командующего принять решительные меры против самочинных действий частей. Но эти меры разбились о пассивное сопротивление офицерской среды. Чтобы не подвергать закон заведомому попранию, а людей безвинных нравственным страданиям, я вынужден был отдать приказ об оставлении офицеров-евреев в запасе».]. Но никаких жидов[56 - К примеру, когда в 1918 году мичман Грузенберг (сын известного адвоката-кадета О. Грузенберга) подал просьбу о вступлении в службу в Севастополе, начальник штаба Черноморского флота адмирал Бубнов ответил резолюцией: «Жидам нет и не будет места во флоте».].

Велосипедисты некоторое время катались вдоль поезда, демонстрируя всем желающим свои спортивные навыки и мускулистые икры, туго обтянутые гетрами, но после укатили вперёд, подготавливать место для пикника. Не без зависти проводил их взглядом и снова откинулся на спинку коляски, разглядывая проплывающие мимо пейзажи.

Не хочу, да и не могу сказать ничего дурного о крымских пейзажах, но будучи приправлены ароматами ядрёного конского пота и шлейфом пыли, они растеряли для меня изрядную часть природного очарования. К тому же меня начало ощутимо подташнивать, что тоже не добавило радости.

Сидящая напротив Люба, с упоением обсуждающая тонкости предстоящего пикника с Ольгой Николаевной, иногда посматривает на меня несколько встревожено. Я ободряюще улыбаюсь сестре и продолжаю развлекать вертящегося на сиденьях Дмитрия Младшего, эксплуатирующего мою фантазию и эрудицию тысячами "почему", и фонтанирующему идеями разного рода, среди которых "сбежать к индейцам" и "написать роман" не самые горячечные.

Я неважно переношу транспорт, да и полученная травма здоровья не прибавляет. В эту же копилочку добрая жменя медной мелочи от госпожи Еропкиной, с её планами пристроить меня в интересах дочери. Стократ уже пожалел, что спас девицу!

Единственное, несколько радует реакция старшей сестры, тревожащейся о моём самочувствии. В последние несколько месяцев наши отношения стали несколько больше напоминать родственные.

– … а я его из маузера, и в лоб! – подпрыгивая на сидении, фантазирует мальчик, – Бах, бах! Наповал!

Не без труда понимаю из контекста, что сейчас мы путешествуем по Африке, из каждого куста на нас выскакивает как минимум леопард, которых бравый Дмитрий Дмитриевич убивает с одного выстрела. Иногда, для разнообразия, это стая горилл, почему-то хищных. Ставлю себе мысленную пометочку прочесть ему несколько лекций по биологии, хотя бы самых общих.

Впрочем, это не вина ребёнка, здешние "путешествия" кишат такими несообразностями. Авторам на каждом шагу приходиться прорубаться сквозь джунгли, сражаться с ягуарами и аллигаторами, высасывать яд и рубить мачете анаконд, способных проглотить лошадь.

– Алексей Юрьевич, – внезапно повернулся ко мне Дмитрий Младший, – а вы умеете стрелять?

– Не знаю, – пожимаю плечами, – никогда не пробовал.

Олег Дмитриевич, дремлющий с папироской, после моего ответа закашлялся и наклонил голову, тая улыбку. Улыбаюсь в ответ, даже не думая обижаться… А как ответить? Я вообще много чего умею… умел.

– Непременно выясним, – пообещал кавторанг Сабуров сыну, тщетно пытаясь сохранить серьёзное лицо.

– Пап, а я… – и неугомонный ребёнок принялся донимать отца требованием непременно дать попробовать пострелять и ему с друзьями, потом это каким-то образом перетекло в философские разговоры "для чего нужны женщины", а меня оставили в покое.

К концу поездки меня ощутимо мутило, так что даже Ольга Николаевна пару раз поглядела на меня с некоторым сомнением. Но дорога наконец-то подошла к концу, и я с огромным облегчением вывалился из экипажа, размеренно дыша и стараясь не блевануть.

Отошёл, впрочем, быстро, и сразу же включился в процесс устроительства, беспрекословно таская ковры, циновки, огромные зонты от солнца, корзины со снедью и тому подобные вещи, жизненно необходимые для скромного пикника.

Место уже размечено и отчасти расчищено загодя подъехавшими велосипедистами, хотя по моему разумению, задача их заключалась скорее в захвате плацдарма, что им и удалось вполне блистательно. Окрестности Севастополя хотя и изобилуют красотами, но по-настоящему хороших местечек для пикника не так много, по крайней мере, не в такой близости от города и не для такой большой компании, как наша.

Где-то расположилась татарская деревня, самым возмутительным образом заняв живописное местечко, где-то местные жители повадились пасти скот, оставляющий повсюду следы своей жизнедеятельности. Ну и конечно же, разнообразного рода ухватистые дельцы, с наездом курортников выкупившие и арендовавшие наиболее интересные места.

– … Владимир Дмитриевич, вы непременно должны… – весьма резво проскакала мимо меня мадам Еропкина, и я так и не узнал, что именно ей внезапно оказался должен один из лидеров Конституционно-демократической партии.

– Жужа, девочка моя! Куда ты?! – с надрывом в голосе воскликнула владелица болонки, пытающаяся догнать разрезвившуюся собачонку и порой переходя на нелепую трусцу.

– … право, не знаю… – заламывая руки перед дамами, страдает Ольга Николаевна. Обхожу их по широкой дуге, подхватив с повозки корзину с припасами и поставив на плечо, чтобы прикрыть лицо.

Дамы-благотворительницы, это особая категория людей, со скромными нимбами поверх модных шляпок и полным пониманием своей земной миссии в этом бренном мире. Несут они себя скромно, но с большим достоинством, и не дай Бог, кто-либо не заметит, а пуще того – не оценит этого скромного достоинства.

Если же она заседает в полудюжине благотворительных комитетов, числится учредительницей, главой подкомитета и считается активисткой, сияние её нимба становится вовсе нестерпимым. Такая дама преисполнена самоуважением и искренне считает, что этикет, правила приличия и нормы морали могут отступить в сторонку, если нужно Ей.

Не скажу, что дамы вовсе уж бесполезны, но как правило, вся их активность не идёт дальше устроения благотворительных базаров, посещения раненых в госпиталях и щипания корпии. Собранные деньги чудесным образом идут чёрт знает куда, но крайне редко по назначению!

Нет, не воруют… как правило. Просто финансы расходуются удивительно небрежно и нерачительно, буквально утекая сквозь пальцы серебряными ручейками.

Но даже если собранные средства и доходят до опекаемых, то как правило, в виде бумажных иконок, освящённых Иерусалимским патриархом крестиков из ливанского кедра и дешёвых молитвословов. И почему-то чем громче название комитета, и чем больше в нём громких фамилий, тем ниже отдача.

Обычные мещаночки, просто собравшись по-соседски и не говоря громких слов, делают для раненых много больше… Да хотя бы просто помогая госпитальным прачкам стирать исподнее!

Бывают и исключения, но их не так много, и все они на слуху. Самые громкие – санитарные поезда, собранные на средства знати. Но если подсчитать совокупные доходы сестёр милосердия (почти сплошь из аристократических фамилий) в таких поездах, а потом вспомнить, что их отцы и мужья получили состояния, так или иначе паразитируя на представителях низших сословий, то выглядит это скорее попыткой откупиться за счёт дешёвого пиара.

– Опоздали, – слышу женский голос, преисполненный тем сочувствием, что пуще злорадства, и повернувшись вслед за дамой, вижу проезжающие мимо экипажи, из которых смотрят на занятое местечко с нескрываемой досадой.

– Алексей Юрьевич, – окликнул меня бывший депутат Думы, когда я поставил корзину на землю, – вы не разрешите наш спор?

– Хм… если это будет в моих силах, – пожимаю плечами, а через несколько минут отхожу, изрядно озадаченный. Разговор наш, если разобрать его по деталям, препустейший на удивление. Тот случай, когда сказано много красивых и умных слов, но смысла – ноль! Этакая беседа "ни о чём" в британском стиле, позволяющая не сказать ничего лишнего, но неплохо показать собственный уровень образования и эрудиции, а заодно и присмотреться к собеседнику. Пожав плечами, выкидываю из головы господина Набокова и его сыновей.

Вести беседы такого рода я умею, но скорее менее, чем более. А уж какое обо мне составят впечатление Набоковы… Да плевать!

Я как-то переболел пиететом перед историческими фигурами… по крайней мере, в острой форме! Накатывает иногда волнами, но вспоминаю, что и в двадцать первом веке был знаком с людьми из тех, что "на слуху" у значительной части человечества, а с некоторыми так даже приятельствовал.

Не специально, разумеется. Обычная теория шести рукопожатий[57 - Теория шести рукопожатий – социологическая теория, согласно которой любые два человека на Земле разделены не более чем пятью уровнями общих знакомых.], особенно хорошо действующая, если работаешь в строительном бизнесе, пытаешься одновременно учиться в университете (заниматься самообразованием "вообще", в том числе посещая выставки) и занимаешься туризмом. Подборка интересных знакомств образуется как-то сама по себе, самым естественным образом.

В этом времени круг людей хоть сколько-нибудь образованных, и тем более, образованных по-настоящему хорошо, очень узок. На Сухаревке, вот так вот запросто, сталкиваюсь постоянно с Елпидифором Васильевичем Барсовым[58 - Елпидифор Васильевич Барсов – русский историк литературы, этнограф, фольклорист, собиратель и исследователь древнерусской письменности, археограф.], шапочно знаком с Гиляровским и Цветаевой. С последней, к слову, успел заочно рассориться из-за не вполне корректного (по её мнению) перевода одного полузабытого итальянского поэта, а потом также заочно помириться, когда оказалось, что мой перевод оказался максимально точным и вполне корректным.

В их круг я не вхожу ни в коем разе, но в орбитах вращаюсь, притом сам того не желая. Так получается… узок круг наш, очень узок. Все друг друга знают, приходятся родственниками и свойственниками, учились в гимназиях, которых в Москве всего несколько…

… а будущий Великий Писатель пока что просто худой, несколько манерный и болезненный, но обаятельный молодой человек, который мне решительно не приглянулся! Бывает…

Набокова-старшего, и вовсе, я считаю человеком скорее эксцентричным, нежели по-настоящему дельным. Одна его эскапада с устройством прапорщиком в ополчение после начала войны чего стоит! Грамотный юрист, дельный политик, и…

… зачем? Серьёзными делами в захолустье заниматься решительно невозможно! Да и… ополчение? Серьёзно!? Я понял бы ещё, если он полез в окопы, ведомый саморазрушением, но ополчение в глубоком тылу? Полковой адьютант?!

Я могу ошибаться, но больше всего это походит на желание набрать политических очков для будущей избирательной кампании, и одновременно устраниться от неизбежных во время войны непопулярных решений[59 - Напоминаю, что ГГ плохо знает историю и имеет своё оценочное суждение, которое может не совпадать с мнением автора.].

Посетив выделенные для мужчин кусты с почти нормальными удобствами, отправился собирать детвору, пока они по младости лет и живости характера не вляпались в приключения.

Лжедмитрия я обнаружил быстро, отпрыск семейства Сабуровых помогал даме ловить Жужу, то бишь играл с весело тявкающей болонкой в догонялки, пока хозяйка, стеная и отдуваясь, звала "свою девочку".

– Тяф-ф! – припав на передние лапки, собачонка весело мотыляет белым хвостиком. Она уже нагонялась на бабочками, съела нескольких жуков и до полусмерти напугала ящерицу!

– Тяф-ф! – храбрый охотник, полчаса назад убивавший львов одним выстрелом, пытается передразнивать собаку. Не могу удержаться…

– Гаф-ф! – весьма натурально рявкаю, подкравшись к Дмитрию Младшему сзади, отчего тот взмывает свечкой вверх, а затем несколько секунд мечется по поляне.

<< 1 ... 47 48 49 50 51 52 53 54 55 ... 57 >>
На страницу:
51 из 57