– Спасибо. Но я все еще не верю. Еще недавно я был на грани, не понимая, что делать и куда идти. А сейчас – у меня есть всё, о чем мечтают миллионы людей. Я сплю? Я в сказке?
– Пойдем на берег, я покажу тебе настоящий рай.
ЭПИЛОГ
Виктор налил из турки черный кофе и побрел в погруженный в утреннюю дымку осени сад. Прихрамывал. Старые осколочные ранения давали о себе знать ноющей болью в суставах. Добравшись до беседки, он уселся на покрытую влагой скамью и набрал полные легкие воздуха, в котором перемешались ароматы спелых груш, хризантем и опавших листьев.
– Хорошо, – сказал Виктор и стал наслаждаться горячим кофе, мечтая о зажженной сигарете, о едком дыме, что обожжет и заполнил легкие, а после вырвется наружу через нос и рот. Сигареты в далеком прошлом, но все равно периодически завладевали и словно одурманивали голову Виктора.
Задумался о том, что творится в мире. На смену позитивным мыслям ворвались меланхоличные и унылые. И все потому, что ему были не по душе новые реалии и то какое будущее ждет его внуков: суматошное, закрытое и нелюдимое. Общество менялось, менялась власть, порядки, убеждения и соответственно моральные и духовные ценности. Его многие пытались убедить, что менялся только он, превращаясь в дряхлого старика, который постоянно нудит и вспоминает о былом. Но Виктор был не и из тех людей, кого легко было убедить. Он видел, что люди, пребывающие в постоянном движении, в суматохе стремительно исчезающих дней, трудятся по двенадцать часов в день, чтобы заработать деньги на ненужные вещи, цены на которые растут в геометрической прогрессии, насаживаясь все больше и больше на потребительскую иглу. Он видел, что люди перестали видеть себе подобных и окружающий мир, разучились общаться друг с другом и понимать, и слушать, зарывшись в цифровой вакуум, словно потеряв себя в бесцельном существовании нарождающейся демократии, где свобода слова уже не свобода. Видел, что люди, натуры двойственные и агрессивные, которые на протяжении многих веков пытались отстроить нерушимую цивилизацию – мир на земле окровавленной. Но что в итоге? Убивая природную красоту ядами, превращая океан в непригодную кислоту, а людей в немощных и раковых развалин – мир трансформировался в ад, где судьбы людей предопределены.
Обречены.
– О чем задумался, деда?
В сад вошел внук – Вовка. Он озарил густой туман светлой копной волос, непослушной и кучерявой, и сияющими глазами цвета морской волны. Высокий и сообразительный не по годам восьмилетний Вова часто баловал Виктора неожиданными визитами, оставаясь с ночевкой на выходные, а иногда настолько, насколько позволяла Катя.
– О всякой ерунде, – ответил Виктор и пригласил его присесть на скамью. – Кофе будешь?
– А можно? – обрадовался Вовка. – Мама…
– Мамы тут нет. Верно?
– Верно.
– От пару глотков еще никто не умирал.
Мальчик отпил глоток и его личико скорчилось в гримасе.
– Фу, какой горький! Противный и гадкий!
Виктор улыбнулся и сказал:
– Пройдет время, и ты начнешь получать удовольствие от кофе. Как твой дед получает сейчас.
– Это вряд ли. Кстати, деда, ты чего так рано встал?
– Уже не спится.
– Почему?
– Старый стал.
– Да не старый ты! Не вижу я седых волос. – Вова со всей серьезностью маленького мальчика рассматривал Виктора. – И дряблость отсутствует на лице.
Дед с внуком прыснули от смеха.
– Рассмешил, так рассмешил, – успокаивался Виктор.
– Чтобы ты не грустил.
– У тебя получилось, Вовуля. Утренние ерундовые мысли вылетели из моей головы, и теперь я думаю, что не так все плохо, как показалось с утра.
– Как может быть плохо, когда сегодня такой день?
– Какой?
– Ты забыл что ли?
– Запамятовал.
– Шутишь?
– Шучу. Конечно, я помню, что мы сегодня пойдем выбирать тебе друга.
– Большого друга, – добавил Вова.
– Может все–таки маленького друга, но с большим сердцем?
– Деда, давай мы сначала сходим, а потом будем договориться.
– Умно, Вовуля.
– Я же умный.
– Не забудь, что щенок будет жить в моем доме.
– Жаль.
– Не то слово.
– Маму не переспоришь, – подметил внук.
– Не переспоришь. Но есть один плюс в том, что щенок поселиться у меня.
– Какой?
– Чаще будем видеться с тобой.
– Точно! А я и не подумал! Будем вместе гулять, да?
– Обязательно.
– Круто! – захлопал в ладоши Вова и обнял деда, уткнувшись лицом в его махровый халат. – Мне уже не терпится. Так и хочется одеться и пойти на птичий рынок.
– Рано еще. Поэтому тебе не спалось?
– Да.