Грозы над Маргутом

– Давай выпьем, что ли? – предложил я. – Из тебя выйдет отличный вирго. Мы оба знали, что Гейдар должен был выбрать тебя, а не меня.

– Да пошел ты, – Юрген спрыгнул с табурета и слился с толпой, то ли изобразив обиженного, то ли обидевшись на самом деле. Я надеялся, что у нас с ним еще будет возможность поговорить, когда он перестанет искрить и фонтанировать эмоциями. Юрген быстро воспламенялся, но, к счастью, успокаивался тоже мгновенно. Я был уверен, что уже утром он придет ко мне поговорить по душам и попрощаться по-хорошему.

– Без главного дурака здесь станет скучно, – сказала Ада, появляясь как всегда с неожиданной стороны. Она возникла напротив, за барной стойкой, потеснив Синего Джо в другой угол. Там, где появлялась Ада, сразу устанавливался ее миропорядок. Красивая, высокая, в облегающем синем костюме то ли с широкими штанами, то ли с узкой длинной юбкой, в вызывающем декольте, она всегда смотрела на мир сверху вниз. Лично меня в присутствии этой жгучей брюнетки начинало слегка знобить.

– Ты слышал о злых калах? – спросила она, забирая мой апельсиново-крысиный бокал, из которого я так и не успел отхлебнуть. – Нянька в детстве часто меня ими пугала.

– У тебя, наверное, была армия нянек, детка, и каждая рассказывала что-то ужасное. Оттого ты выросла такой безрассудной.

Ада отпила и скривилась, но не от крепости, а от того, что напиток не произвел на нее впечатление.

– Не знала, что тут наливают лимонад, – пробормотала она, сплюнув на пол, а потом пролив туда же немного из бокала. Под моим табуретом образовалось солидное пятно. – Так вот. Калы охотятся на людей, как те на животных. Если догоняют, то бьют по голове невидимым топором, и тогда у человека случается помутнение рассудка. Калы – остроголовые, одноглазые, с длинными ногтями и острыми зубами. Чем-то похожи на ваших крысалов. Я думаю, что где-то в лабиринте во время гонок на тебя напали калы, и поэтому сегодня ты сошел с ума и сказал чушь вместо того, чтобы поздравить меня с победой.

Всегда было трудно понять, что Ада имела в виду на самом деле.

– Вообще-то, я все это затеял только ради тебя, – я взглянул на нее со всей серьезностью. – Когда получу паспорт, стану работать и превращусь в добропорядочного гайрана, у меня появится шанс предложить тебе руку и сердце.

При слове «гайран» красивое лицо Ады скривилось от отвращения. Так в простонародье называли обычных граждан Маргута, проживающих в Угодье на правом берегу Мары и не являющихся высокородными. Гайранов придумал народ в противовес дворянам.

– Ты теряешь свой шанс прямо сейчас, – прошипела она. – Я ни за одним мужчиной так не бегала, как приходится за тобой. Пошли наверх прямо сейчас. У Синего Джо наверняка найдется для нас уютное гнездышко на пару часов.

Эта наша с ней игра длилась слишком долго и должна была рано или поздно закончиться. Я знал, что моя внешность нравится женщинам, но мне не хотелось ни становиться частью коллекции Ады, ни вписывать ее в свой личный список мимолетных любовных увлечений. Стройная фигура, длинные ноги, большая грудь – да она могла быть мечтой любого. Каждый раз игнорируя ее намеки, я чувствовал себя дураком, но в то же время понимал, что только так смогу продлить наши мученические отношения. С ней поневоле приходилось становиться мазохистом.

Ада любила распускать слухи о том, что готова заплатить мужчине за хороший секс, но я также знал, что кокон лжи вокруг себя она сплела такой прочный, что до настоящей Ады здесь, в Подполье, точно не докопаешься. В нижнем Маргуте к сексу относились легко. Если человек отвечает взаимностью, согреться телом и душой – святое право любой пары. Я нравился Аде, и она нравилась мне, но все, что касалось старшей дочери ДеБурков, правилам Подполья не подчинялось. Она хотела флирта и приключений, а я, всегда находя смешинку в ее гордом взгляде, каждый раз напоминал себе о том невесомом мосточке, который она проложила над пропастью между нами и который обрушится сразу, едва я удовлетворю ее и свой плотский интерес. Высокородная коллекционерка Ада переключится на новый объект и на этот раз не обязательно в Подполье. Вот такого я был о ней мнения. Впрочем, догадывался, что и ее оценка меня не зашкаливала.

– Как насчет свидания в пятницу в Тополиной Алее? – предложил я, стараясь сохранять серьезность. – Слышал, там у вас наверху все парочки встречаются.

– Мне говорили, что у тебя в голове реденько засеяно, но не предполагала, что настолько! – фыркнула Ада. – Верхний Маргут меня не интересует. Уедешь отсюда, и мы никогда не увидимся. Как у нас говорят, кто не на глазах, то и не в сердце.

– Извращенка, – обозвал я любительницу острых ощущений и попросил Синего Джо повторить его чудесный напиток, который Ада полностью вылила на пол мне под ноги. Хорошо, что не на мою голову, и то ладно. Теперь ножки табурета, на котором я сидел, мокли в большой луже.

– Тупая, чванливая свинья, – обозвала она меня в ответ и, махнув длинными волосами, скрылась за служебной дверью с надписью «Вход только для персонала». Для такой, как Ада, запретных путей не было.

Я получил вторую порцию пойла и принялся гадать, правда, ли наши отношения с Адой сводились только к желанию секса или в них пряталось что-то еще. Такие мысли помогали отвлечься от главной проблемы, которая поедала меня изнутри, как плотоядная бактерия, о которой Док в последнее время только и говорил. Мол, бактерия проникла в Подполье с южным течением через канализацию, и скоро мы все умрем. Впрочем, у него каждую неделю находилась новая причина для массовой гибели населения катакомб.

Меня грубо ткнули в плечо сзади, отчего апельсиново-крысиный коктейль снова оказался на полу – я выплеснул его себе под ноги, не успев донести до рта.

– Твоя лужа намочила мои сапоги, – прогудел высокий урод, на которого я воззрился снизу вверх, крутанувшись на своем стуле. Это и, правда, был урод – безносый и безухий верзила, явно побывавший в руках имперских палачей. Лужа из-под моего табурета доползла до его территории под сиденьем, окрасив белую кожу замшевых сапог в ярко-красный цвет. Только дурак пойдет в «Гнилье и отребье» в белой одежде и обуви, хотя потом я сообразил, что тип сделал это специально. Не разлитый коктейль, так чих или пердеж – повод для драки он нашел бы в любом случае.

Я несказанно обрадовался, потому что не только ему хотелось выпустить пар. Мысленно поблагодарив типа, я выплюнул жевательную смолу, которую смаковал еще во время гонок, в его правый глаз, и понеслось.

Из кабака я вывалился через полчаса, вспомнив, что мне еще надо собрать вещи, так как Старик ждал меня на правом берегу уже завтра. И да – предстоял разговор с Кларой, хотя я надеялся надавить на нее авторитетом старшего брата. Правда, козырный туз в рукаве тоже припрятал, потому что Клара стремительно взрослела и приобретала стервозный фейлинский характер.

Мне разбили нос и порезали осколком стекла лоб, но, в целом, я легко отделался, потому что скоро спустилась моя, уже бывшая, банда. Правда, тип тоже оказался не одиноким волком, а из Лишайников, драка завязалась на славу, однако Синий Джо все испортил, открыв канализационные стоки и окатив нас сверху вонючей водой. Обычно он в драки не вмешивался, но потом выяснилось, что ближе к утру в кабаке намечалась сходка двух конкурирующих гильдий убийц, и ему нужно было пораньше освободить помещение. А теперь еще и почистить.

За поворотом меня ждала Ада. Я даже вздрогнул от неожиданности, когда она меня окликнула. Решил, что мое время вышло, и за мной все-таки пришли.

Я потянулся к ней, собираясь обнять за талию – разгоряченное после драки тело требовало нежных прикосновений, но Ада вытянула руку и уперлась ладонью мне в грудь, оставшись в тени и сохранив между нами дистанцию.

– Знаешь, там, наверху, снова льет дождь, – невпопад сказала она. Я видел, как блеснули ее глаза, но решил, что это просто отблеск от фонаря на входе в кабак. После тяжелого дня и не менее сложного решения соображалось с трудом.

– У меня есть плащ и зонт, могу поделиться, – ответил я, слегка навалившись на ее ладонь. Ей пришлось выставить вперед вторую руку, чтобы выдержать мой вес.

– На какую работу ты устроился? – снова перевела она тему. Я молчал и сопел, Ада же усмехнулась и ответила самой себе.

– Гордый Лев будет строить дома для высокородных. Не верю, что дело в деньгах. Да, Маргут активно застраивают маги-стихийники, набирая дешевую рабочую силу из Подполья и пользуясь тем, что им потворствует император. Но строительство – опасное дело, а такие, как ты – разменная монета. Твоя жизнь на правом берегу ничего стоит. Драконы делают все, чтобы отомстить стихийникам за отобранный бизнес, ведь строительство доходных домов всегда было их делом. Поджоги, убийство рабочих – драконьи кланы ни перед чем не останавливаются. Наверху ты долго не проживешь.

Я кивнул и попытался спрятать улыбку, так как не ожидал, что Аду, оказывается, заботит мое будущее. Да, я слышал об этой истории. Маги-стихийники отличились на войне, а драконы, наоборот, облажались. Император отобрал у драконьих кланов земли в центре Маргута, где планировалось создание нового района для высокородных, и отдал их гильдии стихийников, чья строительная компания с энтузиазмом принялась за дворцы и доходные дома. Дело всегда было в деньгах. Этой истории насчитывалось уже десять лет, но драконы никак не могли успокоиться, вставляя шпильки в колеса магов и пресмыкаясь перед императором, который продолжал обожать стихийников, даже несмотря на их проколы с погодой этим летом и осенью.

– Мое предложение о свидании в силе. На встрече в Тополиной Аллее я расскажу тебе все.

Мне на самом деле было важно увидеться с Адой на правом берегу Мары, а не в Подполье, но она с силой оттолкнула меня и отошла глубже в тень.

– Дурак, – злобно бросила она. – Ты сказал, что поднимаешься наверх ради меня, так вот знай. Вниз я спустилась тоже ради тебя. Потому что без тебя, Козлов, Подполье мне не нужно.

Вот умела эта женщина огорошить. То ли отомстила жестокой ложью, то ли излила чувства, замаскировав их под вымысел.

– Эй, так в чем проблема встретиться наверху? – крикнул я ей вслед, а потом бросился вдогонку, намереваясь припечатать подлую ДеБурк к стенке и заставить сказать только правду. Но Ада хорошо освоилась в Подполье, потому что через три минуты я потерял ее в толпе, хотя гордился тем, что умел выслеживать людей в любых ситуациях. Аманда всегда была исключением.

Опустившись на брошенную каким-то торговцем корзину, я вдруг понял, что пьян. Всего-то глоток сделал того пойла, а в голове мелькали звезды, прячась в тумане, который застилал взор и мутил рассудок. Вздохнув, я протолкался до стены и по старинке пешком, придерживаясь за влажный камень, побрел искать свою Яму. А раньше меня бы гордо вез мой Мамлюк. Счастья тебе и процветания, крысяка, но как же я без тебя скучаю.

Не было никакой работы, которая ждала бы меня наверху, как не существовало обещанного паспорта. По крайней мере, сейчас. Были заказ сверху на мою голову и встреча со старым другом из Гильдии убийц, который рассказал, что у меня примерно полгода жизни, если я перееду наверх, или пара дней, если останусь здесь, внизу. Заказ на меня и Клару поступил из верхнего Маргута, но платили мало, а времени на убийство давали много. Так как фигурой в Подполье я был известной, с Бароном, вроде как, дружил, связываться с таким заказом за столь маленькие деньги пока никто из Гильдии не хотел. Заказчик оказался жадным и цену повышать не стал, несмотря на открытые намеки Гильдии. Заказчика мой друг не знал, так как дело оформили анонимно, но искренне посоветовал мне не искушать судьбу. Ведь рано или поздно найдется голодный киллер, который сделает мою жизнь невыносимым, несмотря на все мои знакомства, дружбу с Гильдией убийц и вроде как неплохие отношения с Железным Бароном.

– Уедешь из Подполья, и мы тебя не тронем, – похлопал меня по плечу Карук, мой знакомый киллер. – Заказ был вполне конкретным – найти тебя в Подполье и устранить. Месяцев шесть или семь наверху у тебя есть. Реши там свою проблему и возвращайся, мы потом с тобой еще выпьем. В Подполье пока не суйся, судьбу лучше не искушать.

Старик и в самом деле предлагал мне работу, но очень давно, и то по пьяни. Вчера после спасения Алистера я напомнил ему о его предложении, и он каким-то чудом вспомнил, согласившись взять меня на испытательный срок, а Клару под свою опеку на тот же период.

Да, я бросал Подполье, но только для того, чтобы найти мерзавца, который меня заказал, а потом сделать все, чтобы вернуться обратно. Я знал, что быстро такие дела не решались, и что потом мне придется начинать в Подполье заново, и все пройдет куда труднее, чем пятнадцать лет назад, но оставаться наверху навсегда я тоже не собирался. Высокородные предали мою мать, и места им в моей жизни не было.

Глава пятая

В первый день в новом статусе работающего гражданина, я проснулся задолго до рассвета, проспав в итоге едва ли пару-тройку часов. Клара, нарыдавшись, спала, как убитая, и даже грохот первого утреннего трамвая не потревожил сон молодой фейлины.

Трамваи были новшеством, о котором трубили на каждом углу. В отличие от слабого колдовства техномагов, эти смешные вагончики работали не на волшебстве клуатона, а на каких-то других кристаллах, созданных научной группой главного стихийника Демьяна Ледянского. Я решил, что ездить на этих штуках не буду из принципа. Из всех императорских магов я особенно не переваривал стихийников, хотя бы потому что был зол на них за мой протекающий потолок. Ада оказалась права – наверху, действительно, лило. И вчера, и сегодня, и завтра тоже обещали ливень.

Когда мы с Кларой прибыли в нашу первую в жизни съемную комнату, которая располагалась на чердаке доходного дома почти в центре города, мне, как и ей, захотелось рыдать в голос. Вот только Клара не сдерживалась и ревела весь вечер, я же должен был собрать волю в кулак и изображать довольного.

Комнату снял нам Старик по знакомству. В городе намечались международные игры магов-стихийников (будь они прокляты!), и свободного жилья не осталось, поэтому я честно старался не жаловаться. Однако после нашей с Кларой шикарной Ямы на третьем уровне Подполья эту комнату даже норой нельзя было назвать. А протекающий потолок, вообще, казался издевательством. Девять квадратных метров для нас с Кларой были маловаты, но Старик уже предупредил меня, что работать порой придется круглосуточно, а Кларе, вообще, предстояли экзамены в Танцевальную Академию.

– Не реви! – одернул ее я, когда понял, что утонуть в фейлинских слезах можно так же легко, как и в полноводной Маре. – Когда поступишь, переедешь в общежитие, оно как дворец.

Поступление Клары в Императорскую Танцевальную Академию было моим козырем, который я выложил еще в Подполье, когда переговоры зашли в тупик, и Клара окончательно уперлась. Как бы она ни злилась, но возразить такому аргументу не смогла. Уговорить Старика написать бумаги на Клару – рекомендацию и заявление, было нелегко, но я справился, стараясь не думать, что он потребует от меня в ответ.

– А если не поступлю? – никак не могла успокоиться Клара.

Я такого варианта не допускал и ответил со всей решимостью:

– Тебя обучала лучшая танцовщица Подполья, сама Руанда. Не ной.