Вундер-киндер

Зубы у меня были, только об этом ещё никто не знал. Я поплотнее сжал губы.

– Всё у него есть. Вон вся морда от блинов масляная…

– Это слюни…

Мама провела мне по лицу полотенцем. Я закряхтел и захныкал.

– Т-с-с… – сказала мама.

– Нет, он не такой, как все!.. Не от мира сего.., – не унималась тетя Надя. – Ты кого родила вообще?..

– Надь, отстань от ребёнка!.. – не выдержала мама.

В общем, они поругались. Я заорал. Нам пришлось уйти. Но приготовленная еда всем понравилось, и маму стали приглашать готовить на поминки, иногда даже на свадьбы.

Я умею читать

Я был не только спокойный, но и осторожный ребенок. И мне бы в голову не пришло сунуть шпильку в розетку или стащить со стола чайник с кипятком вместе со скатертью. И уж тем более попробовать на зуб пластилин или мыло, хотя Юрик мне неоднократно предлагал.

Иногда Юрик подкрадывался и тряс у меня перед лицом погремушкой. Я морщился и хныкал. Его, похоже, это веселило. Я ненавидел погремушки. Бессмысленная вещь, не способствует развитию. Другое дело буквы и цифры. Из них можно сложить целый мир.

Читать я научился где-то в полгода. Опять же из-за Юрика. Его начали готовить к школе. Целыми днями к нему приставали: «А это какая буква? А это какая?..» Юрик молчал или отвечал невпопад. А еле терпел, чтобы не заорать: «Как можно быть таким тупым!..» Скоро я понял, что Юрик не такой уж тупой, а скорее хитрый. Он добился того, чтобы за правильные ответы, ему давали что-то вкусненькое или разрешали поиграть на планшете.

Я стал читать все надписи, которые попадались мне на глаза. На коробках с лекарствами, на магнитиках, на банках и бутылках, на рекламных листовках.

Иногда удавалось дотянуться до газеты или журнала. Папа Валера иногда привозил прессу из рейса и бросал где попало. Я с удовольствием шуршал страницами, переворачивал их. Мама это заметила, стала давать мне детские книжки, изрядно потрепанные Юриком. «Так внимательно смотрит, как будто читает!.. – хвалилась она Кондрашовой. Я и читал. Правда, «Колобок» и «Репка» – всё-таки не то, что длиннющая инструкция от таблеток амоксилав, где столько загадочных непонятных слов про грамположительные и грамотрицательные бактерии.

Особенно мне нравилось читать на поминках. Мама часто брала меня с собой.

– Он спокойный, не помешает, – предупреждала она. – Надо только дать ему книжек каких-нибудь. Всё равно. Да вы не бойтесь, не испортит…

Но люди всё-таки боялись. И давали мне, что не жалко. Старые журналы, учебники, рекламные проспекты магазинов.

Пока мама и Кондрашова готовили, я спокойно читал.

В одном доме, в старой книге под названием «Аквариумные рыбки» я нашел среди страниц непонятные разноцветные бумажки. Как потом оказалось, это были деньги. Причем иностранные. Из-за этого на поминках случился скандал между родственниками. А одна толстая тетка, даже ощупала меня и заглянула в подгузники. Вдруг и туда завалилась денежка.

Ещё была огромная квартира, куда мы приходили несколько раз. Мне разрешалось сидеть в кабинете. Он мне очень нравился. На окнах плотные шторы, два металлических шкафа-сейфа, кожаный диван, напротив большие кожаные кресла, между ними столик с пепельницей. Ещё – огромная ненастоящая пальма в кадке и камин, чего я больше нигде не видел. Над камином – портрет мужчины в строгом костюме, фото и дипломы в рамках. Повсюду много всяких статуэток, зажигалок, безделушек. А главное – несколько застекленных шкафов с большими папками и книгами. В заглавиях чаще всего попадались слова: закон, право и кодекс.

Мне давали полистать потертый «Уголовный кодекс Российской Федерации» с кучей пометок ручкой и карандашом. Я сидел на полу, на ворсистом ковре и так зачитывался, что забывал обо всем на свете. Я даже не хотел отдавать книгу, но у меня её со смехом отнимали. Таких книг у нас дома не было. У нас вообще почти не было книг, кроме кулинарных, по ремонту автомобилей и учебников обезьян.

Юрик

Юрик тоже заметил мой интерес к книгам и стал подбрасывать свой «Букварь» мне в кровать. Я уже знал его наизусть и не трогал. Юрик надеялся, что я разорву или испорчу «Букварь» и от него временно отстанут с чтением. Он подсовывал мне в кровать ручки и карандаши: «Давай, рисуй, таракан!.. Вот тут… и тут. Ты что, тю-тю?..» Юрик крутил пальцем у виска. Я делал вид, что тю-тю. Тогда Юрик зажал карандаш в моей руке и стал водить им по страницам. Я заорал. Прибежала мама, увидела закрашенные страницы и дала Юрику подзатыльник.

– Это не я, это Сашка-Таракашка! – заорал Юрик. – Я наоборот хотел у него отнять…

– Врешь!.. Сашуля ещё ни одной книжки не разорвал…

Мама опять дала Юрику подзатыльник и выгнала из комнаты. Жалко, что она забрала из моей кровати карандаши, очень хотелось попробовать их на вкус.

Но Юрик не успокоился. Он стал рвать детские книжки, чтобы обвинить меня. Если он что-нибудь портил, подкидывал это в мою кровать. «Я только дал посмотреть, а он сломал…»

Однажды я не выдержал. Юрик оторвал голову Дашкиной кукле и засунул мне под одеяло. Это было подло, к тому же с Дашкой лучше не шутить.

Никто не знал, что я умею вылезать из кровати. Я незаметно прополз в комнату Юрика и положил кукольную голову ему в кровать, под подушку.

Вечером Юрик привел возмущенную Дашку ко мне: «Сам видел башку у него в кровати!..» Дашка не верила. К тому же в кровати ничего не было. Юрик даже матрас приподнял. «Может, ты кровать перепутал?..» – подозрительно сказала Дашка и рванула в комнату Юрика. Представляю что началось, когда Дашка нашла голову там!

Мама прибежала на крик со мной на руках и разняла обезьян. Дашка, правда, успела разрушить крепость из лего, оторвать ноги игрушечному Обеликсу и проглотить мармеладки, припрятанные Юриком под подушкой.

– Я не знаю, откуда тут башка!.. – ревел Юрик. – Это всё он!..

Юрик показал на меня. Я полусидел в кресле и безмятежно сосал палец.

– Здрасьте!.. Сосунок ещё на ногах не стоит. Из кровати вылез, к тебе в комнату притопал?..

– Ага, ага.. – закивал Юрик.

Мама усмехнулась.

– Да я скорее в барабашку поверю!..

– Врун, врун! – снова начала заводиться Дашка. – Щас, получишь у меня!..

Мама дернула Дашку за косичку.

– Ты тоже хороша! Девочка, а такой разгром устроила! Давайте, убирайте тут всё!..

Ещё минут двадцать обезьяны возмущались: «Чего я-то?.. А я чего?.. Жиробас!.. Страхуила!..

Только угроза остаться без «пампушек с изюмками» убедила Дашку с Юриком навести порядок, как они это понимали. Большую часть конструктора обезьяны затолкали под кровать.

Потом Юрик показал мне кулак и прошипел.

– Ещё раз так сделаешь…

Дашка показал кулак Юрику.

– Ещё раз так сделаешь…

Мама показала им два кулака.

– Ещё раз так сделаете…

Юрик стал смотреть на меня подозрительно. У него появилась привычка незаметно подкрадываться и наблюдать, что я делаю. Он ждал, когда я совершу ошибку и дождался.

Уже несколько дней мне в руки не попадалось даже обрывка газеты. Детские книжки мстительный Юрик забирал у меня из кровати. Очень хотелось читать. Утром я заметил, как папа Валера засунул под свою кровать какой-то журнал. Целый, большой, яркий журнал.