Вундер-киндер

Пока мама вытаскивала из серванта рюмки, фужеры, разное другое стекло и заворачивала в газеты, папа Валера успел разобрать мою кроватку, двуспальную кровать и начал заталкивать в пакеты одежду и бельё из шкафа.

– Обалдел! – подскочила мама. – Так же всё помнется и перепутается!

– Да, ладно, это не надолго! – успокоил папа Валера. – Потом всё разберем. В темпе давай!

Папа Валера разобрал, всё, что можно и пошел проверять, что делается в других комнатах. Я пошел за ним.

Полина болтала по мобильнику. Всё, что она сделала, засунула в пакет огромного игрушечного медведя – подарок Димона. А больше ничего не влезает!..

Дашка с Юриком прыгали в пакетах по комнате, веселились и даже не думали разбираться. Они были восставшие зомби.

Папа Валера психанул и стал сваливать в пакеты всё, что попадалось под руку. На кухне и на балконе росла гора черных мешков.

Папа Валера всё раскручивал и разбирал, как сумасшедший. Есть приходилось на ходу и что попало. До плиты и холодильника было не добраться. Заказали пиццу, которую пришлось есть стоя, потому что все стулья были завалены вещами. Запивали водой и лимонадом. Мама плевалась. Она бы приготовила пиццу лучше. Папа Валера заикнулся про пиво, мама сказала: только после того, как он всё это приведет в порядок.

Потом разгром продолжился. В дальнем углу серванта нашлось несколько старых книг: С. Есенин «Стихотворения», А. П. Чехов «Каштанка» и Орфографический словарь; все со штампом городской библиотеки. Мне было чем заняться до вечера, пока меня со всех сторон обкладывали черными мешками.

Как-то незаметно наступила ночь.

– Ну, что, доволен? – спросила папу Валеру мама и передразнила. – Сейчас по-быстрому всё разберем…

– Да ладно, завтра доделаем! – беззаботно сказал папа Валера. —Где, кстати, эта твоя подружка-свистушка? Пришла бы, помогла.

– Щас! Кондрашова в гриппе. Мне только заразы здесь не хватало…

Помощи ждать было неоткуда. Ничего не оставалось, как устраиваться на ночлег, к тому же голодными, потому что Юрик втихушку доел остатки пиццы. Впрочем, все так устали, что заснули «как подрубленные». Мама и папа Валера – на вещах на полу, Дашка с Полиной – на матрасах от двухъярусной кровати, Юрик – в ванне, куда сложили пуховики и зимние куртки, когда черные мешки кончились. Меня устроили на кухне в прогулочной коляске, которая была мне маловата. Если вывалюсь – не страшно, вокруг мягкие мешки. Я и вывалился, когда посреди ночи папа Валера пытался пробраться к холодильнику за пивом. А на папу Валеру свалилась монстера с подоконника. Попытка не удалась.

Утром все были не выспавшиеся, голодные и злые. Тут ещё Юрик решил попить лежа на пуховиках, открыл над собой кран, чтобы вода потекла ему прямо в рот. Пока он давился и откашливался, вода залила половину зимних вещей. Таких воплей от мамы я никогда раньше не слышал. Теперь ещё и на улицу за шаурмой нельзя было выйти, пока вещи не высохнут, те, которые не испортились.

Перекусив (снова пицца), папа Валера начал собирать мебель обратно. Почему-то деталей или не хватало, или попадались лишние. И ему было непонятно, куда подевались нужные винтики, шурупчики и шайбочки, которыми скреплялась «вся эта фанера».

Я пытался ему помочь, я прекрасно запомнил, что от чего. У меня в голове была четкая картинка каждого шкафа и кровати. Но папа Валера только злился: «Отстань, Таракан, не до тебя…» В общем, папа Валера кое-как собрал только двуспальную кровать, которая заняла всю бывшую комнату Полины. Потом ему позвонили, и предложили «очень выгодный рейс, а он не дурак от таких денег отказываться…» Даже подмокшая куртка не аргумент. Мама всё равно пыталась его не пустить, но папа Валера протиснулся к двери за стенками от шкафа, а маму остановили стеклянные дверцы серванта – они сползали с кресла и могли разбиться.

– Наймите мастера! – крикнул на прощание папа Валера, и стало ясно, что быстро из рейса его не дождешься.

Мама села на мешки и заплакала.

Мы собрались вокруг и стали утешать.

– Мам, не расстраивайся! Так даже прикольней, настоящие джунгли! – сказал Юрик.

– Придурок! А жить где? – сказала Полина.

– Можно шалаш построить, – не сдавался Юрик. – Вон сколько всего…

– Вариант, – сказала Дашка.

– Шалаш в квартире?! – обалдела Полина. – Ещё чего! Я лучше пацанов позову. Они нам всё соберут…

– Пацанов!.. – передразнила Дашка. – Так они и прибежали…

– Увидишь…

– Сами всё соберем, – решительно сказала Дашка и взяла в руки шуруповерт. Юрик схватил молоток, а Полина – мобильник.

– Помощники вы мои! – растрогалась мама.

В общем, пришли пацаны, в том числе и сын завуча Клим, от которого Дашка спряталась в туалете. Пришел сосед Егор Егорыч. Пришла Кондрашова в гриппе и маске. Ей стало легче. Общими усилиями мебель кое-как собрали. Но вещи были безнадежно перепутаны. Чтобы что-то найти, приходилось перерывать кучу черных мешков.

Когда папа Валера вернулся из рейса, мама с ним целых три часа не разговаривала.

На новом месте

Бывшая комната родителей совершенно изменилась. Я как будто переехал в новый дом.

Одну стену комнаты и раньше занимали фотообои. Поляна, березки, извилистая тропинка в траве. Но теперь Полина нарисовала на поляне грибы, Дашка – гигантских ёжиков, а Юрик – динозавра, похожего на бегемота. Ещё он пытался нарисовать на дереве белочку, но она не получилась, и с ветки свисало что-то вроде сетчатой черной сумки.

У противоположной стены теперь стояла двухъярусная кровать, вся в наклейках. В углу – большой металлический бак с кривой надписью «Пищевые отходы». Там хранились игрушки.

Ещё в комнате появился небольшой стол, за которым Юрик делал уроки, его стул с подушечкой на сиденье, полка для учебников и комиксов, которые, впрочем, валялись по всей комнате.

С одной стороны от двери уместился шкаф для вещей с двумя дверцами, тоже весь в наклейках и с отметинами фломастером, кто на сколько вырос. А с другой – втиснулось потертое автомобильное кресло, к которому папа Валера приделал ножки. Кресло пахло кожей и машинным маслом. Мне нравилось сидеть на нем и читать. Это, когда Юрик не швырял на кресло свой школьный рюкзак или какие-нибудь вещи.

На полу, на потертом паласе Юрик собрал крепость из лего. Рядом с ней нужно было ходить не дыша.

Честно говоря, я бы лучше жил на кухне под столом, только не в комнате с Юриком. Он почему-то решил, что вся комната теперь его. Мне оставалась только нижняя кровать. Но и на неё Юрик плюхался после школы. Ему лениво было залезать наверх. Он играл на планшете и громко пукал после сытного обеда.

Мое любимое время, когда Юрик был в школе. После школы – кошмар.

Хорошо, что я не очень люблю игрушки. У меня была всего одна игрушка – розовый бегемотик, подарок Кондрашовой. С ним хорошо было спать в обнимку. Бегемотика Юрик «пулял» по всей квартире. Мне же ничего нельзя было трогать: ни лего, ни машинки, ни фигурки из комиксов. Хотя родители всё время говорили, чтобы мы играли вместе. И зачем покупать мне отдельные игрушки, когда их и так полно.

Если Юрик и играл со мной, это были дурацкие игры. То в шкафу запрет, то по макушке щёлкнет, то пижаму на люстру забросит.

В первый же вечер Юрик начал меня пугать. Свешивался с верхней кровати, строил рожи, тянул ко мне руку в черной перчатке с наклеенными ногтями. Его голова, и правда, выглядела жутко: волосы свисали вниз, толстые щёки налезали на глаза и постепенно становились малинового цвета. Юрик раскачивал кровать, тихо завывал и говорил, что по ночам он превращается в зомби. Когда-нибудь он меня сожрет. Мне будет пипец. Я пищал от страха. Не из-за зомби. В год с небольшим я уже понимал, что зомби не бывает. Я боялся другого. Наша двухъярусная кровать после сборки заново сильно скрипела и подозрительно потрескивала. Я боялся, что конструкция не выдержит и толстый Юрик провалится на меня вместе с матрасом. Тогда мне точно пипец. Я просил Юрика перестать, но он только ещё больше веселился.

Я заорал. Прибежала мама, Юрик притворился спящим.

– Что случилось?

– Юрик – зомби! – пожаловался я. – Ломает кровать…

– Это ему, наверное, сон страшный приснился… – сонным голосом сказал Юрик.

Мама погладила меня по голове, укрыла, погрозила Юрику пальцем и ушла.

На следующую ночь всё повторилось, и на следующую. Мама прибегала всё реже. Однажды даже сказала: «Хватит! Спать не даете. Сами разбирайтесь…»

Весь день я думал, как разобраться с Юриком. Он старше, толще и выше. Я запомнил несколько Дашкиных приемчиков из дзю-до, но у нас с Юриком были слишком разные весовые категории. Кое-какие преимущества у меня всё-таки были: мозги и острые зубы.