Мастер и Марта

– Надо будет повторить обработку каждые полчаса два-три раза, а там посмотрим, если ожог не будет распространяться, то можно уже пореже, – говорил Флоран, водя ватным тампоном по лебединой шее незнакомки. – Кому-то придется дежурить возле нее ночью.

– Она останется у нас так надолго? – спросила Марта, стараясь скрыть огорчение. – Тогда надо предупредить ее семью.

– Вы совершенно правы, Марта. Я уже об этом позаботился.

Они провели у постели больной еще некоторое время, продолжая лечение.

– Думаю, самое плохое для нее уже позади, – наконец сказал Флоран. – Теперь нам имеет смысл разделиться и сидеть здесь по очереди. Могли бы Вы остаться с ней сейчас?

– Да, конечно.

– Вот и хорошо, а я подежурю ночью.

Марта кивнула.

– Все в порядке, Марта? Что-то Вы приуныли. Вы не устали?

– Нет-нет.

– Вам, наверно, уже наскучили сушеные ягоды. Как насчет конфет?

Он насыпал ей в ладонь горсть жевательного мармелада и тихо вышел.

У постели больной время тянулось медленно. Марта по обыкновению рассматривала незнакомку, пытаясь угадать, кто она такая. У этой девушки была прекрасная персиковая кожа, совершенно лишенная каких-либо изъянов. Ее волосы черного цвета, блестящие и пышные, были даже лучше, чем были у Лили до болезни. Марта вспомнила каштановые локоны Лили и вздохнула. У незнакомой красавицы были также чудесные черные ресницы – густые, длинные, изогнутые; губы не слишком полные и не слишком тонкие; и сложена она была на редкость гармонично.

– Привет, Марта, – позвала Лили, бесшумно входя в больничный кабинет. – Что ты здесь делаешь?

– Ухаживаю. Садись на свободную кушетку.

– Красивая девушка, – сказала Лили.

– Да. Наверно, поэтому она и пострадала. В обычной внешности тоже есть свои плюсы.

Марта задумалась, глядя в окно, выходившее на залитую солнцем городскую улицу. Мимо шествовала компания из двух молодых женщин и кучи ребятишек. Женщины – подруги или сестры – оживленно беседовали. Одна из них катила коляску, другая несла малыша, привязанного у груди. Рядом с ними весело подпрыгивали двое маленьких ребятишек с хорошенькими светлыми кудряшками.

– Так хочется спать, – сказала Лили, зевая.

– Спи здесь, – предложила Марта.

– Здесь неудобно. Лучше пойду в нашу комнату.

– Посиди со мной еще.

– Не-ет, я хочу подольше поспать.

Лили тихо ушла, а Марта посмотрела на часы – пора было повторить обработку ожогов красавицы. За этим занятием Марта поймала себя на том, что незнакомкой невозможно не любоваться, как невозможно пройти мимо произведения искусства, не заметив его. Смазав зельем все ожоги как можно более тщательно, чтобы не пропустить ни одного, Марта влила в ротик девушки немного противоядия из чайной ложки и снова уставилась в окно.

Там, словно видения, в солнечных лучах плыли люди. Они жили своей жизнью и ничего не знали о Марте, глазевшей на них из окна. Они шагали, занятые своими делами. Вот юноша и девушка, они совсем молоды, они влюблены, они держатся за руки, на их лицах играют счастливые улыбки. Вот мужчина и женщина с коляской, они сосредоточенно обсуждают что-то, их ребенок размахивает погремушкой. Вот старичок и старушка, старушка опирается на палочку и хромает, старичок трогательно поддерживает ее под сухой локоток.

Марта взглянула на часы – пора было опять заняться ожогами.

Наступил вечер. В больничный кабинет пришел Флоран с подносом в руках:

– Давайте поужинаем, Марта, и потом я Вас сменю.

Он поставил поднос на стол.

– Марта, а где сонное зелье?

– Не знаю, – ответила Марта. – А что, пузырек пропал?

– Пузырек на месте, но он пуст.

Флоран поднял флакон и посмотрел его на свет:

– Вы не знаете, кто мог его взять?

– Не я.

– И не я.

У Марты внутри внезапно похолодело.

– Лили! – воскликнула она и побежала в свою комнату. Флоран бежал за ней.

– Лили! – позвала Марта, входя в свои апартаменты.

Ответом ей была тишина. Марта приблизилась к дивану и наощупь нашла сестру.

– Лили, – тихо повторила она, – ты спишь?

Лили молчала. Флоран проверил ее пульс и сказал:

– С ней все в порядке, она действительно спит. Если Лили выпила весь флакон, то будет спать долго.

– Сколько?

– Сложно сказать. Мне не приходилось слышать, чтобы кто-то выпил столько сонного зелья сразу.

– Ах, Лили, зачем же ты это сделала? – огорченно спросила Марта, поглаживая сестру.

– Она устала переносить свое заклятье. Держитесь, Марта, мужества Вам не занимать.

– Я не хочу быть мужественной. Я хочу быть слабой. Я хочу… – она подняла голову и просительно уставилась в его очки, подыскивая слова, – хочу быть счастливой.

Темные очки Флорана слабо блеснули.

– Я бы рад помочь Вам, Марта, но сам стою на пороге вечности.