Зловещий голос. Перевод Катерины Скобелевой

Этим утром ко мне пришел Вальдемар. Он казался до странности взбудораженным: я заподозрил, что он собирается о чем-то мне рассказать, и все же не осмелился спросить – о чем. Было ли это трусостью с моей стороны? Он сидел в моей комнате, где жалюзи были прикрыты, так что солнечный свет отдельными лужицами подрагивал на красных кирпичных стенах и мерцал на потолке трепетными звездами, и говорил то об одном, то о другом, механически перелистывая рукопись – кипу страничек моей разнесчастной, так и не дописанной книги о богах в изгнании. Затем он встал и, нервно расхаживая по кабинету и бессвязно рассуждая о своей работе, вдруг остановил взгляд на одной из немногих моих античных вещиц, маленьком алтаре – небольшой мраморной глыбе с барельефом в виде цветочной гирлянды и бараньих голов и наполовину стершейся надписью, посвящением Венере, матери Любви.

– Он был найден, – пояснил я, – на развалинах храма, что стоял примерно там, где сейчас находится ваша мастерская: по крайней мере, так уверял человек, у которого я купил его.

Вальдемар долго разглядывал этот алтарь.

– Итак, – промолвил он, – в этом маленьком углублении возжигали фимиам или скорее, я полагаю, собирали кровь жертвы – судя по тому, что в него ведут два желобка? Что ж! В те времена люди были мудрее и предпочитали свернуть шею голубю или сжечь щепотку благовоний, а не пожирать собственное сердце, как мы, и все ради госпожи Венеры.

Он покинул меня со странной свирепой усмешкой, озарившей его лицо.

Вскоре в дверь постучали. Это снова был Вальдемар.

– Доктор, – промолвил он очень тихо, – можете ли сделать мне одолжение? Позвольте позаимствовать ваш маленький алтарь Венеры – всего-то на несколько дней, всего-то до послезавтра. Хочу сделать с него копию для пьедестала моей статуи – вид вполне подходящий.