Последний отзыв
Это скорее приключение, чем история. Но читать приятно.
По всем вопросам обращайтесь на: info@litportal.ru
(©) 2003-2024.
✖
Шибболет
Год написания книги
2021
Теги
Настройки чтения
Размер шрифта
Высота строк
Поля
меняя рост и внешность,
ведь слежкою была
всегда любая нежность,
и воровством… Так вот—
устал, и, значит, нужно
улечься на живот,
чтобы уснуть послушно.
Следим. Пугаем сон.
И на бок неизбежно
перевернётся он,
чтобы уснуть прилежно.
Мы ходим по стене.
Мы блики-следопыты.
Теперь он на спине.
Глаза его открыты.
Не помнит, что любим.
Не знает, что ограблен.
И тьма— под ним, над ним,
он весь во тьму оправлен.
С него смывая тьму,
в рассвет макаем губку—
по радио ему
транслируем «Голубку».
«Я персонаж, допустим Грэма Грина…»
Я персонаж, допустим Грэма Грина.
За мной охотятся тонтон-макуты.
И ноги страха чёрные незримо
Идут за мной, в сандалии обуты.
Кончается земля галдящим портом,
И ветер треплет космы пальмы пыльной.
Я замечаю, покрываясь потом,
Что «Оду к Радости» поёт мобильный.
Вместо души или взамен таланта
Тревожит затянувшаяся рана—
Навязчивая мысль комедианта,
Что рая не бывает без тирана.
Я каждый день на том же самом месте
Сижу в машине, ожидая чуда.
Верней, известий, позывных оттуда,
Где жить нам всем отказано из мести.
«Сжимается мир, теперь это наш двор…»
Сжимается мир, теперь это наш двор.
Утром встанешь— висит густой туман.
Ляжешь вечером— смотрит фонарь в упор.
Тянется жизнь— переводной роман.
Кто теперь заглянет в оригинал!
Перевод неплох: колорит и стиль, и пыл.
Имя своё резидент когда-то знал,
Но так долго скрывал, что однажды просто забыл.
Ходит, ест, поддерживает разговор—
Жизнь без главного, партия без ферзя.
Зато ни сосед, ни редактор, ни прокурор
Не узнает о нём, чего знать нельзя.
Может, оригинала и не было никогда?
Всё придумала переводчица— синий чулок.
Твой родной язык не оставил в тебе следа.
Ты забыл его, потому что слишком берёг.
«Последний же поцелуй достанется пустоте…»
Последний поцелуй достаётся пустоте…
Уильям Батлер Йейтс
Последний же поцелуй достанется пустоте.
Тянуться недалеко, поскольку она повсюду.
Но она и сама не та, и губы её— не те…
Она поцелует всех. Но я отвечать не буду.
Пусть ходит, висит, лежит. Я этот всемирный морг
Освоила, обжила, и честно плачу ей дань я.
Но кто-то же иногда вдувает в меня восторг,
Кто-то делает мне естественное дыханье.
«Вместо войны нам достался холодный цейтнот…»
Счастье моё…
из песни
Вместо войны нам достался холодный цейтнот.
Вместо нужды— элегантный дефолт.
Поздний кларнет свою тонкую линию гнёт.
И к ночи свет в метро
стал жёлт.
Ты— в эту жизнь досылаемый новый патрон.
Свежий боец тупо следует в часть.
Счастье моё я нашла в переходе метро—
смотреть и слушать тут,
молчать.
Счастье моё— что цейтнот не всё время взведён.
ведь слежкою была
всегда любая нежность,
и воровством… Так вот—
устал, и, значит, нужно
улечься на живот,
чтобы уснуть послушно.
Следим. Пугаем сон.
И на бок неизбежно
перевернётся он,
чтобы уснуть прилежно.
Мы ходим по стене.
Мы блики-следопыты.
Теперь он на спине.
Глаза его открыты.
Не помнит, что любим.
Не знает, что ограблен.
И тьма— под ним, над ним,
он весь во тьму оправлен.
С него смывая тьму,
в рассвет макаем губку—
по радио ему
транслируем «Голубку».
«Я персонаж, допустим Грэма Грина…»
Я персонаж, допустим Грэма Грина.
За мной охотятся тонтон-макуты.
И ноги страха чёрные незримо
Идут за мной, в сандалии обуты.
Кончается земля галдящим портом,
И ветер треплет космы пальмы пыльной.
Я замечаю, покрываясь потом,
Что «Оду к Радости» поёт мобильный.
Вместо души или взамен таланта
Тревожит затянувшаяся рана—
Навязчивая мысль комедианта,
Что рая не бывает без тирана.
Я каждый день на том же самом месте
Сижу в машине, ожидая чуда.
Верней, известий, позывных оттуда,
Где жить нам всем отказано из мести.
«Сжимается мир, теперь это наш двор…»
Сжимается мир, теперь это наш двор.
Утром встанешь— висит густой туман.
Ляжешь вечером— смотрит фонарь в упор.
Тянется жизнь— переводной роман.
Кто теперь заглянет в оригинал!
Перевод неплох: колорит и стиль, и пыл.
Имя своё резидент когда-то знал,
Но так долго скрывал, что однажды просто забыл.
Ходит, ест, поддерживает разговор—
Жизнь без главного, партия без ферзя.
Зато ни сосед, ни редактор, ни прокурор
Не узнает о нём, чего знать нельзя.
Может, оригинала и не было никогда?
Всё придумала переводчица— синий чулок.
Твой родной язык не оставил в тебе следа.
Ты забыл его, потому что слишком берёг.
«Последний же поцелуй достанется пустоте…»
Последний поцелуй достаётся пустоте…
Уильям Батлер Йейтс
Последний же поцелуй достанется пустоте.
Тянуться недалеко, поскольку она повсюду.
Но она и сама не та, и губы её— не те…
Она поцелует всех. Но я отвечать не буду.
Пусть ходит, висит, лежит. Я этот всемирный морг
Освоила, обжила, и честно плачу ей дань я.
Но кто-то же иногда вдувает в меня восторг,
Кто-то делает мне естественное дыханье.
«Вместо войны нам достался холодный цейтнот…»
Счастье моё…
из песни
Вместо войны нам достался холодный цейтнот.
Вместо нужды— элегантный дефолт.
Поздний кларнет свою тонкую линию гнёт.
И к ночи свет в метро
стал жёлт.
Ты— в эту жизнь досылаемый новый патрон.
Свежий боец тупо следует в часть.
Счастье моё я нашла в переходе метро—
смотреть и слушать тут,
молчать.
Счастье моё— что цейтнот не всё время взведён.
Другие электронные книги автора Вероника Леонидовна Капустина
Намотало
0
0
Последний отзыв
Это скорее приключение, чем история. Но читать приятно.