Санара

Понеслось мое тихое «простите» вдаль, в небытие – Элементалам. За то, что отныне предпочту их – полупрозрачных, волшебных – более не замечать, чтобы не тревожить попусту душу. А спасибо… Спасибо я говорила им многократно. Восхищалась искренне, верила в возможное «привет», доверяла свои секреты. Бывало, рассказывала перед сном, как прошел день.

Неважно. Важно, что мама снова будет смеяться, баловать неугомонную Данку пончиками, папа размахивать над мангалом резиновым ковриком – однажды он приготовит нам с Герой лучшее мясо на углях. Мое совершеннолетие отпразднуем в другой день. Когда пройдет моя хандра, когда на выписных эпикризах родителей проштампуют «Пациент здоров».

Я успела. Еще ничего не потеряно. Только часть меня, но ее никто не заметит.

Утекали, поглощаемые стрелкой настенных часов, минуты; все ощутимее колотился в закрытое окно ветер; небо затянуло тучами. Никто не звонил, не поздравлял – я этого не замечала, не думала о том, куда вдруг одновременно и разом провалились друзья, однокурсники, далекие родственники. Человек в голубой рубашке выбил меня из привычного мира, как пешку с поля – щелчком. И от остального светлого мира я вдруг стала «за стеклом» – невидимая, неслышная, как для человечества загадочные Элео.

«А что, если…» – мысль, мелькнувшая после того, как я сложила тетради стопкой, заставила меня замереть.

Что, если…

«… отвезти и сложить записи на хранение в банковскую ячейку, а ключ от нее подарить Кевину? Что, если мой преследователь получит, наконец, обещание о том, что я не буду больше заниматься Элементалогией? Страдания закончатся? А замуж за Кевина я собиралась и раньше. И неважно, кто из нас расшифрует алфавит, я не тщеславна и всего лишь могу невзначай подкидывать редкие идеи мужу…»

Глупая мысль, но дерзкая и притягательная. И этот хлипкий план – свет маяка в непогоду, нестабильный и неустойчивый, но все же спасательный круг.

Кокон, отделяющий меня от нормального мира, вдруг дал трещину – я поеду в банк, оплачу хранение бумаг сроком на год. Дорого, но моих собственных денег на это хватит.

«А там мы с Кевином разберемся». Недаром уже пять лет – одна команда.

Придала вдруг сил надвигающаяся гроза и сигналом действовать показалась сверкнувшая за окном молния.

* * *

Гроза ворвалась в город яростно, беспощадно. Неласково прошлась пятерней шквалистого ветра по деревьям, распугала людей, порвала небо пополам злым электрическим кнутом. Грохот обрушила такой, что народ сделался похож на стаю перепуганных крыс – бежали к спасительным убежищам ближайших магазинов, под своды арок, к остановочным будкам. С пакетами на голове и без, все без зонтов – непогоду на сегодня не передавали.

Матерился, силясь рассмотреть дистанцию до ближайшей впереди машины, водитель такси. Щурился, тер моментально запотевшее изнутри при закрытых окнах стекло противно визжащей тряпкой, пытался разогнать конденсат с помощью колесика управления печкой. Внутри салона вентилировался по кругу запах теплого пластика; на лобовое стекло ежесекундно изливались тонны воды.

– Что же это такое…

«Дворники» сметали в сторону струи и на обратном пути увязали в новых. Видимость нулевая.

Я душила в руках собственную сумочку и мысленно, как муха в янтаре, залипала в страхах. «Что, если заглохнет мотор? Если пробка рассосется, но у водителя инфаркт? Если путь в Бонзу перегородит мужчина в голубой рубашке? Если Кевин туда вообще не доедет?..»

Паника внутри – хуже грозы.

Более всего на свете я почему-то боялась, что опять, сообщая о плохих новостях, зазвонит сотовый.

* * *

(Кристина Орбакайте – Она)

Кевин в «Бонзу» пришел.

И никто не преградил мне путь. Почти пустой зал – основной наплыв посетителей случится ближе к полуночи, – лениво режущие полумрак прожекторы; под потолком почти нет сигаретного дыма.

«Счастье есть!»

Кто-то сидел за дальним столиком у стены, я не рассмотрела. Мой взгляд, как дуло сорок пятого, направлен исключительно на «мишень» в лице собственного парня, гоняющего по барной стойке стопку с крепким алкоголем.

– Кевин, привет…

Я крепко обняла его, пахнущего так знакомо, но руки с моей спины почему-то исчезли быстро; мазнули по щеке сухие губы.

– Привет, Леа. Выпьешь?

На нем ни праздничной одежды, ни цветов при себе. Весь мир словно сговорился: «Поздравлять ее сегодня – все равно, что насылать на себя проклятье…» Пропустим, я почти не ждала. Сама не при параде, голодная, до предела измотанная. Впереди самый главный диалог этого вечера – если пройдет хорошо, то все не зря. Будет на моем счету одна маленькая победа, а там поглядим, жизнь длинная…

Взгромоздилась на высокий стул, сумку далеко отставлять не стала – на ней моя рука, как на пульсе, – внутри ключ от ячейки.

– Выпью. Лаймового ликера мне с соком Дра.

Бармен коротко кивнул.

– Мне нужно с тобой… серьезно поговорить.

Кто-то смотрел мне в спину – неприятно: от этого раздергивалась еще больше моя, и без того вышедшая из строя, нервная система. Но оглядываться я не решилась. Толку? Времени в обрез, нужно потратить его умно.

– Мне с тобой тоже.

– О чем?

Напряженная тишина, спадающая на лоб длинная темная челка.

Пальцы Кевина нервно переплетены, взгляд ускользающий, как у вора. Все это я отмечала кратко, почти на автомате. Ладно, сперва решим мой вопрос, после его.

– Я начну, ты не против?

– Начинай.

Мне подали высокий и узкий стакан с сахарной присыпкой по ободу. Красиво. Наверное, я напьюсь быстро, ведь ела мало, обеденный тост давно забылся и переварился. Отпила. Коктейль получился вкусным, классическим, внутрь скатился живительной влагой.

«Пусть уже все наладится».

– Кев… – Он взглянул на меня коротко, улыбнулся привычному сокращению его имени, но больше грустно. Я собралась с духом. – Давай… поженимся.

Его пальцы на стопке вздрогнули.

Да, неожиданно. Я его огорошила, как обухом по голове огрела – мы, конечно, к этому шли, но не «бежали». А тут я за горло ошейником.

«Дура, нужно было начать с ключа, с предыстории, с пояснения про утреннюю встречу, аэролет, родителей, Данку…»

– Прости, что я так прямо. – Пусть он просто скажет «да», обнимет меня, даст понять, что все хорошо, хоть один-единственный раз хорошо за этот день. – Ты, наверное, хотел выбрать нужный момент…

– Нет…

Сейчас подходящий?

– Без кучи родственников, только ты и я. Можем даже родным сообщить позже…