Уровень. Война

– Может быть. Но мы пока не находили.

– Нужно найти. Я не хочу здесь сидеть.

Взгляд в свою сторону «дура, мол, а кто же хочет?» – удивленный и насмешливый, Ани поначалу проигнорировала. Потом не удержалась – ответила насуплено и зло.

– Надо придумать. Придумать, как выйти.

«Кварц» драл горло. Раньше она не курила – баловалась только, а тут начала, да. Кто бы ни начал?

– Да расскажу я тебе больше, несложно. – Вдруг донеслось из темноты. – Ночь длинная. Что знать-то хочешь?

– Что это за место? Как сюда попадают? Против кого сражаются, и есть ли выход? – Вопросы повалились изо рта, как медяки из опрокинутой вазочки. – Какое оружие самое эффективное? Сколько ты здесь? Почему вдали стоит город, но мы туда не идем? Много ли вокруг отрядов повстанцев? Почему не объединяются?

Ивон усмехнулась.

– Да ты стратег!

– Издеваешься? – Хотелось обидеться, но не позволяла тоскливая горечь и все еще пульсирующая в груди надежда. – Так сколько ты здесь, давно?

– Давно. – Ивон потушила окурок о камни, но, к облегчению Ани, с земли не поднялась, заговорила вновь. – Все спрашивают одно и то же, все. Как сюда попадают? А никто не знает, как. И никто не знает почему.

– Но как же так?

Женщина фыркнула.

– А ты знаешь?

– Нет. Я просто шла, шла по улице…

– Вот и все, что-то «просто» делали – спали, готовили, работали, стригли кусты. Нет системы. Нет ее – думаешь, я не пыталась найти? Ты шла по улице, я была дома – мир вздрогнул…

Ани-Ра отчетливо помнила этот момент – странный крен бытия, собственное падение и панический, почти животный страх.

– Я здесь уже больше месяца, а знаю не намного больше твоего, и уж точно не знаю «за что» – отчаялась понять. Как и все тут, училась стрелять, училась прятаться и выживать, а толку-то. Да, говорят, где-то есть портал – дойдешь до него, и выйдешь наружу. Но где? Как отыскать, куда двигаться, если тебе полметра пройти не дают, стреляют? Город на горизонте стоит, но никто не знает, что там. Солдаты? Юнитов на дороге к нему становится меньше – мы пытались в ту сторону двигаться, каждый раз возвращались назад, теряя провизию, вооружение, людей. Да и люди эти – не бойцы. Никто тут не боец.

Картина вырисовывалась не просто мрачная, зловещая. От никотина кружилась голова, хотелось закрыть лицо руками и запричитать, пожаловаться, раскачиваясь из стороны в сторону, на судьбу. Вот только кому жаловаться? Кому плакаться? И потому Ани сидела без движения, чувствуя, как немеют мышцы ног – слушала то, чего не желала слышать, а в голове прорисовывались все более неприглядные детали окружающего мира.

– У них хотя бы есть штаб, а у нас что? Перебежки с места на место – ни план составить, ни оружия собрать.

– Штаб? У них где-то есть штаб?

– Ходят слухи.

– Значит, кто-то этим всем управляет?

– А как же без управления? Но тебе-то что? Не дойдешь все равно.

Ани сжала зубы – злость придавала сил.

– Посмотрим.

– Прыткая ты. Упертая. Ногу подлатай к утру, а то вообще с места не сдвинемся.

Шумно втянутый воздух послужил ответом – подлатаю, мол. Не такая неженка.

Ивон лишь покачала головой.

– А мыться здесь где-то можно? Речки есть?

– Видела как-то одну, далеко отсюда. Карта нужна, девочка, карта. Без нее мы, как без рук. Хотя мы вообще без рук – как будто тут кто-то не желал их нам давать. Еда плохая, за каждую винтовку бьемся, спим без одеял. Как будто нас всех проучили за что-то. Прокляли.

Прокляли.

Последнее слово повисло в воздухе черным ореолом – оно давно пропитало здесь все: камни, бесплодную землю, обезвоженные стебли, покинутые дома.

Прокляли.

Ани перебирала пальцами комковатую сухую почву, слушала, как урчит измученный голодом желудок, и смотрела на противоположную сторону склона – на стреловидные, собравшиеся из мелких камушков, оползни.

– Может, и прокляли. Но мы еще живы… А если живы, будем биться.

Вместо ответа откуда-то с горизонта долетел грохот далекого взрыва. Ивон больше на нее – глупую, самонадеянную дуру не смотрела. Не воспринимала всерьез.

– Я – Ани, если что. – Ани-Ра тяжело поднялась с земли первой. – Вдруг пригодится.

Конец повествования.

* * *

«Объект» показался в районе шести вечера; к этому моменту Ани прокляла работу шпиона – невыносимо хотелось что-нибудь съесть и сходить облегчиться. И если для выполнения второго пункта в распоряжении были кусты соседского палисадника, то для первого пришлось бы сняться с места и покинуть точку наблюдения. Она идиотка, что не взяла еду с собой, а так же не подумала о приспособлении, в которое можно помочиться, не выходя из автомобиля. Такие существуют, она читала.

Ничего, в следующий раз будет умнее. Если он вообще понадобится – этот следующий раз.

Легкая футболка и штаны, летние мокасины, бодрая походка – Эльконто быстрым шагом направлялся от дома к машине.

Скорее-скорее! Оживший в руках скремблер затарахтел помехами. Притворяться беззаботной, читать журнал и одновременно управлять незнакомым гаджетом оказалось тяжело – Ани изо всех сил сосредоточилась; на висках и шее тут же выступил пот.

Давай, подходи, заводи машину… Это все, что требуется. Это быстро. Но «объект», как назло, притормозил у самой дверцы, когда сзади послышался собачий лай. Крупная лохматая собака с серовато-коричневой шерстью выскочила из-за деревьев, кинулась к хозяину и залилась басовитым недовольным гавканьем.

– Будешь дома, я сказал! Ты не со мной! Нет!

Пес подскочил к машине, уселся на асфальт и поскреб заднюю дверцу когтистой лапой.

– Барт! Не порти покрытие! Домой, я сказал!

Длинноухий питомец потряс головой и заскулил.

До этого момента Ани задумывалась о потенциальной женщине Эльконто, но никак не о питомце. Дом не жалко, машину не жалко, человека тоже. А вот собаку… Отпихивая эту мысль, Ани казалось, она отпихивает нищего от окон ресторана – неприятно, но надо.