Убийство в элитарном клубе

Игорь оцепенел. Вот оно что! Охвативший его гнев был такой силы, что на несколько минут полностью вытеснил страх.

– Герц решил сделать постановочное шоу, – медленно произнес он. – С какой стати?

– А что? Идея отличная. И людям интересно, и Главный канал себе рейтинги вернет. А то ведь народ вообще перестал телек смотреть. А мы их снова вернем к экранам! – лицо Германа раскраснелось, глаза горели лихорадочным фанатичным блеском.

– Никто не будет участвовать в этом фарсе. Никто из действующих Игроков!

– Это мы еще посмотрим. А впрочем скатертью дорога, новых наберем. Старенькие, глядишь, покочевряжатся, да обратно приползут, проситься будут. Телевизионная слава, она штука такая, не каждый сможет отказаться. Тем более, я думаю, мы и денежки вернем. Хорошие такие денежки будут в программе, заманчивые. Думаете, Шмелев, азартный Игрок, откажется? Будет играть по новым правилам, как миленький, и сыграет все, что нам нужно.

– Ради этого ты убил семь человек?

– А почему нет? – убийца пожал плечами. – Тварь я дрожащая или право имею? Меня такие вопросы не мучают. Я знаю, в каком мире мы живем. Кто сильнее, тот и имеет все. И всех. Вы это тоже знаете.

Обсуждать филосфские и социальные вопросы с киллером Игорю не хотелось. Даже ради того, чтобы потянуть время. В конце концов, что изменят несколько минут?

– Ну а меня зачем убивать? – сухо спросил он. – Вы же и так выкрутили мне руки.

На лице Германа отразилось недоумение.

– А хэ зэ, – он снова пожал плечами. – Сначала вроде не планировалось. А вчера вот поступил приказ. Наверно, потому что суете нос, куда не надо. Ладно, не будем затягивать, мы же с вами не в кино. Прощайте и, кстати, чтобы вы знали, мне жаль. Я лично к вам неплохо относился.

Игорь оцепенело наблюдал, как Герман приподнимает пистолет, целясь ему в лоб, и взводит курок. Надо было попробовать что-то сделать, поднырнуть под пулю, например, броситься Герману под ноги, как делают герои боевиков, но он не мог шевельнуть даже пальцем.

«Как будто девяностые вернулись», – вдруг мелькнула в голове ненужная мысль. – «Нас убивают в подъездах собственных домов. А может, они не уходили? Создана видимость правопорядка, а на самом деле все по-прежнему – те, кто имеет деньги и власть, творят всё что хотят»?

Убийца нажал на курок, раздался оглушительный выстрел, яркая вспышка света ослепила глаза, и Игорь зажмурился. Он ждал разрывающей боли и приготовился падать на спину, но вместо этого услышал громкий топот быстрых шагов по лестнице, пронзительные крики, и кто-то оттолкнул его в сторону. Ударившись о стену, он с трудом удержался на ногах. В темноте были едва видны силуэты, сбившиеся в кучу в том месте, где только что стоял Герман. Снова раздался звук выстрела, кто-то выматерился. Наконец громкий уверенный голос произнёс: «всё, взяли голубчика…Сейчас спустим… Гарф?» Темная фигура повернулась к нему. «Гарф в порядке. Сейчас все спустимся. Ведите его в машину!» – приказал он остальным.

Высокий широкоплечий человек подошёл к Игорю. Теперь можно было разглядеть камуфляжную форму и тяжелые армейские ботинки, в которые был одет незнакомец.

– Всё нормально? – спросил он. – Давайте спустимся вниз.

– Вы кто? – шепотом спросил Игорь.

Говорить громко почему-то не получалось.

– Капитан Воронцов, войска ОМОН Росгвардии.

– Откуда вы здесь?

– Так же, как и ваш киллер – по приказу начальства, – улыбнулся Воронцов. – Я думаю, они вам всё и объяснят, у меня мало информации.

Выйдя из подъезда на негнущихся ногах, Игорь остолбенел: у полицейской машины стоял хмурый, как всегда помятый и небритый, следователь Евгений Валентинович Сухинин.

– В порядке? – он окинул недружелюбным взглядом Игоря. – Ну и хорошо. А вот у меня опять ни черта не вышло.

– Не вышло? – хрипло спросил Игорь. – Вы поймали убийцу… и спасли мне жизнь.

– Исполнителя, – кисло сказал Сухинин, – на заказчика как не было, так и нет ничего.

Он помолчал, что-то обдумывая.

– Вы вот что, Гарф Игорь Геннадьевич, идите домой, отдохните с дороги. Необходимости в вашем присутствии пока нет. Я когда с этим закончу, – он кивнул в сторону полицейской машины, в которую в этот момент заталкивали скрученного в три погибели бывшего Распорядителя Зала. – Потом вас приглашу. Наверное, уже завтра.

– Подождите, – попросил Игорь. – Он похитил дочь и внучку Павла Кольцова, и самого Пашу тоже.

– Ах, да! – спохватился вдруг следователь и достал из кармана серого замызганного плаща сотовый телефон. – Павел Сергеевич, всё закончилось, мы его поймали. Вы можете вернуться домой. Да нет, это вам спасибо. Мне с вами было хорошо.

Он положил трубку и мельком взглянув на вытянувшееся лицо Игоря, добавил:

– Мы знаем, где заложники. Там сейчас войска СОБРа готовят операцию по освобождению.

Пока Игорь открывал рот, пытаясь сформулировать вопрос, следователь уже запрыгнул в машину. Кортеж из нескольких полицейских автомобилей уехал, а растерянный, недоумевающий Игорь продолжал стоять на том же месте, раздумывая, не померещилось ли ему все только что случившееся и хватит ли сил дойти до квартиры.

Когда он всё же добрался до дома, то неожиданно почувствовал зверский голод. Слава Богу, в холодильнике сегодня было достаточно съедобных калорийных продуктов, а в кастрюле даже присутствовал борщ. Игорь снова, в который уже раз благословил небеса за спасительную идею, пришедшую к нему несколько недель назад: он попросил одного из своих приятелей – гениального программиста и инженера в одном лице, немного поколдовать над напольными весами, которыми пользовалась Марго для контроля количества своих килограммов. И теперь каждую неделю весы аккуратно показывали на два с половиной килограмма меньше предыдущего результата. Марго радовалась, цвела и позволяла своим мужчинам есть всё, что им хочется. Конечно, рано или поздно она заподозрит неладное, но пока можно было нормально поесть.

Глава четырнадцатая.

На следующее утро Игорь, успевший за ночь немного прийти в себя, отправился в прокуратуру. Вместе с ним поехали Лариса и Сергей Старков.

Следователь Евгений Валентинович Сухинин был, как обычно, хмур и неулыбчив, но вёл себя непривычно вежливо. При виде посетителей встал, поздоровался за руку и предложил присесть. Сегодня он был чисто выбрит, одет в безупречный, явно не дешёвый красивый тёмно-синий костюм, белоснежную рубашку и строгий галстук. И вообще, почему-то производил впечатление какого-то другого человека.

– Утром в новостях сообщили, что вы освободили заложников, – внимательно разглядывая следователя, сказал Игорь.

– Да. Любимов согласился сотрудничать со следствием. Мы уже знали место, где их держат. Но он помог освободить заложников без штурма.

– А где был всё это время Паша? – не выдержала Лариса.

– У меня дома.

– У вас дома?! – Сергей Старков не мог сдержать удивления. – Так это действительно вы организовали побег?

– Я, – сегодня Сухинин разговаривал сдержанно, без обычных кривляний. – Я же понимал, что он невиновен. И когда он, без всяких объяснений, написал чистосердечное признание – стало ясно, что оставлять в тюрьме его нельзя. Его бы убили. Отправить под домашний арест – тоже опасно. Пришлось организовать побег и спрятать Павла Сергеевича там, где его никто не будет искать. Прокурор, разумеется, в курсе.

Сергей только недоверчиво покачал головой.

– А зачем вы вообще держали его в тюрьме, если знали, что он невиновен? – сердито спросила Лариса.

– Чтобы дать возможность преступнику расслабиться, совершить ошибку и вывести нас на заказчика. К сожалению, не получилось. Любимова мы посадим, доказательств достаточно, да и сам он признался. Может быть, если повезет, прижмем Леманна. Но вот на Герца точно ничего нет, и взять негде.

– А что вы имели в виду, – не смог сдержать любопытства Игорь, – когда сказали Павлу Сергеевичу, что вам с ним было хорошо?

Сухинин хмыкнул:

– Точно не то, о чем вы подумали. Я – старый холостяк, питаюсь по вечерам пельменями и бутербродами, а Павел Сергеевич отлично готовит. Пока жил у меня, баловал вкусными обедами. Да и вечером было с кем поговорить. Даже жалко, что мы не гомосексуалисты, стали бы отличной парой.

Лариса возмущенно фыркнула, мужчины засмеялись.

– Ну а что рассказал Герман? Вы говорили, он во всем признался.