Лунные тени разума

Где лежат лепестки прошлогодних роз,

Где течет ручей непролитых слез,

Я сплету венок на могилу мечты

Из цветов луговых, что сорвала ты.

А потом, спотыкаясь, пойду на восток,

Где невидящий солнца чернеет песок,

И оставлю под пологом звездного света

Кровавым курсивом вопрос без ответа…

Тут Дикс упал, подкошенный лавиной чувств, и замогильным голосом продолжал:

Стаей белых ворон разлетится душа,

Попрощавшись, надежда уйдет не спеша.

И судьба оставит следы от плетей,

Бесконечных, как плач нерожденных детей.

Мы зовем, прогоняя, и губим, любя,

В долгих поисках правды теряем себя…

…И в стонущем сердце останется рана

От пули отлитой из лжи и обмана.

Ты бледными пальцами взводишь курок,

Читая мне жизни жестокий урок.

Я навек от твоих равнодушных глаз

Замурован в стене недосказанных фраз.

Дикс замолчал и замер в ожидании оваций. Оваций не последовало.

– Ну? – не выдержал он.

– Грустно, – сказала Марта. – Дай-ка я тебя обниму и поглажу.

– Вот это я понимаю! Благодарный зритель!

Кот важно прошествовал к Марте и бухнулся ей на колени.

Глава 5

– Дружище, проснись! – Дикс возбужденно бегал по кровати, пытаясь разбудить Файдера. Безрезультатно. Тут он решил изменить тактику – то есть стал прыгать по самому Файдеру. – Вставай, вставай!

– Я скормлю тебя свиньям, – не открывая глаз, сказал Файдер. – Что ты вопишь, как подорванный?

– Посмотри на улицу!

Файдер поплелся к окну и пару секунд просто в него смотрел, приходя в себя. Потом, охнув и распахнув сонные очи, машинально подался вперед и ударился лбом о стекло, отчего проснулся окончательно. Дикс вздрогнул и, прижав уши, прошептал:

– Что же это делается-то, а?

А делалось вот что.

Внизу по улице плотными рядами медленно шли Дети Света, махали руками и что-то скандировали. А в центре этой процессии шел Эло со связанными руками за спиной, окруженный ангелами серьезного вида, на лицах которых читалась непоколебимая решимость в борьбе со злом. Одеты они были в серые балахоны, расшитые золотом.

– Куда они его ведут?

– Ну, уж наверное, не благодарность объявлять, – ответил Файдер, и в голове забегали мысли, как голодные койоты: «Это из-за девчонки, не иначе… А почему он один? Где Марта?».

– Ой, они его били! – взвизгнул Дикс, хватаясь за сердце.

«Да, похоже, что майка в крови… Но не факт, что его кровь… надеюсь, что не его», – подумал Файдер.

И сказал вслух:

– Что-то здесь не так. Насилие противно их природе. Во всяком случае, так должно быть… Я так думаю… Надо выяснить, что происходит.

Файдер с космической скоростью заметался по квартире, умываясь и одеваясь одновременно. Стараясь выглядеть как можно более равнодушно и спокойно, он вышел ленивой походкой из дома. Мимо него проходил уже хвост процессии. Файдер, как бы невзначай, оглянулся на это шествие и остановился. Вдруг кто-то осторожно потянул его за рукав.

– Здравствуйте!

– Привет.

– Я так счастлив! – сияя, заговорил ангел. – Присутствовать при таком знаменательном событии!

– Ты о чем? – Файдер говорил так, словно ответ ему был, в принципе, не интересен, но чисто, чтобы поддержать разговор…

– Разве не видите? – ангел кивнул в сторону уходящей толпы.

Файдер хмыкнул.

– Сегодня особенный день! Вершится правосудие. Нарушивший закон – трепещет!

– Нарушивший, говоришь… И теперь вы ведете его за город, чтобы забить там палками? – Файдер пытался шутить.

– Не-ет! Я точно не знаю, куда его ведут, но, наверное, суд будет в Серой Зоне. А может быть даже в Раю!