Пенсионное право России

В среднем, исходя из этих данных, каждый гражданин недополучает в связи с уплатой взносов в Пенсионный фонд ежегодно 12 876 рублей (3700 руб. 28 % 12 месяцев). Полученную сумму умножим (для мужчин) на 25 лет, то есть на продолжительность требуемого трудового стажа (с учетом конвертации – стажа уплаты страховых взносов) для возникновения права на трудовую пенсию по возрасту в полном (в нашем случае – среднестатистическом) размере. В результате получается, что за этот период (25 лет 12 876 руб.) каждый мужчина отчисляет в Пенсионный фонд 323 тысячи рублей. Размер средней пенсии, получаемой в течение одного года, равняется 18 600 рублям. И последняя операция: общую сумму пенсионных отчислений делим на размер ежегодной пенсии, в результате чего приходим к выводу, что среднестатистический пенсионер-мужчина получает полную компенсацию своих страховых отчислений, то есть внесенную в Пенсионный фонд часть своего заработка, лишь по истечении 17 лет (323 тысячи – 18 600 руб.)[32 - Отметим, что эта цифра даже ниже закрепленного в законе ожидаемого периода выплаты трудовой пенсии по возрасту, который, согласно ст. 14 Закона о трудовых пенсиях в РФ, составляет 19 лет, т. е. 228 месяцев.]. Полагаем, что сопоставление 17-летнего периода, в течение которого происходит компенсация внесенной в Пенсионный фонд в виде страховых платежей заработной платы, со средней продолжительностью жизни мужской части населения нашей страны (57 лет) не требует особых комментариев и является наглядным подтверждением тому, как и насколько в действительности трудовая пенсия служит цели компенсации заработной платы застрахованных лиц.

Таким образом, первый из вышеперечисленных примеров свидетельствует, что пенсия выполняет не только цель компенсации денежного довольствия военнослужащих, а второй – о том, что она не достигает той цели, ради которой она существует в качестве специфической правовой формы денежных платежей и обязательств.

Понятие пенсии образует не один, а определенный набор признаков. Поэтому для получения более полного представления об этом виде ежемесячной денежной выплаты обратимся к характеристике иных признаков, образующих соответствующее понятие. С учетом того, что большинство из признаков, включаемых в определение пенсий, уже достаточно обстоятельно исследованы в юридической литературе, мы лишь ограничимся высказыванием своего отношения к ним, с одной стороны, и рассмотрим целесообразность их включения в это понятие – с другой.

В легальном и во многих определениях пенсий, предлагаемых на страницах юридической печати, содержатся указания на основания их предоставления, каковыми являются возраст (старость), выслуга лет как разновидность специального трудового стажа, инвалидность и смерть кормильца[33 - См.: ст. 2 Закона от 20 ноября 1990 г. Действующее законодательство, и об этом пойдет речь несколько ниже, не содержит специальной статьи с соответствующим названием, а включает их в дефиницию, причем характеризует перечисленные факты не как основания, а как условия пенсионного обеспечения.]. Мы считаем излишним включение этого признака в определение пенсии по двум причинам. Во-первых, перечисление всех оснований пенсионного обеспечения усложняет соответствующее понятие, лишает его лаконичности. Во-вторых, оно не идентифицирует пенсии как особый вид денежных платежных обязательств потому, что все они (основания), вместе взятые, или каждый в отдельности служат основой возникновения иных правоотношений не только в сфере социального обеспечения, но и в других областях правового регулирования. Например, достижение гражданином определенного возраста порождает у него право на пенсию и одновременно право на помещение в стационарные учреждения социального обслуживания. Аналогичные последствия вытекают и из факта признания гражданина инвалидом, кроме того, если будет установлена причинно-следственная связь между инвалидностью и несчастным случаем на производстве (работе), то у гражданина возникнет право на возмещение вреда, причиненного его здоровью, по нормам гражданского права. С длительной трудовой деятельностью, особенно профессиональной, подлежащей включению в специальный трудовой стаж, в законодательстве связывается возникновение различного рода субъективных прав – это и право на пенсию, и право на установление надбавок к ней, и право пользования ведомственными учреждениями здравоохранения, санаториями, курортами, принадлежащими организациям, и право на получение премий и так называемых стажевых надбавок к заработной плате и др.

На основании изложенного мы предлагаем не исключить рассматриваемый признак, а заменить его формулировку на более лаконичную: пенсия устанавливается на основаниях, закрепленных действующим законодательством. Перечисленные основания пенсионного обеспечения сложились исторически, устойчивы и проверены временем. Но не исключена возможность их изменения, в сторону как сокращения, так и увеличения, но от этого не должна страдать стабильность дефиниции, иначе с изменением правовой политики всякий раз вслед за изменениями в законодательстве возникнет необходимость в изменении родового понятия пенсии. Например, в настоящее время число указанных оснований пополнилось договором с негосударственными пенсионными фондами, в связи с чем предлагаемые ранее и существующие в законодательстве и современной юридической литературе определения оказались неполными. Этого недостатка можно будет избежать и не «подправлять» базовую категорию пенсионного права, если наше предложение будет воспринято в научном мире и нормотворцем, ведущим в последние годы большую работу по новации этого элемента права социального обеспечения. В этом отношении более предпочтительным представляется легальное определение трудовых пенсий, которое не перегружено перечислением категорий пенсионеров, оснований и условий, порождающих право на получение пенсии, что имеет место в определении пенсий по государственному пенсионному обеспечению. Последнее определение вряд ли с полным основанием можно рассматривать в качестве дефиниции (от латинского definitio – краткое определение), отражающей наиболее существенные признаки предмета или явления, так как таким качеством оно не обладает.

Легальное закрепление главной цели пенсионного обеспечения и, одновременно с этим, его основного содержания, отражающего сущность пенсии как исполнения обязательства по компенсации заработка или дохода гражданина, имеет неоспоримое значение для дальнейшего совершенствования законодательства и развития научной мысли. Разумеется, на настоящий момент мы еще не располагаем исследованиями специалистов-теоретиков по этому вопросу, но, тем не менее, соответствующие взгляды ученых прошлых лет могут быть весьма интересными и полезными для современных ученых. В связи с этим отметим, что хотя в советской юридической литературе этот вопрос и не ставился прямо в такой плоскости, но, тем не менее, в предлагаемых определениях понятия «пенсия» он так или иначе находил свое отражение. В одних исследованиях соответствующий признак проявляется через один из принципов права социального обеспечения, который формулировался учеными по-разному – от обеспечения в размерах, соответствующих уровню удовлетворения потребностей граждан, сложившемуся на данном этапе развития общества[34 - Андреев В. С. Социальное обеспечение в СССР (Курс лекций). С. 59–61.], до высокого уровня пенсионного обеспечения[35 - Социальное страхование в СССР (Учебное пособие) / Под ред. К. С. Батыгина. М., 1973. С. 36–38; Астрахан Е. И. Принципы пенсионного обеспечения рабочих и служащих. М., 1963. С. 42–50.]. В других – он включается непосредственно в определение пенсий, но так же, как и соответствующий принцип, формулируется различно. Например, в определении пенсии, предлагаемом В. Ш. Шайхатдиновым, содержится указание на то, что пенсия является источником средств существования пенсионера[36 - Шайхатдинов В. Ш. Указ. соч. С. 71.]. А. Д. Зайкин, М. Ю. Федорова уточняют это указание и считают, что пенсия – это не простой и любой источник средств существования пенсионеров, а именно основной источник средств к их жизнесуществованию[37 - Советское право социального обеспечения / Под ред. А. Д. Зайкина. С. 28; Федорова М. Ю. Право социального обеспечения. Новосибирск, 1997. С. 37.]. В отдельных исследованиях[38 - Ачаркан В. А. Указ. соч. С. 68.], в частности в более поздних работах В. С. Андреева,[39 - Андреев В. С. Право социального обеспечения в СССР. М., 1980. С. 18–19.] говорится о том, что пенсия – это платеж, носящий характер содержания. Однако при дальнейшем изложении вопроса этот признак рассматривался им не в качестве самостоятельного элемента понятия пенсии, а через характеристику иных признаков, таких как связь размеров пенсий с заработком гражданина и ее гарантированные минимальные пределы, что выплата пенсий осуществляется за счет средств специально созданных финансовых структур, имеющих строго целевое назначение, что пенсия, как и все социальное обеспечение, является выплатой алиментарного характера. В результате термин «содержание человека», ради чего собственно, создавалось и существует пенсионное право и законодательство, ни в одном нормативном акте в любом качестве (будь то цели и задачи, способ обеспечения или элемент понятийного аппарата) не фигурирует.

Вместе с тем мы считаем, что включение в понятие пенсии такого ее признака, как содержание, имеет не просто важное, а принципиально важное значение. Во-первых, именно с его помощью понятийная характеристика пенсий приводится в соответствие с исходными началами этого денежного платежа. Во-вторых, указанный признак позволит отграничить пенсию от иных социально-алиментарных предоставлений, большинство из которых также предназначены для цели жизнесуществования человека. Наконец, в-третьих, указание на свойство пенсии быть денежным содержанием нуждающихся граждан способствует оптимизации ее легального определения. Конечно, включение в понятие пенсии такого признака, как «предоставление средств к существованию» заметно приблизило содержание этого понятия к его исходному смысловому значению, но, тем не менее, не способствовало решению указанных вопросов в полном объеме. Так, из редакции ст. 2 Закона о государственном пенсионном обеспечении вытекает, что пенсия средством к существованию является лишь для особой категории лиц – нетрудоспособных граждан, а всем остальным субъектам, имеющим на нее право, она предоставляется исключительно для цели компенсации заработка или дохода, утраченного ими в связи с прекращением общественно значимой деятельности либо по иным причинам, указанным в законе о государственном пенсионировании. Не является она средством к существованию и для застрахованных лиц, имеющих право на трудовую пенсию. В действительности же имеет место ситуация прямо противоположная, наглядным подтверждением чему служат размеры пенсий. К примеру, размер социальной пенсии для граждан, достигших 65 и 60 лет (соответственно мужчины и женщины), равен 450 руб. в месяц, и эта денежная сумма, с позиции законодателя, является средством к существованию, а пенсия государственных служащих, многократно превышающая этот предел, не предоставляется для цели их существования. Полагаем, что нет особой необходимости обосновывать, что законодатель не имел в виду подобного рода вывода, закрепляя понятие пенсий. Во всяком случае очевидно, что установлением пенсии для тех, кто работал или служил государству, преследовалась двуединая цель – это и предоставление средств к существованию, и компенсация заработка, утраченного по уважительным причинам. Той категории граждан, которая по каким-то причинам не принимала участия в социально значимом поведении, пенсия, даже при закреплении такого ее признака, как средство к существованию, в действительности таким качеством не обладает.

Нуждается в конкретизации позиция законодателя в вопросе о понятии «пенсия» и по другой причине. Закрепив нормативно, что социальные пенсии являются средством к существованию человека, он вместе с тем как бы оставил открытым вопрос о качестве, которым должно обладать это средство. В свою очередь, как известно, качество пенсионного обеспечения – это прежде всего размеры пенсий. Но пенсия, в любом ее размере, может рассматриваться в качестве средства к существованию при условии, что с ее помощью гражданин может удовлетворить свои алиментарные потребности, т. е. иметь возможность приобрести продукты питания, одежду, обувь, оплатить жилье и коммунальные услуги, организовать свой досуг и т. д. Удовлетворить перечисленные выше потребности денежной выплатой, составляющей 25–30 % стоимости потребительской корзины, безусловно, нельзя, в связи с чем социальные пенсии было бы правильнее охарактеризовать не как средство к существованию граждан, а, еще раз подчеркнем, как один из источников средств к существованию пенсионеров указанной категории.

Во избежание подобного упрека в свой адрес законодатель мог воспользоваться и иной рекомендацией ученых, закрепив, что пенсия является не просто источником, а основным источником средств к существованию пенсионера. Указание на основной источник означает, что у пенсионера имеются и другие источники доходов, как то: приусадебное хозяйство, садово-дачные участки, заработная плата, предпринимательская деятельность, накопительные вклады в банках и т. д. Как любой гражданин, проживающий на территории России, пенсионер вправе заниматься различными видами деятельности, приносящими ему доход (ст. 34 Конституции РФ), и оценить, от какого вида деятельности он получает доход, который для него является основным, т. е. главным, ведущим источником средств существования, может только сам получатель этих средств. Государство этой возможности лишено, хоть и устанавливает обязанность гражданина по декларированию получаемых доходов. Поэтому если в законодательном определении пенсий будет закреплен соответствующий признак, то это создаст для государства практически неразрешимые проблемы. Во-первых, оно должно будет применительно к каждому лицу, подавшему заявление о назначении пенсии, установить все его доходы, во-вторых, – дать оценку соответствующим доходам и определить, какой из них является наиболее высоким с тем, чтобы, в-третьих, назначить пенсию в таком размере, чтобы она превышала наиболее значимый доход из других источников, ибо «основной» – это наиболее значимый, доминирующий в числе других. При рассмотрении этого вопроса также следует иметь в виду, что не только пенсии, но и иные виды социального обеспечения для многих граждан являются основным источником средств существования или могут стать таковыми при стечении обстоятельств. Основным источником существования можно считать пособие по временной нетрудоспособности для наемных работников, выходное пособие при увольнении, пособие по безработице, пребывание одиноких престарелых граждан и инвалидов в стационарных учреждениях социального обслуживания. Одновременно социальные пенсии, являясь разновидностью пенсионного обеспечения, если брать во внимание их размеры, основным источником средств к существованию быть признанными не могут. В результате, характеризуя пенсию как источник, а тем более основной источник средств к существованию, авторы этого предложения входят в противоречие с содержанием действующего законодательства и невольно принижают роль и значение иных видов социального обеспечения, которые также с полным основанием могут претендовать на это качество.

Конечно, авторы, включающие рассматриваемый признак в понятие пенсии, имели в виду иное: они хотели с его помощью закрепить такой уровень обеспечения, который был бы необходим и достаточен для нормального жизнесуществования пенсионера даже в том случае, если он утрачивает все иные способы получения доходов, и пенсия для него автоматически становится единственным источником средств существования. Но, исходя из сказанного выше, мы полагаем, что цели фиксации уровня обеспечения, необходимого и достаточного для жизнесуществования пенсионера, в большей степени соответствует характеристика пенсии через такой ее признак, как денежное содержание гражданина, а не указание на то, что пенсия является источником или основным источником средств его существования.

Социальное обеспечение в целом призвано решать две основные задачи. Первая из них состоит в том, чтобы за счет общественных или обобществленных средств[40 - Общественными являются средства, которые формируются без личного вклада подлежащего обеспечению гражданина, а обобществленными – подлежащие специальному учету его отчисления от заработка или дохода в консолидированные источники.] оказать человеку содействие, поддержку, которая действующим законодательством именуется государственной социальной помощью[41 - Государственная социальная помощь – это «предоставление малоимущим семьям, малоимущим одиноко проживающим гражданам за счет средств соответствующих бюджетов бюджетной системы Российской Федерации социальных пособий, субсидий, компенсаций, жизненно необходимых товаров» (См. ст. 1 ФЗ «О государственной социальной помощи» от 17 июля 1999 г. // Российская газета. 1999. 23 июля).]. Несмотря на то, что легальное определение социальной помощи несколько уже общеязыкового[42 - Ожегов С. И. Словарь русского языка. М., 1986. С. 484.], суть ее сводится к следующему: у нуждающегося в помощи человека имеются определенные средства, но их недостаточно для нормального, естественного жизнесуществования, либо он утрачивает источник средств к самообеспечению по независящим от него причинам, но это состояние временное, проходящее, в связи с чем ему выделяются денежные средства или какие-то предметы первой необходимости, но не в качестве постоянного источника средств существования. При решении второй задачи государство исходит из предположения о полной и постоянной утрате человеком способности к самообеспечению (или еще не приобретенной соответствующей способности) и объективной невозможности ее приобретения или восстановления, поэтому ставит перед собой целью иждивение такого субъекта, то есть предоставление ему на относительно постоянной основе средств, необходимых для жизнесуществования. Иждивение – это и есть содержание человека за чей-либо счет, предоставление ему средств к жизни[43 - «Иждивение – это обеспечение неработающего (больного, престарелого, несовершеннолетнего и т. п.) средствами, необходимыми для существования». (Там же. С. 206); «Содержать, – значит обеспечивать, кормить, иметь на иждивении» (Словарь синонимов русского языка / Под ред. Л. А. Чешко. М., 1975. С. 506).].

В подтверждение сказанному и для большей наглядности приведем такой пример. В основании временной нетрудоспособности и инвалидности лежат, как правило, одни и те же причины – общее и профессиональное заболевание, травмы, увечья от несчастных случаев в быту, на производстве или службе. Но их последствия, как известно, различны. В первом случае болезнь носит обратимый характер, и восстановление здоровья человека осуществляется в относительно короткие сроки. Инвалидность же характеризуется стойким расстройством функций организма (медико-биологический ее аспект) человека, которое приводит к полной или значительной, постоянной или длительной потере трудоспособности, в том числе и профессиональной (социальный аспект). Учитывая это обстоятельство, государство дифференцирует свое отношение к необходимости обеспечения граждан: предоставляет им в первом случае лишь временную помощь в виде пособия, а во втором – посредством пенсионного обеспечения берет на себя обязанность по их содержанию, то есть предоставлению им денежных средств в таком размере, чтобы их было достаточно для удовлетворения жизненно важных физиологических и социальных потребностей.

Соответственно решаемым задачам социальное обеспечение как единая категория подразделяется на два основных вида, которые, в свою очередь, состоят из соответствующих подвидов. Первым видом объединяются осуществляемая в денежной или натуральной формах социальная помощь, некоторые виды социальных услуг, льготы, компенсации, различные виды пособий. Во вторую группу входят, к примеру, содержание лишенных родительской опеки детей в специализированных учреждениях, обслуживание престарелых граждан и инвалидов в стационарных учреждениях социального обслуживания, что является содержанием, предоставляемым в натуральной форме, а основной и единственной денежной формой содержания является пенсия. Собственно, законодатель изначально и поэтому уже давно определился именно в таком понимании пенсии, но по вполне понятным причинам (хроническая нехватка денежных средств) не спешит с его легализацией, хотя термин «содержание» находит свое прямое или косвенное нормативно-правовое закрепление. Например, в числе гарантий получения качественных социальных услуг (ст. 4 Закона «О социальном обслуживании граждан пожилого возраста и инвалидов» от 2 августа 1995 г.[44 - Собрание законодательства РФ. 1995. № 32. Ст. 3198.]) указывается на их достаточность для удовлетворения основных жизненных потребностей этих категорий граждан в связи с полной утратой ими возможности самостоятельно удовлетворять эти потребности (ст. 5 этого Закона), их способности к самообслуживанию[45 - См. ст. 10 ФЗ «Об основах социального обслуживания населения в Российской Федерации» // СЗ РФ. 1995. № 50. Ст. 4872.].

Термин «содержание» закреплялся и в нормах пенсионного права, в частности в нормах, определяющих понятие иждивенства. «Члены семьи умершего считаются состоявшими на его иждивении, если они находились на его полном содержании или получали от него помощь, которая была для них постоянным и основным источником средств к существованию» (ст. 53 Закона о государственных пенсиях от 20 ноября 1990 г.). Иждивенство как полное или основное содержание человека за счет другого лица является одним из условий для установления пенсии по случаю потери кормильца. Но это состояние государством презюмируется и по отношению к другим категориям граждан, поскольку уже давно принято считать, что возраст, болезнь, утрата профессиональной трудоспособности лишает человека способности к самообеспечению, по этой причине государство берет на себя обязанность по содержанию человека, а не просто по оказанию ему помощи. Лишенная этого качества, пенсия утрачивает свое главное предназначение – быть источником средств к существованию. Отсюда следует, что рассматриваемый признак – наиболее важный и принципиальный, позволяющий поставить пенсию на высшую ступеньку в системе видов социального обеспечения. Вероятнее всего, его включение в легальное определение пенсии не будет в ближайшее время воспринято законодателем, поскольку им установлен такой уровень пенсионного обеспечения граждан в нашей стране, который, мягко говоря, далеко не соответствует исходным началам пенсионного права. Но в данном вопросе, по нашему мнению, следует исходить из должного, а не существующего положения дел, без какой-либо оглядки на определенные экономические трудности, кстати, порожденные самим же государством. В противном случае государство будет иметь возможность и в дальнейшем уходить от ответственности за неисполнение принятых на себя обязательств по отношению к нуждающимся гражданам, для большинства из которых пенсионный статус ассоциируется не с заслуженным отдыхом, а с нищенским существованием, с безысходностью, вынуждающей стариков, инвалидов искать дополнительные средства к жизни. Пенсионер – это лицо, находящееся на иждивении государства даже при том условии, что им систематически производились отчисления в Пенсионный фонд РФ и что только этими отчислениями формируется страховая и накопительная части его пенсии. Поэтому государство обязано его именно содержать, точно так же, как им определены алиментные обязательства родителей по отношению к несовершеннолетним детям: родители, – как указано в п. 6 ст. 80 Семейного кодекса РФ, – обязаны содержать своих несовершеннолетних детей, а в случае неисполнения этой обязанности (п. 2 этой же статьи СК РФ) соответствующие средства взыскиваются в судебном порядке. Такая аналогия по отношению к понятию пенсии, по нашему мнению, вполне уместна.

Включение в понятие пенсии указания на то, что она является выплатой, имеющей характер содержания, позволяет избежать ненужного дублирования признаков (элементов), это понятие образующих. Так М. Ю. Федорова[46 - Федорова М. Ю. Указ. соч. С. 37. – Кроме отмеченного, в предложенном определении указывается на то, что пенсия является основным источником средств существования для неработающих пенсионеров. Такое указание противоречит содержанию действующего пенсионного законодательства и отражает его прошлое состояние, когда пенсионный статус устанавливался преимущественно нетрудоспособным лицам, когда пенсия лицам, имеющим на нее право и продолжающим работать, вообще не выплачивалась либо ее размер снижался пропорционально имеющемуся заработку.], солидаризуясь в своей позиции с определением, предложенным А. Д. Зайкиным, наряду с указанием на социально-алиментарный характер пенсионных платежей (один самостоятельный признак), характеризует пенсию в качестве основного источника средств существования (другой самостоятельный признак). И первый и второй признаки используются авторами для качественной характеристики пенсии как специфического вида платежа и одновременно указывают на цель ее предоставления. Впервые идея алиментарности как свойства социального обеспечения в целом и пенсионного права в частности была предложена B. С. Андреевым[47 - Андреев В. С. Социальное обеспечение в СССР. Курс лекций. С. 22–24. – Несколько ранее на существование алиментарных выплат указывал А. Е. Пашерстник (см.: Правовые вопросы вознаграждения за труд рабочих и служащих. М., 1949.C. 141).] и была встречена научной общественностью по-разному: от полного отрицания[48 - Фогель Я. М. Указ. соч. С. 39–40. – В позиции этого автора усматривается непоследовательность, состоящая в том, что, с одной стороны, он признает безусловную обязанность государства по содержанию нетрудоспособных граждан посредством пенсионного обеспечения, то есть их алиментацию, с другой – полагает, что этот признак является исключительной принадлежностью семейного законодательства.] до частичного признания[49 - В. Ш. Шайхатдинов полагает, что алиментарность отражает не суть, а цель социального обеспечения. Представляется, что такое возражение есть одновременно и признание позиции В. С. Андреева, ибо алиментарность может в равной мере быть и целью, и средством, и результатом воздействия норм права социального обеспечения, что в своей совокупности и отражает его сущность (Шайхатдинов В. Ш. Теория социального обеспечения. Саратов, 1982. С. 8).]. На наш взгляд, эта идея весьма плодотворна, поскольку позволяет отграничить пенсию от иных видов денежных обязательств, обособить право социального обеспечения от трудового, административного, гражданского права, обосновать его самостоятельность.

Суть алиментарности состоит в юридической обязанности одного субъекта по содержанию другого (от латинского alimentum – содержание, иждивение)[50 - Словарь иностранных слов. М., 1988. С. 26.]. Содержание, в свою очередь, представляет собой «средства, которые даются кому-нибудь для обеспечения существования»[51 - Ожегов С. И. Указ. соч. С. 645.]. В социальном обеспечении речь идет не об индивидуальной (договор пожизненной ренты) или групповой (семейно-правовой) алиментации, а именно социальной, то есть общезначимой, общегосударственной обязанности по содержанию тех членов общества, которые утратили или еще не приобрели способности к самообеспечению. Поэтому если пенсия определяется как социально-алиментарная выплата, то есть в качестве выплаты, предназначенной быть средством к существованию, то нет необходимости в ее понятие дополнительно включать признак, отражающий ее свойство быть средством (в том числе и основным) существования человека.

Из сказанного следует, что предложение о включении в легальное определение пенсии такого признака, как содержание гражданина, особой новизной не отличается, поскольку в науке соответствующая мысль уже давно высказана, проверена временем, нашла своих последователей, а ее результатом является простая замена одного признака (алиментарность) на другой (содержание).

Действительно, предлагая такую замену, мы исходим из того, что она адекватна, в связи с чем стремление большинства ученых закрепить в легальном определении доминирующий, то есть одновременно отражающий и качество, и цель пенсионных представлений, принципиально важный, позволяющий выделить пенсию из числа других платежных обязательств, признак воспроизводится нами лишь в иной формулировке. Но, внося соответствующее предложение, мы, наряду со всеми приведенными выше аргументами, руководствуемся еще одним доводом. Большинство регулятивных юридических норм, в том числе и норм пенсионного права, закрепляющих определенные дефиниции, адресуются не специалистам-правоведам, а лицам, не обладающим специальными юридическими познаниями. Поэтому соответствующие определения должны быть понятны и доступны для рядового пенсионера, клиента социальной службы, инвалида, лица, обратившегося за медицинской помощью или лечением за счет средств фонда обязательного медицинского страхования и т. д. По классификации, предложенной С. Ю. Головиной, понятие пенсии следует отнести к а) абсолютно определенным, т. е. имеющим четко обозначенное юридическое значение, не допускающее возможности его различного толкования, интерпретации; б) определениям реальным, составляющие элементы которых закреплены в таком смысловом значении, которое в той или иной степени уже известно науке, практике, обыденной жизни; в) оно должно конструироваться с учетом правил, выработанных формальной логикой (соразмерности, круга, неотрицательности и ясности)[52 - Головина С. Ю. Понятийный аппарат трудового права. Екатеринбург, 1997. С. 106–111. См. также: Ивлев Ю. В. Логика для юристов. М., 1996. С. 163–167.].

Несоблюдение этих правил приводит к появлению в законодательстве определений громоздких и расплывчатых, смысл которых в целом либо их составляющих элементов достаточно трудно понять и уяснить. Например, действующее законодательство перенасыщено употреблением слова «социальный», но четкого ответа на вопрос о содержании этого понятия мы не найдем ни в одном нормативном акте, даже в Конституции РФ, в ст. 7 которой наше государство провозглашено социальным, то есть его политика «направлена на создание условий, обеспечивающих достойную жизнь и свободное развитие человека», а что следует понимать под «достойной жизнью и свободным развитием» – остается лишь предполагать и искать ответ в источниках, выходящих за пределы правового пространства. В праве социального обеспечения наиболее показательным в этом плане является понимание социального обслуживания как деятельности «социальных служб, по социальной поддержке, оказанию социально-бытовых, социально-медицинских, психолого-педагогических, социально-правовых услуг и материальной помощи, проведению социальной адаптации и реабилитации граждан, находящихся в трудной жизненной ситуации», а к социальным службам относятся различные предприятия, учреждения, граждане, занимающиеся предпринимательской деятельностью, «предоставляющие социальные услуги» – помощь, оказываемую клиенту социальной службой[53 - Статьи 1, 3 ФЗ от 25 ноября 1995 г. «Об основах социального обслуживания населения в Российской Федерации».].

Признать удачным приведенное определение как с лексической точки зрения, так и с позиции требований, предъявляемых к законодательной технике, конечно же, оснований нет; оно явно перегружено термином «социальный» и вынужденно отсылает к другим понятиям. Применительно к понятию пенсии, добавив к слову «социальный» еще и термин «алиментарный», мы получаем такой ее признак, смысл которого вряд ли будет доступен для понимания большинства субъектов права социального обеспечения, в том числе и для работников органов и организаций, осуществляющих пенсионирование[54 - Согласно Указу Президента РФ от 27 сентября 2000 г. № 1709 «О мерах по совершенствованию управления государственным пенсионным обеспечением в Российской Федерации» (Российская газета. 2000. 30 сент.) полномочия по назначению и выплате государственных пенсий переданы Пенсионному фонду РФ и его территориальным органам.]. По этой причине мы и предлагаем в легальном определении в качестве квалифицирующего признака пенсии, как своеобразного, уникального вида платежного обязательства, включить указание о том, что она представляет собой именно денежное содержание пенсионера, а такое свойство социального обеспечения, как алиментарность сохранить в качестве доктринальной категории, используемой в научных и учебных целях. Термин «денежное содержание» не нуждается в специальном уяснении и толковании, он достаточно прост для восприятия и понимания, в том числе и лицом, не обладающим специальными юридическими знаниями.

И еще на одном признаке хотелось бы заострить особое внимание, перед тем как предложить собственную формулировку понятия пенсии. Все элементы пенсионной системы предусмотрены и закреплены правом. Вне права пенсионного обеспечения не существует. Это касается оснований и условий, при наличии которых возникает право на пенсию и уточняется его содержание, размеров пенсий, порядка их исчисления, назначения и выплаты. Собственно, весь процесс пенсионирования представляет собой сугубо юридическую процедуру, в связи с чем указание на право и закон должно быть обязательным элементом легального определения пенсий. Принципиального значения, на наш взгляд, не имеет, как это будет сделано: общей фразой «пенсия – это закрепленная в нормах права ежемесячная денежная выплата», либо законодатель конкретизирует свою позицию по наиболее важным элементам, таким как основания, условия, размеры пенсий. Нам представляется более приемлемым второй вариант, который позволяет избежать включения и перечисления в легальном определении всех оснований и условий пенсионного обеспечения. Они должны находиться вне определяемого объекта, за его рамками. Такой недостаток свойственен определению пенсий по системе государственного пенсионного обеспечения, в результате чего оно достаточно трудно воспринимается. Этого недостатка можно было бы избежать, если бы законодатель, во-первых, отдельной статьей закрепил основания и условия государственного пенсионирования, а, во-вторых, перечень лиц, имеющих право на соответствующие виды пенсий, определил ст. 3 этого закона, которая закрепляет его действие по кругу лиц. В самом же определении достаточно лишь ограничиться указанием на то, что основания, условия, размеры пенсий и порядок их исчисления определяются законом («настоящим Законом»), что позволит сделать соответствующее понятие более компактным, лаконичным.

На основании изложенного и подводя итог всему сказанному выше, мы предлагаем дать следующее определение пенсии: «Пенсия – это ежемесячная денежная выплата, предоставляемая нуждающемуся гражданину с целью его содержания по основаниям, на условиях, в размерах и порядке, предусмотренных (настоящим) законом».

В заключение рассмотрения вопроса о понятии пенсии хотелось бы обратить внимание на следующее обстоятельство. Мы считаем, что в законодательстве должно быть закреплено единое, общее и универсальное понятие пенсии как отправной категории всей пенсионной системы России, но нормотворческими органами избран иной подход к решению этого важнейшего вопроса. Суть этого подхода состоит в том, что в законодательстве закреплено не одно, а два определения пенсий, основа различий которых закладывается способом формирования средств на пенсионное обеспечение. Если таковыми средствами являются страховые отчисления, то пенсия именуется трудовой и ее целью является компенсация заработной платы или иного дохода гражданина. Если же в основе пенсионного обеспечения лежит бюджетное финансирование, то соответствующая государственная денежная выплата предоставляется не только с целью компенсации заработка (дохода) гражданина (без указания на его государственно-правовую принадлежность), но и для предоставления ему средств к существованию[55 - Обращает на себя внимание, что при буквальном прочтении понятия государственной пенсии следует, что соответствующим субъективным правом обладают лишь граждане России, хотя ст. 3 этого же Закона наделяет им также иностранцев и лиц без гражданства. Таким образом, между нормой-дефиницией и нормой, определяющей действие закона по кругу лиц, сложилась коллизия, которой можно было бы избежать, если бы в легальном определении пенсии вместо слова «гражданин» был употреблен термин «лицо», как это имеет место в Федеральном законе о трудовых пенсиях.]. Отсюда следует, что государство снимает с себя ответственность за реализацию своей обязанности по обеспечению граждан, которые своим трудом принимали участие в решении общезначимых задач только по той причине, что они не отнесены им же к категории лиц, имеющих право на государственную пенсию. К такой категории отнесены работники науки, здравоохранения, образования, представители творческих профессий, работники предприятий, учреждений и организаций, труд которых оплачивается за счет средств федерального бюджета и др. Это свидетельствует одновременно о политике применения двойных стандартов в пенсионном обеспечении даже по отношению к тем гражданам, которые выполняли своим трудом общегосударственные задачи, с той лишь разницей, что одни из них работали в статусе служащих, а другие к этому статусу государством причислены не были. Будущее закладывается настоящим, в связи с чем каждый человек, стремящийся к достойному обеспечению своего существования в будущем и приобретет статус пенсионера, должен своим трудом создать соответствующие предпосылки. Такой подход к пенсионному обеспечению сложился исторически и социально оправдан. Но если в основу качественного состояния обеспечения пенсионера будет положен лишь формальный признак отнесения того или иного вида трудовой деятельности к государственно значимой и только он будет давать право на получение государственных пенсий, то из этого может следовать лишь один вывод – государство не заинтересовано в достойной компенсации трудового вклада лиц, не отнесенных им к категории служащих, и в какой-то степени снимает с себя ответственность за уровень их пенсионного обеспечения.

Поэтому мы считаем, что принятие двух, а возможно, и большего числа законов, в каждом из которых будет закреплено понятие пенсии, свойственное исключительно обеспечению определенной категории лиц, определений, которые должны основываться на общих закономерностях пенсионного права, и прежде всего принципах гуманности, социальной справедливости и единства правовой политики, нецелесообразно. С этой целью и должно быть сформулировано единое общее определение пенсии, закрепляющее единый «масштаб мер», а конкретные условия, с учетом заложенных в нем признаков, позволят отразить различные обстоятельства и таким образом дифференцировать правовое положение пенсионеров различных категорий.

Классификация пенсий

Любая классификация преследует прежде всего цель более детального и углубленного анализа исследуемого объекта. Характеризуя теоретико-познавательное и практическое значение классификации пенсий, Я. М. Фогель совершенно верно считает, что она позволяет выявить как наиболее типичные, сходные черты пенсий, так и существенные различия между ними, и на этой основе показать цели и функции пенсионного обеспечения и рассмотреть перспективы его совершенствования[56 - Фогель Я. М. Указ. соч. С. 59.]. Классификация правовых явлений целиком и полностью основывается на действующем законодательстве, если та или иная категория правом не опосредована, то и нечего классифицировать, но на этой основе, конечно же, можно делать определенные прогнозы.

Пенсионная система России подвержена постоянным изменениям, в ней меняется многое: и условия, с которыми закон связывает возникновение права граждан на пенсию и которые определяют ее размер, правила исчисления пенсий, запреты и разрешения на продолжение работы после назначения пенсии и т. д. Но как бы то ни было, законодательство о пенсиях всегда базировалось на каких-то исходных и одновременно ставших традиционными для него позициях, в связи с чем в нем закреплялись следующие виды пенсий: пенсии по возрасту (старости), за выслугу лет, по инвалидности и по случаю потери кормильца. Стало быть, законодательство прошлого и настоящего времени за основу выделения перечисленных видов пенсий брало один и тот же критерий. Таковым, по мнению Я. М. Фогеля, является нетрудоспособность гражданина, более того, она (нетрудоспособность) должна выступать и выступает в качестве общего и определяющего основания для любой пенсии независимо от ее вида или «отнесения ее к той или иной пенсионной подсистеме»[57 - Фогель Я. М. Указ. соч. С. 61.]. Исходя из этого, указанный автор не разделяет высказанного В. А. Ачарканом и поддержанного многими учеными мнения о том, что «пенсионное обеспечение – это такое сложное явление, которое нельзя охватить одной классификацией или классификацией по одному признаку»[58 - Ачаркан В. А. Указ. соч. 1967. С. 72.]. Прежде чем высказать свое отношение к изложенным выше позициям, хотелось бы уточнить точку зрения Я. М. Фогеля, поскольку она была высказана им без так называемой «поправки на время». На этапе социализма, как известно, существовала всеобщая обязательность труда и даже трудовая повинность. Поэтому труд был, по существу, единственным способом самообеспечения граждан и главным мерилом отношения государства к человеку. Разумеется, рациональное зерно в таком подходе имелось, но его не следовало абсолютизировать. В тех случаях, когда гражданин по признаваемым государством уважительными причинам утрачивал способность к труду, и, следовательно, средства к существованию, оно наделяло его правом на тот или иной вид социального обеспечения, в том числе и правом на пенсию. Но и в те годы обеспечению подлежали определенные категории трудоспособных лиц. Например, право на пенсию по случаю потери кормильца имели «один из родителей или супруг, независимо от возраста и трудоспособности, если он занят уходом за детьми, братьями, сестрами или внуками кормильца, не достигшими 8 лет, и не работает» (п. «в» ст. 28 Закона от 14 июля 1956 г.[59 - Закон СССР «О государственных пенсиях» от 14 июля 1956 г. // Ведомости Верховного Совета СССР. 1977. № 41. Ст. 617.]), и, напротив, обеспечению не подлежали инвалиды III группы – члены колхозов (ст. 10 Закона от 15 июля 1964 г.).

Конечно, эти примеры являются отступлением от общего правила, но, тем не менее, они свидетельствуют, что даже государство «всеобщей занятости», в котором безработица была побеждена окончательно (ч. II ст. 118 Конституции СССР 1936 г.), брало на себя обязанность по содержанию не только нетрудоспособных, но и лиц, которые в принципе могли себя обеспечить. Следовательно, нетрудоспособность была ведущим, определяющим, но не единственным основанием права гражданина на пенсию[60 - В связи с этим представляются вполне приемлемыми и для настоящего времени аргументы В. С. Андреева, которые им были высказаны в отношении позиции В. А. Ачаркана по нетрудоспособности как одно из признаков исчисления пенсии. Автор достаточно убедительно на основе анализа действующего законодательства показал, что даже на этапе социализма нетрудоспособность не была всеобщим и обязательным элементом пенсионного права и субъективного права на пенсию (Андреев В. С. Социальное обеспечение в СССР. Правовые вопросы. С. 127).]. Нетрудоспособность, тем более в наше время, следует рассматривать как одну из определяющих причин и одновременно в качестве составного элемента более емкого понятия – нуждаемость человека. Нуждаемость – это такое, прежде всего материальное, положение человека, которое ставит под угрозу его физиологическое и социальное существование и которое он самостоятельно без посторонней поддержки преодолеть не в состоянии. Если учесть, что социальное обеспечение в России является преимущественно государственным, то соответствующая посторонняя помощь нуждающимся гражданам должна предоставляться государством за счет средств соответствующих бюджетов либо за счет страховых отчислений, распределение которых также осуществляется под его непосредственным контролем.

Но нуждаемость может вызываться различными причинами: в одних случаях, таких как болезнь, инвалидность, возраст, одиночество, сиротство и т. д., они признаются уважительными, в связи с чем государство возлагает на себя обязанность по оказанию помощи или содержанию гражданина, в других – они таковыми не признаются, например в случае простого нежелания лица работать и зарабатывать самостоятельно средства к существованию, хотя он не имеет к тому препятствий. Следовательно, сам по себе факт нуждаемости (при социализме – преимущественно нетрудоспособности) предопределяет возникновение встречной обязанности государства по отношению к соответствующему гражданину в общем, в целом, а ее причины дифференцируют правовую политику государства, видоизменяя, уточняя и детализируя ее. Состояние здоровья человека, как уже отмечалось, служит основанием для назначения ему пенсии по инвалидности, а причины инвалидности, в свою очередь, как следствие, предопределяют характер и уровень пенсионного обеспечения (трудовая или социальная пенсия, пенсия, назначаемая в связи с трудовым увечьем или в связи с пребыванием на фронте и т. д.).

Сказанное и исторический ход развития пенсионного права дает нам основание утверждать, что нуждаемость (в позиции Я. М. Фогеля – нетрудоспособность) явилась прежде всего тем фактором, который обусловил обособление права социального обеспечения России, выделение, отпочкование отрасли права социальной алиментации из совокупности иных общественных отношений, составлявших ранее предмет правового регулирования гражданского, трудового, административного права. Таким образом, нуждаемость – это прежде всего основание для межотраслевой дифференциации юридических норм. Далее, нуждаемость, как свойство статуса субъекта социально-обеспечительных правоотношений, служит средством не внутривидовой (классификация пенсий), а внутриотраслевой дифференциации системы социального обеспечения, градируя ее на такие виды, как пенсии, пособия, компенсации, льготы, социальное обслуживание, медицинская помощь и лечение в пределах программ обязательного медицинского страхования. Основанием же внутривидовой классификации пенсий на виды служит не сама нуждаемость, а ее причины, степень, характер. Не случайно поэтому Я. М. Фогель, указав на нетрудоспособность как на основной и ведущий классификационный критерий пенсий, в дальнейшем был вынужден констатировать существование и других оснований, и особой роли не играет, какой значимостью они обладают.

Поэтому мы полагаем, что рассматривать подход Я. М. Фогеля к вопросу об основаниях классификации пенсий как исключающий правильность постановки этого же вопроса В. А. Ачарканом не следует. Они, по нашему мнению, дополняют друг друга и позволяют получить более полное представление о сущности правовой политики государства в этой области. Эти авторы приходят фактически к одному и тому же положению, но только с разных сторон: первый идет от единства основания классификации к их многообразию, а второй, напротив, при характеристике их множества не выпускает из виду стержневого начала пенсионного обеспечения – нуждаемости граждан, имеющей различные истоки. Поэтому ни один из авторов, рассматривающих основания классификации пенсий, не возьмет на себя смелости отрицать то, что на протяжении всей истории развития пенсионного права в основе деления пенсий на виды, каким бы оно преобразованиям ни подвергалось, лежал факт нуждаемости человека, обусловленной его возрастом, инвалидностью, потерей профессиональной трудоспособности (пенсии за выслугу лет) и потерей кормильца. Такая позиция законодателя – лишнее и наиболее убедительное подтверждение итогов имеющей место на страницах юридической печати дискуссии. Других, более стабильных оснований для разделения пенсий на виды законодательство пока еще выработать не сумело, о чем достаточно наглядно свидетельствует современная практика негосударственного пенсионирования, которая, как известно, не связана предписаниями закона о видах пенсий, но тем не менее, также основывается на классификации пенсий по тому же критерию.

Стало быть, единственно стабильным, традиционно устойчивым для пенсионной системы России является основание, связанное с признанием человека нуждающимся в связи с такими фактическими жизненными обстоятельствами, которые закон признает необходимыми и достаточными для установления пенсий. В юриспруденции они именуются юридическими фактами, с которыми связывается право на пенсию. Они были всегда и продолжают сохраняться. По этому основанию все пенсии традиционно делятся на четыре вида: пенсии по возрасту, пенсии за выслугу лет, пенсии по инвалидности и пенсии по случаю потери кормильца. Таким образом, первым, ведущим и традиционно стабильным основанием классификации пенсий на определенные виды являются конкретные жизненные обстоятельства, которые в утратившем силу пенсионном законодательстве именовались «основания для пенсионного обеспечения» (ст. 2 Закона от 20 ноября 1990 г.). Собственно, на этой основе строилась, как, впрочем, и продолжает строиться, вся нормативно-правовая политика по вопросу о классификации пенсий. Ни один другой критерий, который использует законодатель для дифференциации пенсий, не обходится без предварительного их деления по основанию предоставления. Поэтому, какими бы в дальнейшем классификационными критериями не руководствовался законодатель при установлении видов пенсий, в конечном счете любая классификация завершается закреплением права на пенсию по указанному основанию. Поэтому все иные основания деления пенсий на виды – это классификаторы подвидовые, назначение которых в целом состоит в модификации основных видов пенсионного обеспечения граждан России[61 - Именно по этой причине дальнейшая характеристика отдельных видов пенсий в нашем исследовании строится по традиционной схеме с учетом тех новелл, которые привносятся в эту схему действующим законодательством, дифференцирующим эти виды пенсий по иным основаниям.].

Вторым, уступающим по своей стабильности и значимости основанием для их классификации является, по нашему мнению, факт и характер участия потенциального пенсионера в общественно полезной деятельности, к которой по своим последствиям приравнивается и социально значимое поведение гражданина (например, воспитание детей, получение профессионального образования, уход за больным членом семьи и т. д.). Это основание зримо или незримо существовало всегда, с тем лишь отличием от первого и ведущего, что на определенных этапах развития пенсионного права оно формально признавалось и доминировало, либо же на законодательном уровне оно не закреплялось прямо и существовало как бы негласно. Например, в царской России длительное время обеспечению пенсиями подлежало лишь служивое сословие, и этот факт учитывался после того, как служащий по причине возраста и состояния здоровья не мог продолжать своей профессиональной деятельности, но, одновременно, работники казенных предприятий стали обеспечиваться пенсиями лишь в конце XIX в. На этапе социализма формально и фактически обеспечению подлежали только трудящиеся, а лица, не занятые общественно полезным трудом, исключались из числа потенциальных пенсионеров. В наши дни законодатель именно на этом основании делит все пенсии на два вида: трудовые и социальные, отдавая предпочтение в условиях пенсионирования (это естественно и социально оправдано) первому из них. Трудовые пенсии делятся им на четыре подвида, а социальные – на три, так как из их числа исключаются пенсии за выслугу лет.

В целом социальные пенсии в определенном смысле этого слова также зарабатываются, но в одних случаях трудом, а в других, как нами уже говорилось выше, фактом физиологического и социального существования человека в качестве члена сообщества. Кроме того, следует иметь в виду, что и трудовые пенсии в силу их социально-алиментарной природы являются социальными денежными платежами, то есть пенсиями социальными. По этой причине закрепленная действующим законодательством классификация пенсий на трудовые и социальные в определенной степени имеет условный характер. В первом случае через пенсию происходит трансформированная оценка трудового вклада человека в решение общегосударственных задач, в связи с чем они и номинируются трудовыми, а в другом – государство отдает должное человеку за факт его существования, и соответствующая пенсия получила также несколько условное название – социальная.

Рассматриваемые виды пенсий заметно разнятся между собой:

а) по кругу лиц, подлежащих обеспечению. Субъектом права на трудовую пенсию может стать любое лицо, в прошлом выполнявшее определенные трудовые, служебные или иные к ним приравненные обязанности. Субъектный состав лиц, имеющих право на социальную пенсию, ограничен, в связи с чем и количество лиц, получающих этот вид пенсий, значительно уступает количеству лиц, имеющих право и обеспечиваемых трудовыми пенсиями. Правом на социальную пенсию согласно ст. 113 Закона от 20 ноября 1990 г., впервые закрепившего в российском законодательстве этот вид пенсий, обладают только: 1) инвалиды, независимо от причин инвалидности; 2) дети в возрасте до 18 лет, потерявшие одного или обоих родителей, дети умершей одинокой матери, не имеющей права на пенсию по случаю потери кормильца на иных условиях; 3) граждане, достигшие 60- и 65-летнего возраста (соответственно женщины и мужчины), граждане из числа малочисленных народов Севера. По сравнению с утратившим силу Законом от 20 ноября 1990 г. к числу лиц, имеющих право на социальную пенсию, отнесены малочисленные народности Севера России, но это не привело к значительному увеличению общей численности пенсионеров данной категории. Логика законодателя здесь очевидна и проста: большинство граждан нашей страны «зарабатывает на жизнь», в связи с чем, к примеру, инвалидность, компенсируемая в виде и форме социальной пенсии, даже при больших возможностях для получения права на пенсию ниже уровня инвалидности среди трудоспособной части граждан нашего государства. Также следует учитывать, что средняя продолжительность жизни человека не только не превышает общеустановленного пенсионного возраста, но и на два-три года ниже его, поэтому потенциальных социальных пенсионеров, соответственно, всегда будет меньше, чем лиц, которым закон предоставляет право на трудовую пенсию. И наконец, из числа членов семьи кормильца, имеющих право на социальную пенсию в связи с его смертью, законом названы только его дети. В своей совокупности все это характеризует субъектный состав рассматриваемых видов пенсий не только с количественной стороны, но и с точки зрения его качественной неоднородности. Казалось бы, правом на социальную пенсию формально обладает любой и каждый, а в действительности претендентов на этот статус всегда меньше лиц, реально обладающих правом на пенсию трудовую;

б) по набору (количеству) элементов, образующих состав механизма их правового регулирования. Для всех разновидностей трудовых пенсий характерно то, что право на их получение всегда обусловлено фактом участия гражданина в прошлом в трудовой или иной общественно полезной деятельности. Иными словами, каждое из оснований, порождающих субъективное право, всегда дополняется соответствующим условием – участием в труде. Причем юридическое значение имеет не только факт участия гражданина в трудовой деятельности, но и ее продолжительность, и эти два обстоятельства при установлении права на каждую из разновидностей трудовых пенсий учитываются законодателем по-разному. К примеру, для пенсий по инвалидности от военной травмы, трудового увечья или профессионального заболевания юридически значимым является лишь факт исполнения трудовых или служебных обязанностей, а продолжительность служебно-трудового стажа во внимание не принимается[62 - Согласно п. 3 ст. 8 Закона о трудовых пенсиях пенсия по инвалидности устанавливалась независимо от причины инвалидности. Мы прокомментируем это нововведение действующего пенсионного законодательства по ходу рассмотрения вопроса о пенсиях по инвалидности в специальном разделе настоящей работы.]. Ранее это было сделано, прежде всего, в интересах инвалидов, которые в результате воздействия вредных производственных факторов лишаются источника средств к существованию – заработной платы или денежного довольствия по причинам, от них не зависящим.

Иначе эти два обстоятельства, то есть трудовой стаж и его продолжительность, закон учитывает при установлении пенсий по возрасту. Для возникновения права на трудовую пенсию этой разновидности в полном размере установлено, что обращающийся за назначением пенсии гражданин должен иметь стаж установленной продолжительности (25 и 20 лет для мужчин и женщин соответственно). Этот стаж в настоящее время конвертируется в стаж уплаты страховых взносов, в связи с чем сохраняет свое юридическое значение и с принятием новых пенсионных законов. Поэтому продолжительность стажа сверх этой общеустановленной нормы увеличивает размер пенсии, а если его не достает для назначения полной пенсии, то ее размер уменьшается пропорционально ему. Но трудовая пенсия может быть назначена лишь при соблюдении дополнительного требования к минимальной продолжительности стажа – она должна составлять не менее пяти лет. Если это требование не соблюдено, то у гражданина может возникнуть лишь право на социальную пенсию по возрасту. В целом аналогичным образом условие о трудовом стаже и его продолжительности учитывается и при установлении другого вида трудового стажа – стажа определенной профессиональной деятельности (военная или государственная служба, а в ряде случаев и другие виды деятельности) с более высокими требованиями к его минимальной продолжительности при назначении пенсии лицу, лишенному по объективным причинам возможности «выработать» выслугу лет общеустановленной продолжительности.

Социальная пенсия устанавливается вне какой-либо зависимости от факта участия гражданина в общественно полезной деятельности, субъективное право на нее возникает лишь при наличии одного из трех оснований, по которым она дифференцируется на разновидности: возраст, инвалидность, потеря кормильца. Иных дополнительных условий для права на социальные пенсии закон не предусматривает; в этом отношении они являются в определенном смысле безусловными, так как право на них базируется исключительно на традиционных, общеустановленных основаниях;

в) по способам нормативно-правового закрепления размеров трудовых и социальных пенсий. Прежде всего, отметим, что способы определения размеров пенсий являются одним из элементов общего механизма их правового регулирования, поэтому они будут охарактеризованы специально. Однако размеры пенсий, правила их исчисления, по нашему мнению, имеют настолько существенное значение как для государства, так и для подлежащих обеспечению лиц, что этот вопрос заслуживает особого анализа и при рассмотрении вопроса о классификации пенсий.

Главное принципиальное отличие трудовых и социальных пенсий под рассматриваемым углом зрения можно сформулировать следующим образом: размеры трудовых пенсий подлежат исчислению, а размеры социальных пенсий – устанавливаются. Все остальные отличия в этом плане – суть производные от того, как законодатель определился в этом вопросе. Если он избрал способ исчисления пенсий, то для этой цели разрабатывается специальный многоэлементный механизм, основу которого для любой разновидности трудовой пенсии составляют размер заработка (в широком его понимании) и продолжительность трудового стажа. Затем, на этой основе для каждого из видов трудовых пенсий предусматриваются специальные правила, которые, в свою очередь, в дальнейшем дифференцируются по различным параметрам. Особенно заметна такая дифференциация при исчислении пенсий за выслугу лет: практически для каждой категории служащих устанавливаются особые правила исчисления выслуги лет, состав и содержание денежного довольствия, различные пределы максимального размера пенсий и т. д. Достаточно сложный, возможно, даже несколько усложненный порядок предусмотрен для исчисления пенсий по возрасту с учетом индивидуального коэффициента пенсионера и одновременно более простой и доступный для понимания любого потенциального пенсионера способ, согласно которому пенсия и ее размер напрямую ставятся в зависимость от продолжительности стажа и его заработка. Несмотря на то, что со временем произойдет окончательный переход к исчислению трудовых пенсий исключительно из страхового стажа, трудовой стаж и размер заработка гражданина тем не менее не утратят своего юридического значения. Они также будут продолжать оказывать свое влияние на формирование размеров пенсий, но косвенным образом, посредством преломления через стаж уплаты страховых взносов в Пенсионный фонд РФ в виде части единого социального налога. И если учесть, что каждый из обратившихся за назначением пенсии граждан имеет только ему присущий, индивидуально определенный заработок и трудовой стаж, то, естественно, исчисление трудовых пенсий всегда будет сопряжено с арифметическими операциями по сложению, умножению, делению и вычитанию. В результате исчисление трудовых пенсий – это одновременно и многоэлементный, и многоуровневый процесс как позитивная юридическая процедура, без которой обойтись невозможно.

Всего этого не требуется при установлении размеров социальных пенсий. Правоприменительная процедура здесь сводится лишь к установлению факта достижения гражданином возраста, инвалидности или потери кормильца, и вслед за этим производится назначение пенсии в размере, заранее предопределенном законом. Размер социальных пенсий всегда твердо фиксированный, от каких бы стартовых (исходных) позиций он ни зависел: это может быть и минимальный размер оплаты труда, и твердо фиксированная денежная сумма, каковой в настоящее время для большинства социальных выплат является – 450 рублей в месяц, то есть размер базовой части трудовой пенсии по возрасту или инвалидности,[63 - Согласно ст. 114 Закона от 20 ноября 1990 г. этот размер определялся, исходя из минимального размера пенсии по возрасту, а с августа 2000 г. он составил 600 рублей в месяц. См.: ФЗ от 7 августа 2000 г. «О порядке установления стипендий и социальных выплат в Российской Федерации» // СЗ РФ. 2000. № 33. Ст. 3348.] и прожиточный минимум, и размер потребительской корзины и т. д. Далее устанавливается, причем на законодательном уровне, соответствующий эквивалент этой исходной величины в виде процентного отношения к ней.

По изложенным выше причинам лицо, обращающееся за назначением трудовой пенсии, никогда твердо не уверено в размере, в котором она ему будет назначена, а социальный пенсионер об этом размере заранее осведомлен, если он знаком с действующим законодательством. При этом следует также учитывать, что размеры социальных пенсий всегда ниже размеров пенсий трудовых, и это вполне соответствует принципу социальной справедливости – лучшее существование тем, кто прошлым трудом создал соответствующие предпосылки для своего будущего.

При рассмотрении вопроса о классификации пенсий обнаруживается весьма интересная особенность подхода законодателя к его решению. В этой области правового регулирования в силу ее постоянного реформирования происходит своеобразное наложение классификационных критериев, их совмещение, не имеющее аналогов в других сферах действия права. Устойчивым является деление пенсий по основаниям их предоставления, а все иные критерии постоянно изменяются, в результате чего какой-то определенный вид пенсий может быть трансформирован и изменен под воздействием не одного, а совокупности факторов. В результате существовавшее ранее основание деления пенсий на самостоятельные виды и подвиды, не будучи полностью упраздненным, продолжает выполнять функцию классификатора, и одновременно с этим законодательством предусматривается новое основание, под воздействием которого уже отклассифицированный вид пенсии изменяет свое качество.

С такой ситуацией мы сталкиваемся при классификации пенсий по такому основанию, как способ формирования источника средств на их предоставление (в юридической литературе он именуется формой или организационно-правовой формой социального обеспечения[64 - См., напр.: Федорова М. Ю. Указ. соч. С. 21.]). В настоящее время средства на выплату пенсий формируются на основе: а) прямых бюджетных ассигнований; б) взимания с работников, работодателей, индивидуальных предпринимателей, лиц, выполняющих работы по гражданско-правовым договорам подряда, услуг, страховых взносов в Пенсионный фонд РФ; в) индивидуальных платежей добровольного характера в негосударственные пенсионные фонды. Таким образом, действующее законодательство закрепляет три самостоятельных источника средств на выплату пенсий. Исторически первым из них является государственный бюджет, и этот источник может быть охарактеризован как общественные средства или средства всего общества, являющиеся собственностью государства. Эти средства распределяются по усмотрению государства и в виде пенсий направляются им в адрес как работавших в прошлом граждан, так и не принимавших личного участия в общественно полезной деятельности лиц. Страховые начала пенсионного обеспечения в России зародились в конце XIX в. и представляют собой средства обобществленные; они взимаются с определенных законом категорий лиц за выполнение ими определенного вида деятельности – за факт использования результатов труда, по общему правилу, наемных работников. Эти средства персонифицированы[65 - См.: ФЗ «Об индивидуальном (персонифицированном) учете в системе государственного пенсионного страхования» от 1 апреля 1996 г. // СЗ РФ. 1996. № 6. Ст. 1401.], что не делает их собственностью плательщиков страховых взносов, они (денежные средства) консолидируются и обобществляются на уровне Пенсионного фонда России, который их перераспределяет на пенсионные нужды только застрахованных лиц[66 - С момента выделения в трудовых пенсиях по возрасту и инвалидности страховой и накопительной частей можно утверждать, что часть пенсии является собственностью пенсионера и фактически может рассматриваться в качестве его наследственной массы. Такой вывод позволяет сделать содержание п. 12 ст. 9 и п. 6 ст. 16 Закона о трудовых пенсиях.]. Первоначально страховые взносы взимались как с работников, так и с работодателей, затем на этапе социалистических преобразований в нашей стране – исключительно с работодателей (на этом этапе был также период, когда государство полностью упразднило институт социального страхования пенсионного обеспечения в 1918–1921 гг.[67 - Астрахан Е. И. Развитие законодательства о пенсиях рабочим и служащим. С. 30–31.]), а в настоящий момент страховые взносы, правда, далеко не в пропорциональных размерах взыскиваются как с работников, так и с работодателей (от 5 до 28 % от начисленной заработной платы[68 - См.: ФЗ от 5 февраля 1997 г. «О тарифах страховых взносов в Пенсионный фонд РФ…» // СЗ РФ. 1997. № 6. Ст. 710.]). Средства на выплату пенсий из негосударственных пенсионных фондов являются собственностью плательщиков. В отличие от страховых взносов их уплата не является юридической обязанностью плательщика и основывается исключительно на договорных началах, которые не свойственны пенсионному праву в целом[69 - См.: ФЗ «О негосударственных пенсионных фондах» от 7 мая 1998 г. // СЗ РФ. 1998. № 19. Ст. 2071.].

Таким образом, на основании рассматриваемого классификационного критерия все виды пенсий можно подразделить на пенсии государственные, страховые и негосударственные. Но страховые пенсии могут быть только трудовыми и в какой-то мере государственными, поскольку обязанность по уплате взносов страхователей и застрахованных лиц устанавливается государством, и оно в лице пенсионного фонда и налоговых служб обеспечивает ее надлежащее осуществление[70 - О государственном характере страховых пенсий свидетельствуют два принципа, на которых в настоящее время основывается обязательное социальное страхование. Это – принцип государственных гарантий защиты застрахованных лиц от социальных страховых рисков и принцип государственного регулирования системы обязательного социального страхования (см. ст. 4 Федерального закона «Об основах обязательного социального страхования» от 6 июля 1999 г. // Российская газета. 1999. 21 июня.).]. Государственные пенсии также являются трудовыми, но преимущественно, так как за счет средств государственного бюджета выплачиваются и социальные пенсии. Негосударственные пенсии могут быть и трудовыми, и социальными в той мере, в какой сам вкладчик, являющийся одновременно и выгодополучателем, осуществлял пенсионные накопления непосредственно из заработной платы (дохода), выплачиваемой ему по месту работы, службы и т. д.[71 - См.: ФЗ «О негосударственных пенсионных фондах» от 7 мая 1998 г. // Российская газета. 1998. 13 мая.] Стало быть, трудовые пенсии, в основе выделения которых лежит факт участия лица в определенном виде общественно полезной деятельности, одновременно являются и государственными, и страховыми, и негосударственными, то есть могут быть обособлены в таком качестве и по другим основаниям. А если принять во внимание, что они также делятся на пенсии по возрасту, за выслугу лет, по инвалидности и по случаю потери кормильца, то из всего сказанного явствует, что в законодательстве применяются комбинированные классификационные критерии, позволяющие решать посредством одного и того же вида пенсионирования различные задачи в этой области правового регулирования. Из сказанного следует, что закрепленное в действующем законодательстве деление всех пенсий на два основных вида – государственные и трудовые – является весьма условным делением, во-первых, а во-вторых, что за основу их классификации взят критерий, который не находит своего прямого отражения и формального закрепления. Таким критерием является, прежде всего, факт уплаты работающим гражданином страховых взносов непосредственно из начисленного ему заработка. Поэтому если заработок (доход) гражданина подлежит обложению единым социальным налогом, преимущественную часть которого составляют страховые взносы в Пенсионный фонд РФ, то причитающаяся ему в будущем пенсия относится законодателем к трудовой, а если его пенсионное обеспечение осуществляется не за счет обязательных страховых платежей из его заработка, то его будущая пенсия рассматривается законодателем в качестве государственной. Из этого следует, что было бы более правильным именовать трудовые пенсии пенсиями страховыми, и это их легальное название в большей бы мере соответствовало субъективному праву граждан на пенсию и цели современного реформирования пенсионной системы России. Целью этой реформы, несмотря на различные аргументы ее сторонников, все-таки является освобождение государственного бюджета от значительных расходов на пенсионные выплаты,[72 - Вьюницкий В. И. – советник председателя Правления Пенсионного фонда РФ. О пенсионной реформе, пенсиях нынешних и будущих // Независимый библиотечный адвокат. 2002. № 2. С. 3–25.] и эта цель достаточно последовательно проводится в жизнь. Другая ее цель, о которой принято в официальных кругах говорить больше, – повышение уровня пенсионного обеспечения – вряд ли будет достигнута при жизни нынешнего поколения пенсионеров, наглядным подтверждением чему является средний размер трудовых пенсий, несмотря на предусмотренный механизм конвертации пенсионных прав.

Традиционно в российском пенсионном праве пенсии классифицировались и по кругу субъектов-получателей. В царской России длительное время доминировал сословный подход к пенсионному обеспечению, в связи с чем субъективным правом на пенсию главным образом наделялись чиновники различных гражданских и военных ведомств. На этапе социалистических преобразований в нашей стране (1917–1990 гг.) превалировал классовый подход[73 - Фогель Я. М. Социальное обслуживание инвалидов. М., 1986. С. 3–17.]. Предпочтение отдавалось трудящимся, которые по характеру и уровню пенсионного обеспечения делились на класс рабочих и служащих, класс трудового крестьянства (члены колхозов) и такую «социальную прослойку», как интеллигенция. Для целей пенсионного обеспечения этих классовых групп населения страны принимались специальные нормативные акты, касающиеся исключительно этих классов, в связи с чем в законодательстве отсутствовал унифицированный правовой акт, устанавливающий общие и единые для всех отправные положения системы пенсионного права.

Классовый подход был упразднен с принятием последнего пенсионного закона СССР от 15 мая 1990 г., и впервые за всю историю пенсионного права России была предпринята попытка закрепить единые начала пенсионного обеспечения всех лиц, проживающих в нашем государстве. Этот подход был воспроизведен в Законе РСФСР от 20 ноября 1990 г., согласно которому юридическая природа пенсий не ставилась в прямую зависимость от классовой или социальной принадлежности гражданина. Безусловно, такая постановка вопроса является прогрессивной и заслуживает высокой оценки, она значительно приближает пенсионное право к его главной цели – быть источником средств к существованию всех нуждающихся лиц, а не только тех, кто на данном историческом отрезке времени более нужен и полезен государству[74 - Сказанным мы не ратуем за уравниловку в деле пенсионного обеспечения: тот, кто отдал больше, и должен получить больше в виде пенсии. Но для всех должны быть созданы равные предпосылки, и только в этом случае принцип социальной справедливости найдет свое реальное воплощение в пенсионной системе России.].

Конечно, и в настоящее время пенсии делятся по кругу субъектов, что можно проиллюстрировать на примере любого из основных видов пенсий. С большей степенью наглядности такая дифференциация наблюдается в делении пенсий за выслугу лет. Практически для каждой категории лиц, имеющих право на пенсию этого вида, устанавливаются особые правила, даже в том случае, когда закон формально распространяет действие норм для одних категорий на другие. Так, например, согласно ст. 1 Указа Президента РФ от 24 декабря 1993 г. № 2291[75 - Указ Президента РФ «О пенсионном обеспечении работников органов и учреждений прокуратуры Российской Федерации и их семей» // Собрание актов Президента и Правительства Российской Федерации. 1994. № 1.], пенсионное обеспечение работников органов и учреждений прокуратуры осуществляется применительно к действиям, нормам и порядку, установленным законодательством РФ для лиц, проходивших службу в органах внутренних дел. Но очевидно, что ни о какой идентификации, полном совпадении условий и уровня пенсионного обеспечения этих категорий лиц речи быть не может, поскольку сам характер этих видов службы и ее вознаграждение заметно различаются, что в конечном счете и находит свое отражение в назначенной пенсии по категории «работник прокуратуры» или «служащий МВД». Меньшей степени дифференциации в этом отношении подвержены пенсии по возрасту, хотя состав их получателей также достаточно разнороден. Например, правом на так называемую досрочную пенсию обладают не все, а лишь определенные категории лиц. Ранее, например, это – безработные, депутаты Государственной Думы и Совета Федерации РФ, то есть лица, обладающие специальным пенсионным статусом, а в настоящее время к указанной категории лиц, в силу Закона о трудовых пенсиях, отнесено большое число граждан, которые по Закону от 20 ноября 1990 г. обладали правом на льготную пенсию по возрасту. Полагаем, что в данном случае речь идет не о простой замене термина «льготные» на «досрочные» пенсии. Такой заменой было достигнуто соответствие между используемой в законодательстве терминологией и сущностью соответствующего субъективного права на пенсию по возрасту. Возраст – это определенный срок жизни человека. Поэтому, если пенсия назначается по общеустановленным правилам в связи с достижением определенного законом возраста (срока жизни человека), то, конечно же, соответствующую ее разновидность логичнее именовать досрочной пенсией, так как право на нее возникает ранее общеустановленного срока.

Итак, законодатель на протяжении всей истории развития пенсионного права использовал критерий субъектной дифференциации пенсий, но за основу такой классификации им брались различные социально значимые факторы, причем преимущественно классовой направленности. Законодательство первых лет постсоциалистических преобразований (последний союзный пенсионный закон и Закон РФ от 20 ноября 1990 г.) предприняло попытку отказаться от такого подхода, но, к сожалению, спустя десять лет с момента принятия соответствующих нормативных актов вновь, по существу, к нему возвращается посредством установления, пожалуй, еще большей дифференциации условий пенсионирования по этому признаку, чем это было на этапе социализма. Наилучшим тому подтверждением является уровень пенсионного обеспечения служащих по сравнению с размерами трудовых пенсий по возрасту, система льгот и привилегий пенсионерам первой категории.