Потом патефон как-то совершенно незаметно исчез из нашего обихода – у меня появилась сказочная роскошь: долгоиграющий проигрыватель с двумя скоростями – 78 и 33 и 1/3 оборотов в минуту – и красной легчайшей корундовой иглой. Это было то, о чем я давно мечтал, уже влюбленный в классическую музыку. Но это произошло только в 1955 году, когда родители захотели как-то порадовать меня после тяжелой операции и выложили на это дело триста рублей – деньги немалые.
Бинокль
Из вещей, которыми я дорожил, был у меня еще цейсовский бинокль, подаренный мне дядей Бобой и вынутый им, по его словам, из немецкого танка. Это было волшебное занятие – приближать далекий предмет, подкручивать окуляры, следить, где окажется рисочка, а затем резко перевернуть бинокль и рассматривать как бы издалека поднесенную к самому стеклу собственную руку в невероятном удалении.
Потом, когда я стал посещать театр, я, сидя на галерке, смотрел в свой полевой бинокль, который, по мнению бабушки, было неприлично брать в театр; зато в него можно было разглядеть то, что ни один театральный бинокль, предлагаемый в гардеробе, не показывал, – как наложен грим, какова мимика актера, ну, и какие женщины сидят в партере.
Вы ознакомились с фрагментом книги.
Приобретайте полный текст книги у нашего партнера: