Полигон безумной смерти

– Не знаю, – еще тише отвечает она. – Я разрываюсь на части. С одной стороны долг. С другой ты. Я не знаю, что сказать… Только прошу, не надо меня ненавидеть.

Один из охранников задрал голову вверх. Его бездонные глаза пристально следят за чем-то движущимся в небе. Наконец он поднял руку и тонким пальцем указал на приближающуюся стаю. Эскорт остановился.

– Странно, – произнесла за моей спиной Вика, – этой модели здесь быть не положено. Они покинули свой сектор. Такого раньше не случалось.

– Мелочи, – отмахнулся Петр Семенович. – Опять у техников какие-то проблемы. Вечно они… – Он недовольно посмотрел на черные туфли покрытые пепельной пылью и поморщился. – Вперед.

Стая все ближе и ближе. И теперь можно безошибочно сказать, что они двигаются к нам. Не смотря на кажущееся спокойствие, даже шеф раз за разом поднимает голову вверх.

Уже можно рассмотреть крылатых гостей. Они напоминают желтые треугольники со стороной метра в три. В центре треугольника виднеется два продольных бугра.

– Красивые! – провожаю взглядом острые силуэты, пронесшиеся над головой.

– И смертоносные, – добавила Вика.

Охрана плотнее сомкнула ряды. В их руках появились уже знакомые мне черные шарики.

– В чем дело? – злорадно усмехаюсь. – Боитесь собственных игрушек?

Вместо ответа Петр Семенович, не оборачиваясь, резким движением врезал мне локтем под дых. В последний миг я заметил его движение и кое-как сгруппировался, но все равно в глазах потемнело, и пришлось опуститься на колени. Вика сделала попытку помочь мне, но отступила под взглядом начальника.

Стая развернулась и перестроилась в два клина по десятку особей в каждом. Набирая скорость, клинья устремились в нашу сторону. В направлении крылатых гостей порхнули черные шарики. В воздухе замелькали схлопывающиеся вокруг своих жертв сети. На камни упало несколько искромсанных до неузнаваемости тел. Все-таки страшное оружие эти шарики.

От желтых треугольников отделились оставляющие за собой дымный след стрелы. Не глядя на продолжение спектакля, делаю рывок назад и падаю, подмяв под себя Вику. Она что-то протестующе стонет, но я не обращаю внимание. Рядом с нами раздается серия хлопков, крики, хруст ломаемых сетью керамических костей.

Судя по звукам, птички делают уже третий круг. Что-то орет на непонятном для меня языке Петр Семенович. Наверное, матерится по своему.

Я лежу, не поднимая голову и не давая встать Вике.

Наконец наступила тишина.

– Поднимайтесь! – пинает носком туфли меня под ребра шеф. Вид у него основательно растерянный и помятый. Пуговиц на пиджаке не хватает, галстук с заколкой со скарабеем съехал набок. В правой руке тускло светится незнакомой конструкции пистолет.

Поднимаюсь на ноги, и помогаю встать Вике.

Вокруг нас несколько десятков неглубоких воронок с обугленными краями. Все пернатые нападающие погибли. Их скомканные трупы в изобилии покрывают камни. Но и защитникам тоже досталось. Из десяти охранников в живых осталось семь, причем у одного из них сильно травмирована взрывом рука. Скафандр разорван и выглядывает обугленная плоть хрупкой руки. Красивое лицо искажено гримасой боли.

Мне даже жаль их. Слишком уж они … даже не знаю, как это назвать… сказочные, что ли.

– Ничего не понимаю! – вертит головой Петр Семенович, даже не скрывая растерянности. – Они напали на нас! Такого быть не может! Не могли же техники так просчитаться…

Перед тем, как двинуться дальше, бросаю взгляд на трупы охранников, и тут же отворачиваются. Судя по обуглености тел, крылатые убийцы применяли что-то вроде напалма.

И снова по бокам эскорт. Сейчас они уже не так беспечны как раньше. Безустанно вертятся головы, высматривая противника. Подрагивают черные шарики в хрупких ладонях, в ожидании недолгого полета.

– Зачем ты закрыл меня? – поравнялась со мной Вика. – Ведь для тебя я враг. Наверняка ты считаешь меня виновницей всех бед и в особенности смерти друзей.

– То, что ты мой враг не делает тебя менее красивой и желанной, – улыбаюсь в ответ. – Ты, к сожалению, для меня слишком много значишь…

– Почему, к сожалению? – мелькнуло в ее глазах чисто женское любопытство.

Я невольно залюбовался ее стройной фигурой в обтягивающем комбинезоне. Рыжие волосы стянуты в тяжелый хвост, пристроившийся на плече. На широком поясе кобура с громоздким пистолетом. Его ребристая рукоятка хищно выглядывает наружу, как бы предупреждая о серьезности намерений.

– Ты сама сказала… Ты мой враг… Я, как и ты распадаюсь на части от противоречивых чувств. С одной стороны ненависть, с другой… с другой любовь, – ласкаю взглядом ее лицо. – Ты ведь наверняка знала, что моих друзей можно спасти…

Вика опустила глаза и молча кивнула.

– Спасибо за правду! – с трудом выдавливаю из себя очередную улыбку.

Мои самые худшие опасения оправдались… Она все знала! Знала и ничего мне не сказала… Значит враг! Никогда не думал, что буду любить своего врага… Наверное это расплата за совершенные ошибки… Как модно сейчас говорить – плохая карма.

На горизонте разрастается большое облако пыли. Пока еще не видно, что его вызвало, но точно можно сказать, что в нашу сторону быстро движется целое стадо.

– Да что же это такое? – в сердцах взмахнул руками шеф. – Они что все с ума посходили? Ни один объект полигона не может напасть на Циту. Это нонсенс!

– Мне кажется, что они так не думают, – указываю рукой в сторону приближающегося облака пыли. – Или может просто не в курсе…

Шеф сердито глянул в мою сторону и отвернулся.

До ближайших скал около километра. Даже если мы побежим, все равно не успеем вовремя. Я не знаю, что за стадо движется в нашу сторону, но с уверенностью могу сказать, что даже если составляющие его существа не вооружены, то даже одного их количества будет достаточно, чтобы втоптать нас в серый камень по самые ноздри.

– До точки перехода далеко? – спрашиваю у Вики.

– У тех скал, – указывает она на ближайшую гряду. – А что?

Высказываю ей свои подозрения. Она отрицательно машет головой.

– Нет. Исключено. Предыдущий случай был всего лишь недоразумением – скорее всего сбоем программного обеспечения.

– Ну-ну! – с насмешливой улыбкой киваю головой. – Вы здесь хозяева! Вам видней.

Во взгляде Вики промелькнула тень подозрения. Слишком уж веселым выглядит для данной ситуации мой тон.

Облако и не думает сворачивать с намеченного пути. Теперь нет ни малейшего сомнения, куда оно направляется. Сквозь пыльную завесу просматриваются силуэты нападающих. Фу-у! Ну и гадость. Я конечно арахнофобией не страдаю, но все равно не приятно.

Плоские стальные панцири нападающих тускло поблескивают в красном свете. Восемь тонких суставчатых лап часто мелькают, неся на себе бронированное тело. Передняя пара оснащена какими-то выступами напоминающими газовые горелки. Прикрытые хромированными пластинами как надбровьями злобно поблескивают глаза-жемчужины.

Не каждый день доводится видеть такой необычный коктейль из паука и краба, да еще и бегающий как страус.

На ходу нападающие разворачиваются в клин направленный острием на нас. Наконец-то и до Петра Семеновича дошло, что это никакой не нонсенс, а самый настоящий факт. Подчиняясь его команде, охрана выстроилась шеренгой и одновременно вскинула руки, готовясь к бою. Вика с неохотой достала из кобуры тяжелый пистолет и стала в шеренгу. Девять против нескольких десятков. Я не в счет. Неважнецкий получается расклад для моих спутников. Шансов почти нет.

Крабы-пауки выдвинули длинные передние пары конечностей и горелки, размещенные на их концах вспыхнули метровыми струями высокотемпературной плазмы.

– Ого! – вырывается из меня возглас страха и восхищения. – Кому-то сейчас жарко будет!

До стремительно приближающегося противника не более пятидесяти метров. С рук охранников стартует первая партия черных шариков. За ней вторая и сразу же третья. Первый ряд нападающих превращается в измельченный фарш, плотно упакованный по черным авоськам. Их не спасают даже стальные панцири. Они сминаются со скрежетом, как пустые пивные банки. Чвак и всмятку, только погнутые ножки торчат из авоськи в разные стороны.

Глухо тявкают пистолеты Вики и шефа. Надо отдать должное стреляют они очень метко. Каждый выстрел это огненный шар, пожирающий длинноногое тело.