Выкуп

– Ты что здесь шастаешь, урод!

У меня немного отлегло, потому что уродом меня только Димыч называет.

А он, этот лежащий, то есть уже вставший, идёт ко мне. И я вижу, что это не Димыч, а совсем наоборот, – Сашка.

Походит ко мне Сашка, смотрит какими-то страшными глазами, берёт меня за шкеботину и говорит:

– Ты меня достал, Гришка! У тебя опять на сигареты не хватает? А ну, пошёл вон!

Тащит меня в прихожую, выталкивает наружу, так что я лбом чуть свою собственную дверь не выломил.

Ну, я сажусь на своё рабочее место, пялюсь в экран, в себя прихожу.

Минут через пять выходит на площадку Сашка. Показывает мне в камеру кулак, идёт вниз.

Я ничего не понимаю, но моё дело – сторона. Ещё через пять минут выходит сам. На меня, то есть, на камеру – ноль внимания и – вниз. Я – на лестничную площадку, гляжу: во дворе Нурали ему кланяется, а он, Димыч, пёхом – под арку. А «Тойоты» его – нету…

Заходит Галька, смотрит на меня.

– Ты чего?– спрашивает.

– Ничего, – отвечаю я.

Она качает головой.

– Доиграетесь, – говорит и уходит.

Звонит Нурали. Осторожно так: мол, всё в порядке?

– Что ты имеешь в виду? – ору я.

– Не знаю, – отвечает Нурали.

А я знаю?

Саня. Как вышибают души

Мы договорились с Димкой, что я пойду к ресторану пешком, а он меня проводит на машине. Мало ли что. Конечно, его помощь ничего бы не дала, если бы это самое «мало ли что» наступило – то есть, если какой-нибудь обиженный бандюга-олигарх-торговец решится на крайние меры. Но – все под богом ходим. Или – не знаю теперь под кем. В любом случае, кто-нибудь да будет свидетелем похищения известного журналиста. Или покушения.

И вот я выхожу на Садовое кольцо, через подземный переход перебираюсь на другую сторону. Жду, пока Димка развернётся под эстакадой. Потом, не торопясь, иду вверх. А он, вижу краем глаза, – потихоньку рулит за мной.

Начало седьмого, народ валит сплошным потоком. Женщины, каждая вторая, бросают взгляды на меня.

На меня?

Проходя мимо витрины офиса, я гляжусь в зеркальное стекло. Молодой статный мужик в бежевом костюме. Я поднимаю руку – и он поднимает. Я трясу головой – и он повторяет. Там же, в стекле – видна подъехавшая «Тойота». Кто за рулём – не разобрать. Мне ужасно хочется рассмотреть, я оглядываюсь.

Сидит мужик. Ничего особенного. Ужасно знакомый мужик. Только вижу я его обычно не за рулём иномарки, не в чёрных очках, а в зеркале своей ванной комнаты.

Я смотрю на мужика, он – на меня. Затем он делает знак: иди.

Верно, надо идти. Во-первых, могут следить. Мало ли что. Во-вторых, скоро Аня придёт. Нехорошо, если она придёт первой.

Иду дальше. Толпа обтекает меня. Чужие запахи. Мгновения чужой жизни. Взгляд, прядь волос. Радость, грусть, усталость…

Звонит телефон. Я стучу по карманам. Нахожу.

– Ты чего? – это Димка.

– А что? – спрашиваю я и не узнаю свой новый голос.

– Видел бы ты себя со стороны! Ты как-то встряхнись! Ты на себя совсем не похож. То есть на меня. Тебе что, так плохо в моём теле?

– Твоё тело великолепно, – говорю я.

– То есть, претензий нет? – уточняет Димка.

– Ни одной, – говорю я. – Просто… Не привык, наверное.

– Побольше наглости. А то женщина заподозрит, у них чутьё звериное.

– А ты как в моём? – спрашиваю я.

– Отлично! Только… у тебя что, геморрой?

– Какой ещё геморрой? А что это такое?

Но Димка уже хохочет, остряк-самоучка.

Он прав. Надо брать себя в руки, то есть – быка за рога. Пути назад нет, мы перешли какую-то грань, теперь либо всё будет возможно, либо случится что-то такое, что враз вернёт нас на самую простую грешную землю.

Когда Димка рассказал мне свою историю, я ему сразу поверил. Конечно, не знай я его с детства, я принял бы его за психа, обошёл бы стороной и поплёлся бы своей дорогой. В свою обыкновенную жизнь.

Но Димка – дело другое. Не то чтобы я сразу ему поверил до конца, но… Вот представьте себе: приходит ваш друг и заявляет вам: я знаю, как тебе получить твою женщину, твоего кареглазого ангела.

И как же это сделать? – спрашиваете вы. – После того, как она отвергла меня.

Ты возьмёшь моё тело, – говорит ваш друг. – Всё остальное я уже приготовил.

Оказывается, ваш друг успел познакомиться с вашей недоступной женщиной, успел её заинтересовать, и остаётся одно, последнее свидание, после которого можно пожинать плоды.

Одно? – спрашиваете вы.

Одно! – уверяет ваш друг. – Нынче такие правила в приличном обществе. Первый раз познакомились, посмотрели друг на друга. Во второй раз – пообщались как друзья. А в третий раз – можно пробовать друг друга на вкус, на запах, на глубину. На самую полную глубину…

Так и сказал Димка: возьми моё тело, и женщина, тебя отвергнувшая, будет твоей.

Он сказал эти слова и смотрел на меня с тем выражением на лице, которое было мне хорошо знакомо. С таким лицом он стоял перед толпой шпаны на Лосинке, много лет назад, когда мы учились в седьмом классе. Мы загулялись, попали в чужой район и напоролись на чужую толпу. Их было человек десять, от мелюзги до взрослых парней, и они хотели развлечься. Не просто набить нам морду, а насладиться тем, как мы будем унижаться.