Призвание: путеводная загадка. Разгадывать и осуществляться

Присматриваясь к своему чувству призвания, стоит обратить внимание, насколько оно активно, достаточно ли у него энергии. Навигатору-гаджету нужно электропитание, а чувству – снабжение душевной энергией.

Одним из условий поддержания энергетического поля души служит собственное мировоззрение. Именно собственное, а не принятая на вооружение внешняя идеология. Конечно, этот внутренний пазл не сложится просто так – вдруг, в одночасье, или к паспортному совершеннолетию. Но сама забота о нём уже работает в нужную сторону.

Энергичность чувства призвания проявляется наиболее отчётливо в том, что называется поисковой активностью. Это интерес к неизвестному или к углублению в известное, в его незнакомые особенности. Это желание осваивать новое. Это открытость неожиданным идеям, мыслям, предложениям.

Конечно, душевная энергия знает свои спады и периоды торможения, которые могут порою затянуться. Тут важна чуткость к внешнему тормошению, помогающему проснуться от затянувшейся дремоты и вернуться к поисковой активности. Можно осваивать и приёмы самотормошения, побуждающие к новым усердным поискам.

Готовность

Малая активность, даже пассивность чувства призвания вовсе не свидетельство его ущербности. Есть не менее важное свойство: готовность к отклику.

Даже тихое и затаённое чувство призвания может быть способным к улавливанию сигнала судьбы, к нему обращённого. Может оказаться чутким к побуждению, идущему от близкого человека – или даже от того, кому ещё только предстоит стать близким…

А главное в том, что готовность к отклику означает и готовность к развитию. К тому, чтобы становиться активнее, энергичнее. Чтобы не только ждать, но и самому искать побуждающие сигналы.

Найдётся ли каждому место?

Вспомнился старый анекдот…

Умер человек, попал на небо. Спрашивает у апостола Петра:

– Скажи, зачем я на свете жил? Так что-то и не понял…

Глянул на него Петр, говорит:

– Помнишь, как в поезде «Москва-Владивосток» однажды ехал? Помнишь, как в вагоне-ресторане соседка по столику попросила соль передать?

– Помню, помню, – подтвердил человек. – Я и передал.

– Вот для этого и жил… – вздохнул апостол.

Анекдот – это та же притча, только в застольном обличье. О чём же здесь эта притча? На что намекает?..

Намекает на то, наверное, что и без чувства призвания какая-то роль в архитектуре мироздания найдётся для каждого. Хотя бы солонку передать кому надо.

Однако если чувство призвания не обнаружишь, если не позаботишься о том, чтобы его развивать, если не научишься с его помощью ориентироваться, не нащупаешь свою настоящую, уникальную роль в жизни, всё равно получишь какую-то роль. Только нечего сетовать, если не столь значащую, какую мог бы обрести…

Чувство-невидимка

Кто-то может вовсе не замечать в себе чувства призвания. Но это говорит скорее о невнимании к нему, нежели о его реальном отсутствии. Может быть, живёт это чувство невидимкой в глубине души, дожидаясь, пока его заметят и прислушаются к нему. Или когда владелец его осознает, что не случайно занимается тем, что выпало на его долю, обрадуется и облечёт не замеченное прежде чувство в праздничные одежды, потому что поймёт особый смысл своего существования на земле…

Многое зависит от моей потребности в этом чувстве, от общего развития моей внутренней культуры, от мировоззрения, как уже говорилось. И даже не от того, в каком состоянии всё это на сегодня, а в том, каким мой внутренний мир может стать завтра.

Иногда сегодняшнего невидимку видно даже сторонним взглядом. Особенно если речь идёт о человеке опытном, умудрённом и внимательным к тебе. Это позволяет ему сказать: «Да у тебя призвание к тому-то». Может быть, ты об этом и не задумывался, но что-то ёкает в душе. Это незаметное прежде чувство обрадовано сообщает о своём присутствии. Наконец-то его обнаружили!..

Надо ли дожидаться удачной встречи с таким человеком? Или присмотреться к себе самому? Чем быстрее обнаружишь в себе этот навигатор, тем раньше примешься, с его помощью, за поиски самого своего призвания.

Не просто становление

Вместо чувства призвания можно было бы говорить о чувстве становления. Ведь всякому живому существу, а тем более человеку, свойственно стремление становиться собой. Но что-то мешает такой подмене… Что же?

Прежде всего, наверное, – снижение планки для представления о призвании. В представлении о призвании слышен голос того Высшего, которое зовёт человека становиться собой на духовном максимуме, а не как-нибудь.

Если как-нибудь, то достаточно было бы объедаться изо всех сил и толстеть, сколько получится, выбрав себе известный девиз: «Хорошего человека должно быть много». Удобная фраза: оправдывает и обжорство, и выросший живот, а также подтверждает, что ты заведомо хорош.

Меняется и сам критерий становления, сама точка отсчёта. Решающим фактором победоносно становится инертное и эгоистичное начало в человеке (можно назвать его самостью). Тогда человеку всё труднее пробиться к центру своей личности, таинственным образом дающему выход к Высшему, к верхним уровням смысла всего, что нас наполняет и окружает.

Но если стараться преодолевать инертность и эгоцентризм, то становление приобретает смысл и целенаправленность. Если помнить, что надо становиться не каким-нибудь самим собой, а становиться собой на максимуме то и чувство призвания становится таким, чтобы осуществлять разгадку путеводной загадки.

О становлении самим собой у нас ещё пойдёт речь в пятом разделе.

Можно и без него, но с ним лучше

Может ли быть так, что призвание у человека есть, даже ярко выраженное, а чувство призвания вообще никак не ощущается? Даже как пассивное чувство-невидимка. Конечно, может быть и так.

Одно дело – на что внутренне настроена моя жизнь, какую роль она играет в общем узоре жизненных обстоятельств. Другое – насколько я об этом догадываюсь, насколько участвую в этом по осознанному желанию.

В любом случае о развитии чувства призвания стоит заботиться. Просто надеяться, что всё сложится само, не очень эффективно (не говоря о том, что само может не сложиться). Это значит уклоняться от взаимодействия с линиями своей жизни, от сотрудничества с судьбой. Можно называть такое отношение фатализмом, полным доверием к высшим силам, но честнее – инфантилизмом, упованием на опеку судьбы там, где непременно нужно действовать ещё и самому.

Так что можно прожить и без чувства призвания – как, наверное, и без любого другого чувства. Но стоит ли примиряться с такой возможностью, обедняющей человеческую жизнь?..

Глава 1—3.

Среди других переживаний

Сгустки наших переживаний, невидимые, но ощутимые существа внутреннего мира, которых называют чувствами, важны для нас не только каждое само по себе, но и все вместе.

Говоря о чувстве призвания, нам то и дело придётся обращать внимание на его взаимоотношения с соседями по сознанию. И на то, как выглядит деятельность нашего сознания в целом, от чего она зависит.

Так что разговор о других чувствах – это не «лирические отступления» от основной нашей темы, а её разные стороны. Поскольку в душе человека, в его сознании, всё со всем взаимосвязано, нам необходимо коснуться этих разных сторон, чтобы представить себе чувство призвания так, как оно того заслуживает.

Сколько их?

На этот вопрос ответить невозможно. Не буду подражать книжкам по психологии, в которой знатоки человеческих душ умело раскладывают по полочкам всё, что в этих душах можно обнаружить. Гораздо важнее обратиться к отдельному человеку, чтобы помочь ему по-своему сориентироваться в своём собственному внутреннем мире.

Вряд ли можно предугадать, читатель, сколько чувств ты разглядишь в себе сегодня и какие останутся значительными для тебя завтра. Они возникают, изменяются и порою угасают.

Человеческие чувства (кстати, надо ли предупреждать, что речь идёт не о зрении, слухе и так далее?) представляются мне чем-то вроде бесплотных внутренних существ. Каждое из них словно впитывает те ощущения, которые для него важны, и участвует в образовании эмоций, наполняющих нашу душу. Каждое отстаивает своё место в сознании. Каждое имеет свои отношения с другими чувствами.

Можно даже сказать, что в нашем внутреннем мире образуется своего рода государство чувств, отражающее их взаимоотношения друг с другом.

Государство чувств

Так называется одна из моих книг (см. ссылку в Приложении), сосредоточенная именно на том, какие чувства можно встретить в своём внутреннем мире, и на отношениях между ними. Здесь я просто перечислю десять условных групп, которые могут служить опорой для понимания собственного внутреннего устройства. Это лишь средство для того, чтобы увидеть, какие реальные чувства живут в нашей собственной душе. Если нет ничего похожего, не стоит печалиться. Для чего-то другого всегда можно придумать своё название.

Чувство родства. Наше отношение к родным и родственникам. Понятно, что эта группа чувств по-своему воспроизводит внутри внешние родственные отношения. Чувство родства – одно из самых ранних человеческих чувств и вместе с тем одно из самых устойчивых, часто сопровождающих человека до конца жизни.

Чувство дружбы. Таких чувств тоже обычно несколько, и они бывают очень разными: от лёгкой приятельской симпатии до глубокой дружеской любви.