Эниа

Трое. Их не меньше троих!

Когда двое дошли до угла, они находились на расстоянии восьми метров друг от друга. Внедорожник проехал мимо переулка, видимо, собирался перекрыть путь с другой стороны. Щелкнул затвор оружия.

– Ты с ума сошел?! Он нужен нам живым!

Выстрел!

– Стреляй в ноги!

Питеру повезло, пуля высекла искры в асфальте и просвистела пронзительно

как в вестерне?

в метре от бегущего.

Он действительна прицеливается в ноги!

Эта мысль никак не успокоила Питера, теперь он дорожил ногами больше, чем другими своими частями тела. Ведь они держали его на расстоянии от нападающих!

Еще раз щелчок затвора!

Теперь покалечить его попытаются оба! Улочка поворачивала налево, чтобы слиться с главной, но там по всей вероятности его поджидал третий нападающий. Впереди двух с половиной метровые ворота из сваренных металлических труб с проволочной сеткой между ними перекрывали доступ к какой то новостройке. Питер выбрал новостройку. Быстро, под воздействием адреналина придумал, каким образом преодолеть ворота. Почти не успел взволноваться тем, что такие каскады видел только в кино, но одно дело – смотреть, а совсем другое – сделать. В двух метрах от ворот стояла большая прямоугольная урна для мусора. Питер прыгнул на нее и услышал звон пули под ногами. Сделав два шага, он уже летел на ворота. Живот болезненно приземлился в их верхней части. Когда инерция перекидывала его тело вперед, одна его рука находилась на раме, а другая опиралась на сетку с той стороны. Пуля высекла искры и просвистела

не как в вестерне

от удара в сетку, а его ноги описали дугу над воротами. Он оттолкнулся обеими руками и приземлился на территории новостройки.

Один ноль в мою пользу! -

удивился Питер собственному самообладанию. Он не питал иллюзий, что сумел ускользнуть. Не убавляя скорости, с кромки ямы для фундамента вскочил на первый этаж. Мимо него в темноте мелькали бетонные колонны и пули. Он знал, что для преследующих его не будет проблемы сделать над воротами то же самое, что и он, и судорожно молился, чтобы что-нибудь их задержало. Попытался представить себе это. Его ум торопливо вырисовывал такое препятствие.

Один из преследующих – идеолог прицеливания в ноги, уже летел с урны к воротам, когда с запоздалым ужасом сверху обнаружил шипы. На расстоянии пяди один от другого. Ему удалось схватиться обеими руками за рамку между ними. Затем неумолимое сочетание инерции и гравитации перекинуло его тело. Он закричал и остался наверху в агонии и недоумении, каким образом Питеру удалось перебросился, не поранившись?

Второй сообразил, что что-то не так, и не останавливаясь, сориентировался на середину ворот. Почти в упор выстрелил в замок, придерживающий обе половины, и плечом растолкал створки. Находившийся наверху простонал после выстрела и завизжал после толчка. Его коллега, однако, был профессионалом, у него был свой приоритет. На самой большой скорости, на которую он был способен, устремился в вероятном направлении.

На том конце новостройки Питер ощупью обнаружил участок с порванной сеткой и выскочил на улицу. Как раз собирался отметить, что результат уже два ноль, когда увидел на фоне стоявшего внедорожника

с угловатым силуэтом

фигуру, идущую прямо на него! С чем-то хищно сверкающим в руке.

••••

Ленд крузер материализовался с ревом из ничего. Останавливаясь перед Питером, он чуть не сбил его. Водитель Мерседеса, секунду назад бежавший на Питера с зубчатым

армейским

ножом в руке, уж точно издал хрустящий звук. За рулем сидела женщина, которая через заранее снятое до уровня его лица боковое стекло спросила:

– Питер Бартон, садишься?

За четверть секунды в его голове мелькнуло столько мыслей, сколько успело прорваться через сногсшибательный коктейль из адреналина и тестостерона.

Я стал слишком популярным! Ленд крузер В8. Мощно, грубо и вовремя. Я ее не знаю. Она, однако, знает, как меня зовут. А если она тоже охотится на меня? Западня?

Глянул на лицо – красивое… и, если надо выразиться лишь одним словом, он бы выбрал «одухотворенное».

Доверься ей!

Он решительно сел в машину, а дверь закрылась от резкого рывка. Позади затрещал автомат, заднее стекло превратилось в тонкую паутину, под ними что-то хрустнуло. От сотрясения при наезде на наемника половина стекла-паутины выпала. Женщина через правое плечо направила назад левую руку, в которой держала что-то темное, цилиндрическое и угрожающее. Не снимая глаз с зеркала обратного видения, она выпустила

почти

бесшумную пулю,

тоже не как в вестернах,

через заднее стекло. Затем, заметив, что пропустила присевший рядом с Меседесом силуэт, так резко повернула на девяносто градусов, что встроенные системы безопасности Тойоты взвизгнули от неожиданности и негодования. Но оба были уже за углом и вне линии огня.

– Питер Бартон, но вижу, это вам известно – попытался продемонстрировать самообладание он, осознавая, что цилиндрическая штука – пистолет с глушителем.

– Ан О’Мали-Стрьом, раз уж приходится придерживаться официального тона… называй меня Ан. Очень приятно. И отдай мне свой телефон!

Сказано было с улыбкой, будто минуту назад они не стреляли, не сбили одного из нападающих, а просто она подсадила путешествующего автостопом и теперь знакомилась с ним. Он понял, что все это не домогательство, чтобы узнать его номер телефона, поэтому покорно отдал ей мобильник

будто в кино

и сказал:

– Вы появились как раз вовремя, спасибо, Ан! А того мужчину… вы его убили?

– Второго, кажется, пропустила.

А ведь никогда не пропускаю!

Второго… да, неправильно перебегал дорогу… Тебе ведь не хотелось, чтобы он тебя выпотрошил? – и она запросто выкинула его дорогой мобильник в боковое стекло.

Да, не хотел бы. Он умолк. Несмотря на ее повадки, он не воспринимал ее как хладнокровную убийцу. Потому, что спасла ему жизнь? Или потому, что выглядела обворожительно? Потому, что казалась и красивой, и опасной? Он не знал. Но надеялся прожить довольно долго, чтобы узнать.

Они проехали почти милю, поворачивая то налево, то направо, не замечая красного света светофоров и стихающего визга сирен за ними, адреналин, угрожающий зашкалить на адреналинометре, стал понемногу покидать мозг Питера и уступать место новым вопросам:

– А ведь правда, каким образом в моем спокойном районе в такое время суток вы оказались в перестрелке, из которой вытащили меня столь… решительно? Ты меня слышишь, … Ан?

Вы, ты, Ан, дурак…

Снова болела голова. Очень! Но не так уж сильно, как после работы с числами. Тот, кто страдает мигренью, прекрасно знает, какие бывают нюансы. У скандинавских народов, например, имеется

хотя бы