На грани

В Архангельске команда «Солчарт» состояла из двух талантливых инженеров – супермехаников, работающих в должности суперинтендантов и двух Капитанов с большой буквы, прошедших весь путь становления Компании, талантливо ожививших все ноу-хау. Команда творила шедевры оптимизации, справляясь с трудной задачей не превышать запланированные runningcosts флота, обеспечивая безотказную работу судов в странах с завышенными требованиями к их состоянию.

И так неожиданно, вдруг – непунктуальность, как нарушение закона мироздания, свалилась с небес на головы консервативных ценителей точности и порядка. В 09.00 не пришла диспетчерская с «Арктик Си». Пока повод только для беспокойства. Пока без предписанных СУБом*) процедур, но всё же. «Вмешались технические неполадки? Может быть, глючит бортовой компьютер, пропал спутник?..» Началась суета звонков. Сначала на судно. Судно не отвечало. Тут же Хельсинки звонил в Архангельск, взывая объяснить, «что с техникой?» Затем, подливая масла в огонь, из Хельсинки продолжали: «движение судна по АИС стало необычно узорчатым, превратилось в зигзаг… судно на мониторах отклонилось от курса». Снова звонки, сообщения на судно, на все номера: мобильный финский и мобильный эстонский, на спутниковый номер Inmarsatminim… Там же, в зоне недосягаемости спрятались все личные номера экипажа, какие-то просто не отвечали. И уже трубки телефонов впивались в щеку звонящим, и в голове стоял звон от бесконечно повторяющихся фраз оператора «вне зоны действия», как вдруг номер второго проснулся. Длинные гудки. На том конце сняли трубку. Молчание. «Вас не слышно! Что происходит на судне? Ответьте!» – неистово взывал Карпенков. В ответ разочарующее сопение в трубку и снова короткие гудки. Нельзя удержаться: «твою-то мать!» Обеспокоенность от неведения нарастала.

––

*)По правилам СУБ (Сиситемы Управления Безопасностью) есть время до 14.00. Если ДИСП не получен до 14.00 – начинается радиопоиск.

––

Словно злое провидение играло в игру до 14.00. В эту минуту, по правилам СУБ должны начинать радиопоиск судна. И в эту самую минуту с номера второго пришло шокирующее смс: «заперты в каютах, куда плывём, что нашли, не знаем. Зарецкий».

Николай Карпенков – директор архангельского филиала. Прочитав, он застыл на месте, ошеломлённый парадоксальным сообщением от Капитана. И с нескрываемым волнением в голосе и долгими паузами между словами он прочитал смс коллегам. Пока гул абсурда от полученных десяти слов висел в кабинете патрона, Карпенков перезвонил на номер отправителя. Ответил Капитан: «Все члены экипажа заперты в каютах. На судне обыск. Люди в полицейской форме. Что-то ищут», – сообщил тот, и пошли короткие гудки. Дальнейшие попытки дозвониться были тщетны.

Через час снова пришло сообщение: «Please call me back». На звонок Карпенкова ответил Капитан. Как показалось Николаю, голос у Капитана был размеренным, каким-то искусственным, как у сильно выпившего человека, старающегося контролировать свою речь и поэтому говорящего спокойно, размеренно. Он доложил: «Люди, которые досматривали судно, покинули борт. Все члены экипажа живы, здоровы. Экипаж приводит в порядок служебные помещения, и судно продолжает плавание по назначению».

– Детально опишите произошедшее в письменной форме! – настойчиво потребовал Карпенков, пытаясь не нагнетать напряжение и войти в положение людей, испытавших стресс от посещения незваных гостей, и в то же время с трудом сдерживая эмоции от бестолковости смс капитана.

Распираемый негодованием, Карпенков позвонил в Хельсинки и с долгими паузами зачитал сообщение, запустив бурную реакцию обсуждения с оператором судна: «Заперты в каютах, куда плывём, что нашли, не знаем. Зарецкий». Что за текст? О чём? У нас в офисе никто не понимает, зачем Зарецкий написал так много слов ни о чём, – возмущался Николай – если предположить, что это «наркоконтроль», полиция. Не понимаю, зачем ночью забираться на идущее в море судно? Звереют.

– Не похоже на деликатных шведов. Что за структура такая – «наркоконтроль»? – сетовал оператор. – Никогда о таком не слышал, чтобы полиция ночью, на ходу, в море… чтобы забрались инкогнито на судно, всех положили на пол, связали, потом заперли в каютах! Боевик, блин, какой-то. А что береговая охрана?

– Я ещё утром звонил – те ничего не сказали. Либо не знают, либо не выдают какие-то тайны. Сказали, запросят полицию. Теперь новые вводные с судна о «наркоконтроле». Только что им звонил – разводят руками, сверяются с полицией. Так говорят. Тем временем я сообщил в администрацию флага на Мальту. Они крайнее удивлены произволом полиции. Много раз меня переспрашивали – сомневаются, не заболел ли. Но обещали выяснить по дипканалам. На очереди российское посольство в Стокгольме – готовлю запрос.

– Николай, а если это не полиция? – в задумчивости произнёс оператор, – всё как-то жёстко.

– По действиям – не полиция, но!.. смс от Капитана, разговор с ним?! Как с этим быть? И от охраны береговой, неладной, до сих пор ни хера!

– Согласен. Пиратство на Балтике? Последними были витальеры? Казнённые в 1400.. каком-то году?

– Именно, Штёртебекер! Двухметровый, в бронзе. Стоит в Гамбурге. Он просил судей помиловать сподвижников. Тех, мимо которых он пробежит после того, как ему отрубят голову. Те дали добро. Палачи построили всех в ряд… Штёртебекеру отрубили голову…и без головы (!) тело пробежало мимо одиннадцати, споткнувшись о подставленную ногу офигевшего стражника. А отрубленные головы оставшихся насадили на колья. Вбили их на берегу. Предупреждение на будущее.

– Да, я смотрел фильм. «Stortebeker». Он вдохновил ублюдков?

– Предвкушают славу?  Заклинают. В историю имя вписать хотят?

– Или за тридцать серебренников от каких-нибудь всемогущих покровителей,.

– Сегодня пиратство?! Да, если где-нибудь у берегов Сомали – несомненно. Но здесь, у берегов Швеции?! Это невозможно. Более того, все версии и предположения мы строим из понимания роли Капитана, – продолжал Карпенков, – и, принимая судно, он же, прежде всего, берёт на себя ответственность за жизнь экипажа, сохранность и безопасность судна и груза. Мы можем предположить, что у него не было возможности нажать аварийную кнопку. Но была возможность написать смс – 10 слов. Как и любой здравомыслящий человек на его месте, он бы дал знать об опасности, угрожающей людям и судну.

– Бесспорно, – согласился оператор, – и вариантов много, как коротко сообщить о беде. Долго искать не надо. Можно значительно короче написать, если времени нет – от короткого SOS до «пираты на судне». Тремя словами мог обойтись…

– Именно. Мог и одним, – добавил Карпенков, – «спасайте», например. Получается, что ни людям, ни судну ничто не угрожает.

– Дай Бог!

– Всё равно на душе неспокойно. Я бы в проливах их остановил, на несколько часов. Инспекцию на рейде бы сделал. Можно в Копенгаген смотаться. На пару дней. С другой стороны – и причин-то нет.

– Плюс задержка, расходы – ты ж понимаешь! – с участием добавил оператор.

– Согласен. Тысяч на пять попадём с учётом простоя. Да и задержка под следующие обязательства (рейс). В таком случае ждём Мальту. И российское посольство должно вернуться с ответом. Экипаж русский. У них как бы новые веяния – защищать своих граждан. Надеюсь, в ближайшее время мы всё узнаем. И рапорт подробный от Зарецкого жду.

– Удачи тебе, Николай! Новости будут – звоните в любое время. Ждём!

– Вам также. До связи.

Капитан медлил с рапортом, ссылаясь на занятость по приведению судна в порядок после посещения людей в полицейской форме. Ответ от капитана пришёл лишь к вечеру следующего дня.

Тем временем рабочие дни удлинились, большая их часть посвящалась теперь «Арктик Си». Поскольку все случилось у берегов Швеции, запросили Coast Guard (береговую охрану) и полицию Швеции; поскольку грузились в Финляндии и владелец – финская компания, попросили финскую полицию сделать запрос коллегам в Швецию; поскольку русский экипаж – запрос о произволе властей отправили в посольства РФ в Стокгольме и Хельсинки; Мальтийский флаг судна обязывал незамедлительно докладывать об инциденте с полицией администрации флага на Мальту **). Ждали объяснений от полиции и береговой охраны; новостей из посольств; результаты расследований от мальтийской администрации. Звонили, напоминали, упрашивали, ссылаясь на важность и срочность ответа. От всех ведомств ответ был как под копирку: «Идёт выяснение». Затянувшееся ожидание объясняли бюрократической рутиной ***), согласованием между ведомствами, элементарным нежеланием сообщать –  кто знал, может быть, экипаж в чём-то замешан.

––

**)– сканы 1) 2) 5) 6) в приложении

***)– скан 3) 4)

––

Ежедневно и подолгу продолжались опросы по телефону всех членов экипажа. Каждого просили объяснить – все рассказывали одинаково: «Вахтенных связали. Руки, ноги. Долго держали в таком положении. К спящим врывались с оружием в руках. Все были в масках. По судну отовсюду разносились крики «полиция», «наркоконтроль». Держали несколько часов взаперти. Что искали, неизвестно».

В разговорах с экипажем не покидало ощущение, предчувствие того, что здесь что-то не так. Но оснований для остановки судна не было.

Судно шло в порт назначения. Прошло датские проливы. Вышло в Северное море.

* * *

– показания свидетеля Зарецкого С.Н.от 12.09.2009,Капитана тх «ArcticSea»

На мостике постоянно находились Альфа и мужчина в маске, которого Альфа звал «Папа». Папа был плотного телосложения, рост примерно 175 см, по возрасту старше «Альфы», со сколотым верхним зубом…

– показания потерпевшего Фалина Е В. от 20.08.2009 старшего помощника капитана тх «Arctic Sea».

На верхней челюсти «Папы» отсутствовали 4-6 зубов.

– показания свидетеля Зарецкого С.Н.от 12.09.2009 Капитана тх «ArcticSea»

…Альфа был главным, Пaпa – его помощником. Остальные захватчики – обычные исполнители. Во время вахты на мостике его не подпускали к консоли управления судном и радиоаппаратуре. Судно шло на авторулевом. Он только наблюдал за курсом. Ход был практически полным, насколько возможно. На мостике с ним находились один-два захватчика. Мостик постоянно был закрыт изнутри.

24го в 23часа 55минут по указанию 

Альфы его сменил второй. После вахты его отвели в каюту. Процедур

а смены всегда была следующей: Альфу вызывали по радиостанции. Говорили:«Дэк, к мостику поднимается штурман». Тому отвечали: «Хорошо». Дверь открывали и смотрели, как поднимается штурман. Также с мостика. Говорили: «Мостик дэку, сейчас пойдёт капитан». Он спускался

по трапу на палубу «С». Там его встречал один из захватчиков. Провожал в каюту второго помощника. В ней постоянно находился матрос.

На палубе «С» постоянно дежурил вооружённый захватчик. Они менялись. Контролировали коридоры всех палуб. Заводили и выводили их из кают.

* * *