КЛЮЧИ ОТ РАВНОВЕСИЯ

Я вздохнула:

– Ладно, замнём для ясности. Поздравляю, что ли.

– Нет, ну так с тебя подарок, – Звонарь смотрел прямо на меня.

Я даже немного растерялась:

– Подарок? Э-э-э.

– Нет, анекдот свежий подари! – он засмеялся.

Вокруг загалдели.

Послышались выкрики: «Давай, Шутник!», «Жги!», «Только новый!» – ну, и всё в таком духе.

Я вздохнула. Новый. Желательно про день рождения. В голове мгновенно промелькнули десятки анекдотов. Ага. Вот то, что им надо. Пошлый до ужаса, не девочковый. Ну, да что делать, репутацию надо поддерживать.

Я выставила перед собой руки.

– Хорошо. Но я предупреждаю…

Опять послышались выкрики: «Давай пошлый, переживём!», «Знаем мы тебя!», «Мочи!»

Кивнув головой, я начала:

– Ок, слушайте. Приходят два друга к третьему на день рождения. Говорят, мол, мы долго думали, что тебе подарить, чтобы ты подарок на всю жизнь запомнил. Сначала хотели книгу, но ведь ты её прочитаешь и забудешь. Потом хотели торт, но ведь ты его съешь и забудешь. – я сделала картинную паузу. В зале стояла тишина. – В общем, мы решили с тобой сексом заняться.

Сталкеры захохотали, в зале бара сразу стало очень громко и весело, и вдруг на плечо мне легла рука.

– Ты зачем анекдот портишь? – послышался такой знакомый голос. – Ведь в оригинале было смешнее.

Я обернулась.

Плюс

Давным-давно, когда я учился в университете, жил в общежитии, а денег не хватало ни на что, было у меня весёлое приключение.

Просыпаюсь рано утром в странном настроении. С одной стороны, оно отличное по причине дня рождения, с другой, поганое, из-за того, что отмечать его не на что. И вдруг появляется приятель и спрашивает, нужны ли мне деньги. Ага, думаю я, вот и подарок, ёлки-иголки. Кому ж в студенчестве деньги не нужны?

Оказывается, нужно было разгрузить вагон с этикетом на табачной фабрике. Что такое «этикет», мы тогда не знали, и это слово нас не напугало. Выяснилось, что это такие упаковки с картоном, из которого изготавливают пачки для сигарет. Тяжеленные упаковки, надо сказать, по ощущениям, в них не картон, а кирпичи. И их, прошу заметить, целый железнодорожный вагон. Но платят за разгрузку вагона аж двести сорок рублей. Нас трое. Несложный подсчёт даёт очень привлекательный результат – по восемьдесят рублей на нос, и это при том, что размер месячной стипендии тогда составлял сорок. Это я всё в тех, в старых деньгах помню. И на сорок тогда худо-бедно умудрялись месяц протянуть. А восемьдесят – это просто праздник какой-то!

Сорвались. Поехали. А там – полное разочарование. Вернее, не полное, а половинное. На разгрузке уже трое конкурентов. Ёлки-иголки! Опять несложные арифметические вычисления, и, как результат, понимание, что заработать получится только по сорок. Ну, в принципе, тоже неплохо. Стипендия за раз.

А вот закончили мы зарабатывать свою стипендию уже после часа ночи. Уработались так, что на ногах не стояли. Денег на такси не было, и в общагу возвращались пешком, транспорт уже не ходил. Вспомнить страшно, чего уж. Но этот день рождения я запомнил на всю жизнь.

Я про тот день не случайно вспомнил, а потому что попал, как говорится, с корабля на бал, ёлки-иголки. Из ходки, да на день рождения. И не кого-нибудь, а Звонаря. Ох, что-то слишком часто наши дорожки в Зоне пересекаются.

Я распахнул дверь в бар и обнаружил свою жену, в полной тишине заканчивающую анекдот и толпу молча внемлющих сталкеров. И вот дружный хохот. Умеет она, что уж говорить, Шутник, ёлки-иголки. Катя моя, Катерина. Уж и не знаю, когда я наконец-то привыкну называть её так. Хотя бы наедине. Особенно если учесть, что в Зоне настоящими именами не кличут, не принято.

– Ты зачем анекдот портишь? – ну не мог я её не подколоть, тем более, что анекдот и правда звучал смешнее в оригинале.

Она повернулась.

Я испытал такой прилив нежности. Как же мне повезло. Как же мне повезло, что я нашёл свою женщину, здесь, в чернобыльской Зоне отчуждения. Рыжую, смешливую, немного нелепую в камуфляже и неуместную здесь, в этом месте, но такую родную. Катю, ёлки-иголки. Умницу. Красавицу. Мою.

Она обвила мою шею руками и прошептала на ухо:

– Пытаюсь быть приличной мужней женой, анекдоты без пошлостей теперь рассказываю.

Я поцеловал её в щёку и сказал:

– Не-не-не, я не согласен. Тогда это будет не Шутник. Не та девушка, которую я знаю. Я категорически против, ёлки иголки.

Она отодвинулась от меня и засмеялась:

– Хорошо. Я согласна! Мне и самой так не нравится. Кстати, – она посерьёзнела. – Ты как сходил? Нормально? Голодный, небось? Тут, по бару слухи Феликс распускает, что Марта борщ сготовила. Ты будешь? Я бы не отказалась, сама голодна, как чернобыльский пёс!

– Обижаешь подруга, – я посмотрел в сторону бара.

За стойкой никого не было.

– Я и борщ буду, и не только, я ж с ходки. Кстати, а чего тут народу так много? Опять анекдотный бенефис устраиваешь?

– Нет, Шутник! Давай ещё! – крикнул из толпы подозрительно знакомый голос. Кричали явно капс локом.

– Да Звонарь день рождения свой празднует.

– Звонарь? День рождения? – я понял, чей голос я слышал.

А вот и физиономия его довольная.

– Звонарь, что ли с днюхой тебя!

– Нет, Плюс, спасибо!

– Так всё же, нет или спасибо? – неудачно попытался пошутить я.

– Нет. Что?

– Проехали. Я бы тебе пожелал, расти большой, да нафига оно тебе надо, ёлки-иголки, ты и так дылда ходячая.

Звонарь довольно захохотал и заявил:

– Нет, Плюс, с тебя тоже подарок!

– Подарок? – я слегка офонарел. – Это я неудачно зашёл, ёлки-иголки. Какой подарок, балабол?

– Нет, Плюс, а ты попроси жену ещё один свежий анекдот рассказать, вот и будет с тебя подарок, – он победно оглядел толпу. – Нет, верно я говорю?