Оборванная юность

Его живые глаза под пышными бровями внимательно смотрели на ребят.

– Меня – Юра Лагутин, а он Андрей Макаров, – усаживаясь на лавку, сказал Юра.

– Ну вот и познакомились. Теперь говорите всё как есть.

– А я так и понял, что вы командир, – немного осмелев, сказал Юра.

И он торопливо и обиженно стал рассказывать, почему в первый день войны, в военкомате, его не взяли в армию – не хватило двух месяцев до восемнадцати лет… А Андрей сказал:

– Мой папа ушел воевать, а маму угнали в Германию, сестрёнку немцы отдали в детский дом, а меня не успели…

Юрка перебил товарища:

– Вообще немцы в городе лютуют: расстреливают всех без разбора, вешают прямо на площади… А я услышал на базаре от людей о партизанском лагере, поэтому мы решили бежать от немцев в лес, к своим. Стрелять я умею, научился в Осоавиахими. Хотите – проверьте. А в городе оставаться нельзя – фашисты как звери…

Командир внимательно слушал ребят, не перебивая.

– Придёт время, и люди смотреть будут на фашистов с презрением, – тихо сказал командир. – Нашей родине приходится нелегко. Война никого не жалеет – ни детей, ни взрослых, – глубоко вздохнул и по-командирски сказал: – Ладно, принимаем вас в наш отряд. Но знайте – у нас военная дисциплина, и подчиняться ей надо обязательно.

Ребята, соглашаясь, замолчали. На другое они и не надеялись.

Командир с отцовской заботой посмотрел на мальчишек.

– Есть-то хотите? Голодные небось?

Голода ребята не чувствовали. События отвлекли их от пищи. Юрка решил подтвердить это.

– Нет, не хотим. У нас пирожки есть и хлеб.

– Вот как! – воскликнул командир. – Пирожки – это хорошо… Но когда проголодаетесь, Ольга Васильевна вас накормит.

– Можно вас спросить? – робко, по- школьному спросил разрешения Андрей.

– Конечно, можно.

– А почему у вас деревья растут с наклоном на поляну? – он хотел сам догадаться почему, но не мог.

Юрка удивлённо вытаращил глаза на друга: «Когда он успел это заметить?»

– А-а… Вот тебя что интересует, – улыбнулся командир. – Молодец, сынок, ты наблюдательный…

Андрей оживился от похвалы.

– Но не до конца… Вот смотри, верхушки берёз переплетаются вершинами: они связаны между собой и образуют что-то вроде крыши. Это надо для того, чтобы немецкая «рама» – самолёт-разведчик – сверху не мог обнаружить наш лагерь. Такие вот партизанские хитрости. А «рама» часто летает, ищет нас…

Несколько дней Юра и Андрей привыкали к партизанской жизни. А жизнь была нелёгкой. В лесных условиях много было трудным, но они понимали, что от этого никуда не деться, и не собирались хныкать.

Они сидели в землянке, когда туда вошел Егор, уже давно привыкший к этой жизни. Он улыбаясь спросил:

– Ребята, как у вас дела?

– Хорошо, – без восторга ответил Андрей.

– Вас к себе командир вызывает.

– Зачем? – поинтересовался Юра.

– Не задавай вопросов, – резко сказал Егор. – Пошли.

В штабе-землянке Бортич заботливо спросил:

– Трудно у нас, дети мои…

Ребята молча смотрели на командира, не зная, что ответить.

– Знаю, что трудно, – сам себе ответил он. И, вдумчиво размышляя, продолжил: – Всему нашему народу, от мала до велика, трудно, – лицо его посерьёзнело. – Юра, ты помнишь, где вы подобрали винтовку и автомат?

– Конечно, помню.

– Егор, – уже по-командирски обратился к нему Василь Ефимович, – завтра утром вместе с Юрой сходите на место недавнего боя – он покажет. Пошукайте там, может, ещё что осталось. Нам всё пригодится. Возьми обязательно Степана Коврова. И, чтобы к вечеру все трое были в отряде.

– Понял, Василь Ефимович! – охотно отозвался Егор.

– Да, вот ещё что… Идти без оружия, возьмите корзинки для отвода глаз, вроде вы деревенские грибники.

Андрей, слушая этот разговор, понял, что идти искать оружие собираются без него. Он обиженно зашмыгал носом.

– А я тоже знаю то место, где мы нашли автомат, – он настырно посмотрел на командира. Но молчание Василь Ефимовича пугливо отразилось на лице Андрея.

– Ты, сынок, пойдёшь в распоряжение Ольги Васильевны. У нас в отряде всем дело найдется.

По строгому взгляду Андрей почувствовал, что перечить командиру нельзя и покорно опустил голову.

К столу стали подходить члены штаба отряда. Они с интересом смотрели на Юру и Андрея. Один из них спросил:

– Новенькие?

– Ребята недавно пришли, пусть осмотрятся, – коротко пояснил командир. – Егор, отведи мальчика к Ольге Васильевне. А Юру познакомь с Ковровым… Сегодня, чтобы завтра не терять время. Всё. Идите.

Егор с серьёзным видом мотнул ребятам лохматой головой.

– Идём за мной.

Юра и Андрей двинулись за Егором.

Партизаны, поглядывая на командира стали садиться за стол. О чём пойдёт разговор они знали. Об этом штаб отряда обсуждал накануне, поэтому ждали, что скажет Бортич. Но Василь Ефимович не торопился садиться: он о чём-то размышлял.

Молчание прервал по-ребячьи застенчивый и добродушный недавний выпускник мединститута, Иван Сегель. До войны он успел поработать врачом на скорой помощи. В отряд попал случайно. Когда бои шли уже на улицах города, Иван на дому делал больному перевязку и не успел уйти вместе с отступающими нашими бойцами. Пришлось тайно покидать город. Блуждая в лесу с баулом в руках, наткнулся на партизан. Иван горячо и открыто сказал: