От зари и до зари
На постое жили-были
Витязи-богатыри.
Я им по два раза на день
Сказки русские читал,
И точил то меч, то складень,
То доспехи им латал.
Мы на матицу садились,
Запивали хлеб водой,
И всё время бились, бились
То с Кощеем, то с ордой…
А теперь не та картина.
Вроде, та же, но не та!
Ленты пыли, паутина,
Ни ствола, ни хомута.
Ни седла и ни седелки,
Ни копья и ни гроша,
Только я на сером волке,
Да при мне моя душа.
«В детстве пророк, а потом обалдуй…»
В детстве пророк, а потом обалдуй,
Словно крапива, я рос на подворье,
Оспой болел ветряною и корью…
– Не заколдуешь – колдуй, не колдуй…
Так я шептал, угорая в бреду,
Черной холстиной от солнца укрытый.
Выжил и вышел, пошел и бреду,
Оспою меченый, битою битый.
Выжил и вышел, а солнце – в упор,
Чтоб не ослеп, чтобы видел любое —
В небе ли синем, в бездонном забое,
Или в душе, где под жаркий мотор
Боли насыпано, словно опилок,
Налито крови горячей густой…
Что мне для счастья?
Патрон золотой,
Тихую пристань и пулю в затылок,
Чтобы не бить понапрасну сапог,
Чтобы великой печали не видеть,
Чтоб никого не успел я обидеть,
Чтобы предать никого я не смог.
Далекое
Ах, июль…
Золоченые стежки!..
Неба, солнца и воздуха смесь…
Мы подроем на поле картошки,
Будем печь их в жестянке и есть.
Ни упрека не будет, ни вздоха.
Подрывать – это не воровать!
До чего же прекрасна эпоха,
Если эту эпоху не знать.
Вот сидим мы, сопливые люди,
У ночного степного костра,
И луна в оловянной полуде
И строга, и чиста, и мудра
Озирает нас пристальным оком,
Брызжет синей росой по меже…
И рождается мысль о высоком,
О сакральном почти.
О душе.
«Восходит солнце, на бугре садится…»
Восходит солнце, на бугре садится,
Откидывает жаркую полу,
И золотым лучом, как тонкой спицей,
Проводит по оконному стеклу.
И в тот же миг окно течет росою,
И мне уже не спится. Не до сна!
Я половицу щупаю босою
Ногой и половица холодна.
Крыльцо дымится утреннею влагой,
Озноб, входя неслышно под ребро,
И дрожью, и веселою отвагой
Переполняет детское нутро.
А дом уже живет, шумит и дышит.
Коня в оглобли пятят, ехать чтоб,
И, встряхивая шаль, на влажной крыше
Урчит сизарь, и раздувает зоб.
Летит солома, взрытая щенками,
Отец седелку на коня кладет,