Моя история перемен

Я лишь хранительница. Мне не дано заглянуть также глубоко. Они все в моей власти, но я могу любоваться только внешней красотой, но не внутренней. Бывает, это сильно меня не трогает, но иногда я словно сама не своя, и, будто не хозяйка здесь вовсе. Я бреду за госпожой Вселенной в тщетной надежде расслышать то же, что и она, прикоснуться и увидеть историю изнутри.

В мои руки попадает мануар. Красивый шар, достойный дополнить коллекцию в звёздном хранилище. И только. Я не вижу жизнь, не чувствую любовь, а лишь знаю о них, потому что моя история бесконечна.

Мне кажется, в такие минуты мой сад тускнеет. Словно сам Глас Мироздания меркнет, оставляя едва заметное свечение, а искристые шары становятся похожи на неверные огоньки, которые вот-вот погаснут. Совершенная красота моей обители вдруг перестаёт радовать меня, и я не знаю, что это означает…

Я откинулась на кресло, устало протирая глаза. Книга спорилась, но я уже поняла, что дописать её будет не так просто. Порой я так уставала на работе, что мне казалось – всё, утром не встану, и график полетит к чертям… До сих пор у меня получалось соблюдать его, но я не была уверена, что так будет и впредь. Плюс я поняла, что творчество – это большой труд. Моё детище жило, дышало вместе со мной, я вкладывала в него душу.

Я посмотрела в окно. День прибавился, от марта осталось всего несколько дней. Отчего-то мне казалось, что в апреле жизнь моя станет веселее. Возможно, что это предчувствие основывалось на желании поскорее увидеть весну и лето во всей красе, а может, и нет…

С момента нашего с Генкой расставания прошла целая неделя. В первые дни я чувствовала прилив энергии, словно внутри меня кто-то спустил натянутую пружину. Наверное, это неправильно, ведь теперь я была одинока. Но мне буквально стало легче дышать, настроение улучшилось, улыбка чаще появлялась на губах. Я не ожидала подобного эффекта, как и моя мегера на работе. За что я удостоилась нескольких выговоров и задержек. Это, конечно, сыграло свою роль в том, что к новой пятнице я так сильно устала.

И всё равно я поднялась сегодня в любимые четыре тридцать утра, чтобы дописать кусочек текста, который вчера мне так и не покорился.

Когда наступило время собираться, я поняла, что подошла к пределу прочности. Мне требовался отдых, но я сомневалась, что после него смогу влиться в прежнюю струю. Пересиливать себя и идти на работу совсем не хотелось, но я напомнила себе, что поставила срок этой каторге: до лета. А потом, получится у меня найти другое место, или нет, с хлебозавода я уйду. К июню мои накопления обещали превратиться в весьма комфортную сумму. К ней же я собиралась прибавить и отпускные за два года. Было бы здорово плюнуть на всё и укатить на море, хотя всерьёз я пока над этой идеей не задумывалась.

Я начала одеваться, чувствуя ломоту во всём теле. Наверное, весенний авитаминоз. На улице было холодно и промозгло, я добежала до машины, трясясь от озноба, и непослушными пальцами включила зажигание. С трудом дождалась пока салон прогреется, хотя градусник показывал вовсе не такую уж низкую температуру. Ну а подъезжая к работе, я окончательно поняла, что простудилась. Повышенная нагрузка не прошла для меня даром.

Немудрено, что едва я вошла в кабинет, сразу же бросилась заваривать чай. У меня ещё теплилась надежда, что сильно не разболеюсь, но для этого стоило согреться как следует.

– Не успела прийти, а уже чаи гоняет! – уколола вместо приветствия Лясова, которая только что появилась на пороге.

У меня не было желания ей что-то доказывать, поэтому я лишь пожала плечами как можно равнодушнее. Да, мол, гоняю, что поделать. Здороваться с грымзой не стала принципиально. И принципиально громко поставила чашку на стол, потом зашуршала пакетом с шоколадными пряниками. От простуды не лучшее лекарство, но для души самое оно. Кстати, рабочий день ещё не начался.

Скоро вошли Варя, Ангелина, Ярослава Николаевна и остальные. Потянулась обычная рутина, которая поглотила всех нас, на время приглушив дрязги и попрёки. Сегодня первоочередной задачей мне выпало заносить данные в программу о премиях. Передо мной лежала небольшая стопочка приказов на премирование, к каждому из которых прилагался перечень счастливчиков. Он был вовсе не так велик, и я в него никогда не попадала, как и подавляющее большинство сослуживцев. Места здесь предусматривались только для начальников отделов и их любимчиков. Поэтому расправилась с заданием я довольно быстро, а потом пробежалась по перечню созданных в 1С файлов, чтобы убедиться, что ничего не упустила.

И тут моё внимание привлёк документ не моего авторства, в отличие от всех остальных. Он относился к прошлому месяцу и был создан накануне зарплаты, поэтому я сразу его не заметила. Его инициатором была Ангелина.

Любопытство сгубило не только кошку, и уже предполагая, что там увижу, я щёлкнула по документу два раза. «Лясова Анастасия Васильевна, доплата за расширенный фронт работы: десять тысяч рублей». Сначала я обалдела. Это какой такой расширенный фронт работы? Он, несомненно, был, пока я не появилась в отделе, но с тех пор всё сильно переменилось.

Нехорошее предчувствие не обмануло меня. Прокрутив вверх перечень документов в разделе 1С «Премии и доплаты», я увидела, что мегера получает нехилую прибавку к зарплате ежемесячно. А, простите, за что? За то, что меня терпит? За попранное чувство собственного достоинства? Выходило, что так.

Я посмотрела на Анастасию Васильевну таким колючим взглядом, что она его почувствовала и даже сперва смутилась. Это быстро прошло, и её брови поползли вверх, что не предвещало мне ничего хорошего…

Не дожидаясь развития конфликта, я встала из-за стола и вышла из кабинета. Мне требовалось переварить информацию и хорошенько подумать. Скорее всего, доплата действовала с тех времён, когда я здесь ещё не появилась. Потом её оставили на время моей адаптации и с лёгкой подачи Ангелиночки благополучно «забыли». А честная и преданная Лясова продолжала скромно получать надбавку, не уставая при этом шпынять меня за то, что я столь незаслуженно ем свой хлеб. То есть получаю такую же зарплату, как и она.

Даже плохое самочувствие будто отступило на задний план от хоровода мыслей. Мне хотелось пойти высказать этой твари всё в лицо! Но я не собиралась ей уподобляться. Не хотела скандалить и затевать склоки. И ещё я смогла признаться себе, что испугалась. Испугалась сразиться с мегерой в открытом бою. Я не горела желанием дать ей лишний повод смешать меня с грязью, а учитывая её богатый опыт на этом поприще, не приходилось сомневаться, что в итоге так и произойдёт.

Нет, не стоило идти на открытый конфликт сейчас. Не без сторонников. А кто мне предлагал поддержку совсем недавно?

– Привет, как жизнь?

Лёгок на помине. Максим Александрович остановился рядом со мной, чтобы налить воды из кулера. Он мне улыбнулся, и я ответила тем же, лихорадочно соображая, стоит ли рассказать ему о сделанном открытии. И ещё я удивилась, увидев зама здесь, ведь в его приёмной стояла своя бутылка с водой.

– А у нас вода кончилась, – подмигнул мне Максим, видимо, прочитав вопрос на моём лице.

Я снова застыла. Это он сейчас флиртует со мной?

– Хорошо, – наконец-то собравшись, ответила я.

– А вид чего такой ошарашенный?

Я кинула непроизвольный взгляд в зеркало. Щёки горят, глаза круглые… Красота! Налицо усиленная работа мысли и стремление разрешить пока неразрешимую для меня задачу: отвоевать обратно жизненное пространство, загаженное заклятыми коллегами.

– Мне нужен совет, – начала издалека я. – Помните вы спрашивали, нужна ли мне помощь?

– Конечно! – деловито кивнул он. – Пойдём в мой кабинет.

Мы прошли к нему, где я вкратце рассказала о нечестной доплате. Я бы заметила и раньше, но заботу о премиях мне передали сравнительно недавно. Так что в этот раздел я стала заглядывать только пару месяцев назад.

– Я могу инициировать проверку службы безопасности, если хочешь… – задумчиво предложил Максим Александрович.

– Но? – уточнила я, по его голосу поняв, что большого желания делать это он не имеет. Тут же зашевелились мыслишки, что не стоило доверять заму директора свои проблемы. Теперь же я не имела никакой уверенности, что он не захочет предать меня или пойти на попятную.