Оллвард. Разрушитель миров

– Корэйн —

Невероятная история Древнего и убийцы обрушилась на нее, как волна.

Пока бессмертный говорил, Корэйн мысленно разбивала его рассказ на совокупность фактов, как всегда поступала со своими списками и подсчетами. Она хотела взвесить его слова бесстрастно, отбросив в сторону смесь страха и восторга, которую вызывали в ней упоминания поселений Древних, далеких городов, невероятных деяний и магии Веретен. Только так эта информация могла улечься в ее голове.

Наконец она сформулировала для себя выводы, каждый из которых звучал абсурднее предыдущего.

Отец, которого я никогда не знала, погиб. Открылся портал в другой мир. Вард в страшной опасности. А эти двое безумцев почему-то считают, что я способна как-то это исправить.

Половину ее существа охватил страх. Вторая половина расхохоталась.

Корэйн окинула взглядом эту странную парочку, по-прежнему храня молчание. Домакриан все еще стоял на коленях, склонив золотовласую голову, а Сораса расхаживала туда-сюда, перекрывая путь обратно к порту. Корэйн пожалела, что не пошла домой в сопровождении Кастио. А еще лучше – своей матери. Она бы не стала выслушивать подобную ерунду ни из чьих уст. Пусть даже ее рассказывал нестареющий и загадочный Древний принц или убийца, одна из таинственных амхара, славившихся своим невероятным мастерством.

Но Кастио здесь нет. И матери тоже. Есть только я.

Ее сердце бешено колотилось, но она старалась не выдавать волнения ни движениями, ни выражением лица.

– Мы с Сорасой обсудили условия, – проговорил Домакриан, заканчивая свою историю. Он поднял голову и взглянул на Корэйн с таким отчаянием, что у нее начала зудеть кожа. – И она привела меня сюда, в Лемарту. К вам – единственному человеку, который способен нам помочь и спасти весь мир.

Корэйн растерянно моргала, глядя на каждого из них по очереди. Бессмертный и убийца моргали, смотря на нее.

– Приятного вам вечера и хорошего пути назад, – с подчеркнутой вежливостью произнесла она.

Ее пальцы дрожали, пока она разворачивалась на каблуках и сходила с дороги на тропу, которая вела к белому домику.

Но Древний уже поднялся на ноги и следовал за Корэйн по заросшей травой тропинке. Он не произнес ни слова, пока не поравнялся с ней на крыльце.

Она бросила на него недовольный, упрямый взгляд, пряча за гневом тревогу. Лучше проявить злость, чем страх или сомнение.

Месяц, сиявший над холмами, освещал изуродованную половину его лица так, что она бросалась в глаза.

Видимо, Древний ощутил этот свет кожей и тут же повернул голову, скрывая шрамы.

– Возможно, вы не поняли…

– Пусть я смертная, это не значит, что я глупа, – произнесла она стальным голосом.

– Я не называл вас глупой, – выпалил он.

Она нащупала засов на двери и с усилием его отодвинула.

– Какой бы дурацкий вопрос вы мне ни задали, мой ответ – нет.

Древний схватился за засов двумя пальцами и, нисколько не напрягаясь, снова его запер. Сияние месяца осветило его глаза, как до этого – шрамы.

– Вард падет, если вы не спасете его.

Нотки, звучавшие в его голосе, были знакомы Корэйн. Она неоднократно слышала их в Лемарте. Так разговаривали разорившиеся купцы, которые пытались продать подороже скудные остатки товаров. Подобным тоном бездомный пьяница выпрашивал в трактире еще одну кружку эля, а мечтавший попытать счастье за горизонтом мальчик умолял капитана взять его на борт. В этих интонациях звенела необходимость, а вовсе не желание. Голод, подгоняемый страхом.

– Вард падет, – прошептала она, не снимая руку с засова, – по вине человека с волшебным мечом и злодея из детской сказки? «Того, Кто Ждет?»

Корэйн покачала головой и хрипло рассмеялась.

– Вам стоит вернуться в Лемарту и отыскать там глупца, который верит в подобные россказни.

Убийца, по-прежнему стоявшая на дороге, рассмеялась.

– Если честно, я ему тоже не особенно-то верю.

Оскалив зубы, Дом бросил через плечо сердитый взгляд.

– Я и не рассчитывал, что смертные поверят мне, хотя для нас, видэров, это – неоспоримая истина. Древнее зло, о котором идет речь, появилось слишком давно, чтобы вы могли осознать его опасность. Расколотый Король поглотит этот мир, если мы предоставим ему такую возможность. Ожидание Того, Кто Ждет окончено.

Он прижал к груди широкую белую ладонь. На его пальце сияло изящное серебряное кольцо.

– Я готов поклясться Айоной, миледи.

Корэйн сжала рукой засов, но не стала снова пытаться его открыть. Что-то в этой истории затронуло струны ее души; что-то волновало ее, не давая пошевелиться.

– Я не леди, – отрывисто проговорила она.

К ее смятению, изумрудные глаза Дома наполнились печалью. Древний смотрел на нее со смесью жалости и сожаления. Корэйн захотелось отвесить ему пощечину, чтобы выбить из его взгляда и то и другое.

– Я не знаю, что рассказывала вам мать, юная дама, – неуверенно начал он. От упоминания матери в крови Корэйн закипела ярость. – Но вы и в самом деле леди. Ваш отец был…

Ее глаза заволокла красная пелена, и она выпустила из ладони гладкий металлический засов. Словно со стороны, она наблюдала за тем, как поднимает руку с вытянутым указательным пальцем и принимается грубо тыкать им в каменную грудь Древнего. Тот ошарашенно округлил глаза, будто новорожденный котенок.

– Мне прекрасно известно, кем был мой отец, – крикнула она, перестав беспокоиться за себя и забыв о вежливости. – Он был Кортаэлем, сыном Древнего Кора, наследником старинного рода. Его предки – дети Веретен, пришедшие из ныне утраченного мира. В его жилах текла Веретенная кровь, кровь Древнего Кора – так же, как она течет и в моих!

Веретенная кровь. Дети Веретен. Никогда раньше Корэйн не произносила этих слов вслух. Она лишь слышала их от матери, лишь ощущала их в своих костях, в своем сердце и в глухой тоске по несбыточному, которая жила внутри нее. И вот теперь с ее губ сорвались имя отца и его происхождение. Она сказала, кем являлся он и кем это делало ее. Корэйн казалось, что она совершила нечто плохое; предала себя, а особенно – мать. Ту, которая была единственным близким ей человеком, имевшим право влиять на ее будущее. Но все это – часть меня, хочу я того или нет. У нее перехватило дыхание, а щеки запылали, несмотря на ночную прохладу.

– Только все это не делает меня ни его дочерью, ни леди, – яростно закончила она.

Ни принцессой, ни волшебной королевой и никакой другой героиней из легенд, в которые верят лишь дети и глупцы.

– Я не думал, что вы так много о нем знаете.

Печаль во взгляде Дома была сопоставима разве что с его растущим отчаяньем. Корэйн захотелось выбить из него и эти эмоции тоже. У нее не было никакого желания наблюдать их в глазах незнакомца, стоявшего на ее пороге.

«Мать рассказала мне, как только я начала осознавать мир. По крайней мере, ей хватило благородства не лгать мне о нем», – подумала она. Все это было правдой.

– У меня нет ни иллюзий, ни ложных надежд, а ваш друг представлял собой и то и другое, – произнесла она. Это тоже было горькой истиной, о которой она не забывала ни на один день. – Что ж, отдавайте мне золото и уходите прочь.

Дом нахмурил лоб.

– Золото? – Он снова обернулся к Сорасе, на этот раз в растерянности. – Вы, смертные, постоянно просите денег.

Женщина хрипло фыркнула.