Спору нет!

– Не реви, рыба моя, – пробормотала сердобольная Элка и, обняв подругу, разревелась сама.

Вернувшись домой, Денис сразу же позвонил старшему брату.

– Костик, нужно что-то делать с этой алчной щукой! Дамочка точно охмурила нашего деда. У меня теперь сомнений не осталось.

– Не переживай, малыш, – хохотнул Костя. – Пока ты ножками по Камчатке сучил, твой большой брат принял меры.

– Какие? – напрягся Денис.

– Ты не хочешь этого знать, – буркнул брат.

– Помни об Уголовном кодексе, бро, – хмыкнул Денис. – Это я тебе как юрист напоминаю.

– Небольшая акция устрашения не помешает, – хохотнул Костя. – Чтобы «бабушка» на лаврах не почивала. Глядишь, и вернет награбленное.

– Нет. Даже не надейся, – осадил брата Денис. – Хотя попробуй к ней подкатить. Она уверена в своей неотразимости. Марго Робби, мать твою!

– А кстати, похожа, – нехотя признал брат и тут же пробормотал: – Идея хорошая, и я – мастер пикапа, но она меня в лицо знает. Я же к ней в офис приезжал.

Денис сдержался, чтобы не выругаться. В офис приезжал – мягко сказано. Костик, как торнадо, ворвался в кабинет к Арахне и устроил там скандал. А она посмотрела на него большими зелеными глазами и, не вымолвив ни слова, вызвала охрану, сдавшую большого брата в полицию.

– А ты не хочешь попробовать, малыш? – пропел Костя. – Она тебя в глаза не видела. И может, вообще не знает о твоем существовании.

– Ты чего? Я пас, – тут же пошел на попятную Денис.

– Твоя маленькая дурочка ничего не узнает и даже не догадается, – продолжал гнуть свое брат.

– Я подумаю, – перебил Денис и нажал на кнопку отбоя.

Он долго ворочался от бессонницы.

– Выпей воды с медом, – сквозь сон посоветовала Санька.

Но и это снадобье не помогло. Засыпая, Цесаркин снова и снова видел тонкие точеные щиколотки и ступни с высоким подъемом. Он скользил ладонью вверх и тут же просыпался, ругая себя последними словами. Денис сел на кровати, потер голову, пытаясь отогнать навязчивые думки. И поймал сам себя на мысли, что никогда не придавал Санькиным ножкам такое значение. Намереваясь их поцеловать, он метнулся к дальней стороне кровати и, предвкушая легкое безумство, бережно приподнял покрывало. Но плоскостопие и маленький размер сделали ступни любимой похожими на косые чурбачки, словно у хоббита.

– Ты чего, Денечка? – пробормотала Александра, проснувшись.

– Ты раскрылась, я укутал ноги, – тут же нашелся Денис и, обняв Саньку, принялся размышлять о своем везении. Когда тебя любят просто так, без всякого расчета и стяжательства.

Глава 2

Нина снова мысленно стояла на пороге своей разгромленной квартиры и в который раз ругала себя, что струсила и не вошла внутрь.

«Почему сбежала? Почему не вызвала сразу полицию? Испугалась, что попадется кое-кто из новых родственников?»

Она вспомнила, как отъезжая, глянула на окна своей квартиры. На кухне и в детской горел свет. «Ничего не боитесь и страху не ведаете? – мысленно обратилась она к семейке деда Вани. – Ну погодите! Больше я вам спуску не дам!»

Когда к ней под бок пришла Фиби, Нина принялась размышлять, что делать дальше с разгромленной квартирой. Снова ремонтировать? Игрушки Ромке купить новые, чтобы не заметил пропажу? Или все-таки рассказать? Придумать версию про бурю или страшную драку Бэтмена с Терминатором? От горьких мыслей ее отвлек храп. Фиби, маленькая тщедушная собачка, храпела, как здоровенный мужик. Хозяйка усмехнулась и переложила собаку в ноги. Сразу сделалось тепло и уютно, словно Нина оказалась в полной безопасности. Она бросила взгляд на окно, где уже забрезжил рассвет и, уткнувшись в подушку, провалилась в тревожный короткий сон. А очнулась от того, что кто-то водил слюнявым языком по ее носу. Поморщившись от досады, Нина пощупала рукой в изголовье и привычным движением убрала с подушки собаку. И тут ощутила, что ей в ребра упирается чья-то сильная спина, больно давя на позвоночник. Она замерла, пытаясь вспомнить, с кем собственно уснула вчера в одной кровати. А ни с кем! С того самого момента, как развелась с Мишкой. Ни-ко-го! Да и заночевала она у Элки. Нина постаралась повернуться и посмотреть, кто же примостился рядом. Но сзади послышалось утробное рычание.

– Джон, – фыркнула она, сталкивая собаку с дивана. – Тебя еще тут не хватало.

Элкин Джон зевнул протяжно, оглашая окрестности низким ревом, и потащился к себе на половик. Следом, спрыгнув с дивана словно горная коза, потрусила верная Фиби.

На шум из своей спальни притащилась заспанная Элка.

– А чего ты возмущаешься? – удивилась она, убирая с лица спутанные пряди. – Джоник всегда на этом диване спит.

– Ты постелила мне на собачьем месте? – оскорбилась Нина. – Уж лучше тогда на коврике в прихожей…

– Это диван для гостей. А когда он свободен, там спит Джонни. Я его уже гонять устала.

Нина в изумлении уставилась на подругу.

– Тебя бы саму кто погонял, – пробормотала она, вставая.

– Сейчас овсянку кипятком залью, подтягивайся на кухню, – велела Элка и гордо удалилась.

Нина собиралась сразу пойти к своим, благо родители живут в доме напротив. А там мама уже напекла оладьи и папа по случаю выходного дня варит кофе. Она словно почувствовала густой аромат арабики и решила прощаться с Элкой, как на столе зазвонил сотовый.

– Нина Александровна, – бодро поздоровался незнакомый мужчина. – Пост охраны беспокоит…

Она вошла на кухню и сразу рухнула на первый попавшийся стул, потянулась к полупустой пачке сигарет, но из-за дрожащих пальцев не смогла прикурить.

– Что случилось? – изумленно уставилась на нее Элка, потом подхватилась с места, накапала в стакан валерьянки, заставила выпить.

– Звонили с работы. Этой ночью неизвестные разгромили мой кабинет. Разбили монитор и выломали жесткий диск.

– Что же теперь делать? – растерянно пробормотала подружка.

– Сейчас поеду в офис, потом в полицию, подам заявление, – поморщилась Нина. – Ничего никому прощать не собираюсь. Это точно не подростки, не воры. Остается семейка Адамс.

В кабинете творилось что-то невообразимое. На полу вперемешку валялись документы, сброшенные с рабочего стола чьей-то равнодушной рукой. Нина аккуратно переступила через монитор с отбитой подставкой и в немом изумлении уставилась на пустые горшки Лечуза с выпотрошенным содержимым. От вида поломанных цветов хотелось зареветь во все горло. Но она крепко сжала кулаки – аж почувствовала, как ногти впиваются в ладони. И перевела взгляд в дальний угол, где валялись покалеченные рамы с разбитыми стеклами. Нагнулась, собираясь вытащить из горы мусора любимые акварели. Три картонных листа удалось достать, не повредив, а вот четвертый оказался согнут чуть ли не пополам.

– Ничего святого нет у людей, – пробормотала Нина сквозь слезы. – Выродки полосатые!

– Вы знаете, кто это сотворил? – строго воззрился на нее капитан полиции, составляющий протокол.

– Понятия не имею, – раздраженно бросила Нина.

– Даже не догадываетесь, кому так помешали? – ухмыльнулся он.

– Представьте себе, – отмахнулась она и, услышав, как в коридоре зацокали каблуки, вышла навстречу.

Вера Юрьевна – генеральный директор гобеленовой фабрики и единственный собственник – в изумлении застыла на пороге.

– Камеры смотрели? Удалось распознать лица визитеров? – нетерпеливо поинтересовалась она у начальника службы безопасности, топтавшегося неподалеку. – Как, вообще, посторонние проникли на территорию? Смотри, Калиткин, если хоть один эскиз окажется у конкурентов, взашей выгоню и не пожалею!

– Да… я… – пролепетал тот в свое оправдание, потирая крупный морщинистый лоб, но, не дослушав, Вера уже покинула Нинин кабинет и направилась в свой.