Любовь как притяжение

– Мама, там Кэрри с мамой.

– Вот и отлично. Пойдем, – мама берет меня под руку.

– Привет, – Кэрри целует меня в щеку.

– Привет, – улыбаюсь ей. – Добрый вечер, мисс Леман, – приветствую ее маму.

– Добрый, Лорейн. Выглядишь замечательно. Как и твоя мама, – сжимает руку моей мамы, подмигнув ей.

– Спасибо.

– Я бы выпила шампанского, – мама смотрит на свою подругу.

– Я тоже. Девушки, мы оставим вас, – миссис Леман берет мою маму под руку и ведет к барной стойке.

– Если честно, я сама бы выпила, – произносит Кэрри, провожая наших мам взглядом.

– Я бы тоже, но боюсь, отец будет не в восторге.

– Лорейн, ты уже совершеннолетняя и имеешь право сама решать чего хочешь.

– Нет желания потом выслушивать в свой адрес нелестные высказывания.

– Тебе нужно окончательно дать понять своему отцу, что ты уже взрослый человек и можешь сама отвечать за свою жизнь.

– Это не так просто, как тебе кажется, Кэрри. Мой отец слишком властный и тяжелый человек.

– Знаешь, я бы не смогла как ты. Я бы просто сбежала из дома.

– Если я сделаю это, я просто перестану для него существовать.

– Значит, это нелюбовь отца к дочери. Это самая настоящая тирания. Послушай, родители подарили мне квартиру на окончание университета. Завтра мы улетаем с мамой в Майами, а когда вернемся, я перееду из семейного дома. Предлагаю тебе переехать ко мне, и будем жить вместе.

– Я буду тебе только мешать, Кэрри. Ты любишь встречаться с парнями. Захочешь приглашать в гости подруг. Устраивать вечеринки, когда я буду приходить домой с работы без сил и желать просто завалиться в кровать, чтобы меня никто не трогал.

– Твой отец просто до могилы тебя доведет. Мало того что он лишил тебя юности, так теперь он контролирует и твою взрослую жизнь. Мне больно смотреть на то, какой ты становишься, Лорейн. Ты перестала улыбаться. Твои глаза потухли.

– Это так заметно? – смотрю на подругу, ощущая ком, подступивший к горлу.

– К сожалению, подруга. Ты просто вянешь на глазах, – взгляд Кэрри полон сочувствия, и я отвожу глаза, проморгав скопившиеся слезы.

Вечер тянется мучительно медленно. Гости разбрелись по залу. Кто-то вышел в сад или стоит на террасе, общаясь и попивая дорогое шампанское из бокалов. Мама с миссис Леман тоже вышли куда-то. А мы остались стоять с Кэрри в зале, иногда перекидываясь парой фраз с проходящими мимо знакомыми наших семей.

Отец стоит неподалеку общаясь со своим финансовым директором, и краем уха слышу, что они обсуждают сумму пожертвований на сегодняшний час.

– Ты только посмотри, что за красавчик пришел с отцом придурка Мэта, – чуть не давлюсь отпитым шампанским от того, как Кэрри до сих пор называет Мэта.

Мы не видели его уже больше восьми лет, после того, как он закончил школу и сразу уехал учиться в Лондон, а потом остался там работать.

Поворачиваю голову и направляю взгляд в ту сторону, куда смотрит Кэрри. Прохожусь взглядом по высокой, широкоплечей фигуре с узкими бедрами на которой идеально сидит явно сшитый на заказ темно-синий костюм. Под ним кипельно белая сорочка, манжеты которой немного выступают из рукавов пиджака. Верхние пуговицы сорочки расстегнуты, открывая треугольник загорелой груди. Не могу не обратить внимание, как ткань сорочки под пиджаком натягивается на мощных грудных мышцах. Поднимаю взгляд к лицу мужчины и вижу недельную щетину на мужественном квадратном подбородке. Чувственные идеально очерченные губы растянуты в ленивой улыбке. Прямой аккуратный нос и острые высокие скулы придают его внешности какую-то завершенность. Создается впечатление, что его лицо вылепил скульптор. Темные брови немного сведены на переносице, в то время как внимательный взгляд проходится по залу, будто изучая окружение.

– Ты знаешь кто это? – задаю вопрос Кэрри, посмотрев на густую копну небрежно уложенных русых волос, придающую ему некую притягательность.

– Нет, конечно. Я бы его точно запомнила. Он явно не из друзей наших семей. Ему лет тридцать, наверно.

– Думаю, да. Похоже, они идут к моему отцу.

– Интересно, твой отец знает его?

– Сейчас узнаем, – отворачиваюсь и весело подмигиваю Кэрри, приготовившись подслушивать.

– Здравствуй, Дарэн, – слышу, как к отцу обращается мистер Гослинг и уверена, что сейчас они пожимают друг другу руки.

– Здравствуй, Сэм. Рад видеть.

– Я тоже. Отличный вечер. Ты постарался.

– Ты же меня знаешь, все должно быть на высшем уровне.

– Конечно знаю. Дарэн, хочу тебе представить своего нового партнера Джареда Стивенса, о котором недавно рассказывал, – от услышанного имени перестаю дышать и так крепко сжимаю бокал в руке, что, кажется, он сейчас треснет.

– Что с тобой? – шепчет Кэрри, и я судорожно качаю головой, делая вид, что все нормально.

– Джаред, это мой близкий друг и успешный бизнесмен Дарэн Мердак, владеющий известным инвестиционным холдингом «Мердак энд компани».

– Приятно познакомиться, мистер Стивенс. Я читал статью о вас в «Уолл Стрит Джорнал». Успешный биржевой трейдер, сколотивший огромный капитал за каких-то семь лет, – не может быть, что отец говорит о том Джареде. Тем более что я не узнала его и не решаюсь посмотреть еще раз, чтобы не быть замеченной.

– Рад знакомству, мистер Мердак, – его низкий хрипловатый голос пускает по позвоночнику волну жара. – Я польщен, что такой уважаемый человек, как вы интересовался моей скромной персоной, – его тон звучит спокойно и даже немного сухо.

– Я предпочитаю знать о самородках вроде вас.

– Вы немного преувеличиваете мои заслуги.

– Разве можно преувеличивать десятое место в списке Форбс? Вы просто везунчик.

– Это вовсе не везение. А результат долгой и кропотливой работы. В том числе и работы над самим собой, – он не пытается стелиться перед моим отцом, и уже за это его можно уважать. Вот только я до сих пор так и не могу понять это всего лишь совпадение имен или нет.

– Конечно. Я понимаю. Работа над собой важна в нашем нелегком деле.

– Безусловно.

– Не скромничай, Джаред, – вступает в разговор мистер Гослинг. – Нам самим стоит поучиться твоему способу ведения дел.

– Уверен, скорее вы мне можете дать пару дельных советов. Я всего лишь новичок в сравнении с вами.

– Однако ты уже успел переплюнуть всех нас.

Джаред ничего не отвечает на слова мистера Гослинга.