Кофейня «Волшебство вкуса»

Интересно почему?

Я хотела спросить об этом, но вдруг заметила, что в сумраке лестницы кто-то стоит. Мы не одни здесь… Чья-то темная фигура почти сливалась с окружающей обстановкой и до дрожи пугала меня одним своим присутствием.

– Вы – Надин? – сиплым голосом спросила я, надеясь, что виновато просто плохое освещение и хозяйка мансарды не является местной бабой-ягой.

Но когда я услышала жесткое и почти мужское «Нет!», то не выдержала и заорала во весь голос.

– Стася!.. Стася!.. Успокойся! – пытался достучаться до моего разума Кассель. – Это не Надин, это ее охранник – Горб. Ты его не бойся, он совсем безобидный!.. Да, Горб?

– Да-а-а! – согласно рычало чудище.

А я продолжала орать, не понимая, как безобидное существо может иметь такое странное имя – Горб? И страшную черную фигуру? Нет, это невозможно! Меня обманывают. Сейчас я остановлюсь, переведу дух, и случится что-то непоправимое.

– Да зажгите уже свет! – минут через пять моей истерики потерял терпение Касс. – Надин, ты дома? Отгони Горба, и без него дурно!

– Горб хороший, – не согласилось чудище. – Горб охраняет музей.

– Охраняет, охраняет! – Кассель нервно взмахнул рукой, и из его ладони вылетел большой светящийся шар. Он, как ночник, тускло озарял темную лестницу и квадратный холл. – Да что это у вас за экономия?.. Почему электричества нет?

– Хозяйка вы-ы-ырубила, – размеренно ответил Горб. – Теперь колдует…

– Опять? А защиту от привидений обновила? – Касс хлопнул в ладоши и выпустил еще один светящийся шар. Он поднялся к потолку и завис рядом со своим товарищем. – Я рассчитывал, что она защитит Стасю от проделок Джо. Он снова в городе и опять шалит…

– Джо любит пошутить, – согласился Горб. Говорил он грубо и безэмоционально, как робот или голосовой помощник. – В прошлый раз он поджег мансарду.

Теперь, когда холл музея худо-бедно освещался, я могла рассмотреть охранника – словно бы восставшего из могилы зомби с безжизненным взглядом серых глаз, с землистым лицом и большим горбом, который легко угадывался под новым чистеньким костюмом. Черным, как у работника спецслужбы. Кажется, эта Надин – сильная волшебница, раз умеет управлять подобными существами. То, что Горб – неживой, даже мне, человеку, далекому от магии, было очевидно.

– Зачем он поджег? – осторожно спросила я охранника.

Тот стоял на третьей ступеньке и не двигался.

Касс взял меня за руку и негромко сказал:

– Какая разница? Разве знаешь, что и почему творит призрак? Тем более у него так и осталось детское мышление…

Однако Горб ответил совершенно другое:

– Он хотел выкурить официантку, чтобы она вышла на балкончик и провалилась.

– Оу! – Я побледнела и сделала шаг назад. – Как-то это слишком! Как-то это… чересчур! Как он мог?! И в чем виноваты бедные официанты?! – Я была уверена, что этот случай оказался не единственным. – И вы хотите поселить меня в ту же квартиру, чтобы он достиг своей цели и… выкурил меня?!

– Нет, не поэтому. Никого не надо выкуривать, – поспешно прервал меня Кассель. – Он всего лишь сделал попытку. Неудачную… Огонь потушил Горб, пожар даже не успел начаться. Музей не пострадал, квартира – тем более… В сущности, тебе ничего не угрожает, если ты не будешь выходить из квартиры ночью. Ночь – время призраков, и Джо чувствует себя безнаказанным.

– Да, так и есть! Ей не стоит выходить ночью… Ночью следует спать! – подтвердила его слова низким грудным голосом высокая тучная женщина. Она подошла совсем незаметно и оказалась по правую руку от меня, в какой-то паре метров. – Меня зовут Надин, дорогуша. И я рада приветствовать тебя под своей крышей.

– Здрасьте! – робко улыбнулась я.

Женщина внушала одновременно ужас и трепет. Она была невероятно красива… когда-то. Очень давно. Теперь же ей было лет под шестьдесят. Приятные черты лица омрачал светло-розовый шрам, изуродовавший всю левую щеку. На него было неприятно смотреть, но он постоянно притягивал взгляд, отчего я чувствовала себя крайне неловко.

Темно-каштановые кудрявые волосы Надин доходили до плеч. А цветастый балахон, подметавший пол, был украшен разными символами, цифрами и фигурами животных, вышитыми бисером.

– Оставь ее, Кассель, – величественно взмахнула рукой женщина. – Здесь, в моем музее, ей ничто не причинит вреда. Клянусь!

Над ее рукой вспыхнуло пламя и осыпалось блестящими искрами.

Мне не хотелось расставаться с парнем. Надин пугала и настораживала меня. Все-таки именно Кассель должен довести меня до квартиры, рассказать обо всем, заселить. Как мой коллега, представитель моего работодателя, он должен был убедиться сам, что со мной будет все в порядке.

Увы, Кассель сбросил меня в руки Надин, как ненужный балласт.

– Спасибо за заботу, – поблагодарил он и отпустил мою руку. – Тогда я зайду за ней завтра, в восемь утра.

– Зачем так рано? – удивилась Надин. – Здесь идти пешком десять минут.

– Позавтракает в кафе. – Кассель окинул меня взглядом. – Продукты она не купила, где находятся магазины – не знает, да и поздно уже показывать.

– Ну хорошо, – кивнула хозяйка и хлопнула в ладоши. Тут же под потолком загорелись лампы. – А свет мы экономим. Я сожгла аккумулятор, и пока не привезут новый, используем запасной.

– Что, опять сложный клиент? – понятливо хмыкнул Кассель.

– Да, – охотно согласилась хозяйка, – такой упрямый попался! Не понимаю я этих мужчин. Иногда они сами не знают, чего хотят… – И она брезгливо передернула плечами. – Но что ж мы тут болтаем? Девочке отдыхать пора! Ты иди, иди, милый, и передавай привет отцу. Пусть в следующий раз привезет мне сувенирчик. Давно я не получала от него подарков.

– Передам! – кивнул Кассель и махнул мне рукой. – Отдыхай. До завтра!

Так я и осталась в обществе странной старушки и неживого охранника в музее перемен.

– А почему у вашего музея такое странное название? – спросила я, поднимаясь по лестнице за Надин.

Лестница была старинной, из крепких досок темно-коричневого цвета, с лакированными перилами, в начале и в конце украшенными башенками с круглыми навершиями. На стенах висели темные картины в тяжелых деревянных рамах, писанные маслом и потрескавшиеся от старости. Кажется, эта мелкая сеточка называлась кракелюр. Мама говорила, что он всегда есть на старинных картинах. И картины, изображавшие взрыв планеты, Млечный Путь и космическую туманность, явно были древними.

И от понимания этого я чувствовала себя непривычно и неуютно: будто то, что я знала о своем мире, в котором жила свои восемнадцать лет – совсем не то, что мир представляет собой на самом деле. Я знала какую-то маленькую его часть. А он был больше и многогранней.

Как эти картины.

Мне было сложно представить, чтобы двести лет назад в какой-нибудь Франции или Голландии так натуралистически изображали космос. Они ведь не могли. Не умели. У них не было таких мощных телескопов, какие мы имеем теперь, в двадцать первом веке.

– Наш музей изучает другие миры и то, что они могут полезного привнести в наш. Новые технологии, новые знания – мы заимствуем только самое нужное и практичное, – любезно объяснила мне хозяйка.

Мы поднялись на этаж, проследовали по темному коридору – в нем не было ничего интересного, – потом прошли насквозь обычную комнату с большим дубовым столом, обитым зеленой тканью, с деревянными, чисто музейными стульями (я часто видела такие в наших музеях: с круглой витой спинкой и тонкими ножками; на этих стульях точно неудобно и жестко сидеть) и двумя деревянными шкафами на витых ножках – видимо, это был музейный кабинет Надин.

– Я с удовольствием проведу тебя по залам завтра или в любой другой день. У нас очень интересная экспозиция. Мы, драконы, умеем перемещаться в пространстве, открывать и покорять другие миры. И в моем музее ты увидишь то, чего не видела никогда и нигде. – Она обернулась через плечо. – Ну а пока что идем на чердак. Вон там, видишь дверь в стене?

Дверь вела на узкую простенькую лестницу. Поместиться вдвоем на одной ступеньке нам точно не удалось бы, и, как мне ни страшно было оставаться один на один с Горбом, я пропустила Надин вперед.

Неживой охранник топал следом, молчаливый, как… покойник. Находиться с ним в одном помещении было противно. Мне все время казалось, что сейчас он схватит меня своими холодными лапищами и задушит насмерть. И тогда у странной хозяйки странного музея появится еще один охранник.

Лестница поднималась круто, но, к счастью, была короткой. Я насчитала тринадцать ступенек, и от этого меня еще больше бросило в пот. Почему тринадцать? Разве их не должно быть четное количество?

Надин открыла тонкую серую дверь золотым ключом на цепочке и вошла. Я – следом. Дверь мне не понравилась, слишком тонкая. Как межкомнатная. Сразу видно, что выбить ее можно плечом в две минуты (И почему я об этом подумала? Загадка. Если Джо – призрак, то вряд ли он будет штурмовать мою дверь).