В плену судьбы

Девушка шепнула:

– Возьми. Бери, если хочешь, быстрее, и мама не узнает.

И положила руку мне на талию. Посмотрев на кабинку туалета, я покосилась на девушку, затем снова на кабинку туалета и шепнула:

– Мама мне голову оторвет за это.

Девушка шепнула:

– А я ей не скажу. Ты просто бери быстрее и прячь, хорошо?

Прикусив губу, я посмотрела на девушку, взяла конфету и засунула в карман. Девушка шепнула:

– Хочешь, дам еще шоколадку? Целую шоколадку, а не батончик. Хочешь?

И обхватила мою талию второй рукой. Посмотрев на свою талию, я бросила на девушку удивленный взгляд. Она что, лесби, что ли? Или настолько любит детей, что совершает такие действия с чужим ребенком? Внезапно в одной из кабинок послышался звук открывающейся щеколды. Девушка, повернув голову в сторону кабинок, тут же вскочила и шепнула:

– Еще увидимся. И, возможно, тогда я дам тебе шоколадку.

Прислонив палец к своим губам, она показала в сторону кабинок пальцем другой руки и, развернувшись, быстро вышла в открывшуюся дверь. Я стояла, удивленно глядя на дверь. Мама вышла и сказала:

– Все нормально? Ничего не произошло?

Я сказала:

– Да вроде нет, – и спрятала в руке батончик.

После того как помыли руки, мы пошли в зрительный зал и сели на свои места. Прозвенел звонок, возможно, это был уже третий, так как свет стал потухать. Косясь на маму, я развернула батончик и откусила. Вкусный, со сливочной начинкой вроде. Мама сидела и смотрела то на сцену, то куда-то еще. Я быстро съела батончик, пока она отворачивалась в разные стороны и, сжав в кулаке этикетку, подумала: «Блин, вот бы где-нибудь еще достать такой же батончик или шоколадку».

Началось представление. Опять был номер с обезьянами, и та обезьяна снова на меня взгромоздилась. Я хихикнула. Мама, улыбнувшись, задумчиво шепнула:

– Кажется, животные тебя любят.

В первом представлении были клоуны, акробаты, гимнасты и прочее. Еще были дрессированные обезьяны, клоуны в основном показывали фокусы, а под конец представления как раз вышли с обезьяной.

Начался антракт. Все стали собираться со своих мест кто куда. Мы тоже вышли, пошли в туалет, надо же было выкинуть бумажку. Мама, видимо, тоже захотела. Сперва зашла я, потом, через минуту, когда освободилась соседняя кабинка, зашла и она. Я успела и бумажку выкинуть, и сделать дело. Та девушка тоже зашла в туалет и, подойдя ближе, прислонилась к стене кабинки. Я вышла. Девушка, схватив меня, прижала к себе и, прикрыв рот рукой, шепнула:

– Тише. Шоколадку хочешь?

Я шепнула:

– Мне все равно. Мне некуда прятать. Карманов нет.

Девушка сказала:

– Вот это плохо. Эх, ладно. Потом как-нибудь увидимся и я дам тебе шоколадку.

Послышался звук открывающейся щеколды. Девушка шепнула:

– Не говори ей. И прости, если напугала тебя таким образом.

Она убежала. Мама подошла и, посмотрев на дверь, сказала:

– Дочь, ты чего? Все в порядке?

Я подумала: «Странная какая-то дама. Чего ей от меня нужно, интересно, кроме как дать шоколадку. Кажется, что-то еще». Я сказала:

– Да, мам, все хорошо.

Мы вышли. Мимо шли какие-то люди в интересных костюмах. Один сказал:

– И что будем делать? Того артиста недавно увезли на скорой. Хорошо, что вовремя успели. Уборщица зашла в комнату, в которой он переодевался, и выбежала. И хорошо, что скорая стояла у цирка, она почти всегда там стоит. Бывает, конечно, что не стоит, и тогда в случае чего возникает проблема. Прогнозы неутешительные. Отменять второе представление? Никак, наверно, не получится.

Другой парень сказал:

– Не знаю. Да, отменять будет как-то нехорошо, да и зрители будут спрашивать, что случилось.

Услышав это, я подумала: «Артисты, наверно, выступающие. Интересно, о чем они говорят? Что-то случилось, что ли? Вот бы послушать».

Покосившись на маму, я в тихую убежала за ними. Она как раз отпустила мою руку и ковырялась в своей сумке. В конце коридора стоял какой-то парень и, покосившись на меня, скривил губы и шепнул:

– Конечно, эта попытка сразу провалится, потому что через минуту-другую мать ее хватится и начнет искать. Лучше придержусь своего плана, к тому же, все уже сделано.

Подошли артисты. Парень, улыбнувшись, сказал:

– Слышал, у вас проблема? Расскажите, в чем дело, что стряслось? Может, я помогу, чем смогу.

Один из артистов, прикусив губу, сказал:

– Да тут один артист, с ним беда приключилась. Думаем отменять номер, а как еще? Замены нет, не найти нигде.

Парень, улыбнувшись, сказал:

– Я могу выступить за него, но с одним условием.

Я стояла позади них. Мама кое-как нашла меня, люди, которые видели меня, подсказали где я. Схватив меня за руку, она шепнула:

– Ты почему убежала? Кто тебе разрешил уходить так внезапно?

Артист сказал:

– Какое условие? Вряд ли вы это сможете. Там еще один номер, который вы вряд ли сможете исполнить.

Парень, улыбнувшись, сказал:

– Я могу исполнить трюки и покруче.

Артист сказал: