Эта, на секундочку, вечность

– Какая разница?! По лицу-то сразу видно!

– Ну и что? – спросила Тася, чьё лицо не сильно отличалось от маминого.

– То, что позор это, позор на весь город.

– Моя мама очень хорошая. И я рада, что бабушка не сделала аборт, – сказала Тася, – ведь тогда и меня не было бы.

– В Москве к этому совсем другое отношение. Там все гуляют, с кем хотят… и никто не обращает внимания… а ведь это разврат!

– Баба Рина, а сейчас?.. Что бы вы сказали моей бабушке сейчас?

– Сейчас? Сейчас уже ничего не изменишь. Она не хочет меня знать. Она вычеркнула меня из своей жизни.

– Но ведь вы первая начали…

– Да. Я не могла иначе.

– А сейчас? – повторила Тася, – Что бы вы сказали ей сейчас?

– Ты меня ненавидишь?

– Нет.

– А она?

– Она ничего о вас не говорила.

– Она забыла меня…

– Не думаю.

Внезапно откуда-то с потолка, треща крыльями, свалился Чуча и сел к старушке на плечо.

– Неч-чего опр-р-равдываться! Такова прир-рода вещ-щей! – успокоил он её.

– Привет, Чуча! – весело сказала Тася.

– Пр-ривет, пр-ривет! Где семечка? – рявкнул он в её сторону.

Тася автоматически потянулась к шкафу, где лежал мешок с нежареными семечками, и протянула ему горстку.

– Значит, это ваши семечки остались у меня в шкафу? – спросила она, хотя и так всё было ясно.

– Неужели сохранились?

– Да, я ими синиц кормлю.

– Хорошо, что пригодились…

Чуча уселся у Таси на ладони и аккуратно потрошил семечки, приговаривая:

– Хор-роший денёк, хор-роший!

– Почему же мы встретились? – проговорила Тася.

– Не знаю.

– Неч-чего опр-р-равдываться! Такова прир-рода вещ-щей! – повторил Чуча.

– Может, вам надо чем-то помочь?

– Тася, давай уже переходить на «ты». Хорошо? И пей чай-то, а то совсем остыл.

– Попробую. Так вам… тебе нужна моя помощь?

– Почему ты так думаешь?

– Ну… иначе мы бы не встретились… я думаю.

– Симона сказала так: «Увидишь свою правнучку из будущего, её зовут Тася. Она поселится в этой квартире через двадцать лет». Вот и всё.

– Странно… Я приехала сюда случайно. Купила случайную квартиру…

– Ничто не случайно. Так говорит Симона. Мы всегда жили в Соломенске, и деды наши, и прадеды… Мы жили в этом районе, когда он ещё сплошь деревянным был, у нас был свой дом, огород, хозяйство… Вера первая из семьи уехала в Москву учиться.

– Это же здорово!

– Ну… как сказать…

– Уже ничего не вернёшь, бабушка. Неужели ты до сих пор не можешь её простить?

– Я понимаю, что случилось то, что должно было случиться. Я её не виню. А она меня?

– Думаю, она тоже не держит на тебя зла. Всё это так давно было…

– Знаешь, ты заходи ко мне. Хорошо?

– Конечно. Но я просто так не могу зайти… только когда можно… я тогда вижу дымок над выключателем.

– Да… ты же из будущего… а не знаешь, когда всё это закончится?

– Что именно?

– Ну, эта… эпоха перемен… Пенсии едва на оплату квартиры хватает…

– У нас не намного лучше…

– Эх, затянули демократию. Сталина бы на них…