Если сгорим

Астахов поднялся и вышел за дверь. Я услышала, как щелкнул замок и лишь тогда оцепенение спало.

Кое-как поднялась с пола и добралась до окна. Меня трясло, голова кружилась. Я осторожно прислонилась лбом к стеклу, и выглянула во двор. Он стоял под окном. С зажатой между пальцев сигаретой, то и дело подносящий ее к губам. Словно почувствовав мой взгляд, он резко поднял голову и посмотрел прямо на меня.

По щекам потекли слезы. Я стояла и задыхалась от страха и боли. Мои губы беззвучно шептали: «Уходи! Прочь, Гесс! Прочь из моей жизни». Даже предав, ты не становишься мне чужим! Даже по тебе такому продолжает тосковать мое сердце.

Я помнила его руки, я знала, что именно он спас меня. И в том, как сильно он не хотел отдавать меня Давиду, было спрятано столько боли! Но эта боль злила меня, ведь после всего того, что он сделал, Исай не имел на нее никакого права.

Я видела как он замер. По светлой глади его глаз словно прошла рябь, но лицо осталось безэмоциональным. Не знаю, сколько бы продлился наш немой диалог, но Гесс вдруг резко опустил голову, и сорвался с места. А я устало прикрыла в попытке переждать резкий приступ тошноты.

***

Весь день льет дождь. Хмурое небо, налитое свинцовой тяжестью словно разделяет мою боль. Удивительно, но сейчас я чувствовала себя немного лучше, несмотря на слабость.

Я никогда не отличалась крепким здоровьем, и перенесенное переохлаждение в подвале не могло не дать своего эффекта. Голова немного кружилась, и мне пришлось облокотиться ей о крепкое плечо Олега, чтобы не свалиться. Парень сделал вид, словно не заметил моего движения, по всей видимости, не желая меня смущать.

– Шеф злится, срывается на Исае. Вы ничего не едите, вам с каждым днем становится все хуже, Роксан, – светлые глаза охранника таили в себе столько тревог, что на минуту мне стало совестно.

Подумать только, бедолага Гесс получает из-за меня тумаки. Вот уж, не увидишь – не поверишь. Я чувствовала себя такой разбитой, что думать об Исае не было никаких сил.

– Что со мной будет? – посмотрела на него с волнением. – Я ведь не сбегу, и руки на себя наложить не смогу. Что мне делать, Олег?

Он смотрел на меня, сохраняя молчание. Да мне и не нужны были его ответы, я и так все знала. Этот вопрос был скорее как выплеск отчаяния, не иначе.

– Наберитесь терпения, все обязательно наладиться… – почувствовав неловкость, он поднялся и протянул мне руку.

– Пойдемте, нужно возвращаться в комнату. Ветер усиливается, скоро будет дождь. Промокать вам уж точно не следует.

Я вложила свою ладонь в его и поднялась на ноги. Голова кружилась, каждый шаг давался с трудом.

У дверей дома крутились рабочие с оборудованием для откачки воды – работы в подвале все еще продолжались. Меня бросило в озноб от воспоминаний вчерашнего дня. Олег остановился.

– Вы в порядке?

Я перевела на него взгляд. Концентрироваться на чем-то одном было все сложней, голова была онемевшей.

– Вы узнали, кто меня запер? Это была Марго?

Со вчерашнего дня я не видела кухарку, да и думать кроме как на нее, мне не на кого. Несколько секунд он помолчал, словно тщательно обдумывал ответ.

– Не переживайте, с сегодняшнего дня вы под полной охраной. Кто бы это ни был, лучше ему потеряться.

Значит, не нашли виновника. Даже если это была Марго, вряд ли она действовала сама. Обернувшись, я сделала шаг в сторону дома, но вдруг в глазах стало темнеть. В испуге, схватилась за руку Олега за мгновение до того, как мои ноги подкосились, а меня окончательно погрузило в полную темноту.

***

Голова так сильно кружится, что я боюсь открыть глаза. В нос ударяет едкий запах аммиака, я резко машу рукой, пытаясь прогнать его.

– Пожалуйста, уберите, – срывается хриплое с губ, когда уже нет мочи терпеть. Сильные, но нежные пальцы смыкаются на моем затылке, немного поднимая мою голову. Стоит мне распахнуть глаза, два синих бездонных омута впиваются в меня насупленным взглядом. На их глубине плещется страх – его так много, что мне становится не по себе.

– Ты как? – Гесс шепчет напугано, все еще удерживая меня в руках.

– Мы просто дышали свежим воздухом, а потом она упала. Клянусь, я ничего не… – голос Олега такой напуганный, что мне становится его жаль. Хочется во что бы то ни стало встать на его защиту, но пока я не в силах даже встать на ноги, не говоря уже о другом.

– Какого черта ты повел ее на улицу? Разве не знал, что у нее ночью была температура? – рычание Исая вибрацией по телу.

Дрожь и волнение уходят, освобождая место для вспыхнувшей ярости.

– Убери от меня руки! – резко подавшись вперед, отсаживаюсь от Гесса. Олег стоит рядом, в устремленном на нас взгляде затаилась тревога.

Исай неподвижен, я чувствую его злость, но мне плевать, что он думает.

– Олег не при чем. Я просто упала в обморок.

– Подобного бы не случилось, если бы он не повел тебя во двор, – прорычал, не собираясь мириться с моим негодованием.

Я резко повернулась к Гессу. Его лицо оказалось слишком близко, дыхание сбилось. Прикрыв на мгновение глаза, постаралась справиться с волнением.

– Если бы ты выполнял свою работу, как начальник охраны, подобного не случилось бы со мной.

Мои слова задели его. Словно пораженный молнией, в одно мгновение Гесс превратился в камень. В глазах полыхало пламя. Ничего не ответив, он резко поднялся с дивана.

– Отведи ее наверх и запри. Больше никаких прогулок.

Как только Гесс покинул комнату, я поспешила облокотиться о спинку дивана. Мои силы иссякли, голова стала тяжелой, казалось, если еще хотя бы несколько секунд просижу в таком положении, снова лишусь чувств.

– Роксан, вам плохо? Может вызвать врача?

Я перевела взгляд на Олега. Он был белее мела.

– Просто помоги мне вернуться в комнату, – улыбнувшись, я протянула ему руку. Она так сильно дрожала, что не могло остаться незамеченным. Нахмурившись, Олег подошел ко мне и, осторожно взяв на руки, понес по лестнице наверх.

***

– Все в порядке? – он кладет меня на постель, и протягивает бокал воды. Я делаю несколько глотков, чувствуя небольшое облегчение.

– Какая радость, в последние дни меня постоянно носят на руках, – засмеялась, постаравшись хоть на толику снять напряжение.

Олег нервно улыбнулся, но тут же сник. Я видела по его глазам, что абсолютно все происходящее здесь ему не по духу. Но и уйти от Давида он не мог. У парня больная мама, и на поддержание ее здоровья ему постоянно требуются деньги.

– Я могу просто так носить вас на руках, вы, главное, кушайте и больше не падайте в обморок.

Слова мальчишки так поразили меня, что я не сразу нашлась с ответом. А когда хотела поблагодарить его, меня перебил внезапный шум, доносившийся со стороны двора. Мы словно по команде обернулись.

– Не обращайте внимания, это… – парень замялся, а я тут же поняла, о ком он говорит.

– Смирнова здесь?

Олег нервно поджал губы и кивнул.