Солнце слепых

– Надеюсь, кэп, вы в галерке?

– Нет, мадам, партер, третий ряд.

– Как вы пали! Это мелкобуржуазно!

– Зато близко, – пробормотал Дрейк.

Он почувствовал, что устал. В этом фейерверке он совсем забыл, ради чего, собственно, пришел на спектакль. Катя, подумал он, Катя. Он произнес про себя несколько раз это полузабытое имя, и оно возродило в нем, как заклятие, былое. Как на призыв «Сезам, откройся!» открывалась дверь к несметным сокровищам. Вот только остались ли они там?

Федор не слышал, что говорят актеры, что-то суетятся, балагурят. Он видел Катю, и ему казалось, что она тоже увидела и узнала его. Несколько раз он ловил ее взгляд на себе. В антракте он не встал и остался в зале. Лида увидела знакомую и вышла вместе с нею в фойе.

– Видела твою, – сказала Лида.

У Федора захолонуло сердце.

– Кого? – выдохнул он.

– Сумасшедшую в малиновом кимоно. Из свиного рыльца сшила сарафан. Ей, небось, не сказал, что авангард? А как родной жене, так на ней и рейтузы – авангард! А дракон на спине – ничего!

– Рейтузы? Нет, рейтузы не авангард. Рейтузы – анахронизм.

Спектакль закончился под гром аплодисментов.

– Ну, как? – спросила Лида

– Душно, – ответил Федор, вытирая со лба пот.

– Я про спектакль спрашиваю.

– Спектакль как спектакль.

– Как тебе твоя Туманова?

– Моя?

– А то чья же? Что же, ты думаешь, я не знаю твоей первой жены? – Лида насмешливо смотрела на супруга. – Ты, Федя, как ребенок! Смешно даже, ей-богу!

– Смешно, – согласился Федор. – Подождем, когда она выйдет.

– Подождем, – кивнула Лида. – Ты подожди, а я домой пойду. А то Машенька одна.

– Останься. Ничего с ней не сделается. А ты не ребенок?

– Кэп! Где вы были в антракте? – раздался откуда-то сверху голос Анны Семеновны.

– В антракте, мадам! – не поворачивая головы, отозвался Федор.

Лида раздраженно отняла свою руку от руки мужа.

– Стыдно же так орать! Что подумают люди?

– Что подумают, то и скажут, – ответил Федор.

– Это она пришла на спектакль? Зачем ей спектакль? Она сама спектакль! – заводилась Лида, и Федор был согласен с нею. – Знакомые у тебя, Федор! Ишь, цокает как!

Та, шумя и приветствуя знакомых, спускалась по лестнице.

– Это абзац, капитан! – подошла Анна Семеновна. – Одни знакомые! А вам как?

– Что как? – свела брови Лида.

– Спектакль.

– Спектакль как спектакль, – ответила Лида. – Полный аут!

– Вот она, афористичность! Капитан, вы почему таили от общества вашу супругу?

– Да кто ее таил? – вырвалось у Дрейка, и тут он увидел Катю в сопровождении двух мужчин. Странно, когда она успела снять грим и все такое?

– Катя! – крикнул он. – Екатерина Александровна! Туманова!

Та остановилась, удивленно посмотрела в сторону Дрейка, что-то сказала своим спутникам, те попрощались с ней, один поцеловал в щеку. Она направилась к Дрейку, который уже шел ей навстречу, бросив жену и Анну Семеновну.

Весной Лида видела, как на мосту лоб в лоб столкнулись две машины. Сейчас она увидела нечто схожее. Муж и актриса застыли на мосту своей жизни, столкнувшись лбами, и неясно было, что сталось с ними. Еще Лида увидела, сердцем почуяла, что этот миг для них длился дольше десятилетий разлуки. «Почему? Почему так? – вскричал кто-то в ее душе. – Почему так несправедливо?»

Катя протянула руку Федору. Он вспомнил ее руку за мгновение до того, как коснулся. Катя обняла Федора и поцеловала в щеку. Он неловко ткнулся ей в ухо.

– Я и не думал увидеть тебя. Думал, пока грим снимешь, то-сё…

– Это быстро делается, – улыбнулась Катя.

Не успели они вымолвить еще пару слов, как их достала Анна Семеновна.

– Как я рада видеть вас, знаменитую актрису! – послышался ее хрипловатый голос. – Капитан, познакомьте меня с народной артисткой РСФСР!

– Екатерина Александровна, это Анна Семеновна, проректор инсти…

– И прошу заметить, Екатерина Александровна, руководитель студенческого театра! Вам непременно надо посмотреть наш последний водевиль! Он вас потрясет до основания! Поехали!

– До чего? – взметнула брови артистка.

– Куда? – спросил Дрейк. – Куда, Анна Семеновна? У Екатерины Александровны свои дела.

– Какие дела? Занавес опущен, значит, никаких дел! Едем ко мне в институт. Соберу сейчас девчат, парней и содрогнутся стены! Еще бы, сдать спектакль народной артистке РСФСР!

Лида молча переводила взгляд с мужа на сумасшедшую бабу, а с нее на народную артистку, первую жену Федора. Черты лица ее заострились, а в душе была тоска: «Что же так свело нас всех в один час?!»

– Ну, что ж, дорогие рэсэфэсэрянки, – произнес Федор, – едем!